Но как же драконы обходились без налогов?
Драконы изначально имели некоторые ресурсы для того, чтобы всех ублажить, а потом они начали тупо грабить без проблем и без систем.
Вот люди и думают, что теперь-то наконец человеческая власть, а налоги они воспримут, как узаконенный системный грабёж.
То есть рыцари всё-таки должны пойти по миру с сумой?
Я оказался совершенно не готов к этому вопросу А знаешь что может быть, в местах дислокации корпусов Ордена ввести небольшой продовольственный оброк? Если у крестьянина будут брать часть продовольствия на прокормление рыцарей, он воспримет это, как нечто естественное, понимая, что иначе никак, а если просто отнимать у них деньги, которые неизвестно куда потом уходят, они воспримут это как грабёж.
А учителя, врачи?
Так тоже самое. Пусть люди накормят учителя, который занимается с их детьми, пусть дадут ему одежду, построят дом. Только надо постараться нагрузку распределить как можно более равномерно.
Это будет почти невозможно.
А вы постарайтесь. В период военного положения будет только так: продовольственный или иной товарный оброк и никаких налогов. Потом посмотрим, может быть, сделаем по-другому.
Но в казне должны быть живые деньги, совсем без этого никак. Откуда в казне возьмётся золото?
Так ищи золото, канцлер, ищи его день и ночь. В прежнем царстве золота было, как грязи, сейчас оно, конечно, на дороге не валяется, так ты создай имперское предприятие по добыче золота, вот оно и будет наполнять казну безо всяких налогов. Запрети добычу золота кому бы то ни было, кроме этого предприятия.
Прекрасная мысль, ваше величество, расцвёл Перегрин. Мы вводим имперскую монополию на добычу золота. И других ценных металлов. И драгоценных камней.
Ну вот! Что ещё нам надо срочно обсудить?
Чем буду заниматься я, ваше величество? сухо спросил Марк.
Во-первых, ты сенешаль Ордена, то есть первый заместитель Стратоника. Во-вторых, ты создашь и возглавишь систему военного образования. В Орден пока никого не принимаем, но ведь потом придётся принимать, а кого? Рыцарей надо обучать, воспитывать, создавать. Вроде бы не первоочередная задача, но когда она станет первоочередной, начинать будет уже поздно. Тебе предстоит создать не просто корпус профессиональных военных, а новую элиту империи. Нет ничего сложнее и нет ничего важнее. В деталях я эту проблему не вижу, надеюсь на тебя.
Всё продумаю, представлю вам на утверждение и немедленно приступлю к реализации, обычно бесстрастный Марк едва заметно улыбнулся и кажется даже слегка порозовел.
Вам нужна личная гвардия, ваше величество, заметил Стратоник. Из всего Ордена отберём лучших бойцов, сформируем пару полков, всего тысяч пять.
Мне не нужна никакая личная гвардия, Стратоник.
Но это обычная практика внешнего мира. Императорская гвардия опора трона, краса империи. Служить в гвардии мечта любого военного.
Во внешнем мире есть много такого, чего у нас никогда не будет.
Но хотя бы личный конвой вам нужен. Охрана. Почетный эскорт.
Пожалуй Знаешь что, отбери-ка мне сотню бойцов Даже пожалуй так: 30 рыцарей и 60 сержантов. Это должны быть лучшие воины, а кроме того, особое внимание обрати на уровень интеллекта. Посоветуйся с Марком.
Обязательно посоветуюсь. На собственный уровень интеллекта я и сам не рискнул бы положится, иронично усмехнулся Стратоник. Кого изволите поставить во главе гвардии?
Думаю, Форвина.
Хотите сразу заработать репутацию красного императора?
Хочу заработать репутацию императора всех своих подданных, а не одних только белых героев. К тому же ведь и Форвин служил белому делу верой и правдой.
Но служба у красных это такое пятно на репутации, которое никогда и ничем не смыть. Спора нет, Форвин храбрец и честный рыцарь. Он давно уже искупил свою вину, и я с лёгким сердцем жму ему руку. Он вернул себе право считаться нашим товарищем, но так чтобы ставить его командиром гвардии это через край. Ваше величество, вы понимаете, что это будет один из ключевых постов в империи?
