Для меня. И для таких, как я.
Спасибо. Но ни один рыцарь не порекомендует тебе мою книгу.
Я, кажется, знаю, что надо делать! Отец рассказывал мне про одного удивительного человека, с которым сражался бок о бок. Это мессир Марк. Он великий рыцарь, не уступающий, пожалуй, даже мессиру Стратонику. Одновременно с этим он профессор, учёнейший человек.
Марк! Я слышал о нём, хотя лично и не знаком. Как я сразу не догадался, что мне надо к нему! Впрочем, и Марк меня, наверное, обломает. Он же учёный, а я так, погулять вышел.
***
В следующий раз Робер пришёл к Северину сияющий и сразу начал рассказ о своей встрече с Марком.
Вот книга о рыцарстве, которую не принял ни один известный мне рыцарь, сказал я ему.
Он проглотил книгу прямо при мне, потом сухо улыбнулся и сказал:
Вам повезло, молодой человек, что вы занимаетесь рыцарями, а не львами. Если бы вы написали книгу о львах и принесли её львам для прочтения, результат, я полагаю, был бы куда печальнее. А по существу это очень интересно. Некоторые мысли нуждаются в уточнении, некоторые в развитии, некоторые в опровержении, но чёткость, отточенность формулировок выше всяких похвал. Было бы интересно поработать с этим текстом. В нём есть неизбежные недостатки, которые вы при всём желании не сможете устранить. Некоторые тонкости боевой психологии невозможно понять, не имея боевого опыта.
А те, кто имеет боевой опыт, не привыкли что-либо формулировать.
Господин Робер, ваша книга уникальна, но рыцари никогда не примут всерьёз то, что написал о них гражданский человек, и отчасти будут правы. Итак, предлагаю следующее: я напишу к вашему тексту предисловие, послесловие и комментарии. В вашем тексте не поправлю ни одного слова. В моей части текста вам, конечно, тоже не будет позволено поправить ни одного слова. То, что у нас совместными усилиями получится я рекомендую использовать в качестве учебного пособия для тех, кто получает высшее образование. Согласны7
Почту за честь.
И давайте-ка, голубчик, сотрудничать. Если вы ещё не слишком сжились с ролью непризнанного вольного художника, то вам стоило бы послужить империи.
Вы прочитали мой текст. Неужели его написал вольный художник?
Некоторые признаки интеллигентской дури в вашем тексте безусловно прослеживаются, однако, вы действительно рождены для того, чтобы служить. У вас душа рыцаря, но вы не человек меча. Редкий случай. Я буду не я, если пройду мимо такого случая.
***
Так прошло года полтора. Роббер уже фактически не был учителем Северина, передав ему всё, что мог, и даже фехтовали они теперь почти на равных. Они встречались просто, как друзья, сумев таковыми стать, несмотря на значительную разницу в возрасте. Обсуждали прочитанные книги, разные исторические вопросы. Северин заметно подрос и теперь уже мог порою и спорить с Робером, что последнему только нравилось.
Быт детского дворца уже казался Северину слишком детским. И слишком дворцовым. Он, как губку выжимал преподавателей одного за другим, и ему становилось скучно, а жизнь в роскоши сама по себе не могла его радовать. И вот всё разрешилось.
Глава III, в которой Северин
встречается с императором Дагобертом
В детском дворце ожидалось прибытие императора с наследником престола. Большого переполоха это не вызвало, дворец и так всегда сиял чистотой, так что дополнительной уборки не потребовалось. Одного юного поэта попросили прочитать императору свои стихи. Юный столяр захотел подарить императору резную шкатулку своей работы, его порыв одобрили. Подумали и сочли уместным показать танец мальчишек, занимавшихся в танцевальной студии, и решили, что этого достаточно. Все знали, что император не любит слишком торжественных приёмов и заорганизованности. Чтобы снискать его благоволение, надо было держаться как можно естественнее и проще. Те, кто к приезду императора «красил траву» всегда впадали в немилость. Император пообедает с детьми, с кем захочет, поговорит, что захочет, посмотрит, и как всегда что-нибудь сымпровизирует, к чему готовиться бесполезно.
И вот император в сопровождении наследника, одного рыцаря и двух сержантов появился во внутреннем дворе дворца. Его встретил Тристан в своём обычном зелёном плаще. Он низко, но без раболепства поклонился, император в ответ сдержанно улыбнулся и кивнул. Дагоберт осмотрел двор, по которому, как ни в чём не бывало, прогуливались стайки мальчишек.
