Поэтому Джесс молча проверил патроны в своем автомате, убедился в том, что все готово, и, как только остальные тоже собрались, они двинулись в сторону ворот. Центурион со скрипом их распахнул, и облачко песка ударило горячей волной. «Это ненастоящая улица, сказал себе Джесс. Просто декорации, и несколько актеров в качестве прохожих, чтобы придать происходящему реалистичный вид. Никакой опасности». Однако Джесс никогда прежде не бывал на подобной тренировке. Он понятия не имел, на что все это будет похоже, и ему хотелось верить, что сегодняшнее испытание станет для них последним.
У вас тридцать минут, чтобы выполнить задание, произнес центурион. Эти ворота являются вашим единственным выходом, так что запомните их расположение хорошенько. Держите ухо востро. И удачи.
«Он выглядит вполне себе дружелюбным человеком», подумал Джесс. Более того, центурион выглядел как человек, который знает свое дело. Однако еще один его сослуживец, тихий и молчаливый, стоял неподалеку в тени. «Командир запасного отряда», решил Джесс, а затем задумался, сколько еще солдат готовы задействовать в случае, если что-то пройдет не по плану. «Не так уж много», пришел к выводу Джесс.
Однако эта мысль опять никак не вписывалась в общую картину происходящего.
У Джесса не оказалось времени все обдумать и сложить детали пазла воедино, потому что его отряд двинулся в сторону опасной территории.
Что ж, все достаточно просто, произнесла Глен, когда ворота со крипом захлопнулись за их спинами. Мне нужно, чтобы вы все сделали идеально. Смотрите в оба. Будьте готовы к тому, что здесь нет безопасных участков. Все ясно?
Джесс всегда был готов к тому, что мир вокруг непредсказуем и опасен, каким бы он ни казался на первый взгляд, потому что ну, потому что мир и правда был всегда опасен вокруг Джесса. Он отлично это знал, понимал с тех самых пор, когда стал достаточно взрослым для того, чтобы его начали отправлять в качестве гонца через весь Лондон с контрабандными книгами, привязанными ремнями к его груди. С чего бы Глен напоминать им об опасности теперь? Каждый из их отряда всегда вел себя осторожно. И когда наставники снимали с них баллы, это всегда происходило из-за незначительных проступков внешний вид формы, скорость выполнения упражнения, но никогда их не наказывали за неосторожность. Должно быть, Глен нервничает так же сильно, как и сам Джесс.
«Если бы я был еще бо́льшим параноиком, я бы не смог жить», подумал Джесс. Эта забавная мысль оставила странный, горьковатый привкус у него на языке, словно ему в рот положили что-то металлическое, и Джесс сглотнул, а затем отправился следом за Глен на пустынную, извилистую улочку.
Тренировочный городок на деле оказался совсем не таким, каким ожидал его увидеть Джесс. Улицы не выглядели как часть Александрии где они были широкими и чистыми, а также красиво спроектированными, а напоминали скорее об Англии. С обветшалыми, тесно стоящими зданиями. Переулки утопали в тени, а на дорогах валялись разные обломки и мусор. Окна магазинчиков были грязными, и когда Джесс заглянул внутрь одного из зданий, то всюду увидел лишь разбросанные, дешевые вещи. Тощая, как скелет, собака, с выступающими под шкурой ребрами, стояла, точно автоматизированное существо, в тени одного из переулков, и Джесса захлестнуло жалостью к бедному животному. Собака вообще должна была находиться здесь? Если бы Джесс не выполнял сейчас важного задания, он бы наверняка остановился, чтобы раздобыть и кинуть собаке кусочек хлеба, однако, как только Джесс об этом подумал, пес тут же вздрогнул, развернулся и тихо скрылся в темном переулке.
И Джесс не видел ни одного актера, играющего роль прохожего, поблизости. Он вообще не видел никого.
