Сказав, он с ненавистью покосился на Чан Шаолэ.
Говори, махнул рукой Фан Инда.
Хуан Синъань прочистил горло и только открыл рот, чтобы заговорить, как сломя голову прибежал офицер штаба, размахивая телеграммой.
Телеграмма из второго полка! Они обнаружили основные силы «синих», их уже атакует второй батальон.
Я пойду разберусь, а потом предоставлю вам доклад, снова отсалютовал Фан Инда Хуан Синъань.
Поскольку второй полк Цзянь Фаня стремился спасти «командование дивизии», его авангардные отряды столкнулись с первым полком дивизии «С» Чу Тяньшу, как раз разыскивающего штаб дивизии «А». Чу Тяньшу, заслышав, что штаб дивизии «А» где-то поблизости, отдал приказ первому батальону отбить атаку, а сам с двумя батальонами устремился к командованию дивизии
«А». Учения приняли драматический оборот.
Фан Инда, Чэнь Хаожо и Чан Шаолэ, беседуя, вошли в оперативный отдел дивизии «А». Хуан Синъань, стоя перед картой, растолковывал приказ:
Приказываю второму полку во что бы то ни стало остановить основные силы «синих»; третьему резервному полку отправить один батальон, который форсированным маршем подойдёт к
«синим» с правого фланга; первому полку разбиться на две группы, обойти первый полк с обеих сторон и форсированным маршем дойти до флангов «синих», чтобы они не разбежались.
Только он закончил говорить, как снаружи долетели звуки выстрелов, а за ними рев приближающихся броневиков. Чан Шаолэ выскочил первым и от вида развернувшейся перед ним картины покрылся холодным потом. Четыре или пять броневиков веером приближались к командованию, от брошенных холостых фугасов поднимались столбы сизого дыма.
Вы окружены превосходящими силами! донёсся голос из рупора. По правилам учений, вы должны немедленно перестать сопротивляться и покинуть учения как пленные.
Чан Шаолэ словно заяц опрометью бросился к броневику, размахивая руками на бегу. В конце концов «синие» офицеры в броневиках увидели, что путь им преграждает сам командир дивизии и остановились у рощи в двухстах или трёхстах метрах от дома.
Чан Шаолэ взобрался на броневик, отобрал рупор у вылезшего наружу солдата, бросил на землю и заорал внутрь броневика:
Чу Тяньшу, а ну вылезай!
Товарищ командир дивизии, а вы что здесь делаете? в изумлении спросил показавшийся наполовину Чу Тяньшу.
А ну спускайся, сурово сказал Чан Шаолэ. Чу Тяньшу спрыгнул с броневика.
Что ты наделал! Что ты наделал! повторял Чан Шаолэ. Видишь, кто там?
Чу Тяньшу поднял взгляд. Фан Инда и Чэнь Хаожо стояли на большом камне перед входом в дом. Звёзды на их плечах отливали на солнце золотым, седые волосы Фан Инда метались по воздуху словно горячее пламя. Чу Тяньшу раскрыл рот.
Твою ж мать! вырвалось у него.
Отступите ещё на двести метров, велел Чан Шаолэ оцепеневшим солдатам в броневиках, погасите двигатели и ожидайте приказа.
Он потянул за собой Чу Тяньшу, приговаривая на ходу:
Чем серьёзнее говорить о проступке, тем лучше. Спорить не надо. Главное узнать, как заместитель командующего Фан к этому относится.
Когда Чан Шаолэ и Чу Тяньшу подбежали, позиция Фан Инда и Чэнь Хаожо была уже ясна.
Отдав честь, Чу Тяньшу не мог понять, как лучше поступить, он открыл рот, а потом всё-таки высказал:
Командир первого полка дивизии «С» Чу Тяньшу ослушался военного приказа и согласен принять любое наказание.
Чэнь Хаожо с побледневшим лицом молча стоял рядом. Фан Инда с трудом сглотнул и повернулся к Чэнь Хаожо.
Учения завершены. Извести высшее командование на учениях, что завтра в три часа дня здесь состоится подведение итогов.
Распорядившись, он в одиночку пошёл к роще.
Молчали горы, молчали холмы, молчали белые облака в синем небе, молчали и люди, смотря вслед уходящему Фан Инда. Долгое время никто не шелохнулся.
Чэнь Хаожо медленно подошёл к людям из дивизии «А» и злобно уставился на Хуан Синъаня.
