А дальше, на пятой, сквозь освещенное окно видно, что мишки наряжают елку. Один стоит на табуретке, а другой подает ему шарик. А третий на лесенке прилаживает звезду на верхушку. А еще один заворачивает подарок.
У них тоже Новый год! сказала Маруся.
Да! Крути дальше!
Маруся подвинула на последнюю картинку. Теперь она как будто прямо в комнате у мишек. Все сидят за праздничным столом. В глубине комнаты лестница на второй этаж. Горят свечи, а на елке светятся лампочки. За темным окном чуть видны сугробы и фонарь. А один мишка в комбинезончике залез под елку и вытаскивает оттуда подарок в золотой бумаге, завязанный красной ленточкой.
Как я мечтала в детстве о таком! мама вздохнула.
А что у него там?
Не знаю, это последняя картинка, мама взяла у нее из рук «бинокль» и поднесла к глазам. Но, наверное, что-то волшебное. А еще мне всегда хотелось подняться по этой их лестнице на второй этаж и посмотреть, что там.
***
Вот, наконец, и за стол сели. Проводить старый год. Стол раздвигать не стали, гостей нет. Утки тоже нет. Ее обычно привозит тетя Таня. А бабушка тирамису собственного изготовления. А сегодня еды как-то мало, да и есть почти не хочется. Мама кладет ей бутерброд с икрой, даже мандарин чистит, как маленькой. Маруся съедает несколько долек.
Полежу сейчас пять минут и доем, она устраивается тут же на диване.
Я тоже хочу шампанское попробовать! говорит Ваня. Костя пил в прошлом году!
Не пил, а пробовал! И не забывай, что ты на три года младше, отвечает папа.
Может, до Рождества оставим? предлагает мама.
Мам, ну какое шампанское на Рождество? хмыкает Костя.
Они долго еще спорят и что-то обсуждают. Мама приносит одеяло. Маруся укрывается с головой. Теперь люстры не видно, а лампочки светят как-то издалека, как лесные фонарики у мишек. Глаза сами закрываются.
Маруся чувствует, что ее кто-то легонько трогает за руку. Как кот лапкой. Она открывает глаза и едва не вскрикивает от неожиданности. Перед ней стоит мишка, в синих брючках и в матросской курточке. Даже на голове капитанская фуражка и тонкие очки в золотой оправе. Рядом с ним другой, поменьше, ростом с Марусю. Тот в смешном клетчатом комбинезончике и теплой курточке, в лапе старинный фонарь со свечкой.
Пойдем! они открывают дверь и выходят из комнаты. Прямо за дверью начинается лес. Маруся его сразу узнаёт. Только сейчас здесь темно, и фонарики не горят. Марусе зябко. Мишка накидывает ей на плечи свою куртку. Тот, что в матроске подходит к фонарику и гладит его фонарь зажигается.
Попробуй сама! показывает он на следующий. Маруся осторожно прикасается к холодному белому шару. Вдруг внутри у него вспыхивает искорка, и шар наполняется светом. Так они бегают от фонаря к фонарю, пока по всей аллее не зажигаются маленькие ручные луны. Вот они уже около дома. Дом Маруся тоже узнаёт. Внутри огромная елка. Верхушка упирается почти в потолок. Чтоб надеть на нее звезду, нужно подняться по широкой лестнице на второй этаж. Стол уже накрыт.
Давай скорей! Уже начинается! торопят ее мишки. Они вбегают на крыльцо и застревают в двери все пытаются войти одновременно. Странно, Маруся их совсем не стесняется, с ними так весело, как с братьями, когда те не начинают важничать и не запираются в комнате.
Медвежья мама зажигает на елке свечи. Медвежий папа готовится открыть шампанское. Бабушка достала коробку с печеньем. Малыши копошатся под елкой. Медвежья девочка в бархатном платье спускается по лестнице с фотоаппаратом в лапе.
А это тебе! мишка в комбинезоне достает из-под елки коробку, обернутую золотой бумагой, и протягивает ей. Она перетянута красной ленточкой.
Мне? Спасибо!
«Сейчас я узнаю, что там у них и расскажу маме», думает Маруся, она дергает, лента никак не развязывается. Внезапно ее ослепляет яркая вспышка!
Фейерверк! догадывается Маруся и открывает глаза. Ой, это не фейерверк, это утро!
