Я немного замёрзла Девушка пошевелила губами и повернулась так, чтобы я видел её грудь. Вишнёвые вершинки сжались, вытянулись, призывно оттопырились, и я шагнул ближе, забывая дышать, забывая обо всём. О том, что ещё несколько часов назад между нами была пропасть в пять тяжёлых лет. О том, что я не имел права к ней прикасаться. О том, что она всё ещё не моя.
Мэйлисса
Одежда упала на камень с тихим шорохом.
Я не слышала шагов, лишь считала удары своего заболевшего любовью сердца и пыталась дышать. Почему Нариэн тянет? Я так хочу его прикосновений, его ласки. Хочу его
Ли-тэ вдруг опустился за моей спиной на колени и обнял ширью мощных рук.
Что ты делаешь, Мэйлисса? Шелест его низкого голоса утонул в моём сиплом и дрожащем выдохе и таком же судорожном вдохе. Нельзя же
А когда тебя это останавливало, жестокий ректор? Я не вкладывала в слова холод и злость, потому что их не было. Только нежность. Только сжигающая меня страсть. Ты ведь сам меня к себе привязал. Сам приручил.
Но для тебя это опасно. Лёгкие, как касания крыльев бабочки, поцелуи побежали по плечам и проникли теплом под волосы на затылке.
А ты будь осторожен. Я приподняла руки и запустила пальцы в его мягкие волосы, растрепала их, потянула вниз, чтобы втянуть кофейно-терпкий запах, прикусить кончики, услышать, как мужчина стонет и дрожит, прижимаясь к моему телу.
Я заберу тебя у него прошептал он густо-хрипло, завёл руки вперёд и нежно-томно сжал мою грудь крупными ладонями. Упругие вершины упёрлись в горячие чаши и напряглись сильнее. Нариэн мял их, щекотал, пощипывал, а когда пропустил между пальцами, я запрокинула голову и задрожала от невозможности сопротивляться этому. Я сходила с ума ещё больше, чем раньше. Ещё больше, чем с обручающим браслетом.
Я и так твоя, Нариэн, хотелось озвучить, но ласки не давали, сжигали во мне все звуки, превращая их в вытянутый стон.
Не вся, но я найду выход. Голос ректора переместился вправо, горячие губы коснулись уха, обжигая, заставляя трепетать ещё больше. Безумные ласки груди вызывали по всему телу пламенные волны. Нариэн сместил одну руку и, соскальзывая по животу, коснулся волос ниже пупка. Прижал пальцы к пульсирующей жаждой точке, подождал, позволяя мне привыкнуть к его настойчивости. Я давно дала согласие на эти безумные игры. Не понимаю, что со мной творится, но не хочу останавливаться и идти назад. Только вперёд.
Мы прошептала, еле шевеля языком от возбуждения, найдём выход, потому что я не согласна терять тебя ещё раз.
Никогда, Мэй
Обещай, на выдохе.
Обещаю. Будто мои слова могли его напитать силой и властью. Нариэн словно ловил их губами и жадно глотал, выпивая всю до конца.
Когда я не могла сдерживаться от дикой звериной жажды, когда перед глазами потемнело от желания и тоски по мужской тяжести, по его силе, я осторожно отстранилась и соскользнула в каменную ванну. Отплыла на другую сторону и, не оглядываясь, почувствовала, как Нариэн, будто привязанный, следует за мной.
Вода колыхнулась, заволновалась, выплеснулась через край, разливая тёплую воду по купальне, поднимая над нами пар, наполняя помещение ароматами.
Я стояла спиной к мужчине и понимала, что не могу жить без его рук и минуты. Не могу дышать без его губ. И разучилась говорить, когда он так сумасшедше близко.
Сначала маг просто очутился рядом. Стоял и дышал в затылок. Я немного повернула голову и обожглась о зелень голодных сияющих глаз.
Не бойся, прошептал Нариэн. Мы справимся.
Только бы не сгореть раньше времени. Я обвела губы кончиком языка, и взгляд ректора потемнел, застыл, затянул меня в чёрную глубину, откуда нет спасения.
Руки под водой огладили мои ягодицы. Одна рука поплыла по спине, разливая по мышцам сладкую дрожь, вторая нырнула глубже и, немного раздвинув бёдра, вклинилась между ног. Чтобы не упасть, я вцепилась в край ванны.