Глен уверенно и методично проверяла каждый угол и каждую дверь, пока Джесс и юная девушка справа от него, Хельва, сторожили у затемненного окна, выходящего на улицу. Никому не нужно было говорить, что делать; каждый в отряде прекрасно понимал свою роль в данном деле. Спокойно и бесшумно они прошли вдоль улицы, и на другом ее конце Джесс увидел одинокую фигуру, стоящую на углу. На мужчине была песочного цвета мантия, какие носят сотрудники Великой библиотеки и которая развевалась на порывистом ветру, под мантией же виднелся простой и практичный черный наряд. Его черные с сединой волосы до плеч растрепались, и еще до того, как отряд подошел достаточно близко, Джесс понял, кто их поджидает.
Профессор Кристофер Вульф.
Джесс заметил, как резко напряглась Глен, когда тоже узнала профессора; он понял, что никто не предупредил ее о том, что им предстоит сопровождать профессора, и уж точно никто не сказал ей, что этим профессором будет именно Вульф. Он вообще должен был находиться где-нибудь подальше отсюда. В конце концов, многие вышестоящие по карьерной лестнице сотрудники Великой библиотеки желали избавиться от Вульфа, а некоторые так и вообще предпочли бы его видеть мертвым. Факт того, что Вульф вот так вот беззаботно вышел на публику, да еще и ради какого-то тренировочного задания Это совсем не укладывалось у Джесса в голове и казалось абсолютно неправильным.
Трое из сокурсников Джесса, как он отлично помнил, погибли именно потому, что Библиотека жаждала избавиться от Кристофера Вульфа. Вспоминать о тех днях Джессу не хотелось. Однако, быть может, даже у Вульфа сегодня не было выбора. Коллеги Вульфа, капитана Санти, сегодня на площади на всеобщем сборе видно не было. Где же он тогда? Если кто-то угрожал жизни Санти, Вульф вполне мог согласиться на многое. Он уже делал подобное раньше.
Если профессор Вульф и находился сегодня здесь по принуждению, он никак не выдавал своей тревоги. Он излучал не что иное, как непоколебимую силу, впрочем, как и всегда, что лишь подтвердил его снисходительный взгляд, когда он взглянул на отряд. Даже на Глен и Джесса профессор Вульф посмотрел равнодушно.
Вы двигаетесь так, словно прогуливаетесь по бульвару, произнес профессор Вульф, обращаясь к Глен, которая кивнула ему, точно это была формальная встреча. Я полагал, вы должны стать солдатами элитного войска Великой библиотеки. Вас что, обучают переводить старушек через дорогу?
Лучше уж переборщить с осторожностью, чем умереть, сэр, сказала Глен. Вы ведь отлично это знаете.
Знаю? Выражение лица профессора, как решил Джесс, сегодня еще более серьезное и угрюмое, чем обычно, а под глазами у него темные круги, которых не было раньше. Вульф выглядел исхудавшим и настороженным. Что ж. Тогда постарайтесь, чтобы я сегодня выжил, и давайте поскорее завершим ваше задание, отряд трупов.
Джесс бросил взгляд направо и увидел, как Хельва вздрагивает после последних слов Вульфа. Она не разделяла чувства юмора профессора, которое очень часто было почти что слишком жестоким; новобранцев бывалые солдаты нередко называли отрядами самоубийц, однако никто никогда не говорил что-то подобного прямо в лицо. Вероятно, профессор Вульф вел себя так прямолинейно потому, что хотел, чтобы они не расслаблялись и были начеку.
Никакая опасность вам сегодня не угрожает, профессор. Держитесь за мной и между Брайтвеллом и Свенсдоттер. Если шутка Вульфа и застала Глен врасплох, то она ничем не выдала своих эмоций. «Она многому научилась за проведенное здесь время», подумал Джесс. Он, кажется, даже заметил искру усмешки, блеснувшую в ее глазах, однако эта искра моментально исчезла, когда Глен повернулась, чтобы осмотреть улицу. Вульф же встал между Джессом и Хельвой. Джесс бросил короткий взгляд на профессора и пришел к выводу, что мало того, что у Вульфа не было никакого оружия, так на нем еще и не было никакой брони под шелковой мантией. Если в него попадет хотя бы одна пуля, он рискует получить серьезные, а может, и смертельные травмы и ранения. Почему ему не выдали такое же обмундирование, как всем членам их отряда?
