Первый полк вырвался вперёд слишком быстро, присоединился к нападкам Гао Цзюньи, штаб заметил и сделал два предупреждения, но первый полк не изменил своего плана действия. Проблема тут совершенно ясна.
Чжао Чжунжун, будучи связующим, опустив голову, сказал:
Если бы это были манёвры между полками, то ловкость в передвижении была бы поощрена, но ведь это учения между дивизиями.
А раз это учения между дивизиями, подхватил командир третьего полка Фан Чжунминь, то неправильно возлагать всю ответственность на первый полк. Если бы второй и третий полки были хорошо скоординированы, то смогли бы выполнить задание учений. И если критиковать, то начинать нужно с плана учений. Местоположение нашего резервного полка было слишком далеко от основного места учений.
Нужно не увиливать от ответа, а найти главное противоречие, сказал Хуан Синъань.
У меня есть сомнения, снова пошёл в атаку Цзянь Фань, и я хочу попросить командира полка Фаня их разрешить. Немного необычно то, что первый полк рванул вперёд, а как раз в это время в дивизии «С» наладили микроволновую систему наблюдения. Совпадение ли это?
Командир полка Цзянь, строго сказал Лю Дунсюй, хотя это и собрание, посвящённое критике, не нужно нарушать его принципы. Если у вас нет оснований, то не выходите за рамки. Цель разбора сделать войска лучше. Цель критики сплочение.
Конечно, у меня есть основания, сказал Цзянь Фань. Когда второй полк прорвался к речной долине, командир полка Фань находился там с Чжу Хайпэном. Появление Чжу Хайпэна тоже слишком большое совпадение. Тогда ещё я понял, что это заговор, и попросил скоординировать наши действия, но командир полка Фань категорически отказался. Эти странности непременно нужно обсудить всем вместе.
За поражение на этих учениях всю ответственность несёт первый полк, наконец заговорил Фань Инмин, и за весь первый полк ответственность несу я один. Что же касается сомнений командира полка Цзяня, то их я не могу разрешить. Со стороны организации можно провести расследование. Если же цель устранения ошибок найти причину поражения, то не нужно возлагать напрасную вину на второй и третий полк, это только моя вина. Армия может понизить меня в звании или отстранить от службы.
На лице Чжао Чжунжуна появилась еле заметная улыбка.
Кажется, командир полка Фань как-то недружелюбно настроен. Не нужно так уже сильно расхваливать свой промах. Если бы это был серьёзный проступок, то заместитель командующего Фан давно бы тебя отстранил от должности.
Ну хорошо, сказал Фань Инмин, я помогу найти ошибки второго полка. Если бы второй полк в спешке не бросился спасать командование дивизии, то и основные силы Чу Тяньшу не нашли бы командование.
Что за ерунда? вышел из себя Цзянь Фань. Бросивший товарищей на произвол судьбы обвиняет того, кто жертвовал собой, спасая командование. Второй полк потерял один батальон, а первый полк взял в плен полроты.
Командованию дивизии ничего не угрожало, сказал Фан Чжунминь, так почему же второй полк строит из себя спасателей? Вот в чём нужно сомневаться.
Командир Ван, разозлился Цзянь Фан, что ты хочешь этим сказать?
Довольно! ударив кулаком по столу, заорал уставший всё это выслушивать Чэнь Хаожо. Это уже никуда не годится. Вам всем нужно прочистить мозги! Работы по исправлению ошибок приостановлена и будет возобновлена после выводов расширенного заседания комиссариата.
Он встал и широкими шагами вышел из помещения.
Чжао Чжунжун торопливо поднялся и нагнал Чэнь Хаожо.
Товарищ командующий армией, мы поедем завтра в дивизию «С»?
Ты не слышал? Работа приостановлена, возвращайся в часть. Чэнь Хаожо направился к чёрному «ауди».
Место проведения собрания, посвящённого критике, действительно стало неожиданностью для Чэнь Хаожо. Чэнь Хаожо без труда мог представить, каким было бы празднование, если бы учения увенчались успехом. В войсках определённо существовала проблема, но пока невозможно было определить её истоки. Неужели слишком долго жили праздной беззаботной жизнью? А если завтра грянет настоящая война, то будут ли эти войска блистать, как непобедимая армия, или же не выдержат удара? Ответ на вопрос о выживании войск просто не может быть найден в таких учениях. Вопрос жизни или смерти никогда не был столь острым.