***
Неужели проспала Новый год!? Маруся села на кровати и вдруг поняла, что чувствует хвойный новогодний запах!
Она тихонько встала. Братья спали в своей комнате. Родители тоже даже через дверь слышен папин храп. Маруся побежала в большую комнату, к елке. На столе осталась посуда, на ее тарелке лежал подсохший недоеденный мандарин. А за окном шел настоящий снег! Он падал и падал. И весь двор был белый, и все деревья облеплены снегом, как сухопутные кораллы. И даже дворник еще не выходил. Она хотела разбудить поскорее маму и всех и крикнуть им, что снег идет. А потом вспомнила про мишек, улыбнулась, включила свет в своей комнате, что-то вырезала и клеила из золотой бумаги. Так, что бы положить туда? Тут Маруся вспомнила про снегиря из ниток, он так и валялся в портфеле с прошлого года. Она засунула его в золотую коробочку, нашла красную ленточку, с третьей попытки завязала красивый бантик и побежала к родителям:
Марусик? Рано еще! Поспи! Ложись к нам, пробормотала мама.
Мама, мама, проснись! Мишки просили передать тебе подарок.
Ирина Базалеева
Призрак замка Вандерграсс
«Раз в год в рождественскую ночь самая юная служанка должна собственноручно завести часы на Часовой башне замка Вандерграсс».
(Из домовой книги)
Ближе к Рождеству почти все работники разъехались по домам. В замке остались только двадцатитрехлетняя Мари, старый сторож Людвиг и его жена, экономка Марта.
В декабре солнце почти не показывается из-за плотных облаков. Косматые ели занесло снегом. Ветер воет в каминных трубах, а чёрный кот, откликающийся на прозвище «фон Альберт», то и дело вздыбливает шерсть.
Все знают, что Вандерграсс любим привидениями и оборотнями, а старые книги полны леденящих кровь историй. И по старинному преданию, которое даже записано в домовой книге, именно юная Мари должна сегодня ночью подняться на башню, чтобы завести часы. Традиция не прерывается с середины пятнадцатого века, когда и был возведён замок для первого из династии Вандерграсс, пришедшего в эти края с севера.
Так прописано в трудовом контракте, Мари. И от этого зависит годовой бонус. Что поделать, в этом отношении мы не сильно отличаемся от офисных работников, вздыхает Людвиг.
А фон Альберт тоже в штате? шутит Мари.
В замке обязательно держат кота. Хотя фон Альберту и без договора мышей хватает, улыбается уголками рта Марта.
А что там за выдумки с оборотнями и призраками? смеётся Мари.
Старая чета серьёзнеет.
Милая, хоть мы и в двадцать первом веке, но есть и всегда будут вещи, которые не постичь человеческим разумом, слегка прикусывая губу, говорит Марта.
И вот они ждут рождественскую ночь и то и дело поднимают головы к башенным часам. От мороза часы скрипят, будто жалуются.
Вечером Людвиг закончил перекладывать пол в большой зале. Марта встретила последние посылки с хозяйственными принадлежностями. Мари украсила окна гирляндами, чтобы проезжающие по шоссе могли любоваться замком.
В десять они садятся в кухне ужинать. Ледяное вино, груши в карамели, запечённая с черносливом шейка, пирожки с ливером и пирожные с заварным кремом Марта изрядно постаралась. Фон Альберт попрошайничает у стола. Мари дарит супругам пару пушистых полотенец, а они ей мехового белого мишку, которого фон Альберт сразу же пытается оспорить.
Когда ходики на стене в кухне показывают без четверти полночь, Мари встаёт из-за стола, берёт приготовленные ключи и отправляется наверх, в башню. Она нервничает, хотя убеждает себя, что просто выполнит работу и тут же вернётся к чаю с пирожными. Марта что-то говорит Людвигу, и Мари слышатся слова молитвы. Мари передёргивает плечами, вдевает руки в рукава пуховика и выходит на винтовую лестницу башни.
Тут тихо. Мари быстро поднимается на открытую площадку с часовым механизмом и оглядывается по сторонам. Стоит лёгкий морозец. Из-за метели не видно ни леса, ни ужовой ленты шоссе, ни зарева ближайшего города. Даже часы перестали скрипеть и жаловаться, и только натружено тикают, словно понимают, что это к ним пришли. и это ими сейчас займутся. Мари включает свет на площадке и подходит к ручной лебёдке, которой поднимают опустившуюся за год гирю. Сейчас гиря почти достигла пола и кажется громадной рыбой, пойманной на цепь.