Не думал о масштабах вопроса. Ладно, давай так. Поставлю Форвина над гвардейцами временно, не издавая указа. А через некоторое время вернусь к этому вопросу.
Ещё вам надо переезжать во дворец пресвитера.
Я не собираюсь переезжать во дворец.
Ваше величество, вы не можете управлять империей из этого крохотного домика. Есть не мало других способов продемонстрировать личную скромность.
Не забывайтесь, господин магистр.
Простите, ваше величество, я рыцарь и со мной никогда не будет удобнее, чем было раньше. Сейчас я просто озвучиваю требование насущной необходимости.
Так, как ты её понимаешь. Я могу понимать иначе. То, что я не буду жить во дворце это принципиально. Разумеется, я не собираюсь вечно управлять империей из этого домика, но пару месяцев этот вопрос терпит. Чуть позже я скажу вам каким будет центр власти. Всё. Для первого раза более, чем достаточно. Идите в храм. Провозгласить создание империи поручаю Стратонику.
А почему не канцлеру? спросил Стратоник.
Магистр, я сказал всё на сегодня. Завтра утром буду на литургии, там и увидимся. А сейчас мне надо отключиться на пару часов. Ночь не спал.
***
Проснувшись через два часа и открыв глаза, он увидел перед собой жену.
Просыпаюсь и вижу ангела, улыбнулся Ариэль. Очевидно, это особая привилегия императора.
Ну что вы, ваше величество, рассмеялась Иоланда. Я ваша половинка, а вы далеко не ангел, так что и я не могу быть ангелом.
Как устроилась?
Нормально. В моём домике почти всё по-прежнему, оказалось достаточно сделать уборку.
Нам придётся некоторое время пожить врозь. Я здесь, ты у себя.
Ну в гости-то я смогу к тебе заходить?
Только не слишком часто, улыбнулся Ариэль.
Настаиваю на ежедневных визитах. Буду приносить тебе еду. Ты ел то мясо, которое принесли тебе сержанты?
Не успел.
И не ешь. Мясо дрянь, сплошные хрящи, к тому же оно начало портиться.
На войне мы ели и не такую тухлятину.
Ты не заметил, что война закончилась? Твой желудок тебе больше не принадлежит, он собственность империи. Я провозглашаю себя главной хранительницей императорского желудка. Вот, я натушила тебе мяса с рисом и овощами, Иоланда поставила на стол глиняный горшок. Приказываю отобедать. Мои приказы не обсуждаются.
Надеюсь, ты будешь единственным человеком в империи, чьи приказы я не имею права обсуждать.
Ты будешь править империей, дорогой, а я буду править нашим домом, здесь я владычица.
Стратоник пытается загнать меня во дворец. Ты как?
Это совершенно необходимо?
Да не вижу я в этом необходимости.
Кажется, пронесло, Иоланда картинно выдохнула.
Надо серьёзно подумать, какой будет резиденция императора. Подумаю обсудим. А пока надо бы и тебе тоже охрану.
Зачем?
Ты не понимаешь? Одними только изъявлениями верноподданнических восторгов тебя могут занять на 24 часа в сутки. Кто-то должен оградить тебя от избыточного количества желающих облобызать ручку императрицы. Потом к тебе полезет прорва людей, желающих через тебя повлиять на меня, а это ни к чему. К тому же, хоть у тебя и нет врагов, они есть у меня, а когда до меня добраться не смогут, обязательно отыграются на тебе. Ты больше не можешь жить без плотного кольца охраны.
Но не окружать же мне себя рыцарями. Неловко, право. А знаешь что, я бы позвала Изольду с её девчонками, пусть они будут моей личной охраной.
Хорошая мысль. Но в окружении черепов и костей императрице появляться не следует. Это я запрещаю. Мы сейчас закладываем систему символов империи, тут нет мелочей. Изольда и её соратницы монахини, вот и пусть ходят в обычной монашеской одежде, а свои зловещие балахоны спрячут до следующей войны.
