Слева от девочек резвятся братья-близнецы, они подпрыгивают на диване то вверх, то вниз, стараясь достать до потолка.
Вы сломаете всю мебель! По дому раздается недовольный женский голос.
Настя внезапно выходит из кухни и грозит сыновьям пальцем. В ней больше не найти прежней изысканной красоты и женственности. Еще бы, родить четверых детей. Сейчас жена брата выглядит как измученная и уставшая женщина, у которой нет ни минуты свободного времени, чтобы поухаживать за собой.
Впервые я вижу, что Настя одета не в облегающее платье, а в потрепанные джинсы и старую мятую рубашку блевотного цвета.
Сидите тихо! командует она, и близнецы тут же умолкают.
Они же дети, ласково произносит мама и гладит внуков по взъерошенным русым волосам.
Мальчишки тут же прижимаются к ее груди, что делали всякий раз мы с братом, когда отец ругал нас за сломанную вещь, плохие оценки в школе и еще чего хуже. Когда я смотрю на племянников, то вспоминаю своего брата. Кажется, что он еще жив, что он дома и что его смерть всего лишь простая ошибка.
Я здороваюсь с Настей, обнимаю детей и ухожу на кухню, где Андрей пьет свой любимый крепкий кофе без сахара. Его вкусовые предпочтения меня всегда удивляли, помнится, он мог запить молоком и соленую рыбу.
Привет, поникшим голосом произношу я.
Брат поворачивается ко мне и улыбается самой широкой и лучезарной улыбкой, на которую он только может быть способен. Он берет меня в крепкие мужские объятия, и в этом, казалось бы, простом жесте я ощущаю всю его тоску по брату. Раньше Андрей никогда не проявлял особую нежность и заботу по отношению ко мне или к Давиду. Мы всегда думали, что он самый серьезный человек в нашей семье и просто-напросто не способен на проявление подобных чувств. Поэтому сейчас его объятия для меня кажутся дикостью и в то же время вполне понятным чувством. Я в самом деле копия Давида. Андрей отличается от нас лишь цветом волос у нас они каштановые, а у него светло-русые, как и у отца.
Я рад, что ты приехал! признается брат и разжимает объятия.
Я понимающе киваю и спешу подняться к отцу на второй этаж. Он сидит спиной ко мне, на кровати брата, и с тоской переводит взгляд от одной фотографии к другой. Солнечный свет пробивается сквозь запачканное стекло и гущу пыли, летающую в комнате. Видимо, за десять лет комнату брата никто не открывал и ничего здесь не трогал.
Он был хорошим игроком, вспоминаю я, когда взгляд отца останавливается на бело-синей униформе брата, лежащей на краю кровати. Думаю, он бы мог стать профессиональным волейболистом.
Папа усмехается и поднимает заплаканные глаза на меня. Я тут же спешу его обнять, стараясь соблюдать спокойствие. Как и много лет назад, от папы исходит знакомый запах бензинного масла и дегтярного мыла.
Ты приехал, родным голосом произносит он.
Пап, разве я мог поступить иначе?
Мы сидим в объятиях еще пару минут, прежде чем отец соглашается выйти из комнаты.
Уже на свету я замечаю, что за десять лет отец сильно изменился: стал горбатым и лысым. В его взгляде исчез задорный огонек и тяга узнавать что-то новое. Он постарел.
Бать, ты как? первым делом спрашивает Андрей, когда мы спускаемся на первый этаж.
Я в порядке, сын, не волнуйся. Отец одобряюще улыбается и, завидев внуков, радостно разводит руки в стороны. А кто хочет пойти с дедом на рыбалку?
Я! в один голос отвечают мальчишки и бегут к нему в объятия.
Девочки остаются сидеть неподвижно.
Поможете мне приготовить обед? спрашивает у девочек мама, и они убегают следом за ней на кухню.
В гостиной остаются только Андрей, Настя и я. Брат так пристально на меня смотрит, что мне становится неловко.
Как дела на работе? интересуюсь я, лишь бы нарушить затянувшееся молчание.
Планирую открыть свою собственную фирму, гордо заявляет брат, присаживаясь на край дивана.
Ну, вы общайтесь, а я пойду, помогу на кухне, говорит Настя и уходит прочь.