Мари вдруг видит над лебёдкой непонятное сгущение воздуха. Она проводит рукой над лебёдкой, и тут кто-то совсем близко восклицает: «Ой!»
Мари вздрагивает, достаёт из кармана пуховика смартфон и включает режим AR для определения дополненной реальности. Со страхом, но и с любопытством она наводит смартфон на лебёдку. На лебёдке сидит существо в зелёном колпаке. Оно размером с кошку и похоже на гнома.
Здра-асте, с интересом тянет Мари.
Привет, морщится существо. Зачем ты включила это?
Что? AR?
Ну да. Как теперь я пугать тебя буду и всё такое? Я, кстати, призрак, представляется существо.
Я Мари, протягивает руку Мари, рука проходит сквозь призрака. Мне часы завести надо.
Заводи, вздыхает призрак и чешет голову под зелёным колпаком. А я всё же должен тебя испугать. Чтобы поддержать легенду. А как тебя напугаешь? Ты же ещё и выдашь меня. В инстаграм, небось, запостишь.
А ты про инстаграм откуда знаешь? Ты тут разве не с пятнадцатого века? Или это всё сказки для маленьких?
Призрак устало машет рукой и спрыгивает с лебёдки.
У меня у самого инстаграм есть.
Мари суёт смартфон в карман, берётся за ручку лебёдки и начинает крутить. Та с трудом поддаётся и через несколько оборотов останавливается.
Заело, поясняет голос призрака. Каждый год одно и то же. Там в углу маслёнка стоит.
Мари идёт за маслёнкой. Невидимый без смартфона призрак замка Вандерграсс даёт инструкции:
Заслонку отодвинь. Теперь залей масло. Ручку покрути туда-сюда. И налей ещё чуток.
Дело пошло. Мари крутит ручку лебёдки, гиря часов медленно поднимается.
Послушай, призрак! Где ты там? А как же вы занавески колышете, предметы двигаете и безо всякой дополненной реальности людям показываетесь?
Призрак молчит. Обе руки заняты, потому Мари не может достать смартфон, чтобы посмотреть на него.
В конце концов гиря наверху. Мари кажется, что часы даже тикают веселее. И метель стихла, а небо вызвездило. Мари достаёт смартфон и с его помощью осматривает площадку. Призрака нигде не видно. Она проверяет, включён ли режим AR, но призрак, похоже, ушёл без прощаний и церемоний.
Мари относит маслёнку на место и по пути запинается ногой обо что-то мягкое. На полу лежит зелёный войлочный колпачок, видимый и безо всякой AR. Мари поднимает его, гасит свет на площадке и спускается по лестнице к Людвигу и Марте.
Она раскусила нас! кричит Марте Людвиг, и они смеются. Вот молодёжь!
Ой, Людвиг, Мари нашла шапку от подарка, которую ты где-то выронил! Марта хлопает Людвига по плечу и обращается к Мари. Хорошо, что ты не пошла наверх. Сегодня такая холодина.
Мари непонимающе улыбается и вдруг застывает на месте: ходики показывают без четверти двенадцать, как будто она и не уходила! Смотрит на себя в зеркале: а щёки от вина так раскраснелись?
Марта забирает из рук Мари зелёный колпачок и надевает его на белого мишку. Мишке колпачок впору. К Мари возвращается дар речи.
А часы? Самая юная служанка должна собственноручно завести
Людвиг взрывается хохотом.
Нет, ты погляди! Часы! Да они уж двадцать лет сами заводятся. Всё-таки разыграли мы тебя. Обиделась?
Мари улыбается и отрицательно качает головой. Людвиг подливает вина в бокалы. Марта приносит ещё заварных пирожных. Они встречают Рождество. И ещё пьют. И едят. И поздравляют по телефонам близких. Мари пишет друзьям в соцсетях. Её поздравляют в ответ и комментируют её последнее фото. То, что опубликовано без четверти двенадцать.