Я поговорю с ними. Ты куда сейчас?
Пойдём вместе по городу прогуляемся. Надо осмотреться, с простыми людьми поговорить. Для эскорта моих сержантов хватит. А потом в храм на вечернее богослужение.
***
Император замолчал. Робер ещё некоторое время что-то продолжал записывать в свой блокнот.
Неужели ты записал всё, что я говорил?
Нет, конечно, мои записи очень отрывочны, это скорее опорные сигналы, по которым я потом восстановлю содержание разговора, если не дословно, то, во всяком случае, в основной сути. Моя задача сделать так, чтобы текст выглядел гораздо лучше, чем дословное воспроизведение разговора. Вы сможете в этом убедиться, когда будете читать готовый текст.
Интересно, улыбнулся император. Значит, мне придётся ещё и твоим редактором поработать?
Не моим. Своим. Вы будете редактировать собственные мысли.
Вот это я влип.
Ваше величество, процесс формирования новой политической модели это не просто очень интересно. Зафиксировать этот процесс, донести его до потомков требование насущной необходимости. Это жизненно важно. Вы влипли не сейчас, а тогда, когда взошли на трон. Уверен, вы не откажете мне ещё в нескольких беседах, каждая по несколько часов.
Тут, похоже, уже не я решаю, улыбнулся император.
Да, ваше величество, тут решаете не вы. Но и не я, конечно. Перед лицом того, о чём мы говорили, меня вообще не существует.
Глава V, в которой Северин и Эрлеберт
обживаются в Орденсбурге
Орденсбург сразу поразил Северина своим суровым величием. Его душа содрогнулась, а потом запела. Мощные стены замка были сложены из дикого камня, обтёсанного ровно настолько, чтобы добиться идеальной, безупречной подгонки. Стены были столь высокими, что снизу люди, стоящие между их зубцами, казались совсем маленькими. Впрочем, замок стоял на небольшой горе с усеченной вершиной, и его общую высоту обеспечивали не только стены. Гора, на которой стоял замок, была обнесена широким рвом, его пересекал узкий мост, упиравшийся в ворота, покрытые кованой медью. Северин вспомнил рассказы отца о войне и понял, что этот замок невозможно взять штурмом. «Зачем такая твердыня посреди мирной империи?» подумал Северин и сам себе отвел: «Империя, возможно, не всегда будет мирной, а пока войны нет, здесь куют рыцарей». По спине пробежал холодок, он сразу почувствовал, что дворцовые нежности закончились, началась суровая, грубая и безжалостная мужская жизнь.
Пройдя по мосту через ворота, которые для них распахнули, они вошли во двор, мощеный не слишком старательно обтёсанными булыжниками. Опахнуло запахом влажного камня. Вокруг не росло ни одного дерева, ни одной травинки. Северин почувствовал себя на дне колодца. Он понял, что его рыцарское воспитание началось. Откуда-то вышел старый сержант, его лицо показалось Северину злым и некрасивым. Сержант окинул прибывших мальчишек презрительным взглядом и гаркнул: «Построиться в одну шеренгу». Мальчишки засуетились, затолкались, все они сильно нервничали и от этого становились ещё бестолковее. А взгляд сержанта, наблюдавшего за этим непотребством, становился всё более презрительным. Наконец им кое-как удалось выстроиться в очень нестройную линию, и тогда сержант гаркнул: «Ждать».
Вчера пополнение орденсбурга, прибывшее со всех концов империи, собрали на постоялом дворе километрах в десяти отсюда. Утром разбудили и, выдав на завтрак лишь по ломтю хлеба с несколькими глотками воды, приказали идти к замку, всю дорогу подгоняя. Быстрым шагом отмахав десять километров, они чувствовали себя очень уставшими, но вместо отдыха их держали на ногах уже второй час, ничего не объясняя. Дети не смели даже шептаться меж собой, ведь ни один из них не попал сюда случайно и каждый понимал, что их детство осталось за воротами орденсбурга, но выражение юных лиц становилось всё более страдальческим. Северин искоса глянул на Эрлеберта, про которого перед этим совершенно забыл. Губы принца были плотно сомкнуты, глаза опущены, лицо, казалось, окаменело, вся его фигура выражала настрой на бесконечное терпение. Сын императора и думать нечего о том, что стать таким же как он.