Когда-то здесь стояло множество столов, проходили знаменитые обеды у пресвитера Иоанна. Тристан, вы когда-нибудь бывали на таком обеде? спросил император.
Нет. Никогда не рвался.
Я тоже не рвался. Но однажды пресвитер пригласил меня к себе на обед. С того дня я уже не знал спокойной жизни.
Но ведь вы никогда об этом не жалели, ваше величество, немного грустно улыбнулся Тристан.
Император молча кивнул. Тристан спокойно продолжил:
Наши ребята хотят показать вам свой танец, если вы не против.
Император опять кивнул. Тут же подбежавшие мальчишки начали танец под скромный аккомпанемент пары бубнов. Тристан не смотрел на детей, он много раз видел этот танец и знал, что ребята не подведут. Воспитатель искоса наблюдал за глазами императора, цепкий взгляд которого ловил каждое движение танца, как будто он был профессиональным хореографом. Когда ребята закончили и, подбежав к императору, весело поклонились ему, он сказал:
В вашем танце есть жизнь. Это главное. Молодцы.
Один из наших мастеров хочет преподнести вам подарок, ваше величество, продолжил Тристан.
Подошёл мальчишка со шкатулкой и робко протянул её императору, который внимательно рассмотрел резьбу и покачал головой.
Тонкая работа. А орнамент ты скопировал или сам придумал?
Сам, совсем заробел мальчишка.
У тебя талант. Я уже знаю, что буду хранить в этой шкатулке.
Потом юный поэт прочитал стихотворение о рыцаре Ариэле, который забрался на скалу, где жили орлы, подарившие ему волшебный камень мидриз. Этот опус не блистал совершенством, но юный поэт так прочувствованно жестикулировал, так глубоко переживал возвышенность своего сюжета, что когда он закончил, император обнял его и сказал: «Спасибо, сынок», после чего поэт выглядел совершенно ошарашенным.
А военное дело многие выбрали? спросил император.
Есть такие, хотя не большинство. Вот Северин, например, грезит рыцарством.
Тристан махнул Северину рукой, тот подошёл, поклонился императору и, глядя в землю перед собой, не решался поднять глаза.
Ваше высочество, не хотите провести учебный бой? спросил император своего наследника, который был примерно ровесником Северина.
Как прикажет ваше величество, с достоинством ответил принц.
Принесли деревянные мечи, Северин занял позицию, посмотрел в глаза принца и по одному только его взгляду понял, что перед ним фехтовальщик, превосходящий его на порядок. Первые же выпады принца вполне это подтвердили. Северин парировал и уклонялся с большим трудом, на последнем волоске, понимая, что долго так не продержится. Техника принца была отменной, к тому же он применял её творчески, хорошо чувствуя противника, до чего Северину было, как до звёзд. Конечно, Северин тоже кое-что умел, но от волнения он разом позабыл все уроки Робера и отбивался рефлекторно, о том, чтобы атаковать, не могло быть и речи. Мысль о том, что он сейчас опозориться перед императором, была ужасающей. То что, проиграв наследнику, он порадует императора, даже в голову ему не пришло, для этого он был слишком прямодушен, полагая, что если ему говорят «дерись», то от него ждут победы.
Чувствуя, что пошла последняя минута боя, он резко отступил от противника на три шага, глянул в его глаза и увидел в них чувство холодного превосходства. Это вызвало у Северина страшный гнев, кровь ударила ему в голову, мускулы разом налились огнём, и он набросился на принца, как бешенный, окончательно позабыв про технику и засыпая противника непрерывным градом сильных ударов. Теперь уже принц растерялся, не зная, что противопоставить бешенному натиску, он пятился, с трудом отбивая беспорядочно сыпавшиеся на него удары, и чем беспорядочнее они были, тем сложнее их было отбивать. Неизвестно, чем это закончилось бы, но вдруг отступающий принц споткнулся и упал на спину. Северин мгновенно подскочил к нему и занёс меч для колющего удара в грудь. Он даже изобразил этот удар, остановив деревяшку в нескольких сантиметрах от груди принца. И тут он увидел, как бешенство вспыхнуло в глазах поверженного противника. Вскочив на ноги, принц гневно прошипел: «Да как ты смеешь? Ты помнишь, кто перед тобой?».
