Нельзя сказать, что преподаватель шёл как по проспекту, но в лесу чувствовал себя достаточно уверено. К вечеру активизировались изредка покусывавшие днём комары, и концентрироваться на чём-то кроме как на своём спасении стало очень трудно.
Ведьмочка была в сером, почти чёрном грубом платье из ткани, из которой, пожалуй, шьют робы для сварщиков. Было непонятно, как можно бродить по лесу в цепляющейся за ноги тяжёлой юбке, на что Вита поведала о взглядах деда-ведьмака. Он считал, что ведьма должна ходить в платье, вот она и ходила в платье с безмозглых лет и привыкла.
Этакий мешок мог кого угодно изуродовать, даже Сафико. Виту не уродовал, чуть разбавленный платком с лиственно-ягодным узором. Платок камуфляжил под лес, хотя был в осенней, а не весенней тематике, в отличие от моего двухцветного рюкзака кислотных и неестественных цветов. В прошлом году такие были в моде, в этом уступив первенство вечному чёрному. Я вмазала ему по корпусу лежалой листвой, соединив на клей верхнего молекулярного слоя. Теперь главное не потерять в ворохе листьев на привале.
Думаю, дед боялся воспитать её как мальчишку, вот и настаивал на платье, как на напоминании себе и ей, и индульгенции перед всеми, кто мог им встретиться. Но я промолчала.
Мне не с чем сравнивать, отвечала Вита. Дед обучал меня всему, так принято у ведьмаков. Старший всё знает, что нужно. Я обучалась грамоте, счёту, ремёслам, лечебному делу, ведовству, бою. Мы разбирали с дедом человеческие учебники: астрономию, химию, биологию Ты думаешь, Васса, у меня примитивное образование? Хуже, чем у среднего человека?
Не мне судить, ровно ответила я, удивляясь, что привлечена в компетентные судьи, моё образование было достаточно фрагментарным.
Тонкие чёрные брови взметнулись над травяными глазами.
Линяла долго, пояснила я непонятно, но ведьма как прежде безропотно приняла к сведению и продолжила.
Он всё равно считал, что не может всего дать, что мне нужно. На его месте другой ведьмак, наверное, не сознался бы, что может не знать чего-то нужного, что знает какая-нибудь ведьма. Бывает, конечно, что при обновлении цикла старый ведьмак предпочитает сразу пристроить внучку какой-нибудь ведьме, но дед говорил для чего же он тогда остался в живых, если б меня отдал?
Она надолго замолчала. Солнечный свет с трудом проникал через решётку листвы, и под ними запахи играли по-новому, раскрываясь ему навстречу. Мы таскали нарезанные апельсиновыми дольками сухари из карманов, как и вчера не делая паузы ради обеда. Сухари приходилось подолгу вдумчиво рассасывать, острые грани иногда царапали язык, но в лесу это всё равно было вкусно. Мои невидимые глаза и руки шарили во всех направлениях.
Вита рассеянным голосом позвала я, больше сосредоточенная на своей слежке, чем на разговоре, мне показалось, или ведьмаков гораздо меньше, чем ведьм?
Конечно, так, она закивала точёной головой на тонкой шее, ещё думая о том, что произнесла прежде.
Почему?
Всегда так, она опомнилась и обратила на нас всё внимание. Природное. Мужчин не нужно так много, как женщин, для процветания рода. Ещё ведьмаки меньше склонны объединяться, не ведут оседлый образ жизни. Иногда не берегут себя. Иногда даже оставляют своих преемников где попало вроде бы я слышала что-то такое. Ругательство такое но не на пустом же месте?
Взятая на всех соль закаменела до невозможности. Ралло бился с пластиковым флакончиком, пока не разорвал его большими руками, а соль единым комом упала на землю и изгваздалась в гнили и прошлогодних хвойных пучках. Ралло стоял с расставленными пальцами, разбираясь в ощущениях, пока по правой ладони неожиданно обильно не полилась кровь. Флакончик дал сдачи. Алцест впервые вмешался в происходящее. Извёл на промывку раны полтора литра воды, сообщив, что промыть самое главное, а потом даже заклеил своим пластырем. Выходит, с собой у него были не только одеяла.
