Григорий сделал вопросительную мимику лица, но промолчал.
Да, да, вы в курсе. Я даже скажу вам больше Морозова Наталья ваша родственница и просила меня оказать вам некоторую услугу за определённое вознаграждение. Именно сейчас для вас и настал момент истины.
Вы имеете в виду деньги? напрямую спросил Григорий.
Я смотрю, что вы достаточно проницательны, нисколько не смутившись, ответил прокурор.
Тогда о какой сумме идёт речь? У меня есть 100 тысяч рублей и 50 тысяч манатов. Вас устроит? продолжил уточнять Григорий.
Ну, за такие деньги не стоит даже и разговаривать. Я думаю, речь может идти вот об этом
Прокурор оторвал чистый лист календаря и крупными цифрами вывел на нём: «300 000».
Ого! Не многовато ли за простое хулиганство? присвистнул Григорий.
А так? спросил прокурор и дописал: «5 лет л/с».
Это что же, я пострадавший, и меня же в тюрьму? Но за какие грехи?
Прокурор высокомерно посмотрел на Григория, молча открыл папку, вынул из неё исписанный лист бумаги и положил на стол:
Тогда прочтите.
На заголовке документа значилось: «Заключение судебно-медицинской экспертизы», а в самом его низу стояли круглая печать и подпись.
Это конец вашей вольной жизни, подытожил прокурор. В нём без единой доли сомнения установлено, что вы нанесли сотрудникам милиции достаточно серьёзные телесные повреждения. Как вы на это смотрите?
Но это же филькина грамота.
Прокурор аккуратно положил документ на место и снова обратился к Григорию:
Это для вас он ничего не значит, а для суда будет иметь определяющее значение при вынесении приговора. Теперь вам всё понятно или продолжим играть в кошки-мышки?
Григорий опустил голову и задумался.
Хорошо, я согласен на 150. Больше не вытяну.
Тогда я вас вытяну, улыбаясь, ответил прокурор и взял в руки телефон. Но предупреждаю, добавил он, это последнее моё предложение.
Подождите, взвыл Григорий. Ну, опустите же вы, наконец, планку, у меня, действительно, нет таких денег. Даю 200, и всё. Если вас не устраивает сажайте, другого выхода у меня нет.
«Больше у него не вытянешь», подумал прокурор, и кивнул в знак согласия головой.
Только ради вас, сказал он, погрозил своим пухлым пальчиком и объяснил схему передачи взятки.
Через полчаса Григорий был уже в общежитии. Он быстро привёл себя в порядок, пробежал по ребятам, у которых выцыганил нужную сумму денег, и вернулся обратно в здание надзорного органа. Прокурор, несмотря на обеденное время, продолжал работать, мысленно лаская свой образ в купюрном дожде. Григорий постучал в двери и без приглашения вошёл в кабинет.
Можно? спросил он, не пересекая черту дозволенности.
Прокурор поднял голову и вопросительно мотнул головой. Григорий, не раздумывая, отвесил нижайший поклон.
Я занят, озвучил прокурор кодовое слово и для пущей видимости углубился в чтение каких-то документов.
Григорий, как было оговорено заранее, пулей вылетел из кабинета, пробежал в самый конец коридора и заперся в туалете. Его сердце стучало от волнения, которого он ещё не испытывал никогда, а пальцы рук тряслись, как у конченого пьяницы, комкая пустую пачку сигарет «БТ», в которую он никак не мог всунуть деньги. Наконец с этой задачей он справился, заложил передачу в тайник за унитазом, дёрнул для видимости ручку слива воды и, как ни в чём не бывало, опять вышел в коридор.
Прокурор явился на свет божий примерно через минут сорок. Не обращая ни на кого внимание, он мерно проследовал в тот же туалет, окропил его на удачу и, довольный исходом дела, вальяжно зашагал на своё рабочее место.
Вы ко мне? спросил он Григория, проходя мимо и делая вид, что не знает его.
К вам, ответил тот и шёпотом добавил, Ваша светлость.
Тогда проходите. Нечего под дверями топтаться.
В кабинете тон речи прокурора поменялся радикально:
Сейчас дуйте в РОВД к начальнику. Он оформит вам административный арест на 15 суток. И больше на глаза мне не появляйтесь, не рекомендую.
* * *
Начальник милиции был не в настроении. Он отлично понимал, что деньги прошли мимо его носа, и в этом не видел для себя ничего хорошего.
Что, думаешь, одна статья из дела вычеркнута, значит, всё? ухмылялся он, поднимая градус напряжения при разговоре с Григорием. Нет, дорогой. У меня тоже есть дети и они, как ни странно, тоже хотят кушать.
Протеже прокурора стоял посередине просторного кабинета и переминался с ноги на ногу.
Так что же прикажете мне делать? промямлили он себе под нос.
Приказывать ничего не буду. Все распоряжения уже поступили сверху. Остаются только принудительные работы на благо, так сказать, отечества, а здесь его представляю я, собственной персоной, причём в единственном числе. Поэтому слушай меня сюда, каторжанин, вместо 15 суток даю тебе 12, но за это время надо сделать кое-что в моём доме. Договоримся? Успеешь раньше отпущу досрочно за примерное поведение.
Григорий раздумывал, опустив голову, и не знал, что ответить: радоваться снисхождению, неожиданно спустившемуся с небес, и молиться на хозяина этого заведения, или упереться рогами в землю и все 15 дней валять Ваньку за государственный счёт.
Что молчишь? На этот раз выпутаться из этой истории не получится. Даже не мечтай, задел его сознание тот же голос.
«Лучше меньше да лучше», подумал Григорий и, махнув рукой, согласился:
А-а-а. Записывайте на работы. Чего уж там? Всё равно руки в мозолях.
* * *
Камеры приёмника-распределителя для административно задержанных находились в том же КПЗ, но отдельно от уголовного элемента и с таким же жидким пайком.