И Северин разом вспомнил, что перед ним наследник престола. Боевое бешенство ещё полыхало в его глазах, но быстро испарялось. А принц смотрел на него гневно, казалось, ещё немного, и поединок продолжится на кулаках, но в этот момент они услышали спокойный и немного ироничный голос императора: «Ваше высочество, можно вас на пару слов?». Император с наследником отошли в сторону, Северин остался стоять с полным комплексом ощущений государственного преступника.
Что с тобой случилось, Эрлеберт? Почему ты так прогневался на этого парня? Ведь он победил.
Но он дрался не по правилам.
В бою не бывает правил, сынок. Имеет значение только победа.
Но как он посмел так набрасываться на принца?
А ты думаешь, что в бою для кого-то будет иметь значение то, что ты принц? Если ты готовишь себя к настоящему бою, то и в учебном бою поблажек не принимай, а уж тем более не требуй.
Я потерял самообладание, отец. Прости, Эрлеберт разом остыл.
Мне очень легко простить тебя, сынок. Но жизнь не будет к тебе так снисходительна. Храни свою душу от высокомерия. Многие великие герои, которых никто не мог победить, были раздавлены собственной гордыней. Подумай ещё вот о чём. Когда-нибудь я уйду, и все мои соратники уйдут. Ты взойдёшь на трон. А с кем ты будешь править? Кто станет твоими соратниками? Может быть, одним из них будет этот парень? Не хочешь поблагодарить его за сегодняшний поединок?
Принц поклонился отцу и пошёл к Северину.
Эрлеберт, просто сказал он, протянув руку.
Северин, настороженно буркнул Северин, пожав руку принца.
Сегодня ты преподал мне хороший урок, Северин, благодарю тебя за это.
Вы дрались лучше меня, ваше высочество, Северин поднял напряжённый взгляд. Гораздо лучше.
Я знаю, непринуждённо рассмеялся Эрлеберт. Но имеет значение только победа. Пойдём.
Они подошли к императору.
Ваше величество, позвольте представить вам Северина, победителя в сегодняшнем поединке, уже совсем весело и непринуждённо сказал Эрлеберт.
Северин низко поклонился. Император спросил:
Кто ты, Северин?
Сын сержанта первопоходника.
Очень рад, что у наших ветеранов вырастают такие дети. Сегодня ты показал настоящую боевую ярость. Без неё не победить, хотя этого мало, и тебе надо многому учиться. О чём ты мечтаешь Северин?
Стать рыцарем. Впрочем, не уверен, что это возможно.
Почему? Для того, чтобы стать рыцарем, требуется только одно стать рыцарем.
Но я не принадлежу к рыцарскому сословию.
Не стану скрывать, это действительно проблема, но запомни: сословные границы проницаемы. В каждом рыцарском роду кто-то был первым. Почему бы тебе таковым не стать?
Настоящий рыцарь человек особого качества. Как мне перейти на новый качественный уровень?
Это очень трудно. В этом никто не сможет тебе помочь. Впрочем, кое в чём я всё же помочь смогу. Хочешь учиться в орденсбурге?
Хочу, Северин не смог сдержать широкой счастливой улыбки.
Только не думай, что орденсбург обязательно подарит тебе рыцарский плащ. Его никто тебе не подарит, кроме тебя самого. Если покинешь орденсбург сержантом, не считай это поражением. Лучше быть хорошим сержантом, чем плохим рыцарем.
Мой отец так же считал. Он отказался от рыцарского плаща, когда ему предложили.
Как ни странно, это был поступок настоящего рыцаря. Стань таким же, как твой отец, а это значит не следуй за ним след в след, думай своей головой. У каждого человека в этой жизни лишь одна задача стать самим собой. Каждый раз, когда я к вам приезжаю, я думаю, что с удовольствием увидел бы себя на месте Тристана. Не сомневаюсь, что работа воспитателя принесла бы мне больше радости, чем корона. Но не дано. Нет Божьей воли.
Значит, стать самим собой это следовать Божьей воле о себе?
Именно так. Ты глубоко смотришь, сынок. Похоже, что ты всё-таки рождён для рыцарства, впрочем, это лишь моё мнение. А как тебе в детском дворце? Что здесь нравится тебе больше всего?
То, что для нас ищут учителей, каких захотим. Это до сих пор кажется мне чудом.
