Ясно, всё больше хмурясь, сказал Кирилл. Дальше?
Ну Этот человек напугался того, что натворил, и сбежал из посёлка. Он пока не вернулся. Но мы боимся, что это только начало! У людей помутился разум. Чем дальше, тем всё более страшные вещи они творят. Мать Серафима и мать Мария наказали догнать вас. Верните нам Шамана!
Глава 2. Серый
Отец молчал. Да Серый и сам офигел слишком уж не вязался облик кротких, благонравных жителей шаманского посёлка с тем, что рассказывали Виссарион и Георгий.
А вот Джек не удивился. С нехорошей усмешкой покивал:
Ну да, так оно и бывает. Если лупить-лупить, а потом с цепи спустить.
О чём ты? не понял отец.
Видал когда-нибудь, как цепные псы с привязи срываются? вопросом на вопрос отозвался Джек. Нет?.. А мне вот по детству доводилось, еле ноги унёс. Шаман с его бабой народ в посёлке считай, как собак, на цепи держали. Чуть что сапогом в зубы, а то Мать Доброты прогневается. И, когда надо, она в натуре гневалась вот люди и сидели тише, чем мышь под веником. Пикнуть не то, чтобы боялись знать не знали, что вообще можно. С одной стороны. А с другой вроде и не нужно. На кого рыпаться-то, когда все вокруг добрые до усрачки? Уступают, помогают, слова поперёк не скажут. И с чего, спрашивается, при такой жизни волну гнать? А теперь нету той цепи. Вот они с резьбы и послетали.
Отец нахмурился:
Ты хочешь сказать, что постулаты Матери Доброты в посёлке соблюдались по принуждению? Обычной пропаганды было недостаточно, и Шаман с Ангелиной прибегали к собственным методам внушения?
Я хочу сказать, что не бывает таких людей, чтоб круглые сутки, с ночи до утра, жизни радовались, проворчал Джек. Какой бы человек хороший ни был вот, хоть тебя, блаженного, взять, а бывают моменты, что бесишься. А этим хоть ссы в глаза всё божья роса! Утрутся и спасибо скажут. Почему и говорю, хрень это. Наведённое оно, ихнее добро.
Отец молчал, барабанил пальцами по кобуре. И решил:
Приведи-ка сюда Шамана. Стоять! рявкнул бросившемуся было к крыльцу Георгию.
Тот, ворча, остановился. Джек неодобрительно покачал головой, но спорить не стал. Скрылся в доме.
Через минуту вывел на крыльцо Шамана со связанными за спиной руками.
Что вы с ним сделали?! ахнула Ариадна.
Примерно то же, что он делал с вами на протяжении тридцати лет, бросил отец. Шаман! Не говори, что ничего не слышал. Мы верно догадались, что доброта твоих людей результат воздействия на их мозг?
Мира и добра тебе, Георгий, будто не слыша отца, проговорил Шаман. Мира и добра, дети.
Георгий, Ариадна и Виссарион нестройно отозвались.
Нет слов, чтобы передать, как мне жаль вас и всех, кто остался в посёлке, продолжил Шаман, как я тревожусь за мать Ангелину. Без неё и меня вы растерялись, как теряются малые ребятишки, оставшись одни.
Растерялись, значит, хмыкнул Джек. Морды друг другу бить и баб насиловать это они от растерянности. А как ты вернёшься, сразу найдутся. Так?
Шаман проигнорировал и Джека.
Я сумею вернуть в посёлок мир и благополучие, всё тем же мягким, обволакивающим голосом продолжил он. Вам ведь уже сейчас стало спокойнее. Правда?
Да!
Правда!
Верни нам свою мудрость, Шаман!
Серому показалось, что догнавшая их троица не опускается на колени лишь потому, что стесняется присутствия чужаков.
Джек? спросил Кирилл. Наверное, подумал так же.
Джек мотнул головой кажется, с недоумением:
Нет. Ничего не слышу.
Ты напрасно подозреваешь меня в том, чего я не делаю, скорбно сказал Шаман Кириллу. Люди привыкли ко мне, любят меня. Им становится спокойнее от одного лишь моего присутствия. Но ты отнял у них даже эту малость! Люди напуганы, растеряны, из-за паники творят безумства. И ты ещё говоришь, что не причинял нам зла?!
Лицо Кирилла хранило каменное выражение, но Серый понял, что он колеблется. И есть от чего. Если в посёлке, враз лишившемся обоих управляющих, уже сейчас такое творится, так оно чем дальше, тем хуже будет. Того гляди, вовсе друг друга перебьют. А отец, получается, крайний Шамана-то он увёл. И что теперь делать, спрашивается?
Собаки без хозяев тоже воют, бросил Джек.
Отец вопросительно посмотрел на него.
Да жил в Ногинске дядька один, объяснил Джек, а у того псина. Брехливая, бестолковая, но преданная страсть. Так вот, когда тот дядька помер, она жрать перестала, и даже воду пить. Круглые сутки лежала да выла, а потом подохла. Не смогла без хозяина.
Собака животное, сказал отец. Животными движут инстинкты. А перед нами люди.
Да какие они люди? Ты глянь на них кабы могли, уже бы пятки своему уродцу лизали.
Как ты смеешь?! взвился Георгий.
Оставь его, Георгий, мягко проговорил Шаман. В душе у этого человека тьма. Ему неведома Доброта. Не дано понять, сколь велика моя любовь к вам и ваше уважение ко мне.
Ну-ну, сказал Джек. Уселся на перила, выдернул зубами из портсигара сигарету.
Пусть они тебя отпустят, угрюмо пробухтел Георгий.
Шаман понурил голову:
Увы. Я стар и немощен. Они умеют сражаться, а мы с вами никогда не держали в руках оружия. Победить их нам не удастся. Всё, на что можем уповать милосердие их командира. Шаман повернулся к отцу. Проникновенно заговорил: Я плохо знаю тебя, но чувствую, что в душе ты не злой человек. Тебе приходится принимать жестокие решения вопреки велению сердца. Ты ведь не хочешь меня удерживать! Тебе жаль людей, которые, оставшись без пригляда, сходят с ума. Тебе стыдно за то, что ты натворил Прошу послушай голос своей души, а не разума. Поступи не как надменный воин, но как добрый человек и мудрый правитель.
Серый поймал себя на том, что уже и сам готов поддержать Шамана. Ну, для чего он им сдался, в конце-то концов несчастный кривоногий карлик? Сюда без него дошли, а уж обратно и подавно дойдут. А тем, в посёлке, небось, и в самом деле лихо того гляди разбредутся по всему югу, будто стадо без пастуха. Они-то ни в чём не виноваты!
А ты молодец, глядя на Шамана, задумчиво обронил Кирилл. Даже я твоими сказками заслушался, хотя по вашей с Ангелиной воле собственными руками Олеську заколол. А уж для неокрепшего мозга твои песни должно быть, вовсе ракетный удар.
«О чём это он? обалдело подумал Серый. Какой ещё удар, что он несёт?»
А отец продолжил уже другим, «командирским», тоном:
Ладно. В целом, картина ясна. Твои люди остались без разума что ж, мы вернём им разум. Это действительно будет справедливо.
Георгий встрепенулся. Шаман колыхнул капюшоном. Серый увидел, как в глазах у Ариадны и Виссариона вспыхнула надежда.
Серый, Мрак, скомандовал отец. Выходите.
Серый с Мраком переглянулись и, перемахнув остатки заборчика, отгораживающего палисадник, синхронно выпрыгнули на дорогу. Серый с удовольствием полюбовался на то, как догнавшая их троица шарахнулась от неожиданности.
В общем, так, сказал отец. Оставлять посёлок безнадзорным действительно не дело. Но о возращении туда Шамана речи быть не может. Люди, его молитвами, уже обезумели, а дальше будет только хуже Поэтому в посёлок вернётся Джек.
Что-о?! ахнул Георгий.
Ариадна взвизгнула:
Нет!
А Джек, кажется, не удивился. Спокойно кивнул:
Могу, чё. Подмигнул Георгию: И то сказать чем я не Шаман? Колпак надвину, песни выучу эх, заживём! Помирать не надо будет.
Георгий остолбенел молчал. А отец закончил:
С Джеком пойдут Серый и Эри. А вы отдадите нам лошадей это поможет мне, Шаману и Мраку быстрее добраться до дома. Через четыре, максимум пять месяцев, сюда придёт наш передовой отряд. Надеюсь, за это время мозги у людей встанут на место. Обещаю, что Шамана мы не убьём. И это будет гарантией того, что вы не тронете Джека и ребят. Они помогут вам навести порядок, а после нашего возвращения уйдут. Обещаю.
Ответом было гробовое молчание слов не нашлось ни у кого.