Каринка подобрала соль, отряхнула и с сомнением посмотрела на неаппетитный комок, не решаясь ни выкинуть, ни положить к припасам. Ралло стоял, как калека, держа навесу обе руки.
Устраивать пикник после происшествия было неприятно, а просто встать и пойти несолоно хлебавши глупо. Алцест разбил сомнения, устроившись чуть в стороне под стволом и прикрыв веки. Никто так и не взялся готовить, и воспитатель на это никак не отреагировал, не позаботился об их трудоспособности и даже не потребовал своей доли. Руке Ралло стало лучше после часа отдыха. Как назло, через этот час вслух заныли желудки. Но Алцест уже поднялся, отряхнулся и бодренько устремился прочь от города.
Перевалило за полдень третьего долгого дня. Было на удивление спокойно. Ахра тайком сообщил товарищам, что дело должно быть в похожем на протектор следе на подбородке воспитателя. Судя по наблюдениям, происшествия не случались ежедневно.
Лес становился непроходим из-за безлистной молодой поросли. Хлысты были сантиметровые в диаметре, очень хлёсткие, и росли очень частой расчёской, так что через пару часов, к времени активизации комаров, все были высечены и исцарапаны. Казалось, что гады слетелись на запах крови. Ралло баюкал у груди поврежденную руку, так что даже не дёрнулся помочь, когда вскрикнула, падая, Каринка. Девушка провалилась в прикрытую валежником нору и плакала, держась за ушедшую по бедро ногу. Чтобы она смогла выбраться, Ахра осторожно спустился к ней и сдёрнул со спины рюкзак, но подруга и не подумала вставать.
Ушедший вперёд Алцест соизволил вернуться. Брякнулся на край ямы и, перегнувшись, выдернул девушку за плечи, как пробку из горлышка. Каринка не успела удивиться заботе, отпихнутая в сторону, как хлам, а Алцест подхватил невзрачный вырывающийся курдюк, сучащий лапами в длинной шерсти. Преподаватель старался не касаться нежити голой кожей, а рукавом куртки держать было трудно. Студенты схватились за аккумуляторы
Куда?! окрикнул Алцест.
Существо было сантиметров тридцати в холке, типичного для лесной полосы окраса, как сказал бы ректор, читающий лекции по живности и неживности на протяжении четырёх лет обучения. Судя по напряжению подёргивающейся руки, существо было увесистое. Немного пугали глаза без зрачка и блеска. Если бы такое быстро пробежало мимо сошло бы за собаку.
А что же делать? нахмурил брови Ралло.
Генрих и Крис дышали так, будто пробежали кросс. Грудь вздымалась, натягивая куртку.
Что за фарш у вас в башках? Вы на учебной практике и должны обучаться. Совсем другой вопрос, что ваши предшественники умели делать это только на умерщвлённых экспонатах Ну, что это за дичь?
«Дичь» сыграло всеми красками, пока студенты краснели, отшлёпывались от комаров и позорили ректора.
На все предположительные версии Алцест выплюнул «мда». Уронил существо в нору, которую тут же охотно засыпало прелой листвой. Магии не чувствовалось. Заплаканная Каринка рискнула напомнить о себе, жалобно вякнув. Преподаватель сел на корточки, грубо сжал пальцы на голеностопе и выбил искренний вопль. Потом магия почувствовалась.
Каринка не веря поднялась, поставила ступню и утробно ахнула.
Боль не убирал, сообщил воспитатель, с любопытством разглядывая её снизу вверх.
Он улыбнулся с нераспознаваемым чувством. Это было неприятно, но кинуться на него с кулаками от этого не хотелось. Уже можно было бы остановиться, тем более двое поранились, а одна из них девушка, повредила ногу, что во всех походах испокон веков было причиной проволочек и вело ко всяческим происшествиям но, наверное, глупо располагаться над норой, даже если бы это было просто животное.
Можно не знать название хотя для магов это странно, добавил Алцест, окатив высокомерным превосходством, важно понимать, почему существо подпадает под заповедные списки. С неживым вопросов нет. А с живым? С какой стати это не милая зверушка, охраняемая Гринпис?
Наверное, серьёзно прячется, предположил Ахра.
Конечно, прячется, небрежно подтвердил Алцест. А ещё имеет некие признаки разума. Про каждое существо следует соображать какие?
Что ты сделала? нахмурилась я, остановившись перед заваленным листьями стволом, за которым начиналась осыпь и требовалось сообразить, как её миновать, чтобы за мной могли пройти.
Вита удивлённо посмотрела на меня, тонкой руке даже не помешала горсточка семечек. Ведьма поняла, чего я хочу, далеко не сразу.
А! протянула она. Да это вредитель, довольно пакостный. Я даже не подумала, как это вышло. Прости, кротко извинилась она за мимоходом убитого подданного Веньки.
Я его не разглядела. Лесные умели скрываться. Как и прочие, кто не собирается тебя немедленно жрать. Только мелькнуло что-то.
Не надо извиняться, произнесла я, не зная, действительно ли меня это не задело. Всё-таки ведьма и опасная. Не задумалась она, перед тем как убить, даже семечки не отложила. Откуда оно двигалось? Ты заметила?
Ведьма задумалась, удивлённая вопросом. Махнула.
Я передумала обходить осыпь.
Стоп! скомандовал Алцест, увидев впереди огонь. Против света его голова представлялась спичечной, над объёмным валом зимней куртки.
Напали до того, как он разобрался, что огонь горит в опустошённом доме. Кинулись на Алцеста. Первую особь маг прикончил, не разобрав, что на него скакнуло, чёрное и слюнявое. Потом огня стало больше. Он вспыхивал широким полусолнцем, высвечивая напуганные лица, но почему-то не брал древесину и наваленную под ногами сушь.
Студенты не успели среагировать, пока на преподавателя нападали. У нас со Жрицами не было времени, чтобы дать им возможность практиковаться. Алцест успел уложить ещё двух. Приходилось следить, чтобы до него не дотянулись. Четвёртую тварь я испепелила сама, когти почти шаркнули по лицу проклятого. Должно засчитаться.
Я же не дитё малое, упрекнул Алцест, с интересом изучая ведьму, составляющую компанию огненным вихрям. Очеловечившиеся пламенные всполохи приводили себя в порядок, потеряв интерес к разбросанному по земле противнику.
Нужно принять меры, напомнила я.
Алцест в качестве редкого исключения решил явить чудеса энергичной деятельности и собственнолично оплёл не сожжённые тела магической сеткой, а сожжённые аккуратно сгрёб и запечатал в маленькую могилку. За ним одобрительно наблюдала Вита и с интересом пристыженные упущенным шансом студенты. Я прошаривала пространство, прежде чем идти в дом.
Что это?! брезгливо выкрикнул крупный парень с западающей в воображение золотой цепью. Из прослушки я знала, что его зовут Ралло, но Алцест не звал своих студентов по именам.
Это ты у меня спрашиваешь? саркастически скривился проклятый, размазывая презрением, как он умел.
Прямой и не такой почтительный прежде Ралло потупился.
Это гуль, спокойно пояснила Вита. Их бывает много после больших войн и эпидемий. Они падальщики.
Маги смотрели на ведьмочку с пренебрежением. Алцест задрал верхнюю губу и отщёлкал их энергетическими затрещинами.
Я думала мне показалось сказала Вита, посерьезнев, поглядев травяными в искушенные серые глаза. Но не стоило.
К сожалению, меня поставили учить их уму-разуму до того, как их накажет жизнь, не согласился Алцест. Болваны. Кто злит ведьму в лесу с гулями?.. Так. Начнём с живых Вот, посмотрите Да не пяльтесь как дикие! Молодая ведьма идёт через лес. Младшее поколение, значит, где-то есть старшее. Ведьма с претензией на традиционность. Но где дом?
Чёрные брови Виты удивлённо ползли на лоб, даже в темноте видно. Агни в темноте не нравилось подняла горящий кулак. Студенты вздрогнули.