«Все это неправильно», снова подумал Джесс, однако он не мог сейчас начать задавать Вульфу вопросы, только не те, которые на самом деле хотел задать. «Кто приказал вам сюда прийти?» и «Был ли у вас выбор?». Потому что, будучи солдатом, Джесс не имел права требовать подобную информацию. У него было задание. Ему нужно лишь выполнить это задание идеально. У него нет права на ошибку.
Глен провела всех вдоль улицы спокойным и уверенным шагом, осмотрительно проверяя каждую дверь и каждый магазин. Джесс с Хельвой следили за верхними этажами и крышами, и пока что, не считая исхудавшей, изголодавшейся собаки, все выглядело пустым. Все вообще было неподвижно за исключением их одежды, развевающейся на ветру, и пыли, вьющейся вдоль брусчатки на дороге. Квартал выглядел пустынным и мертвым.
Джесс вздрогнул от неожиданности, когда Вульф произнес:
Дом справа от нас, третий от переулка. Там мы и найдем свою награду. Чем быстрее мы со всем этим расправимся, тем лучше, полагаю. Джесс с трудом удержался от того, чтобы повернуть голову и посмотреть, куда именно указывает профессор Вульф, однако сумел с собой совладать и продолжил смотреть прямо, пока остальные начали пялиться. Вероятнее всего, вам попытаются дать отпор, когда вы начнете конфисковывать книги. Голос Вульфа звучал так сухо, казалось, он испарится на ветру. Разумеется, им попытаются дать отпор. Владеть подлинными книгами строго-настрого запрещено. И тем не менее вопреки всем запретам их покупали, прятали, продавали и перевозили контрабандой. Люди редко отдают подобные ценности, просто пожав плечами.
Эта обязанность в качестве солдата элитного войска была одной из самых нелюбимых у Джесса: отбирать книги из рук людей, кто эти книги поистине любил если, конечно, люди не были извращенными пожирателями чернил, которые находили наслаждение в том, чтобы уничтожать редкие и оригинальные произведения. В таком случае Джесс был бы только рад заковать их в кандалы и кинуть в камеру библиотечной тюрьмы. Конфискация книг была одной из тех процедур, во время которой Джесс в принципе чувствовал себя неуютно, особенно когда это касалось радикальных мер, на которые Библиотека готова была пойти, чтобы удостовериться, что все знания и вся информация проходят именно через них. Подобные жестокие меры вовсе не являлись признаком уверенности в себе. Не являлись признаком чистоты сердца и искренности намерений.
Вульф шагал молча, и Джесс задумался, не сказали ли ему больше, чем им. Учитывая, что в последнее время Библиотека не особо доверяла профессору, возможно, ему предоставили не больше информации, чем солдатам. Джесс привык думать о профессоре как о человеке, который владеет многими тайнами, однако, несмотря на всю свою видимую уверенность и способность выглядеть всезнающим, Вульф находился сейчас в таком же непростом положении, как и Джесс, а может, и не только сейчас. Осознавая то, что Вульф был простым смертным, как и все они, Джесс снова подумал о том, в какой опасной ситуации они теперь оказались.
Они прошли вдоль улицы, и Глен ускорила шаг, вероятно, сама того не замечая; ей не сообщили о том, что отряду предстоит охранять профессора Вульфа, Джесс заметил это по напряженным плечам. И Глен совсем не радовало то, что улицы вокруг них выглядели подозрительно пустынными, как не радовало и Джесса.
Когда на них напали, то нападение произошло резко и быстро, а снаряды полетели сверху. Джесс чуть было не упустил момента, когда все это началось; нападающие очень хитро расположились, воспользовавшись утренним ослепляющим солнцем, и Джесс заметил лишь какое-то подозрительное движение, которое можно было бы принять за пролетевших мимо птиц, однако глубоко в душе Джесс отлично знал, что это не птицы. За секунду до того, как Джесс закричал: «Слева от нас!» он услышал, как Хельва кричит: «Справа от нас!» и в тот же момент на них обрушился первый снаряд. Джесс и Хельва одновременно начали стрелять в тени на вершине крыши, и рев выпускаемых пуль заглушил все остальные крики.
