Она очень красивая, спасибо, поблагодарила сестра гостью.
Будешь хранить в ней свои украшения. Ну или что-нибудь другое, что захочешь.
Когда мы все были за накрытым мамой столом и гостья, постоянно держа в руке бокал вина, рассказывала нам чуть ли не десятую историю из своей жизни за границей, папа подозвал нас с сестрой к себе и тихо спросил:
Вы же не забыли о том, что должны сделать сегодня?
Мы молча кивнули и пошли в свою комнату, где на тумбочке у моей кровати лежал медальон. Я сунула его в карман платья, после чего мы отправились к месту, где нашли этот волшебный предмет. Честно говоря, мне не хотелось расставаться с ним, несмотря на то, что он доставил всей нашей семье немало переживаний, а в особенности Наташе. Наверно, нет ничего удивительного в том, что я предпочитала волнения и потрясения спокойной, размеренной, короче говоря, скучной жизни. Для меня медальон был словно глоток наичистейшего воздуха в этом загрязнённом мире. О чём думала Наташа, я не могла знать, ведь она со мной не разговаривала почти как сутки, но я догадывалась, что она уже мечтает поскорее избавиться от медальона.
Может быть, чуть слышно сказала я, выбросив медальон, всё станет по-прежнему, все Никиты разлюбят тебя? Ведь ты уже не будешь владелицей медальона, его найдёт другой человек.
Будем надеяться на лучшее, вздохнула сестра.
Быстрым шагом мы шли к тому злополучному кафе, но оказавшись прямо у входа, вдруг остановились.
Почему мы не заходим внутрь? спросила я.
Мне страшно, ответила сестра. Не знаю, почему, но страшно.
Простояв ещё полминуты перед дверью, мы всё-таки решились войти. Посетители кафе нас по-прежнему не настораживали, это были обычные люди, подобных которым мы встречали по сотне раз в день. Барная стойка и стулья подле неё остались неизменными, а вот кто действительно шокировал нас, так это бармен, заставивший нас в прошлый раз забрать с собой медальон. Некогда молодой человек с красивым лицом и смоляными волосами стал седым сморщенным стариком. Сначала мы с Наташей подумали, что тот юноша и этот милый старикашка два разных бармена, но приблизившись к стойке и хорошо разглядев его, мы поняли, что это тот самый человек, который ещё недавно пристально глядел нам в глаза и грозился вызвать на нас полицию.
Сев за барную стойку, я аккуратно вытащила из кармана медальон, а потом бросила его под стул. Потом, чтобы развеять сомнения насчёт бармена, я спросила у него:
Простите, а вы работали здесь в четверг?
Я тут работаю всегда, с улыбкой ответил он.
Ого! Вы так быстро постарели.
Старик нахмурился. Очевидно, я его оскорбила.
Вот что, проваливайте отсюда, отрезал он. И медальон свой забирайте!
Какой медальон, якобы не понимая, спросила я.
Тот, что валяется под вашим стулом.
Нет, нет, помотала головой я. Это не наше.
Ваше, запротестовал бармен, но мы с сестрой, не обращая на него внимания, направились к выходу. Мы уже надеялись покинуть это кафе, и забыть обо всех чудесах, связанных с ним, как страшный сон. Но не тут-то было. Едва мы не переступили порог кафе, как к нам подбежали все посетители, которые стали похожи на психически больных людей. Одни загораживали нам дверь, крича «не пустим», другие становились перед нами на колени и умоляли забрать медальон. Затем бармен подошёл к нам, держа в руке эту вещицу, и сам бросил её мне в карман, и после этого посетители вернулись за свои столики, а бармен за стойку. Мы были так напуганы происходящим, что поспешили покинуть кафе даже с ненужным нам медальоном.
Какой ужас, сказала Наташа уже на улице. Что-то странное с нами происходит. И зачем мы связывались с этим кафе?
Я вытащила из кармана медальон и, разочарованно вздохнув, повесила его себе на шею. И тут же он открылся и из него выпала бумажка, на которой было написано: «Отныне ты владелица медальона. Это означает, что он исполнит одно любое твоё желание. Напиши его на обратной стороне этого листа, вложи лист обратно в медальон и закрой его. В тот же миг твоё желание непременно исполнится».
Юля, сказала взволнованно сестра, умоляю, не повторяй моих ошибок. Не загадывай желание, иначе будешь жалеть об этом до конца жизни.
Дурочка, засмеялась я, это же наш шанс. Я напишу на бумажке, что хочу, чтобы тебя разлюбили все Никиты, кроме Кудряшова. И тогда всё будет хорошо. Вот только медальон надо надёжно спрятать, чтобы папа не нашёл.
Нет, ты напишешь: «Хочу, чтобы Наташу разлюбили все Никиты. Все, без исключения». Так будет честно и мне спокойнее.
Понимаю, прошептала я. Я сделаю так, как ты сказала.
Вечером Карина покинула нас, потому что, как она объяснила, ей хотелось навестить ещё множество людей в родном краю, по которым она скучала целый год, пока отсутствовала здесь. Так что в нашем доме стало тихо и спокойно, как раньше. Мы с сестрой солгали родителям о том, что избавились от медальона. Нам было страшно заходить в дом с этой вещицей, ведь отец мог взять и проверить карманы. К счастью, он этого не сделал. Зайдя в комнату, мы сразу же стали думать, куда спрятать медальон так, чтобы папа его не нашёл. В итоге мы решили схоронить его в шкатулке с бижутерией, хранившейся в нижнем ящике тумбочки. Но прежде, чем это сделать, я закрыла на засов дверь в комнату, чтобы родители, не дай бог, не зашли, села за письменный стол, положив на него медальон, и, развернув бумажечку, стала писать своё желание, точнее, желание сестры: «Хочу, чтобы Наташу разлюбили все Никиты». Ах, как мне хотелось дописать: «Кроме Кудряшова». Но рука не повернулась это сделать, в итоге я поставила точку в конце предложения, свернула бумажку в трубочку, вложила её в медальон и закрыла его. После этого я повернулась на стуле к читающей учебник литературы сестре и сказала: