У Лены была любимая с детства подруга яркая красавица и умница Марина. Лена переключилась на ее семейные несчастья Марине изменил муж, когда та была беременна, сам же сознался ей, каялся, просил прощения, но Марина простить не смогла. И начала с того, что кинулась во все тяжкие. Немного успокоившись, развелась. Лена пыталась образумить подругу в конце концов, с кем не бывает, мужик-то покаялся. Но Марина была непреклонна.
Лена завела очередной роман, чтобы была в жизни хоть какая-то отдушина. Сергей тут же о романе узнал, несмотря на все предпринимаемые предосторожности. Ему удавалось даже узнавать, где Лена встречалась с любовником и когда.
Такая волшебная осведомленность Сергея вскоре объяснилась довольно просто и пошло. Как-то Лена позвонила Марине, той не было дома, трубку взял ее пятилетний сынишка. «Заяц, как дела? Какие новости?» «Мы с дядей Сережей вчера играли в Дендика», наивно ответил ребенок.
Лена спросила Марину об этих детских играх своего мужа. «Ну что ты? Сережа просто подвозил нас до поликлиники, а потом зашел в гости».
Но через несколько дней Лена увидела их в машине свою лучшую подругу и своего мужа. Они весело болтали и периодически целовались. Лена рассказывала Марине обо всех своих романах, Марина рассказывала о них Сергею. Все встало на свои места. Замкнутый круг.
Лена впала в страшную, ступорную депрессию. Три месяца в Кремлевке под капельницей.
Психотерапевт долго объяснял Лене, почему ей так плохо. Но Лену тогда в большей степени волновало не почему так несчастливо все в ее жизни складывается, а как ей не сдохнуть от этой безысходности.
Тем не менее, Лена преодолела депрессию, вышла из больницы, развелась с Сергеем. Полгода жила на таблетках. Два года потом только и делала, что меняла мужиков самоутверждалась.
Однажды Лену послали делать газету на корабле, уходящем в кругосветное плавание. Отец позвонил в Одессу кагэбешникам, попросил, чтобы встретили дочку.
Лену встретил красивый статный майор Володя. Гулял, водил в рестораны, показывал красоты города. На четвертый день они по пьянке переспали. Лена ушла в плаванье. Когда вернулась через два месяца Володя позвонил: я в Москве, надо встретиться. Пять месяцев он приезжал в столицу на каждый уик-енд. Наконец взмолился: «У меня уже долгов куча, давай что-то решать».
Поженились. Ленин папа помог перевестись в Москву. Полтора года Лена просыпалась с мыслью: «Какая я счастливая». Лена старалась взять побольше переводов ей нравилось покупать Володе красивые вещи. Как-то спросила: «Ты хоть видишь, как я стараюсь?» Он аж побледнел: «Намекаешь, чтобы я больше зарабатывал? Ты же знаешь мне негде подработать». После этого Лена стала тратить деньги на себя. Ее друзья Володю не приняли, хотя он был незлобив, высок, красив, обаятелен.
Очень скоро выяснилось, что Володя пьет. И серьезно. Он начинал в пятницу и пил по-черному до понедельника. Лена не могла понять: зачем? К тому времени сама она пить практически перестала. Ведь все хорошо, и релаксация, которую давал алкоголь, не нужна.
Нетрезвый Володя однажды попал в аварию. Сам отделался царапинами, его брат, который был с ним, угодил в больницу. Шел 1987 год. Разгар борьбы с пьянством. Увольнение из органов было однозначно. Ленин отец опять помог, хотя в то время уже был не у дел.
Лена стала пугать: не бросишь пить разведусь. И однажды Володя согласился: «Да, давай разводиться». Но еще два года они прожили в одной квартире и спали в одной спальне на огромной кровати. Без интима. Без секса. Володе некуда было деваться в Москве. Когда Володя стал намекать на раздел Лениного жилья, Лена поднатужилась и купила ему однокомнатную квартирку, лишь бы отвязался. После этого Володя женился, и восторженная молоденькая его жена еще долго звонила Лене и говорила, какая Лена хорошая, добрая, щедрая и порядочная женщина.
Потом в Лениной жизни появился Олег. Он был женат. Лена забеременела. «Ты будешь, наконец, разводиться?» «Ты знаешь, сказал Олег, в следующем месяце у жены и дочки дни рождения, я не хочу их расстраивать». А потом по пьянке стукнул машину, в которой была и беременная Лена. Выкидыш. И тогда именно бывший муж Володя бегал по аптекам за нужными лекарствами Олег справлял дни рождения жены и дочки.
Он все-таки развелся. Но Лена теперь не спешила проштамповать свой паспорт. Зачем? И так все понятно.
Потом умерла мама. Умерла легко, красиво и быстро упала на даче. Сердце. Потом стало известно, что отец неизлечимо болен. Он умирал долго, тяжко, и Лене хотелось одного чтобы это скорее кончилось. Теперь она вспоминает об этом и мучается.
Казалось, что уже все было, что жизнь прожита. В нелепых замужествах, глупых романах, пусто и бессмысленно.
Но тут Лена встретила Виктора. Как награду за все прошлые несчастья.
Глава 3
Юля топталась в назначенном месте, у порога чужого ЖЭКа, уже минут пятнадцать. Но она не роптала: сегодня был настоящий весенний день свежий, но теплый, с томительным запахом распускающихся почек и ясным голубым небом. Юлия наслаждалась весной.
Лена как-то в разговоре обмолвилась, что она, дабы стимулировать окончательное решение Виктора поменяться на измайловскую комнату, заплатила ему определенную сумму («Он как раз сидит на мели и в долгах, деньги ему кстати»). Конечно, у Лены тут рядышком родители живут, она заинтересована именно в этом варианте обмена.
Да, но вот гнусность Юля вспомнила о предостережениях ушлой адвокатессы как же ухитриться быть все время начеку и не дать себя обмануть? Правда ли Лена с Виктором разводятся? спросила юристка. Да, вроде, правда. Юле и в голову не приходило сомневаться в этом. Впрочем, продувная юристка абсолютно права: нельзя расслабляться. Подозревать надо всех! Только тогда тебя не смогут обмануть.
И Юля, исполненная решимости тщательно отслеживать все нюансы поведения своих обменщиков, радостно вдохнула легкий весенний воздух. Как хорошо! Как хорошо, что они не уедут из этого района, Юле здесь очень нравилось. Однажды Юлина подружка добиралась пешком к Юле в гости от Таганки по Большой Коммунистической улице: «Потрясающе! Как будто в другом городе побывала!» Да, и этот город называется Москва. Москва, которая спряталась от большевиков в окольных переулках, не пересекающихся с их магистральными дорогами, и потому чудом выжила. Когда-то Елизавета кинула эту землю старообрядцам подальше от центра, у дальних застав. У обстоятельных старообрядцев, ведомо, всегда хорошо шли дела со временем район этот застроился богатыми купеческими особняками. Улицы, которые сейчас называются Коммунистическими Большая и Малая (яркое свидетельство тому, что Господь хранит, слава ему, этот ломоть города от внимания всех властей на этот раз и «демократических») именовались Алексеевскими полуразрушенный храм святого Алексия остался здесь и сейчас. Здесь жила и знаменитая купеческая фамилия Алексеевых. К ней принадлежал, как известно, и человек, взявший, дабы не позорить приличную семью актерством, псевдоним Станиславский. Здесь же сохранился дом, где родился Константин Сергеевич, и его фабричка рядом, где он заработал деньжат на МХАТ. Теперь здесь кабельный завод.
На Андроньевской площади серая церквушка. На этом месте когда-то стоял скит Сергия Радонежского, здесь он благословлял Дмитрия Донского на Куликово поле. Церковь эта была намечена на снос в 1980 году. Тогда она стояла вся облупленная, и из купола росла береза. К счастью, государство поиздержалось на Олимпиаде, не хватило денег на снос. Потом пришли другие времена Теперь в крепкие купеческие особнячки вселяются, предварительно тщательно отреставрировав их, коммерческие фирмы, и эта чудом сохранившаяся Москва опять живет.