Джек затянулся в последний раз, выдохнул дым и прицельным щелчком отправил окурок в кусты. Посмотрел на небо. Сказал, ни к кому не обращаясь:
Светает, однако Вот вам первый голос разума: лошадей привяжите, да топайте приют себе искать. Один хрен сегодня никуда не поедете, а в этот дом мы вас не пустим. Не люблю, когда меня во сне задушить пытаются.
***
Задавать отцу вопросы в присутствии Шамана и чужаков Серый не решился, с крыльца разошлись молча. Мрак и подавно ни слова не обронил хотя Серый понял, что обалдел от распоряжения отца не меньше него. Дабы сохранить лицо, все дружно сделали вид, что всё идёт, как задумано. И лишь убедившись, что Георгий, Ариадна и Виссарион обосновались в доме неподалёку с явным намерением не высовываться до вечера, а утомлённый ночным переходом Шаман затих в дальней комнате, Серый решился заговорить.
Пап. Ты нам ничего сказать не хочещь?
Эри и Мрак замерли, Джек невозмутимо продолжил разматывать бинты на боку.
Хочу, кивнул отец. Сейчас Джеку повязку поменяю, отойдём туда, где ушей лишних нет, и поговорим.
Через полчаса отряд вышел в пристроенный к дому двор помещение без окон, хозяева когда-то держали здесь скотину.
Темнота сменилась полусветом сквозь щели в прохудившейся крыше пробивались тонкие лучи солнца. В ярких, узких полосах плясали пылинки. У дальней стены помещения стояла узкая лавка, на неё и присели.
Итак, сказал отец. Ситуация следующая Жека, поправь, если ошибаюсь. За тридцать лет люди Шамана подсели на присутствие его и Ангелины мощнее, чем Дикие на наркоту. И теперь, без Шамана, у них началась ломка. Разум, привыкший к тотальному контролю то есть, к тому, что его постоянно поглаживают, поддерживают и направляют, вдруг утратил опору. Наружу вырываются доселе подавляемые эмоции и желания. Необъяснимая тревога переходит в агрессию. Растерянность сменяется вспышками бунтарства, а вспышки страхом ответственности, неумением отвечать за свои поступки. Вскипает и выходит на поверхность всё то, что Шаман нежно и с любовью подавлял в людях тридцать лет. Зависть, злость, желание самоутвердиться У нас так дуреют подростки в период пубертата но рядом с нашими детьми всегда есть взрослые люди, готовые помочь.
По шее двинуть, хмыкнул Джек.
Кирилл серьёзно кивнул:
В том числе. Ты, возможно, удивишься, но в обозначенной ситуации физическое воздействие одна из форм оказания помощи. А у людей Шамана таких «взрослых» рядом больше нет. Люди не понимают, что с ними. Боятся того, что происходит, и на пике своих страхов творят новую дичь. А учитывая тот факт, что физически они реально взрослые, то есть сильные, телесно здоровые люди, бед могут натворить немало. А в бедах обвинят как вы думаете, кого?
Кого? удивилась Эри.
Нас, буркнул Мрак. Кого ж ещё.
Почему нас?
Дак, потому что пока у них Шаман был, всё нормально было, объяснил очевидное Серый. Ну, то есть, они считают, что нормально не в курсе же, что им тридцать лет мозги сношали. А пропал Шаман, муйня началась. А Шамана увёл кто?
Мы, ахнула Эри.
Во-во, кивнул Серый. О чём и речь.
Джек невесело усмехнулся:
Погодите ещё, это пока цветочки. А вот когда они не только драться да к бабам приставать, а ещё и бухать научатся вот тогда пойдёт жара! Если уж на трезвяк так отжигают, спьяну вовсе беспределить начнут. И, что характерно, тоже скажут, будто мы крайние. При Шамане не бухали же!
Кирилл кивнул:
Вот именно. Поэтому ты вернёшься в посёлок и проследишь за тем, чтобы мозги у людей встали на место.
Джек гыгыкнул:
Самому-то не смешно? Меня, и главным по порядку? Это ж сказать кому, не поверят.
Кирилл развёл руками:
Позволить Шаману вернуться мы не можем. Но и бросать людей в таком положении нельзя. Косвенно в их помешательстве и впрямь виноваты мы, и наш долг попытаться исправить ситуацию. Шаман эмпат, вы с Эри тоже. Надеюсь, у вас получится как-то повлиять на людей. А если не получится, если поймёшь, что от вашего вмешательства становится хуже, немедленно уходите. Скрыться ты сумеешь, тут уж не мне тебя учить Жека, Кирилл вздохнул. Я понимаю, что ты устал. Измождён не меньше, чем я. Ты ранен. Но
Да я что, хоть слово вякнул? обиделся Джек. Наоборот, считаю всё ты правильно разрулил. И шкура подживёт, и у вас под ногами мешаться не буду. А то, что ранен хреново, конечно, ну так оно ж не навсегда.