В дивизии «С» царила атмосфера сладкой победы. Хотя окончательную оценку учений начальством всё ещё трудно предугадать, это не помешало нескольким тысячам людей воспрять духом. Никто от командира дивизии Чан Шаолэ до простых рядовых не раскаивался в своём выборе: несколько лет терпеть тяготы и лишения. Говоря литературным языком, они вкусили незабываемое ощущение успеха. Повсюду из теплиц и питомников доносились радостные песни, запевки и призывы, долетавшие с тренировочных площадок, звучали так величественно, будто бы кричавшие приняли дозу стимулятора. И вот это новое веяние подтолкнуло дивизию «С» своими силами установить систему управления c3i. Неделю спустя после учений к воротам штаба дивизии подъехал первый грузовик с компьютерами.
Чан Шаолэ, словно старый крестьянин, наблюдающий за усердным ростом посевов, с сигаретой в зубах сидел на корточках у ворот и смотрел на рядовых, разгружающих товар. Цзян Юэжун, одетая в военную форму, командовала солдатами, которые заносили микрокомпьютеры в здание.
Отправляйтесь на машине в уездный город, крикнул Чан Шаолэ лейтенанту, и привезите несколько ящиков напитков.
Из скряги вытрясли монетку, поддела его Цзян Юэжун.
Если оно того стоит, то почему бы и нет? со смехом ответил Чан Шаолэ. Факты говорят громче, чем слова: во всей дивизии никто не может упрекнуть меня в напрасных тратах.
Когда система автоматизированного управления будет установлена, боеспособность вашей дивизии повысится на тридцать процентов. Но в мировых масштабах это не такое уж и большое богатство.
Хайпэн сказал, что нас тогда можно будет считать зажиточными. Возможности нашего подразделения в области электронной связи слишком слабы: всего шесть или семь радаров и всего двести радиостанций, до хорошей жизни ещё далеко. В дивизии американской армии семьдесят радаров и почти три тысячи радиостанций. Если бы у нас было столько всего, мы бы могли бросить вызов любой дивизии.
Зелёный внедорожник Чжу Хайпэна проехал овощные теплицы и полетел к штабу дивизии. Директор Цзян Юэжун глазами следила за этой зелёной точкой. Чан Шаолэ украдкой взглянул на неё и улыбнулся.
Чжу Хайпэн не сможет приехать. Заместитель командующего Фан мечет гром и молнии, требует, чтобы Академия сухопутных войск призвала его к ответственности.
Правда? развернулась Цзянь Юэжун, переменившись в лице. Ведь вы утром сказали, что ваш командующий армии в дивизии «А» спустил пар, и ошибки уже все исправлены.
Конечно, правда.
Чан Шаолэ подошёл к солдату, чтобы помочь поднять ящик.
Цзянь Юэжун нагнала его.
Он разве не может просто демобилизоваться?
Демобилизоваться? не сдержал улыбки Чан Шаолэ. Слишком просто. Думаю, вся вина ляжет на него.
Значит, судьба, вздохнула Цзянь Юэжун. Он теперь в дивизии «С» даже носа показать не посмеет?
Директор Цзян, улыбнулся Чан Шаолэ, смотри, вон там, кто это?
Вы же его друг, покраснела Цзян Юэжун, а беду на него кличете. Я на вас пожалуюсь.
Чжу Хайпэн, явно измождённый, тащил клетку с голубем.
Старина Чан, ты настоящий мучитель. Заставил меня вернуться в Академию решать проблемы.
Как там в «Интернационале» поётся? улыбнулся Чан Шаолэ. Вздувайся, горн, и куйте смело, пока железо горячо12? Учения это дело нерешённое, так что пока не дует нам попутный ветер, нужно ждать перемены погоды. Я уйду в отставку, ты сложишь полномочия, вот тогда и бросим якорь. Как там твоя матушка?
Перед учениями у неё был приступ, все перепугались, ответил Чжу Хайпэн, а когда я вернулся домой, то ей уже полегчало. Шофёр сказал, что заместитель командующего Фан только поносил дивизию «А» и ни слова не сказал о нашей вине. Это хороший знак.
Цзян Юэжун взяла из рук Чжу Хайпэна клетку и присмотрелась к паре белых голубей.