Что ты хотела сказать, Мэй? Тихий настойчивый голос коснулся моих губ, а длинные пальцы прошлись по чувствительным точкам и остановились на грани. В том послании. Что ты не озвучила?
Я замотала головой, заскулила. Чувствуя, что сейчас завою от желания, буду умолять, чтобы он продолжил, прикрыла глаза и сильнее прикусила губу. До крови.
Движения стали плотнее, пальцы нежно теребили узелок, но не проникали в меня, водили по лезвию меча.
Нариэн выдохнула я.
Скажи, прошу, скажи Я хочу это услышать.
Язык немел от желания, заплетался, движения между ног усилились, стали плотнее, а я совсем откинулась на грудь Нариэна и отдалась власти его рук, но всё ещё цеплялась за ванну, боясь, что уплыву на дно и не смогу подняться.
Ли-тэ вдруг резко убрал руки и, развернув, приподнял меня под мышки и усадил на край. Одним движением заставил отклониться, ожесточённо смял грудь, до томной боли. Наклонился и, проведя языком по мокрой коже живота, зацепил зубами вершину соска. Покатал её, прикусил, чтобы спуститься, раздвинуть мои дрожащие ноги, чтобы коснуться клитора и ударить по нему с такой силой, что я выгнулась от взрыва и заметалась в его ладонях, будто светлячок в закрытой банке, и простонала:
Я люблю тебя
Сильные руки потянули меня на себя, окунули снова в тёплую воду. Мне казалось, что она сейчас закипит от моей разрядки. Мужчина тяжело дышал, с его губ и волос капала вода, а в сияющих зеленью радужках вздрагивали звёзды.
Нариэн наклонился ко мне, заглянул в глаза, провёл ласково пальцами по виску, убрал мокрый локон волос. И снова ударил, но теперь губами по губам. Так страстно и жадно, что я не устояла на ногах, обвисла в мужских руках, запуталась пальчиками в белых волосах, застонала.
Нариэн оторвался, чтобы прошептать:
Ещё Скажи
Я хлопнула ресницами.
Не дождёшься Сначала ты, потянула его за руку, сядешь на край.
Мэй Длинно выдохнув, ли-тэ покачал головой. Он дрожал, я чувствовала, как напряжены его мышцы, и понимала, что то, что прячется под водой, всё ещё не получило желаемого.
Или не услышишь больше прищурилась и похлопала по камню. Не бойся, вторила я его словам.
Нариэн легко подтянулся, вынырнул из-под воды и сел на ванну.
Я подплыла ближе, встала на ноги и поднялась над мужчиной. Он дышал тяжело, жадно хватал воздух, расширял ноздри, стискивал челюсти. Боролся с собой.
Пальчики коснулись его напряжённого органа, отчего ректор ещё сильнее задрожал и выдал сквозь зубы что-то нечленораздельное. Увитый венами, он казался огромным, переливался капельками влаги, манил изучить его, потрогать.
Я хрипло выдохнула наклоняясь, никогда этого не делала, но читала
Остановись, если страшно, дрогнув, промямлил Нари.
И оставить тебя без вкусненького? Я ждала три месяца и мечтала это сделать. Провела пальцем вверх и, лаская по кругу, изучая ложбинку, спустилась до основания. Сжала ладонь, отчего мужчина шумно застонал. А теперь ты скажи И, качнувшись вперёд, лизнула головку.
Нариэн дёрнулся, будто его ударили хлыстом, а когда я испробовала его на вкус полностью и накрыла губами, ударяя головкой в нёбо, сильно смял мои волосы, потянул на себя. Неосознанно, срываясь с обрыва, шепча что-то несвязное, изгибаясь назад, содрогаясь массивным телом.
Я старалась не укусить, щекотала языком, потягивала, как леденец, и водила кулачком вверх-вниз. Так делали куртизанки в одном любовном романе, что приносила мне Сиэль. И, чувствуя, как мужчина подходит к краю, я понимала, что делаю всё верно.
Ректор затрясся, зашипел над головой, чтобы горячо запульсировать у меня во рту. От него пахло морской водой и лавандой, а сладко-солёный привкус, оставшийся на языке, нисколько меня не оттолкнул.
Только Нариэн промолчал не ответил на моё признание, и это обожгло грудь тягучей болью.
Глава 7
Нариэн
Слова рвались наружу, щекотали язык. Грудь сдавливало тисками, будто на меня свалился буйвол и раздробил кости.
Я не могу сказать, что люблю. Не имею права.
А если Мэй придётся выйти замуж за другого? А если это последние часы, когда мы спокойно лежим рядом, обнимаемся крепко-крепко, но чувствительно, чтобы можно было дышать? Хотя рядом с девушкой я разучился делать и это.
Что в ней особенного? Почему я смотрю на неё, и вены рвутся от кипящей крови?
Расскажи, какими они были раньше? Мэй повернулась бочком, погладила узкой ладонью мою грудь, улеглась на плечо горячей щекой и, ласково пробежав прикосновениями по только выбритой скуле, запустила пальцы в волосы на виске. Вытянулась вверх, прижала ко мне колено, неосознанно распаляя, мучая физической жаждой. Но я не оттолкнул, не подал вида, нежно огладил ладонью угол маленького плеча и поцеловал любопытный носик.
Рдяные, темнее, чем у Эри.
Мэй вытянула прямую белоснежную прядку и посмотрела на неё сквозь свет лампы.
Не верится. Темнее будто кровь, наверное.
Я коротко стригся. Мне они никогда не нравились. Казалось, что я в семье лишнее звено из-за внешнего отличия.
Дейра любила тебя, как сына. Я слышала, как она защищала тебя от Енимира
Ей не стоило лезть к Квинте. Это всегда опасно.
Девушка перевернулась, легла на живот и, согнув ноги в коленях и задорно покачав стопами, подпёрла голову кулачками.
Расскажи мне всё.
Мэй, не время Я ласково приподнял её подбородок пальцами, потянулся всем телом и коснулся ее губ.
Она была отзывчивой и податливой, и мы распалялись невыносимо быстро, словно эти поцелуи стали нашим воздухом. С трудом оторвался и притянул её к себе.
Я хочу знать о тебе больше, взмолилась Мэй, вырываясь из объятий. Не уходи от ответа, пожалуйста.
Мэйси пойми, наши отношения всё ещё подвешены в воздухе. Если мы слишком сблизимся, будет больнее расставаться.
Она хитро заулыбалась и поиграла бровями.
Кажется, ближе некуда, милый ректор.
Есть куда. Изучать линии идеального лица, тонуть в синеве глаз и слышать женский особенный запах было отчаянно приятно. Заставь меня сейчас оторвать руку от желанного, я бы свернул шею посягнувшему.
Нари, ты держишь меня на расстоянии, словно не веришь в успех. Мэй перехватила мою руку, которая нахально сорвалась с подбородка девушки и поползла под свободный ворот сорочки.
Думаешь, мне легко лежать с тобой, такой аппетитной и доступной, и не сорваться?
Мне ведь тоже непросто. Девушка закусила губу, перебралась на меня, медленно царапнула по груди ноготками и потёрлась бёдрами, вызывая неуёмное желание притянуть её ближе.
Потому и считаю, что нам нужно быть осторожнее. Подлей мне сейчас немного зелья желания, и тебя не спасти, Мэйси, ты понимаешь? Я сильно сжал её плечи, прижал к себе, обнял, стараясь не лопаться от жара, распирающего пах и грудь.
Но тогда зачем ты привёл меня к себе? Она запротестовала, дёрнулась, но силы оборотня, что перетекали по амулету и попадали в эссаху, не дали ей вырваться.
Я сумел выдохнуть и вдохнуть, но голос всё равно растворился в хриплой мольбе:
Соскучился
Мэй помрачнела, уголки губ, секунду назад игриво загибавшиеся вверх, дёрнулись вниз.
Как думаешь, что могло быть в воде?
Не забивай себе голову. Потянувшись, захватил густые тёмные волосы около виска, пропустил пряди сквозь пальцы, замер ладонью на затылке девушки, желая наклонить её и вырвать ещё один поцелуй, но она упёрлась в мою грудь и нахмурилась сильнее. Синие глаза потемнели, губы истончились в кривую линию.
Ты что-то не договариваешь, ли-тэ Ты знал, что с водой что-то не так?
Я увёл взгляд. Не хочу выглядеть обманщиком в её глазах.
Это лекарство, Мэй. Только и всего.
Она шумно выдохнула, наклонилась и повернула мою голову так, чтобы я смотрел на неё.
Ты болен?