Наконец во двор вышел рыцарь небольшого роста, с гладко выбритым лицом и короткими совершенно седыми волосами. Лицо его было абсолютно бесстрастно, не выражало ни презрения, ни радости вообще ничего. «Это уже не Тристан», мелькнуло в голове у Северина. Рыцарь между тем начал говорить каким-то совершенно бесцветным голосом, начисто лишённым выражения: «Приветствую юное пополнение. Меня зовут Марк. Я здесь главный. Мы попытаемся сделать из вас рыцарей, но не во всех случаях у нас это получится. Если через четыре года хотя бы половина из вас наденет белые плащи, я буду считать это хорошим результатом. Сейчас вас разведут по комнатам и дадут немного отдохнуть. Ну а потом мы начнём погружать ваши души в состояние непрерывного кошмара».
Мрачные коридоры замка сразу очаровали Северина. Здесь всё было не так, как в детском дворце. Кругом грубый камень, двери дубовые и тоже очень грубые, но по всему видно, что чрезвычайно крепкие. В коридоре изредка горели самые примитивные масляные светильники. Создатели этого замка не потратили даже малейших усилий на украшение помещений. Всё вокруг дышало самой непритязательной и бесхитростной мощью. Душа Северина запела, он почувствовал, что оказался в своём мире, о котором всегда мечтал, даже толком не представляя, как он выглядит, а теперь он узнал его.
Воспитанники орденсбурга жили в комнатах по двое, Северина поселили вместе с Эрлебертом. Комната была крохотной, стены из такого же камня, как в коридоре. Две грубо сколоченные кровати, два шкафа, две прикроватных тумбочки, два табурета и два стола. Северин сел за свой стол, локти едва вошли, но ему понравилось. Зачем тратить лишнюю площадь? Теснота комнаты не только не огорчила, но и порадовала его, потому что была рациональна. Он прилёг на кровать. Жестковато, но терпимо. Эрлеберт тоже прилёг.
Дома ты, наверное, спал на пуховой перине? усмехнулся Северин.
Дома я спал на голых досках, холодно заметил Эрлеберт. Сам так захотел, никто меня не мучил. Сначала вообще не мог уснуть на досках, а потом привык. Теперь вот придётся привыкать к этому пышному тюфяку.
Ты принц, можешь приказать его убрать.
Принц ничего не может, дорогой Северин. Вообще ничего.
А замок тебе понравился?
Замок, как замок. Других не бывает. Их строят не для того, чтобы они нравились.
Ты всегда такой напряжённый?
Всегда.
Но ведь тебе, как и мне, всего 12 лет.
У принца нет возраста. Нет детства. Я не могу расслабиться, пока не умру. Впрочем, я не имею права умирать ещё как минимум полвека.
Северин почувствовал, что не знает, как говорить с Эрлебертом. Перед ним был не просто мальчишка, а существо иного прядка. С ним нельзя было просто так поболтать о том, о сём. Большинство обычных слов в разговоре с принцем казались нелепыми и ненужными, а сам принц не говорил ни одного лишнего слова. Северин вдруг понял, что он совершенно не чувствует души принца, настолько тот был закрыт, и решил пока в общении с ним ограничиваться строго необходимыми словами.
***
В тот день для них провели экскурсию по замку, обо всём рассказав и всё показав. Замок, когда Северин увидел его весь, ещё больше его очаровал. Это был небольшой самодостаточный мир, который мог функционировать в автономном режиме, не соприкасаясь с внешним миром, лет пять, не меньше. В холодных подвалах были огромные запасы продовольствия: окорока, сыры, зерно и ещё какие-то продукты, тщательно завёрнутые в промасленную бумагу. Им сказали, что благодаря стабильно низкой температуре продукты здесь не портятся десятилетиями. Ещё ниже этих подвалов протекала подземная река, вода в которой была удивительно вкусной и всегда свежей, так что оставить замок без питьевой воды было невозможно.