Не отвлекаться! Вам таких ведьм может больше в жизни не увидеть! С рождения вы что ли слепые?! Ведьма нового цикла!
Алцест беспардонно потянулся в лицо руками. Вита отпрянула, но этого не хватило, чтобы увернуться от ставшего навязчивым и говорливым мага. Может, его гули покусали?
а значит у неё есть дед, очень старый ведьмак, превосходящий большинство живущих на поколение! Он ещё может из тех, кто с гулями трижды на неделе встречался и не считал это чем-то удивительным
Проклятый-таки добрался до ведьминого худого лица, сжал его ладонями, рассматривая не с большим почтением, чем выволоченное из норы существо.
Третья смена, вынес заключение Алцест. Началось с ведьм, потом был долгий род ведьмаков, а теперь она. Третья смена.
Вита перестала вырываться и смотрела на него с неменьшим удивлением, чем студенты.
Её родственному ведьмаку может быть до трёхсот лет. Перебор, конечно, но смена цикла так устроена. Он будет жить, пока у неё не появится маленькая ведьмочка. Которую он не увидит.
Вита вздрогнула и отпрянула.
Перестань! Я вижу проклятье!
Алцест поскучнел и потерял интерес. Я задумчиво рассматривала Виту в свете факела Агни. Молодец, я не сразу поняла, чего он добивается. Могло проканать, если бы ведьма была повспыльчивей. Шмальнула бы в него, и он мог бы не беспокоиться о больших неприятностях.
Вита тяжело дышала, гоняя воздух точёными ноздрями. Алцесту удалось не рассказать больше широкоизвестного, и тем не менее попасть в оголённый нерв. Ведьма любила деда. Вроде бы это и так было понятно, но разве можно было представить насколько.
Алцест устремился к дому, перешагивая через гулей, почти невидимых в загустевших сумерках, усугублённых факелом. Теперь гасить огонь нельзя, на какое-то время все станут слепыми.
Не ходи в дом, сказала я.
Это укрытие, упёрся Алцест.
Склеп, не согласилась я. Домик был ведьмовский. Понятия не имею, с чего Алцест взял, что он не принадлежит Вите. Чувствовал внутри двух мёртвых? Я бы не удивилась и такому умению так называемого виртуоза. Брат скоро будет здесь.
Алцест перестал дёргаться.
Когда берёшь на себя руководство над несколькими людьми, то размываешь свою совесть ещё и на их действия, и уже невозможно иметь её чистую. Хоть кто-то да запачкает её грязными руками, едва соображая, что марает тебя. Не придавая этому значения. Намеренно желая запачкать
Маг не придавал значения религиозному трепету студентов, оказавшихся в гуще событий, куда более закрученных, чем они могли бы ожидать, связавшись с Алцестом, хотя знали о его близком знакомстве с Высшим.
Нечисть чувствовала магию и шла на неё испокон веков, атакуя магические анклавы лавинами. Войны остались в прошлом, страницы истории облиты кровью ведьм и ведьмаков. Нападений теперь единицы, и это не было одно из них. Тела двух ведьм лежали в доме, почти доеденные. Их глодали гули.
Но кто открыл им дверь? задавал вопросы Леогард. Откуда они узнали? Гули не нападают на живых и не особо любят свежатину
Свежатиной в доме не пахло.
Студенты опять оставались без ужина.
Я нахожу всё это убедительным, неожиданно заключил Леогард. Вениамин не при чём, он оставался в абсолютно изолированном боксе под охраной моих людей, не покидал известной квартиры и не связывался ни с кем, кто бы в квартире не находился а это было четыре следователя Эскамерунского Бюро.
Моё лицо вытягивалось. Я обернулась на Мага и получила короткий подтверждающий кивок. Лояльность Бюро восстановлена.
Вы свидетели моих слов, Леогард указал в студентов, толпящихся в дверном проходе на уходящих вниз деревянных ступеньках. Гулей привезли сюда, чтобы создать образ нападения нечисти. Потом бы они разбежались, и через какое-то время мы имели бы очередную сенсацию