Кто-то схватил Джесса сзади за униформу и дернул так сильно, что он чуть не рухнул, лишь чудом удержавшись на ногах, сделав три шага назад. В цель Джесс не попал, однако эти три шага спасли ему жизнь. Оказавшись в новом положении, Джесс увидел, как в них летят стеклянные бутылки, в которых на солнце поблескивает зеленая жидкость.
Бутылки разбивались о землю, и, пока все разбегались в разные стороны, Глен закрыла своим телом Вульфа и утянула его в сторону ближайшей двери, в то же время стреляя вверх. Вдруг Джесс ощутил внезапное и странное дуновение сзади на своей вспотевшей шее, а затем густая субстанция, известная под названием «греческий огонь», который содержался в разбитых бутылках, взорвался, вспыхнув с шипением и ревом. Волна жара окатила Джесса, и на миг он испугался, что пламя перекинулось на него, однако когда повернулся, чтобы посмотреть, то увидел огромный столб огня, поднимающийся в небо.
«Это вовсе не тренировочное задание. Все это происходит вовсе не вполсилы». Миллион вопросов разом промчались в голове Джесса, однако думать об этом сейчас было бессмысленно. Очевидно, что капитан Санти обо всем этом не знал, потому что ни за что бы на подобное не согласился. И профессор Вульф бы не согласился, если бы у него действительно был выбор.
Все это уже не имеет сейчас значения. Противники, расположившиеся на крыше, помимо греческого огня также имели и другое оружие. Похоже, первая волна снарядов все же никого не ранила, и отряд Джесса притаился на безопасных участках, какие представляли дверные проемы, а пули которые тоже ударяли вовсе не вполсилы оставляли дырки в кирпичах вокруг них. Глен разбила стекла грязной витрины магазина рядом и приказала Хельве пойти внутрь и осмотреть помещения, пока Глен прикрывает Вульфа, присевшего в углу, чтобы стать незаметным. Профессор, как и всегда, выглядел сосредоточенным. Напряженным. Готовым ко всему.
А еще безоружным и абсолютно беззащитным.
Джесс пытался унять дрожь. Несмотря на то что он должен быть напуган в сложившейся ситуации, дрожал он скорее от переполняющего его адреналина, от готовности сражаться с врагом. И он вдруг понял, что очень и очень злится. Злится, потому что его в очередной раз загнали в ситуацию, над которой он не имеет ни малейшего контроля, в которой никто и не думал заботиться о его жизни. Злится, потому что Глен, профессор Вульф и другие члены его отряда, к которым он так старался не привязываться, могут снова заплатить страшную цену и отдать свою жизнь.
Джесс увидел противника на крыше, прицелился и выстрелил, а затем увидел, как его пуля находит свою мишень. Кто-то упал, хотя против слепящего солнца это казалось лишь промелькнувшей тенью. «Отлично». Джесс снова прицелился, выстрелил, на этот раз промахнулся, но попал в следующую тень, которая промелькнула на крыше следом.
Джесс бросил беглый взгляд на Глен с Вульфом, просто чтобы удостовериться, что они по-прежнему целы и невредимы; Глен отлично держала себя в руках, выражение ее лица оставалось беспристрастным, а взгляд блестел, когда она целилась и стреляла. И каждый ее выстрел находил цель. Отблески зеленого греческого огня на ее коже делали ее похожей на автоматизированного механического воина Если не считать, конечно, сдержанную и едва заметную довольную улыбку на губах.
Для Глен, кажется, это был ее звездный час.
Джесс сначала проигнорировал, когда Тарик сошел со своего поста рядом с ним, полагая, что его товарищ просто пытается найти получше позицию для стрельбы. Однако Джесс все равно проследил за Тариком скорее инстинктивно, все еще хорошо припоминая, как тот выстрелил Джессу в спину на тренировке. Тарик вовсе не следит за движениями нападающих, вдруг осознал Джесс в следующее мгновение. Товарищ смотрел прямо на Глен и Вульфа и направлялся туда, откуда он мог бы выстрелить прямо в незащищенное тело профессора и где Глен не могла бы ему помешать.