Юля обожала этот район. Здесь каждую минуту глаз цеплялся за старые стены с милыми старинными архитектурными излишествами, и домишки были в два-три этажа не давили на психику своей высотой и унылыми углами. Да, здесь Юлии было хорошо. О, как же здесь было хорошо. Даже несмотря на тот цинизм, который сегодня царит в обществе. Это же надо додуматься! Показать по телевизору такую похабную пленку с участием якобы Генерального прокурора. А ты потом ходи, доказывай, что это не ты на пленке. Какой ужас!
Ау! Прости, что опоздала. Виктора еще нет? Лена поправила сумочку на плече.
Нет, ну ты только посмотри, что они делают! Юлия пылала благородным негодованием. Какие подлые! Циничные!
Ты о чем? удивленно спросила Лена.
Как о чем!!! Ты что, не смотрела вчера телевизор?
А нечего по девочкам бегать, довольно-таки сварливо осадила Юлино благородное негодование Лена. Ой, ну, мужики все одинаковые хоть Генеральный прокурор, хоть дворник, а все слабы на передок.
Елена! Можно ли быть такой циничной? прошептала зардевшаяся Юлия и заозиралась, словно опасаясь, что их услышат. Что ты такое говоришь? Какие слова ты употребляешь!? Ты же женщина! Журналист! Ты должна бороться за чистоту русского языка!
Никому я ничего не должна, сказала с раздражением Лена. Я носитель языка. Имею право говорить, как хочу. Это пусть иностранцы стараются.
Елена, продолжала говорить шепотом Юлия, но ведь ты понимаешь, что его просто подставили. Подставили! Я очень даже хорошо представляю, как это было. Заманили. Мальчишник, то да се. Выпили. Все мужики пошли по бабам. А он что, хуже всех?
Юля, он Генеральный прокурор. Он обязан знать о последствиях.
В газетах пишут, еще и на директора ФСБ такая же пленка есть. Вот ему прощения нет никакого. Вот его-то убрать надо с должности. Потому что он оперативник обязан предусмотреть. Глава ФСБ и проворонил, что его на пленку снимают. Здесь налицо профнепригодность! Натуральная причем! Фээсбэшника за такую пленку надо уволить! А прокурор он и не обязан ничего такого предусматривать. Он за законностью должен следить. А записывали его незаконно!
Елена с сожалением посмотрела на не в меру разбушевавшуюся политиканку.
Юлия, хочешь мой дружеский совет? Прекрати смотреть новости. И телевизор вообще.
Ты права, вздохнула Юлия. Да. Я тоже стала за собой замечать. Да. Лена, ты абсолютно права. Каждый вечер даю себе слово: не смотреть телевизор. А утром рука сама к пульту тянется. Это наркотик, Лена, настоящий наркотик.
Они там без тебя разберутся
Вот в том-то и дело, воскликнула Юлия, что они никак не могут разобраться. Это же ужасно! Ты только подумай
Юля, прервала Лена пламенную речь художницы и повторила многозначительно: Юля
Да, ты права, права, обреченно согласилась Юлия.
Давай о нашем, о насущном, сказала Лена, я вот подумала, что мы не уточнили очень важную деталь: ваша квартира приватизирована? Да? А наша нет
Хм, сказала Юля, но ее ведь можно приватизировать.
Конечно, с готовностью подтвердила Лена, если для вас это важно.
Вообще-то, да. Мы второй раз не будем иметь права ее приватизировать Но тут такая загвоздка: Алешина комната не приватизирована. Там соседи возражают. То есть если вы сейчас приватизируете свою квартиру, то Виктор не сможет потом приватизировать ту комнату.
Да, верно, заволновалась Лена, что же делать?
Юля помедлила.
В принципе есть вариант. Но это зависит от того, насколько вы с Виктором сильно разругались. Какова степень вашего доверия друг к другу?
А что? насторожилась Лена.
Да ты не волнуйся. Что ты нервничаешь? Просто, если Виктор тебе доверяет, то вы можете сейчас договориться приватизировать квартиру только на твое имя. Таким образом он сохраняет право на бесплатную приватизацию. И ничем не рискует прописанным-то он остается. Ты без его согласия все равно ни продать, ни поменять эту квартиру не сможешь.
Да? Лена призадумалась.