Сражение проиграно. Обед-то будет? Он сделал пару шагов к роще и снова повернулся. Заместитель командующего Фан болен, приготовьте ему место для послеобеденного сна.
Офицеры дивизии «А» в молчании вернулись в командование. В равнине остались только Чан Шаолэ и Чу Тяньшу, стоявшие навытяжку. Они, не двигаясь, смотрели друг на друга.
Пришла беда, отворяй ворота, проскрипел сквозь зубы Чан Шаолэ. Прикажи развести походный костёр, приготовьте всё, что есть. Поставь в известность каждое отделение, чтобы никакой болтовни, никаких улыбок и тем более песен, не то сожру с потрохами.
Широкими шагами он направился к броневику.
Товарищ командир дивизии, нагнал его Чу Тяньшу, неужели у вас ещё что-то в рукаве припрятано? Расскажите мне, а то я в замешательстве. Я так больше не могу.
Если бы ты не использовал броневики, а всеми силами попытался бы разбить батальон Хуан Синъаня, то неизвестно, добился бы успеха. вздохнул Чан Шаолэ. Заместитель командующего Фан только что назвал меня Стебельком Чаном, а ты такое вытворил. Кажется, плетей нам с тобой поровну отсыплют.
Если бы я знал, что здесь заместитель командующего Фан и командующий армии, я бы так не расхрабрился, сказал Чу Тяньшу.
Отправь людей найти Чжу Хайпэна, пусть приедет сюда и повеселится со всеми, резко остановился Чан Шаолэ. Заместитель командующего Фан уже понял его замысел.
Солнце стояло в зените. На юго-западе Китая стояла непривычно жаркая осень. Никто не знал, что на уме у заместителя командующего Фана, и поэтому обед для обеих сторон учений потерял всякий вкус.
Фань Инмин вышел из внедорожника «мицубиси», увидев несколько броневиков «синих», зажмурился и сам себе шёпотом сказал: «Выправись. Не забудь, будешь получать выговор, голову держать ровно, взгляд не спускать ниже воротника командира».
Два непропорциональных отряда аккуратно выстроились перед каменной плитой, в тишине ожидая Фан Инда и Чэнь Хаожо.
Несколько человек из штаба стояли по обеим сторонам двери напротив построения, демонстрируя, что они в стороне от всего. Вышедший из дверей Чэнь Хаожо остановился и, поглядев влево и вправо, сказал:
Встать здесь.
Чжао Чжунжун, Гао Цзюньи и ещё несколько человек подбежали и выстроились в шеренгу.
Фан Инда прошёлся пару раз вдоль строя, заметил, что моральный дух Фань Инмина и нескольких человек рядом сильно отличается от большей части дивизии «А», невольно приостановился, а потом встал перед центром строя.
Учения закончены, сказал Чэнь Хаожо, обе дивизии должны вернуться в районы обороны и привести всё в порядок. А сейчас слушайте указания заместителя командующего Фана. Всем смирно!
Фан Инда подошёл к центру строя дивизии «А».
Вольно! Лю Дунсюй, выйти из строя.
Лю Дунсюй выскочил из первого ряда построения.
Кажется, многие позабыли традиции дивизии «А». Пожалуйста, комиссар, расскажите историю дивизии, сказал Фан Инда.
Лю Дунсюй вытянулся в струнку и начал зычным голосом:
Дивизия «А» была сформирована осенью 1929 года. В августе 1930 года дивизия вошла в состав Красной армии и сражалась в Первой революционной войне. Она совершила великие подвиги, сражаясь за независимость, волю и освобождение народа в Войне против японских захватчиков, в Освободительной войне, в Войне сопротивления американской агрессии и оказания помощи корейскому народу.
Мне уже за шестьдесят перевалило, перебил его Фан Инда, память совсем дырявая. Напомни, пожалуйста, какие сражения проиграла дивизия «А».
Дивизия «А» никогда не проигрывала ответил Лю Дунсюй.
Это вчерашняя история дивизии «А», грубо оборвал его Фан Инда, а сегодня она проиграла. Проиграла так, что и слова не скажешь. Вы должны на этом холме поставить стелу с надписью:
«На этом месте непобедимая дивизия А впервые проиграла сражение». Командир армии Чэнь, я жду от вас упорядоченных итогов.
Договорив, он прямиком направился к вертолёту.
Чжу Хайпэн неподалёку наблюдал за этим спектаклем в бинокль.