Вот поэтому я отправляю с тобой Серого, сказал Кирилл. Посмотрел на сына. Виновато пообещал: Мы будем очень спешить. Но, сам знаешь, путь предстоит неблизкий.
А Мрак сильнее меня, и толку от него в дороге больше, сообразил Серый. Понял, чё. Не маленький.
И всё же кошки на сердце заскребли от того, что отец, едва успев встретиться с ним после такой разлуки, снова уходит. Потому что должен.
Вот, всю дорогу он так всем кругом должен! Дома так было, а теперь уже каким-то левым мужикам, которые его чуть не убили, задолжал. Всем должен кроме Серого. Ну, и оттого, что выбрал Мрака, а не его, тоже было грустно.
Умом Серый понимал, что отец поступает правильно, что не может иначе. Что пользы от Мрака действительно больше. Но дурацкая детская обида всё равно лезла.
Эри менталист, куда более сильный, чем Джек и Шаман, по-прежнему виновато объяснил отец. Возможно, самый сильный из всех существующих. Но физически Эри слабая, мало приспособленная к жизни вне Бункера девочка. А Джек ранен. И в случае опасности кто-то должен их защитить.
Это я-то слабая?! возмутилась Эри. Да вы знаете, что я два месяца на лыжах с рюкзаком через лес ехала? А потом ещё месяц по горам шла?
Когда не падала, фыркнул Серый.
Эри обиженно надула губы. А Кирилл посмотрел на сына. Снова пообещал:
Мы постараемся вернуться как можно быстрее.
Прозвучало до того виновато, что Серому стало стыдно за свои мысли.
Да понимаю я всё! сердито буркнул он. Можешь не уговаривать. И так знаю, что наизнанку вывернешься, лишь бы поскорее вернуться.
Я тоже вывернусь, подал вдруг голос Мрак. И покраснел.
Глава 3. Эри
Спальных мест в доме обнаружилось три. В комнате поменьше легли на кроватях Джек, Кирилл и Шаман, а Серый, Мрак и Эри устроились в другой комнате. Здесь кроватей не было, а старый продавленный диван, при попытке его передвинуть, развалился. Пришлось устраиваться прямо на полу. Застелили свободный от мебели угол собранными по дому одеялами и тряпьём, завернулись в спальники.
Эри думала о том, как они вернутся в посёлок тот, где Джека и Кирилла держали в плену. Где погибла Олеся.
Эри удивилась, что Джек так легко согласился туда пойти, сама в такое место ни за что бы не вернулась. Хотя, конечно, она это она. А Джек боец, сколько уж раз адапты ей объясняли. Он должен делать то, что приказал командир. Командир у него Кирилл несмотря на то, что Джек и сильнее, и опытнее как боец. И Эри, если хочет остаться с Джеком, к адаптским порядкам тоже нужно привыкнуть Ничего, справится. Теперь она в этом уверена. Она нашла отца. Всё, чего хотела это быть рядом с Джеком, для себя твёрдо решила, что в Бункер ни за что не вернётся. Она бы с Джеком и днём не расставалась, но предложение дневать в одной палатке он категорически отверг. Объяснил Эри:
Тебе всё-таки не пять лет, взрослая уже. Того гляди, жених нарисуется, а у тебя папашка под боком храпит. Всю малину обгадит.
Эри, сообразив, о чём он говорит, вспыхнула и больше на своём не настаивала. А сейчас ворочалась на полу с боку на бок.
Ужас, как неудобно! За все три месяца, прошедшие с тех пор, как сбежала из Бункера, спать на нормальной кровати доводилось считанные разы. Последний в посёлке у людей, пленивших Кирилла и Джека. Хотя и там Эри толком не спала. Только успела задремать, прибежал Серый: «Подъём! На том свете выспишься».
А здесь пыльно, затхло, да ещё мышами пахнет. Про мышей это Мрак заметил вскользь, но Эри хватило. Мышей она не боялась, однако о том, что безобидные и даже симпатичные с виду грызуны являются разносчиками целого букета инфекций, помнила. И это безмятежному засыпанию тоже мало способствовало.