А что больше всего не нравится?
Роскошь. Всё это кажется мне избыточным, ненужным. Я вырос в хижине кузнеца. Отцовский дом был хорошим домом, потому что там было всё необходимое для жизни, а здесь много лишнего.
Вот как Ну ничего, орденсбург утолит твою жажду аскетизма. А знаешь что, я хочу показать тебе место, где обитало подлинное величие.
Император знаком подозвал Тристана и спросил:
В хижине пресвитера Иоанна всё по-прежнему?
Да, всё, как было, мы только пыль вытираем.
Подайте нам с ребятами обед туда.
Ваше величество, а можно пригласить на обед ещё моего друга? попросил Северин.
Давай. Он тоже мечтает стать рыцарем?
Нет, у него другая мечта, но об этом он лучше сам расскажет.
Тристан, позови
Николауса, подсказал Северин.
Когда они, пройдя по залам дворца, вступили на ровно выкошенную поляну, Северин увидел небольшую деревянную хижину, а рядом с ней маленькую часовенку. Он ожидал, что сейчас император покажет что-нибудь усыпанные бриллиантами, а потому был поражен. И на душе вдруг стало хорошо-хорошо.
В этой хижине жил царь царей, сказал император.
Быть не может, выпалил Северин.
Когда-то я был здесь в гостях у пресвитера. Впрочем, это было в другой жизни, голос императора неожиданно стал скрипучим. Над могилой, значит, поставили часовню
А я слышал, что пресвитер Иоанн не умер.
Его никто не видел мёртвым. Он велел выкопать могилу и лёг в неё, приказав вернуться поутру, но утром его в могиле уже не было, ни живого, ни мёртвого. Он ушёл, а куда мы не знаем. Может быть, сразу к Богу, а может быть ещё и нет.
Кем же был пресвитер Иоанн на самом деле?
Неизвестно. Впрочем, известно главное. Он был другом Божьим. Великим правителем и великим святым. Он обладал неземной мудростью. Многого он людям не говорил, потому что человеческое сознание не может вместить того, что было понятно ему.
Есть мнение, что это был сам апостол Иоанн.
Возможно. Но гадать об этом бессмысленно. Мы всё узнаем. Только не в этой жизни.
Император, принц, Северин и Николаус зашли в часовню. Здесь висело только три иконы: Господа, Богородицы и апостола Иоанна. Лики были чудесны, они казались совершенно неземными. Каждый здесь чувствовал, наверное, что-то своё, впрочем, сейчас никто из них не готов был это обсуждать. Покинув часовню, они прошли в хижину, где вдоль стола из грубых досок стояли такие же дощатые лавки. Император и Эрлеберт сели по одну сторону, Северин и Ник по другую. Принесли обед по куску жареного мяса с рисом и кувшин апельсинового сока. Некоторое время ели молча, потом император спросил:
Питанием довольны?
Да куда уж лучше, улыбнулся Северин. Мы с отцом видели мясо на своём столе только по воскресеньям, а здесь оно каждый непостный день. И свежевыжатый сок это ведь роскошь. Обычно мы пили воду, а соком отец баловал меня только по большим праздникам.
Я хотел дать вам всё самое лучшее, но, похоже, не всем сумел угодить, рассмеялся император. А как бы ты питался, Северин, если бы это зависело от тебя?
Наверное, получше, чем мы с отцом, но поскромнее, чем здесь. Не к чему себя разбаловывать.
Разумно, улыбнулся император. А ты, Николаус, о чём мечтаешь?
Стать лучшим в мире мастером по тканям, немного патетически выпалил Ник.
Обязательно самым лучшим? Разве недостаточно стать просто мастером?
Мастер должен стремиться к совершенству. Хотя, конечно, как получится. Я хочу совершить революцию в производстве тканей.
Что ты понимаешь под революцией?
Качественный рывок. Ткани в империи так себе. Они должны быть лучше, это реально. Но в производстве надо многое перестроить. У меня есть мысли, как именно.
Я могу что-то для тебя сделать?
Ваше величество, охладите немного материнский пыл Тристана. Я ему говорю, что изучил теорию вдоль и поперёк, мне пора на производство. А он мне: «Ник, ведь тебе же всего 12 лет, подожди ещё пару лет, мир машин очень суровый мир, рано тебе ещё туда». Я очень благодарен ему за заботу, но так обидно терять два года