Да, выдохнул я. Резко приподнялся и захватил её губы в плен. Целовал до одурения, перевернув нас на кровати, прижал девушку к матрасу и, вытянув худые руки над головой, пил её страсть и желание. Но мне было мало. Оторвавшись от её рта, с трудом проговорил: Тобой болен, Мэй Там зелье для понижения либидо.
Не особо оно тебе помогает, засмеялась ученица и, порочно проведя ладонью по моей спине, сжала ягодицу. Притянула к себе, будто чувствовать, как я её хочу, для неё особый вид наслаждения.
Вообще не помогает, с губ сорвался хрип. Я наклонился, чтобы снова и снова целовать ту, о которой думал, что не посмею коснуться её пять лет, но рабочий браслет вдруг завибрировал входящим сообщением. И этот особенный звук не сулил ничего хорошего. Пришлось отстраниться, прикоснуться ко лбу Мэй своим лбом, чтобы разлучиться вновь.
Мы совсем не поспали, Мэй, а уже пора вставать
Ничего, мягко заулыбалась она. В старости выспимся.
Дожить бы вырвалось у меня.
Радужки Мэй засверкали тёмным золотом, зубы слабо скрипнули, а пальцы на моей спине до сильной боли впились в кожу. Она сама отстранилась, попыталась вырваться из-под меня. Я не удерживал. Сам не знаю, как смог оторвать её от себя, но знал, что обязан хоть немного отдалиться, поскольку не собирался повторять прошлые ошибки. Наше обручение уже вылезло боком, и неизвестно, примет ли король мои объяснения по поводу смерти ведущего профессора академии. Вряд ли Енимир меня прикроет, но Мэй не должна об этом узнать.
Скинув ноги с кровати, я быстро поднялся, набросил на плечи халат и удалился в кабинет, оставив ис-тэ одну.
Мэйлисса
Нариэн ушёл, а я повернулась на бок, туго замоталась в одеяло и пыталась уснуть. Так крепко, чтобы проспать все занятия.
Но не смогла.
Сердце билось в груди, словно сошло с ума. Я прижимала к себе руку и старалась удержать беспокойство в кулаке. Умоляла эссаху усмирить волнение, убаюкать волчицу.
Ничего не помогало.
Я лишь сильнее расходилась. Даже дышать стало тяжелее. Перевернулась на спину и уставилась в потолок. Тошно-то как
Издали послышался приглушённый голос Нариэна, но, как только я попыталась разобрать слова волчьим слухом, всё стихло.
Ректор накрыл себя куполом, догадалась я. Значит, есть что-то, о чём он не желает говорить и делиться со мной.
Я понимала, что должно быть личное пространство. Что мы не настолько близки, чтобы раскрывать государственные тайны. Что все отношения строятся на доверии, но это маленькое «но» очень царапало грудь, мучило, заставляя нервничать и трястись. Ведь, по сути, мы с Нариэном теперь друг другу никто.
Осознание нашей долгой разлуки в несколько месяцев и фактического разрыва стискивало виски и обжигало щёки ненормальным румянцем. Вдруг мне придётся уйти от него? Вдруг он не уверен, что я ему нужна? Да, лепетал раньше что-то о любви в чувственном порыве, но прямо в глаза ничего и не сказал. Так просто Три слова. Но не осмелился.
Я закусила губу до крови и застонала. Зря ему сказала, что люблю Зря. Ведь возможно, я должна буду остаться с оборотнем, который ко мне привязан. С Эвером. Пока связь не реализована, тяги особой нет, её перекрывают привязанности и чувства, что зародились ранее.
Хотя метка была первичной. Странно всё это. И мои чувства к ректору тоже странные. Слишком стремительные и мощные. Разве так любят люди? Вдруг я банально очарована и завтра всё пройдёт?
Скинув одеяло, голышом метнулась к сложенной на кресле одежде. Быстро привела себя в порядок, даже в купальню спустилась на несколько минут, чтобы умыться и чуть не сгореть со стыда, увидев ванну, в которой мы с ректором ночью Назад метнулась, будто меня пчела ужалила, но тут же наткнулась взглядом на смятую постель, где мы обнимались до утра. Кое-как заправила ложе и подступила к окну, чтобы успокоиться. Лотта вышел на горизонт и щедро разрисовал небо алым и оранжевым, только лента сине-фиолетовой Черты оставалась холодной и жуткой. Полог. Смерти. Нариэн вернулся оттуда едва живым. И больше никто