Наш новоиспеченный часовщик делает одно неаккуратное движение, и торсионная пружина бесшумно улетает в неизвестном направлении.
Ах, ты ж
Валя, прищуриваясь, снимает монокуляр и спокойно кладет его на стол. Затем он протирает уставшие от напряжения глаза. Через окно палату заливает необычайно яркое солнце. Такое солнце бывает в детстве, когда у тебя летние каникулы и ты укрываешься одеялом с головой, дабы утреннее солнце не светило тебе в глаза. Но перед тем как укрыться, ты замечаешь мелкие пылинки, летающие в воздухе. Ты замечаешь красоту ковра, висящего на стене, сейчас это звучит странно. Ты ощущаешь это неповторимое тепло, коснувшееся твоих век. Ты ощущаешь запах еды, которую кто-то из родителей разогревает на кухне. Оттого, что кто-то встал раньше тебя, ты слышишь скрип половиц. Ты ошибочно уверен в том, что это лето никогда не закончится. Ты словно пребываешь в другом мире, более теплом, более комфортном, более уютном. Но ведь по факту это тот же мир, только в прошлом. Почему солнце из детства всегда кажется ярче? Ведь по факту оно не стало светить хуже. Почему даже кровать из детства кажется мягче и удобней? Ведь сейчас ты спишь на ортопедическом матрасе, изготовленном по уникальной технологии. Как же хочется снова почувствовать этот яркий свет, увидеть те самые пылинки, услышать тот самый скрип половиц
Валя берет свой резиновый эспандер, запихивает его в рот и прикусывает зубами. Затем он берет в правую руку монокуляр и подставляет под него левую кисть. На кисти образуется яркая точка от сфокусированного пучка света. Первая секунда ничего не происходит. Все идет своим чередом. Валя расслаблен и меланхоличен. Вторая секунда в районе точки появляется легкое жжение. А вместе с жжением в Валином мозгу возникает легкое чувство тревоги. Третья секунда Валя чувствует боль и закрывает глаза. Все еще под контролем, еще терпимо. Четвертая секунда кожа краснеет, а Валя чувствует запах паленых волос. Вот она стадия принятия. Пятая секунда яркая точка источает тонкую струйку дыма. Валя осознает боль, добровольную боль. Шестая секунда Валю пробивает озноб, он закусывает эспандер что есть сил. Если б эспандер был твердый, Валя услышал бы хруст ломающихся зубов.
Ссссс. Ааааа. Шесть секунд! выплюнув эспандер, Валя отдергивает кисть, на которой появляется очередная красная точка. Будущий очередной шрам, как напоминание о содеянном. Шрам как признак необратимости. Шрам как метка уникальности.
Вас наверняка интересует, почему такой разносторонний человек один? В этом Валя и Роза очень похожи. Им не нужно общество. Скорее, даже наоборот, общество для них губительно. Они способны с пользой и вполне полноценно проводить время в одиночестве. Так бывает. Я вам даже больше скажу. Не хочу никого обидеть, но, как правило, самые интересные люди, предпочитают одиночество. Оно затягивает по уши. Раз прочувствовав его вкус, подсаживаешься навсегда, словно наркоман. Желание пребывать в одиночестве становится всепоглощающим и навязчивым. Увы, но это так. Интересно, в современной психологии существует термин, характеризующий это состояние как болезнь?
Валя снова подходит к стеллажу и просовывает руку в пространство между стеной и стеллажом. Он достает старую потрепанную тетрадь. А вот это уже не хорошо, Валя. Разве ты не знаешь, что дневники в стенах клиники запрещены? Валентин отлично знает об этом. Именно поэтому он минутой ранее подпер дверь палаты стулом. В случае чего он успеет спрятать дневник. А пока Валя стоит посреди палаты и медленно перелистывает страницы дневника, пытаясь разобрать этот почти нечитаемый текст.
«классная мастерская на заднем дворе. Там много всяких инструментов. Сегодня мне повезло, у меня кое-что получилось. Папа мне почти не помогал. Он рассказал мне, почему нам нужно это делать. Я уверен, что смогу большее. А еще папа приготовил очень вкусный ужин»
Корабль или ракета? Валя с улыбкой на лице пролистывает еще несколько страниц.