Одетый в костюм Фань Инмин сидел за столом, выделанном под дерево, возле стеклянной стены в европейском ресторане
«Императрица Роза» и молча ждал свою жену Фан И.
Она же, войдя в ресторан через большие стеклянные двери, тут же заметила угловатый силуэт лица Фань Инмина. Ещё десять лет назад она отметила, что с этого угла обаяние этого мужчины особенно сильно, а вот на лицо Чжу Хайпэна невозможно было долго смотреть с такого ракурса. Возможно, именно из-за этой нетерпимости к его силуэту Фан И выбрала Фань Инмина. Фан И невольно замерла и уставилась на лицо Фань Инмина, словно погрузившись в воспоминания.
Это была зрелая талантливая женщина с благородным темпераментом и фигурой. Сиреневый рабочий костюм совершенно не прикрывал очарование, зачастую называемое сексуальностью, хотя, возможно, это то, что как раз следовало бы прикрыть такое очарование ломает способность к сопротивлению куда больше, чем нагота. Будто осознав, что привлекает к себе внимание, она не стала долго стоять на одном месте, а направилась прямо к Фань Инмину и села напротив него.
Инмин, заговорила она с улыбкой, на моей памяти это второй раз как ты, будучи моим мужем, приглашаешь меня в ресторан. Первый раз был ужин в честь моего тридцатилетия.
Это последний раз, определил тему разговора этого вечера Фан Инмин.
Фан И опустила голову, смотря на стол, а потом слегка приподняла.
А если я изменю своё решение? Всё равно последний раз?
Ты не можешь его изменить, прямо сказал Фань Инмин. Лунлун останется с тобой. Самое главное разрешить конфликт, а остальное пустяки.
Фан И, элегантно сидевшая за столом, чуть улыбнулась и легонько постучала правой рукой по столу.
Я уже слышала о ваших учениях. Папа расхваливал Чжу Хайпэна и дивизию «С» и бранился, что дивизия «А» ни на что не способна. Ни разу тебя не упомянул. У него уже есть мнение вся ответственность лежит на тебе.
Официант принёс европейские блюда.
Формально я должен нести полную ответственность.
Фань Инмин взял нож с вилкой и отрезал кусок свиной отбивной. Фан И ковырнула салат с яблоками и прищурилась.
Это одна из причин, почему я изменила решение. Если сейчас раскроется правда о нашем браке, это забьёт последний гвоздь в твой гроб, я не говорю уже о том деле.
Фань Инмин, вытянув шею, проглотил отбивную.
Мне что теперь, о своих собственных интересах не думать?
Это дело должно быть решено, и как можно быстрее.
Ты сам напросился, холодно усмехнулась Фан И. Папа в конце года уходит в отставку, и командирский состав на уровне дивизии ждёт большая перестройка. Ты же знаешь: на пенсию долой, из сердца вон. Я надеюсь, что мы ещё обсудим, как решить это дело После того как ты вернёшься в дивизию. Мы должны остаться друзьями, так ведь?
Сестрица Фан, подошла поприветствовать Цю Цзежу, разодетая в молодёжную брендовую одежду. Она наклонилась. Давно тебя приметила, только не признала, что господин рядом с тобой командир полка, поэтому не решилась привлечь твоё внимание!
Она хитро подмигнула Фан И, повернулась к Фань Инмину, сидевшему с серьёзным видом и ослепительно улыбнулась.
Кто бы мог подумать, что командир полка Фань такой романтик.
Стоявший рядом Тан Лун кивнул Фан И и Фань Инмину.
Да вот выбрались пообедать, а тут вы, натянуто улыбнулся Фань Инмин.
Сестрица Фан, мне нужна твоя помощь, сказала Цю Цзежу.
Неужели Тан Лун тебя обижает? улыбнулась Фан И.
Куда ему! Цю Цзежу покосилась на Тан Луна. Я разве похожа на ту, которую можно обидеть? Дело серьёзное. Говорят, ваша компания собирается выпустить акции для привлечения капитала. Хочу попросить тебя купить мне.
Фан И в удивлении откинулась назад.
Неизвестно, когда они будут на бирже и будут ли. В последние годы на фондовой бирже было несколько потрясений. Не хочу, чтобы ваши скромные сбережения проболтались на рынке пару тройку лет, а потом ещё и на приданное не наберётся.
Тан Лун сказал купить, сказала Цю Цзежу, он не прогадает.
Сколько ты собираешься купить? спросила Фан И.