Как там Яя? Красавицей растёт?
Куда там, дурнушка-дурнушкой, поцокал языком Чжу Хайпэн.
Хайпэн, ты зачем голубей привёз? спросила Цзян Юэжун. Новое оружие?
Она машинально назвала его «Хайпэном».
Яя, эта девчонка, принялся объяснять Чжу Хайпэн, пристрастилась разводить почтовых голубей и всучила мне двух. Говорит, эти двое уже четыре тысячи километров пролетели. Велела, как доберусь, так выпустить обратно одного с весточкой он, мол, быстрее почты. А второго велела у себя держать, чтобы он по дороге домой составил мне компанию.
Какой разумный ребёнок, вздохнула Цзян Юэжун, моя Иньян только о себе думает.
Иньян ещё такая маленькая, а уже в шестом классе по фортепьяно, сказал Чжу Хайпэн, в будущем уж точно перспективней Яи будет.
И правда, только о дочерях говорите, облизнул губы Чан Шаолэ, вы идите туда за склон горы выпустите голубей. С утра здесь только чёрная работа, я сам покараулю.
Цзян Юэжун с клеткой в руках отправилась за склон горы.
Чжу Хайпэну пришлось двинуться следом.
Ты твёрдо решил уйти в отставку? спросила Цзян Юэжун.
Боюсь, нет другого выбора, ответил Чжу Хайпэн.
А если сверху утвердят твои испытания в дивизии «С», то тебе всё равно нужно будет уехать из города? спросила Цзян Юэжун.
Чжу Хайпэн не стал раздумывать о том, чтó скрывается за словами Цзян Юэжун, он просто выложил свои размышления:
Один проницательный друг сказал мне, что я родился на пятьдесят лет раньше, чтобы быть военным. Я долго над этим думал, и чем дольше, тем нерадостнее становились мысли.
Неужели ты размышляешь о размерах сцены? спросила Цзян Юэжун.
Я лишь могу немного повлиять на историю дивизии, но не в силах изменить ситуацию.
Большие амбиции, поджала губы Цзян Юэжун.
Юэжун, сказал Чжу Хайпэн, ни в коем случае не думай, что я верю в то, что плох тот полковник, который не мечтает стать маршалом. Мои идеи не находят реализации. За эти годы мои усилия остались незамеченными. Командир дивизии Чан меня поддерживал, но это лишь одна дивизия уровня «бета». Теперь система установлена в дивизии «С», но она лишь ускоряет передачу бумаг и донесений. В сущности, это всё ещё детские забавы. Основываясь на одной дивизии, которая обеспечивает себя технологиями, больших операций не провернёшь. Поэтому я думаю, что в армии у меня нет возможности развиваться.
А если судьба распорядится так, что ты будешь командовать военным округом? бросила влюблённый взгляд Цзян Юэжун.
Тогда в первую очередь я назначу тебя начальницей гене- рального штаба, улыбнулся Чжу Хайпэн.
Цзян Юэжун присела в траву на склоне, вынула голубя из клетки и, задрав голову, сказала:
Лети скорее, Яя тебя ждёт.
Стоящий на ладони у Цзян Юэжун белый голубь заурчал, вытянул шею и, вспорхнув, нарисовал в небе красивую серебряную дугу. Цзян Юэжун так и осталась стоять на коленях, зачаровано наблюдая за голубем, объятая изумительным чувством. Внезапно голубь, словно воздушный змей с перерезанной ниткой, рухнул на склон. Цзян Юэжун вскрикнула и помчалась в сторону упавшего голубя.
Не беги по горе! закричал сначала ничего не заметивший Чжу Хайпэн; и тут же почувствовал неладное.
Цзян Юэжун несколько раз споткнулась, а потом понеслась без оглядки вдаль.
Когда Чжу Хайпэн с клеткой в руках нагнал Цзян Юэжун, она в слезах держала на руках голубя и осторожно гладила его по перьям. Чжу Хайпэн не решился ничего спрашивать, он присел на корточки и участливо смотрел на Цзян Юэжун.
Цзян Юэжун через силу улыбнулась и вытерла слёзы.
Это отец её назвал Иньян. Он был превосходным лётчикомиспытателем. В тот день, когда Иньян исполнился год, он вот так же упал. Три года прошло, а я так и не могу смотреть на самолёты.