Ну, конечно. В конце концов, если он сомневается в чем-то, он может сходить к юристу и проконсультироваться. А если он въедет в неприватизированную коммуналку он там вообще один будет жить, там соседи-то и не появляются. У них у всех другие жилплощади есть. А если их уговорить и ту квартиру в Измайлове приватизировать, то соседи быстренько сдадут свои комнатенки, на что будут иметь уже полное право.
Лена кивнула:
Аргументы для него серьезные. Я попробую с ним поговорить. Вот только где он, где?
Юля улыбнулась, подставляя лицо солнцу.
«Славная она, Юлия эта, подумала Лена, милая и доверчивая. Да, да, все они милые. Все доверчивые. До поры до времени. А потом под дых тебе, под дых, когда ты совсем расслабилась и доверилась им. И все же плохо жить без близкой подруги. Которая бы тебя понимала, которой можно было бы все-все рассказать Да, и которая первая бы предала тебя, и очень больно предала бы потому что лучше всех знала все твои слабые места Нет, ничего не хочу, ничего. Не хочу, чтобы еще кто-то, кроме Виктора, был рядом. Только Виктор. Только он и я. Мы вдвоем. Больше не хочу ничего».
Черт, ну где же он, в нетерпении занервничала Лена, я на бодибилдинг опаздываю.
Да? А куда ты ходишь?
В медучилище.
О! обрадовалась Юля. И я в медучилище. Только, она с пристрастием окинула стройную Ленину фигуру, в отличие от тебя, занятия спортом мне на пользу не идут. Чего я только не делаю! На диетах сижу, по утрам бегаю, в спортзале надрываюсь. А толстота такая, что люди могут подумать, будто я ленива и обжираюсь двадцать четыре часа в сутки.
Тебе идет, у тебя такой стиль.
Не утешай меня!
Выяснилось, что Юля и Лена ходят править свои фигуры не только в один и тот же спортзал, но и в одно и то же время, только в разные дни, поэтому и не пересекались раньше на тренажерах, не встречались в сауне.
Но это можно поправить, сказала Лена.
И они договорились в следующий раз пойти вместе.
Да, надула губки Юля, а то нет свидетелей моим подвигам. А так иногда хочется, чтобы кто-нибудь из знакомых оценил героизм. Какой дивный день. Весна
Весна-а, протянула Лена, интересно, успеем мы все же поменяться до Пасхи? Месяц остался. Успеем?
Думаю, успеем, сказала Юля.
А то новая личная жизнь наклевывается
Поздравляю. «Да нет, не похоже, чтобы она врала так натурально, все же они, действительно, разводятся». А вот и Виктор.
Виктор опять выглядел очень грустным. Он улыбнулся, здороваясь, но только губами. Глаза хранили печаль. И Юля, на минуту презрев личные интересы, пожелала им с Леной помириться. И еще раз отметила про себя, что так притворяться, играть так натурально грусть по поводу разлуки с некогда любимой женщиной, по поводу неудавшейся семейной жизни невозможно.
Ты, как всегда, опаздываешь, только такие слова и нашлись у Лены для своего страдающего бывшего мужа.
У Юли снова сжалось сердце. Бедный парень! Он так переживает разрыв с женой. А у нее уже новый хахаль!
Я только что вспомнил, что забыл дома квартирную книжку. А без оплаченных квитанций, наверное, нам никаких справок не дадут, пролепетал виновато Виктор.
Нет, ты видишь, сказала Лена, обращаясь к Юле, можно жить с таким человеком?
Я могу сейчас сбегать, я быстро, попытался реабилитироваться Виктор.
Ну да, а Юля тебя тут ждать будет опять. И так опоздал. Ладно, Лена поменяла гнев на милость, нам все равно с тобой нужно квартиру приватизировать.
Виктор удивленно поднял брови.
Я тебе дома все объясню. Мы, собственно, сегодня пришли сюда с Юлей, чтобы посмотреть домовую книгу. Чтобы не получилось так, что в нашей квартире, помимо нас с тобой, еще уйма народу прописана. А мы и не знаем.
Виктор равнодушно пожал плечами.
Они вошли в сумрачное нутро жилищно-эксплуатационной конторы. Где-то неровно стучала пишущая машинка. На стенах пестрели плакаты антипожарной агитации.