Конечно, чем больше, тем лучше, ответила Цю Цзежу, но и занимать мы не хотим. Вложим оставшиеся на руках восемьдесят тысяч в вашу компанию «Чанда». Тан Лун сказал, что ваши акции на восемьсот тысяч превратятся в «феррари», как только появятся на бирже. Да и без «феррари» наши дела изменятся.
Так серьёзно? Ну, тогда я помогу, чем смогу. Фан И повернулась и посмотрела на Тан Луна. «Феррари» стоит миллион триста. Ты так оптимистично смотришь на перспективы нашей компании? Неужели пошёл в ва-банк?
Тан Лун взглянул на застывшего словно статуя Фань Инмина и резко сказал:
Сестрица Фань, я всесторонне изучил ситуацию в вашей фирме, это косные расчёты. Слабое место вашей фирмы продажи. Я хочу предложить свои услуги и возглавить этот отдел, и тогда чистая прибыль вашей фирмы возрастёт на триста пунктов.
Фан И кивнула головой и поневоле оглядела Тан Луна.
В войсках немало талантов. Чжу Хайпэн тоже что-то подобное говорил, но он не приходил искать работу. Ты совсем не хочешь служить в армии?
Тоска, сказала Цю Цзежу. На этих учениях, как только взялись за дело по-настоящему, так и растоптали нашу дивизию подчистую. Теперь лямку в ней тянуть смысла нет. Что ты меня дёргаешь? Я как есть говорю.
Командир полка Фань и сестрица Фан едят, нам пора, сказал Тан Лун. Разве время для военных тайн?
Цю Цзежу с улыбкой кивнула и пошла за Тан Луном.
Как можно такое говорить перед командиром полка Фанем? понизил голос Тан Лун.
Цю Цзежу зажала рукой рот и украдкой обернулась.
Тан Лун, окликнув его, помахала рукой Фан И, ты добудешь свой «феррари». «Чанда» приглашает тебя помощником генерального директора.
Тан Лун повернул голову. повернул голову.
Сказано сделано. Я к тебе зайду.
Ничего не стоишь, а так запросто исполняешь все желания,
фыркнул Фань Инмин. Слишком много развелось кабинетных войск.
Ты слишком зарылся в профессию, перехватила нить разговора Фан И, если не поменяешься, то даже хорошим солдатом не будешь. В наше время таланты сменяются талантами. Чжу Хайпэн вон как изменился за несколько лет, не узнать уже тогдашнего пастушка.
Так и знал, что ты жалеешь! расхохотался Фань Инмин.
Не лучше ли быстрее всё решить? Тогда и вы, голубки, снова воссоединитесь.
Думаешь, не посмею? нахмурившись, вскочила Фан И. Ты такой недалёкий, такой
Она заметила, что все смотрят на ней, швырнула на стол салфетку и ушла, оставив Фань Инмина.
На мгновение замешкавшись, Фань Инмин достал двести юаней, положил на стол и бросился следом. Снаружи разноцветными фонариками распускался ночной вид. Фан И дошла до белого
«мерседеса», открыла дверь и села внутрь. Фань Инмин подбежал, открыл дверь и просунул голову.
Ты действительно думаешь, что нужно с этим тянуть?
Фан И беспомощно заглушила двигатель, опустила голову на руль и снова подняла.
С тех пор, как я ушла из армии, я знала, что когда-нибудь у нас с тобой настанет этот день. Думаешь мне хотелось тянуть пять лет? Мы с тобой в чём-то похожи: ты ни с кем не считаешься, и я самоуверенная, и оба мы неуживчивые.
Фань Инмин сел в машину и сказал как можно спокойнее:
Я очень ценю твои добрые намерения. Мне нужно было соглашаться в позапрошлом году, когда ты предлагала. А если и дальше тянуть, это приведёт только к вражде.
У Фан И в глазах блеснули слёзы.
Ты думаешь, я гонюсь за модой разводиться? Она повернула голову. Ты не прав. Из-за своей ноги Лунлун всю жизнь будет калекой, и это моя вина. Я могу стерпеть недовольство твоих родителей из-за того, что я больше не хочу рожать. Но ведь и ты так делаешь. Я не тот человек, который не может терпеть. Ладно, нет смысла в этом копаться. Мой нрав ты и так знаешь. Сказала не будем об этом, значит не будем. Возвращайся домой или вместе со мной в часть. Тебя же два месяца не было.