«эти придурки с соседней улицы крутили пальцами у виска. Да пошли они, дебилы! Я им так и сказал, а потом побежал. А они погнались за мной. Но они меня не догнали. Не хочу больше с ними общаться, и не буду. Что они о себе думают? Дураки. А, еще на завтра нужно учить историю, ненавижу историю. Самый нудный предмет. Кто вообще его придумал»
Мелкие идиоты. Снова еле слышный шелест страниц.
«Я хочу признаться тебе кое в чем. Короче, мне очень нравится одна девочка. Я не знаю, как ее зовут. Пока не знаю, но скоро узнаю. У нее длинные светлые волосы, она красивая. Она живет совсем недалеко, через пару домов от нас, и каждое утро ходит в школу. Мне кажется, у нее очень тяжелый рюкзак, он большой. Я вижу ее почти каждый день. Может, стоит познакомиться с ней. Хотя нет, что-то я стесняюсь»
Ха, ну ты даешь, старик! Валя вспоминает этот эпизод своей жизни и краснеет, а затем заливается смехом и скорее пролистывает эту главу.
«она смеялась вместе с ними»
А, черт. Дальше давай.
«Сегодня были у мамы. Если честно»
Нет уж. Валя быстро перелистывает страницы.
«Мы круто проведем время, я уверен в этом. Я уже собрал все необходимое. Рюкзак, спальник, коврик, палатку. Короче, есть список, по которому я все собрал. Папа почему-то немного сомневается, но я уверен, что мне удастся его убедить. Чего сомневаться? Берем и делаем! Это нужно нам обоим. Я вот не сомневаюсь ни в чем. Прочь все сомнения, к черту их! Я заряжен, как никогда»
Красавчик, Валек! говорит сегодняшний Вале самому себе из прошлого.
«да здесь ничего так. Кормят нормально. Отдыхаем, ничего не делаем. Дядя Стас всегда на связи, подгоняет нам разные вкусности. Если честно, я сегодня какой-то сонный, видимо, от безделья. Давай, дневник, до завтра. Если будет, что записать, запишу».
Да ладно, дружище, здесь тоже неплохо кормят.
«Дневник, мать твою, я так рад! Мы сегодня кое-что посчитали, и знаешь, что я тебе скажу. 570 человек! Как тебе такое? А, только представь, больше полутысячи человек! Господи, я общаюсь с тобой как с человеком. Наверное, я чокнутый. Зато ты меня слушаешь и не перебиваешь! Красиво сказал. 570 за столь короткий срок, не могу поверить! И это только начало!»
Учитывая то, что пишут в газетах, дела идут в гору, задумчиво говорит Валя и медленно, словно чего-то опасаясь, открывает последнюю исписанную страницу.
«Прости меня, дневник. Я не могу и не хочу поступать иначе. Так будет лучше для всех. Хватит плакаться! Довольно! Я прощаюсь с тобой. Больше ты не получишь от меня ни одной буквы»
9 августа 2012 года, сквозь зубы датирует Валя и громко захлопывает тетрадь. Четверг, мать его.
Круговорот событий в голове Валентина не оставляет ему другого выбора. Он берет со стола шариковую ручку, снова открывает свой дневник и на чистом листе начинает писать: «Дорогой дневник» А вместе с тем воспоминания, как яркие вспышки возникают одно за другим, снова и снова, одно за другим
Глава 5
Везунчик Валя
Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе.
Исх 20:12
«Вааааля!» именно это слово Любовь Гусева, мать Валентина Гусева, произносит особенно мерзким голосом. Она будто хочет поиграть с сыном. Но девятилетнему Вале сейчас не до игр, он спрятался в шкафу, и он знает, что с мамой снова что-то не так, он знает эту интонацию в ее голосе, которая означает лишь одно: пора прятаться. Все чувства Вали обострились, он слышит, как его мать на первом этаже пытается что-то поджечь, она достает спички, зажигает их одну за одной.
Любовь крайне привлекательная женщина сорока лет. Если бы вы встретили ее на улице, вам бы захотелось подойти к ней, улыбнуться и завязать ненавязчивый разговор о чем угодно, она притягивает людей. Вы бы ни за что не догадались, на что способен этот человек, пока не ощутили бы это на себе. Именно так попался отец Вали, Сергей Гусев худой, неказистый, отталкивающий, но очень добрый и безгранично любящий сына человек. Недаром говорят, что противоположности притягиваются. Когда родился малыш, Любовь с головой ушла в послеродовую депрессию, она практически не прикасалась к Вале. Если смотреть правде в глаза, младенец изрядно раздражал мать. Сергей же иначе, с первых дней жизни малыша настолько проникся самыми теплыми отцовскими чувствами, что заменил ему мать. Валя же любил их обоих, только мать он еще и боялся, а отец стал для малыша центром вселенной. Именно из-за своей необъятной любви к сыну Сергей до сих пор оставался рядом с женой.