Чжу Хайпэн поднял Цзян Юэжунн и взял у неё голубя.
Ему очень повезло с такой женой, как ты. Он поднял глаза к небу и тихо сказал: Жизнь мамы Яя забрал грузовик, когда она ездила в город за лекарством для матери. Ведь это не значит, что я должен бояться грузовиков. Юэжун, голубь полетит снова, нужно в него верить. Голубь, голубь, если ты понимаешь, то покажи Юэжун, как ты летаешь.
Голубь, словно понявший человеческие слова, повернул шею, будто бы говоря: «Глядите на меня». Он взмахнул крыльями, взлетел ввысь, сделал круг и полетел на север.
Чжу Хайпэн похлопал Цзян Юэжун и двусмысленнозаметил:
Мы должны быть крепче голубя. Идём обратно.
Цзян Юэжун зарделась и, показав на пятна глины на одежде, сказала со смущённой улыбкой:
Ты иди, а я вернусь в гостиницу дивизии и переоденусь. А то кто знает, как будет зубоскалить командир дивизии Чан.
Покрасневший Чжу Хайпэн ушёл с клеткой в руках.
Оставь мне голубя! крикнула Цзян Юэжун. Я заберу его в гостиницу и чем-нибудь покормлю.
Спускаясь с горы, Чжу Хайпэн увидел белую машину, приближающуюся к штабу дивизии. Тогда ещё никто не знал, какое отношение она имеет к Чжу Хайпэну и как повлияет на его жизнь. Он был преисполнен неописуемого чувства После того как сблизился с Цзян Юэжун.
Нет никаких сомнений, что Фан И уже вошла в эту самую весёлую, самую богатую и полную жизненных сил сферу перемен общества, и вдобавок чувствовала себя в этой сфере, как рыба в воде, разбираясь во всех тонкостях. В тайной войне с отцом за Чжу Хайпэна Фан И в полной мере развернула агрессивный приём превентивной атаки. Белый «мерседес-500» подъехал к Чан Шаолэ, со скрипом остановившись в полуметре от него. Из окна донеслось приветствие:
Дядя Чан, это точно ты. Хотела тебя напугать, да не вышло.
Сяо Сань! удивлённо вскрикнул Чан Шаолэ. На машине сбивать Чан Шаолэ только ты и посмеешь. Большое начальство почтило нас своим присутствием. Нежели хотят посодействовать нам партией компьютеров?
Как ты ласково меня называешь Сяо Сань. Как же не вспомнить о Сяо Сань, когда нужно купить сотню компьютеров? Подаренных нескольких недостаточно, возьми да выложи тебе сотню, а то и разговаривать не станешь.
Да ты остра на язык, финансовый ты маг, облизнув губы, сказал Чан Шаолэ, дяде Чану с тобой не совладать. И какова же цель визита такой занятой персоны на наши задворки?
Ты что же думаешь, что я сова, которая не высовывается из дупла? надула губы Фан И. Я кое-кого ищу.
Миллионерша приехала в казармы, чтобы говорить о делах? спросил Чан Шаолэ.
Можно сказать, о сделке. Чжу Хайпэн тут? Чан Шаолэ закатил глаза.
Чжу Хайпэн сейчас занимается проектом для дивизии «С». Мне нужно знать, твоя сделка полезна или губительна для этого проекта.
Совсем не удивительно, что папа расхваливал твои успехи, Стебелёк Чан. Мне нужен Чжу Хайпэн, чтобы обсудить с ним его будущее и его судьбу.
Она посмотрела на часы.
Дядя Чан, так где он? В дивизии? В полку? У меня совсем нет времени.
Давай обменяемся информацией, продолжал торговаться Чан Шаолэ, это более присуще твоему нраву.
Наверняка хочешь узнать, как тебя папа расхваливал.
Фан И прищурила красивые раскосые глаза. Он сказал, что тебе под пятьдесят, а ты изменил правила. Большой талант долго созревает, совсем не то что импульсивная молодёжь, которая, не получив места командира дивизии, тут же всё бросает. Это я в гостиной подслушала, сведения достоверные. Теперь давай свой товар.
Чан Шаолэ обрадовался в душе, но вслух сказал:
Да какой из меня талант. Я не о том хотел спросить.
Фан И, увидев вдалеке Чжу Хайпэна, развернулась и села в машину.
Дядя Чан, ты у меня в долгу!