Мари берёт со стола салфетку и, не отвлекаясь от смартфона, вытирает от машинного масла ладони. Открывает фото на весь экран. Отменное качество. На фото она сама в пуховике с торчащим из кармана смартфоном двумя руками крутит ручку лебёдки. Рядом на цепи огромной рыбой висит чугунная гиря, уже изрядно приподнятая над полом. А край снимка мутно-зелёный, как будто у фотографа, заслонив собой камеру, свисал со лба зелёный колпак.
Дарья Новакова
Путеводная звезда
Третьеклассник Вася Ивашкин пришел домой с ошеломительной новостью: в школьном спектакле он будет играть Иосифа.
Батюшки, всплеснула руками бабушка, Зинаида Терентьевна, и несколько раз перекрестилась, самого Сталина! Подумать только!
Вася не очень представлял, кто это, но на всякий случай возгордился: до того уважительно смотрела на него бабушка. Даже прикинул, не выпросить ли у родителей, когда они вернутся из экспедиции, новенький смартфон вместо кнопочного телефона по этому поводу. Для начала же решил не делать уроки. Обнаружившая это в девять вечера Зинаида Терентьевна нещадно оттрепала за уши будущего Сталина.
Основная нагрузка по подготовке к спектаклю легла на ее отнюдь не хрупкие плечи, поскольку геологическая экспедиция Васиных родителей заканчивалась только под Новый год.
Сталин? переспрашивал Васин папа по телефону.
Он самый, шепотом подтверждала Зинаида Терентьевна и оглядывалась по сторонам.
Постараемся быть, кричал папа в трубку, и связь обрывалась.
На сценарий бабушка отказалась даже смотреть. Тем более, что он был на английском.
Я этот язык не знаю, слова сам учи! С костюмом, так и быть, помогу.
Сказали, в белом надо быть, Вася почесал шею.
В белом! фыркнула бабушка, будто сама не знаю, какого цвета маршальский китель!
Первым делом она раздобыла курительную трубку. Иван Иванович, сосед из двадцать четвертой квартиры, был ветераном, прошел всю войну и очень любил в полуденный час попыхтеть в кресле-качалке.
Одолжи трубку, Иваныч, потребовала Зинаида Терентьевна, заявившись к нему как-то вечером.
Тот уважительно посмотрел на нее.
Ты, что это, курить вздумала?
Это для внука, строго сказала она и требовательно протянула вперед руку.
Иван Иванович, совсем растерявшись, покорно отдал трубку.
А вернешь когда?
Через две недели.
Как же я без трубки-то так долго, Терентьевна?
Курить вредно, отрезала та и вынула из карманов халата четыре пачки специально купленного Мальборо. Держи вот.
Зачем трубка была нужна бабушке так заблаговременно, ни Вася, ни тем более Иван Иванович, не понимали, но спорить никто не осмелился.
Затем Зинаида Терентьевна сделала папку для документов, наклеив туда сверху красную звезду. Потом взялась за китель и брюки, для чего даже расчехлила старый Зингер. Ушила белый свадебный пиджак сына, для погон обшила картонные прямоугольники золотой тканью и наклеила туда покрашенные золотой же краской октябрятские звездочки, бережно хранимые до сего знаменательного дня.
Вот и пригодились, торжествующе сказала она, посмотрев на телефонную трубку так, словно та могла передать эти слова невестке.
Из шкафа был бережно вынут дедушкин пиджак с наградами.
Прости, Петюня, бабушка перевела глаза на портрет на стене, вытерла слезу и безжалостно срезала все ордена. Портрет смотрел как-то особенно сурово.
Да знаю, знаю, отмахнулась она от него, не носил он ордена! Только звезду А вот если бы у тебя, последнее слово бабушка намеренно выделила, было звание героя соцтруда, то нас бы сейчас очень выручила твоя пенсия.
А так, Петюня, и она снова промокнула глаза, хоть на ордена твои посмотрят.
Наконец, брюки с лампасами, китель с погонами и орденами были готовы. Раздобыты даже сапоги. Оставалось последнее и самое важное, по мнению Зинаиды Терентьевны, усы. Для начала попробовали нарисовать маминым карандашом для бровей. Получилось неплохо, но тут Вася забылся и почесал над губой. Там моментально образовалось грязное пятно, а этого бабушка стерпеть не могла. Потом было решено вырезать усы из черной бумаги. Бабушка долго примеряла их к лицу внука. Тот отчего-то стал похож на Элькюра Пуаро, а не Сталина.