Мальчик мой, никто не узнает об этом. Я уже сожгла эту книгу. Но тебя все-равно стоит наказать! Прими наказание достойно, не будь трусом! Валя, я знаю где ты.
Тяжелые шаги матери приближаются к лестнице, ведущей на второй этаж. В правой руке она держит большой кухонный нож для разделки мяса, в левой руке бутылка уксусной кислоты.
Папа, я надеюсь она меня не найдет. Я постараюсь продержаться до твоего прихода, только, пожалуйста, поторопись, шепчет маленький Валя, сидя в шкафу своей спальни.
Он судорожно пытается понять, что происходит и, хоть ему всего 9 лет от роду, он понимает в чем дело. Вчера после школы Валя пришел домой не один. С ним был его школьный друг Денис. Матери не было дома, поэтому Валя мог спокойно провести время с другом. Сегодня же в школе Денис спрашивал Валю, не находил ли он у себя дома книгу, с которой Денис вчера к нему приходил. Видимо, мать нашла незнакомую ей книгу и теперь в ее воспаленном мозгу лишь одна мысль: «Что это за книга? Не помню, чтобы я ее покупала. Мой сын вор, он ее где-то украл!»
Я не хочу, чтобы у тебя случилось заражение крови, с этими словами мать, стоя перед дверью спальни своего сына, поливает лезвие ножа уксусом.
Открытая бутылка с остатками кислоты небрежно летит вниз по лестнице. Она дергает ручку и дверь податливо распахивается. Комната Вали залита лучами весеннего солнца. Любовь закрывает дверь на защелку, берет деревянный стул и ставит его ровно напротив шкафа, где прячется Валя. Она стоит неподвижно и ждет, когда сын выйдет оттуда сам.
Не надо, пожалуйста, мама, не надо шепчет Валя в надежде, что она его не найдет, успокоится и уйдет к себе.
Валентин, не будь трусом. Я знаю, что ты в шкафу. Выходи.
Валя медленно открывает дверь шкафа. В комнате очень ярко, поэтому он щурится. Мать жестом показывает сыну, чтобы он вышел. Он делает шаг навстречу матери и стоящему перед ней стулу.
Мама, я не
Заткнись, воришка!!! Руки на табурет! командует мать, затем она делает несколько глубоких вдохов и выдохов и добавляет спокойным голосом вставляя длинные паузы между словами: Положи руки на табурет.
Мамочка, я тебя люблю. Я ничего не сделал, всхлипывает Валя, ему страшно, он пристально смотрит на нож и весь дрожит.
Ноги его не слушаются, но Валя подходит к своему деревянному стулу и кладет на него обе руки. Он знает, что лучше послушаться, иначе может быть еще хуже.
Зачем ты со мной так поступаешь? Разве я плохая мать? Почему ты это сделал? голос матери звучит спокойно и расслабленно.
Я больше так не буду, мама.
Валя признает то, чего не было, чтобы не провоцировать маму. Он видит, что она успокаивается. Она смотрит на сына самым нежным, любящим материнским взглядом. Разве она хотела напугать Валю? Нет! Любовь, как и все матери на планете, желает лишь одного, чтоб ее сын вырос честным человеком.
Конечно не будешь!!!
В этот момент Валя под действием болевого шока теряет сознание. Он успевает лишь почувствовать тупой удар по своим тоненьким детским запястьям
Валя потеряет много крови и придет в себя только к вечеру 20 апреля в реанимации. Потом он узнает, что в момент, когда его мать почти отсекла ему обе кисти рук, к их дому уже мчалась помощь. Соседи услышали шум и вызвали милицию. Сержант Константин Васкович с напарником Игорем Пекунцовым подъедут к дому семьи Гусевых 18 апреля 1996 года в 4:53 после полудня. К этому времени Валя уже будет лежать на полу второго этажа без сознания. Рядом будет стоять деревянный стул и довольная собой мать. В ее правой руке окровавленный кухонный нож.