Она никогда не присоединяется к беседе с нами, то ли от отсутствия общих интересов, то ли от стеснительности.
Поздравляю! улыбаюсь я и сажусь на другой край дивана.
По привычке мы оставляем между собой большое расстояние, словно Давид сейчас спустится к нам и включит свою любимую передачу по телевизору. Но телевизор выключен, и мы с грустью смотрим на пустующее место между нами.
Тяжело без него, нервно проведя рукой по коротким волосам, шепчет Андрей. Вчера родители были на грани истерики
Могу представить, угрюмо произношу я и на свой страх и риск спрашиваю: Тебе, случайно, не снился брат? Или, может быть, мерещился
Лех, Андрей тяжело вздыхает, это у тебя все от стресса. Когда он умер, то целый месяц мне снился. Я чуть не сбрендил, даже в церковь сходил, но это не помогло. А вот психолог помог. Дать номер?
Думаю, не стоит, шепчу я, не желая, чтобы кто-то услышал нас.
За разговорами о брате мы проводим несколько часов, прежде чем вся семья собирается за обедом. Мы стараемся не впадать в депрессию, но и не забываем о том, ради кого собрались сегодня все вместе. Вспоминая лучшие моменты из жизни Давида, мы уплетаем за обе щеки приготовленную еду.
Пойду навещу брата, сообщаю я родным, категорически отказываясь от того, чтобы кто-то пошел со мной.
Из дома я выхожу с превеликим облегчением. Постоянные взгляды родни в мою сторону не давали мне даже сосредоточиться на еде во время обеда. Я поскорее хочу навестить могилу Давида и поехать обратно в город. Здешняя местность, несмотря на природные богатства, свежий воздух и тишину, которую я так люблю, не дает мне покоя. Тут я словно загнан в клетку прошлых воспоминаний, тоски и боли.
Я вдыхаю воздух в легкие и направляюсь на кладбище, где в самой дали, под цветущей яблоней, похоронен Давид.
Здравствуй, неловко начинаю я, глядя на фотографию брата на надгробной плите из коричневого гранита.
Я сажусь напротив него, кладу свой букет цветов поверх всех остальных и впервые за весь день позволяю себе заплакать. Я не хочу показывать свою тоску по брату перед остальными членами семьи, но не боюсь это делать здесь, на кладбище.
Как ты там, засранец? сквозь слезы шепчу я. Ты мне часто мерещишься в последнее время. Признавайся, тоже скучаешь?
Я поднимаю голову и осматриваюсь, но силуэт брата нигде не показывается.
Меня приняли на работу начинаю рассказывать я ему.
Теперь, когда брат мертв, мне жутко не хватает его болтовни. Поэтому в такие дни, как сегодня, я прихожу сюда, чтобы поговорить с ним и рассказать обо всем, что со мной произошло за год. Я стараюсь показать ему, что моя жизнь не скучна, что я учусь тому, что всегда умел делать он, радоваться жизни. Но что бы я ему ни рассказывал, мои истории и вполовину не такие интересные, как у него.
Прости, что не приехал вчера! под конец рассказа извиняюсь я, прикоснувшись к его могиле, и ухожу прочь, до самого дома не поднимая голову вверх.
Придя домой, я обнаруживаю, что Андрей со своей семьей уже собираются уезжать. Они живут на противоположной от меня и родителей окраине города, во вполне престижном районе. Я же живу в нескольких километрах от него в небольшой, но очень уютной квартире в центре Москвы.
Я надеялась, что вы останетесь на ночь, заявляет мама, с грустью поглядывая на нас.
Она стоит на пороге дома и крепко обнимает внучат.
Нам долго ехать, напоминает Андрей, да и работа ждет.
Мы еще приедем, обещает Настя и впервые за весь день улыбается.
По всей видимости, находиться здесь ей тоже не в радость.
Понимаем, вы все занятые люди, но не забывайте звонить нам, просит отец, выходя из дома. В конце концов, мы и без того редко видимся.
Хорошо, в один голос произносим мы с братом.
Обнявшись и попрощавшись с родителями, Андрей спешит уехать из деревни, навевающей лишь тоску, а я пешком возвращаюсь на поезд.