Я надеюсь теперь ты поймешь, что воровать нехорошо, сукин сын! именно эти слова услышат правоохранители, когда будут заходить в дом через парадный вход.
Они поймут, что голос доносится со второго этажа. Также они почувствуют резкий запах уксуса и горелой бумаги «без видимых причин возгорания», так будет написано в протоколе о случившемся. Оба правоохранителя возьмут пистолеты наизготовку и начнут двигаться к лестнице.
Теперь ты понял, что ты плохой сын?! Отвечай, когда тебя спрашивает мать!
После этих слов стражи порядка услышат «хлесткий удар» (протокол). А это значит, Любовь, конечно же исключительно в воспитательных целях, нанесла еще один колющий удар девятилетнему Вале в область правого плеча. Игорь и Константин ускорятся, они поймут, что каждая секунда на счету.
Сынок, прости меня Я сделала тебе больно. Но ведь ты понимаешь, что ты это заслужил? Да ответь же мне!!! крик доносился из «северо-восточной части дома» (протокол).
Последует еще один «хлесткий удар», а Валя получит еще одно ранение в область живота. Младший сержант Пекунцов попытается открыть дверь спальни, из которой доносились звуки. Дверь окажется заперта. Крепкий Константин Васкович одним ударом выбьет защелку на двери и патрульные попадут в самое сердце событий.
Немедленно бросьте нож на пол! Повторяю, бросьте нож! скомандует сержант Васкович.
Не прикасайтесь к моему мальчику!!! закричит обезумевшая мать, увидев стражей порядка на пороге комнаты и, выставив огромный окровавленный нож перед собой, побежит в их сторону. В этот момент соседи услышат три коротких хлопка, похожих на выстрелы.
Срочно нужна скорая на улицу Декабристов, 43. Повторяю, скорая на Декабристов, 43. Двое пострадавших. Ребенок и женщина, ножевые и пулевые ранения.
Васкович запросит помощь по рации. Вале сегодня несказанно повезет, так как уже через пару минут медики будут бороться за жизнь мальчика с четырьмя ножевыми ранениями от безгранично любящей матери. Любовь Гусева скончается до приезда медиков от полученных пулевых ранений
Все это время, с вечера 18 апреля по вечер 20 апреля, Валя проведет в заснеженной сибирской тайге, крайне неприветливом и неуютном месте. Мальчик провалился в снег по самые плечи, и он находит странным тот факт, что ему не холодно, только руки болят в районе запястий и дико тошнит. Валя карабкается в снегу и никак не может вылезти из снежной ямы. Все его старания приводят к тому, что он еще больше зарылся в рыхлый снег, снежная яма все глубже и глубже. Здесь становится темно, Валя искренне не понимает, как он здесь оказался и как ему отсюда выбраться. Яма все глубже и глубже. Девятилетний мальчик понимает, что ему уже не выбраться, Валя в отчаянии садится на дно снежной ямы и прислушивается к звукам вокруг. Гробовая тишина, огромные снежинки падают с неба и медленно ложатся на дно ямы, в которой застрял Валя. Некоторые из них приземляются на кожу мальчика и сразу таят. Мальчик смотрит вверх, открывает рот и высовывает язык, чтоб поймать как можно больше снежинок. Чем больше он поймает, тем меньше их будет на дне ямы. Валя находит этот процесс забавным, и вот он, уже смеясь, бегает по дну узкой ямы и ловит ртом снег. Он не знает, сколько времени уже прошло, но там наверху уже совсем темно. Валя видит звезды на бесформенном кусочке неба. Каждый год перед Новым годом Валя с отцом лепят снеговика на переднем дворе, прямо у входа в дом. Сейчас он вспомнил последнего снеговика, причем вспомнил его до мельчайших деталей. Тот снеговик будто стоял в глазах Вали на расстоянии вытянутой руки.
Да что с руками-то? шепчет Валя пытаясь слепить маленький снежный ком. Ничего не выходит, но мальчик не сдается и лепит безжизненными кистями то, что получается.
Вдруг слева, где-то в толще снега, Валя что-то слышит. Еле уловимый шорох, по громкости сравнимый со звуком медленно падающего снега. Следующие несколько секунд мальчик сидит неподвижно, он прислушивается. Неужели показалось? Нет! Звук повторяется, снова еле уловимый. Словно за десятиметровой снежной стеной тоже кто-то барахтается.