Когда я сажусь в нужный вагон и устало закрываю глаза, Давид мне больше не показывается и мне удается поспать. Теперь меня не мучает совесть из-за того, что я редко навещаю родителей и могилу брата.
Глава 3. Тусовка
Молодой человек, мы приехали! Приятный женский голос будит меня.
Проводница смотрит на меня большими зелеными глазами и трясет за плечо, чтобы я встал. Я сонно бормочу ей слова благодарности и выхожу из вагона. На улице уже стемнело, на небе сияет полная луна и мелкие рассыпанные повсюду звезды.
И только когда мне звонит Никита, я вспоминаю, что обещал Кате вчера приехать на вечеринку.
Лех, ты где пропадаешь? первым делом спрашивает Никита, когда я отвечаю ему на телефонный звонок.
Только приехал в город, сонным голосом отвечаю я. Заеду домой, переоденусь и приеду к вам.
Сразу езжай сюда! говорит друг, перекрикивая громкую музыку. Тут большинство присутствующих уже пьяны в стельку, никому нет дела, кто как выглядит.
Несмотря на дикую усталость и желание поспать еще несколько часов, я отправляюсь на вечеринку в старых джинсах и воняющей от пота рубашке.
Торжество проходит в общежитии, по случаю окончания обучения в университете. Прихожу я в самый разгар вечеринки, когда девушки уже пляшут на столе, активно виляя бедрами, а парни, довольно поглядывая на них, выпивают один стакан непонятной алкогольной жидкости за другим.
Собралась здесь по меньшей мере сотня людей, и у меня уходит немало времени, прежде чем мне удается найти своих друзей, протискиваясь через толпу танцующих пар.
Никита, разодетый в тот же безвкусный наряд, что и я, стоит у открытого настежь окна и задумчиво курит сигарету, не обращая внимания ни на кого вокруг.
Скучаешь? интересуюсь я, подойдя к нему.
Я надеялся, что здесь будут девушки постарше, грустно усмехается Никита и выбрасывает сигарету. Эти студентки совсем еще юны, даже пить толком не научились.
Я с пониманием киваю. Мне прекрасно известно, что друг предпочитает девушек постарше и более опытных, чем он сам. Его совершенно не забавляет встречаться с девушкой младше себя. Никите не нравятся глупые девушки или те, кто ведет себя слишком мило, словно ребенок. Он восхищается уверенными в себе женщинами, которые знают, чего хотят, и получают желаемое любой ценой. Поэтому меня вовсе не удивляет, что друг на этой вечеринке стоит в стороне. Сегодня на самом деле собрались одни студенты, и кажется, что я, Никита и Катя самые взрослые тут. Меня поражает то, что нас все-таки пригласили сюда, ведь, объективно говоря, мы не вписываемся в тусовку.
Катя вон там, подсказывает мне Никита, проследив за моим взглядом.
Он указывает в сторону девушек, общающихся между собой возле стола с алкогольными напитками.
Сегодня Катя одета в облегающее платье черного цвета, слишком короткое и слишком откровенное, в отличие от всей другой одежды, которую она обычно надевает на работу. Пожалуй, впервые за долгое время я смотрю на нее не как на свою коллегу или подругу, а как на соблазнительную привлекательную девушку.
Словно почувствовав, что я за ней наблюдаю, Катя поворачивается в нашу сторону и игриво манит к себе пальцем.
Никита довольно усмехается, словно он знал, что все так и будет, и подталкивает меня вперед. А сам идет следом за мной, скорее не столько для того, чтобы пообщаться с кем-то, а просто чтобы стать свидетелем того, как будет проходить наше общение.
Я уверен, он насмехается надо мной, ведь ему прекрасно известно, что я совершенно не умею общаться с девушками и что любое свидание благополучно проваливаю.
Я уже думала, что ты не придешь, признается Катя, переводя взгляд на свою собеседницу. Знакомьтесь, это Рита. Она организовала эту вечеринку. А это мои друзья, Леша и Никита. Мы вместе работаем.
Я поворачиваю голову слегка влево и впервые обращаю внимание на девушку, с которой она общалась. Рита выглядит довольно-таки невзрачной, слишком суровой для девушки своих лет и совершенно непривлекательной для мужчин. У нее мужское телосложение и широкие накачанные плечи. По всей видимости, она много времени проводит в тренажерном зале или занимается плаванием.
Лишь через несколько минут я начинаю понимать, что передо мной стоит не просто незнакомка, а вполне известный для меня человек. Маргарита последняя девушка Давида с нескрываемой тоской смотрит на меня. Наверняка она так же, как и мои родные, видит во мне младшего брата.
Добрый вечер, еле слышно произношу я, не отрывая от нее взгляд. Очень жаль, что мы перестали общаться. Думаю, Давид бы хотел, чтобы мы так и дружили.
Я навестила его несколько дней назад, когда навещала родных, сообщает Рита и залпом выпивает непонятную субстанцию в стакане, с виду чем-то напоминающую коньяк.
Так вы уже знакомы? удивляется Катя, ревниво переводя взгляд с меня на подругу.
Рита встречалась с моим младшим братом, информирую я.
Ты не рассказывал, что у тебя есть брат, удивляется Катя, явно чувствуя себя неловко.
Я знаю, Катя любит быть в курсе всех новостей, и она терпеть не может, когда от нее что-то скрывают, тем более близкие люди. До сегодняшнего дня я и не догадывался, насколько важным человеком я для нее был. И, пожалуй, благодаря Никите я наконец-то начал понимать, что на самом деле нравлюсь Кате. А значит, мне пора становиться храбрее.
Я расскажу тебе о нем чуть позже, когда мы останемся наедине, улыбаюсь я Кате и резко притягиваю ее ближе к себе, смело опустив ладонь на ее тонкую талию.
Я абсолютно трезв, но почему-то сегодня мне хочется вести себя так, как обычно вел себя Давид с девушками уверенно, слегка нагло и настойчиво. К тому же Кате явно это нравится.
Пойду к остальным гостям, сообщает Рита и неловко проводит ладонью по длинным черным волосам, завязанным в тугой конский хвост.
Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, что она в такие моменты, когда я проявляю особое внимание к Кате, чувствует себя некомфортно. В ее глазах читается ревность и обида. Я могу лишь предположить, что, смотря на меня, Рита на самом деле видит Давида. Наверняка ей хочется, чтобы сейчас он тоже подошел и обнял ее за талию так, как я это только что сделал с Катей.
С одной стороны, я сочувствовал ей, так как тоже скучал по брату, но с другой я прекрасно знал, какой она бывает с остальными людьми. Я все еще помню, какой невыносимо стервозной девушкой она выставляла себя в школе и насколько сильно раздражала многих учителей и учеников своим несносным поведением.
Возможно, после смерти брата Рита изменилась, но я слабо в это верю. Я вообще не верю в то, что люди могут меняться, и я прямое тому доказательство. Я как был робким и неуверенным перед девушками, так и остался таким. И как бы сильно я ни старался походить на брата, который явно пользовался преимуществами смазливой внешности, я и близко не умею делать все то, что мог он. Однозначно в плане пикапа Давид был профи, а ведь он даже младше меня.
Рита бросает в мою сторону тот самый озлобленный взгляд и, отвернувшись, уходит к другим гостям, которые радостно машут ей и зовут к себе.
Откуда ты ее знаешь? поинтересовался я у Кати. Она ведь младше тебя. Значит, вы не могли учиться в одной группе.
Рита младшая сестра моей подруги, объясняет Катя. По правде говоря, я и сама не знала, что меня пригласят сегодня на вечеринку. Наверное, они думали, что будет мало народу. Но, видимо, пришло даже больше, чем они рассчитывали, так что, думаю, мы можем уже уходить. Все-таки мы слишком стары для того, чтобы веселиться со студентами. Дико звучит, не правда ли? Казалось, что только совсем недавно мы сами окончили универ.
Но у нас есть развлечения куда более приятные и интересные, нежели у студентов, подмигивает нам Никита, все это время не проронивший ни слова, и подталкивает нас к выходу. Не знаю, как вы, ребята, но я уже здесь заскучал. Уж лучше снова собрать наш рабочий коллектив и душевно выпить, нежели пытаться танцевать со студентами, которые пить не умеют, да и танцевать тоже. Разве это танцы? Никита указывает на девушку, нервно дергающуюся в сторонке, словно на электрическом стуле. У меня собака и то лучше станцует.