После разгрома наполеоновской армии в Германии Бернадотт двинул свои войска против союзницы Франции Дании и принудил ее к капитуляции (январь 1814 г.).
Основные силы Северной армии, действуя затем в Нидерландах, так и не перешли границы Франции. После взятия союзными войсками Парижа Бернадотт прибыл в поверженную французскую столицу, имея тайную надежду сменить Наполеона, когда тот отречется от престола (в 1812 г. на такую возможность ему намекал русский император Александр I). Но холодный прием, оказанный соотечественниками, считавшими его предателем, а также решительный отказ большинства европейских монархов поддержать претензии бывшего якобинца на французский трон, быстро рассеяли все иллюзии Бернадотта о французской короне. Будучи от природы человеком неглупым, он быстро уяснил сложившуюся ситуацию и покинул Францию.
В том же 1814 г. Бернадот присоединил к Швеции Норвегию, но на следующий год был вынужден уступить Пруссии последнее шведское владение в Германии так называемую шведскую Померанию.
В 1818 г. Бернадотт вступил на шведский престол, который занимал 26 лет. За 3 года до его кончины Бернадотту сообщили из Франции, что 2 декабря 1840 г. в Париже состоится торжественная церемония перезахоронения доставленных с острова Св. Елены останков Наполеона I, и немногие дожившие до этого дня ветераны наполеоновских походов надеются увидеть на церемонии прощания с великим императором и его, бывшего маршала Империи Бернадотта. Но Бернадотт остался верен себе. Отклонив это приглашение, он заявил: «Передайте им, что я тот же, кто когда-то был маршалом Франции, а теперь всего лишь король Швеции»
Франция не простила своего отступника. Уже в XX столетии на месте крепостных укреплений, когда-то защищавших Париж, французы проложили бесконечно бегущее кольцо бульваров. Их назвали в память героев великой эпопеи Первой империи девятнадцати наполеоновских маршалов. Этот мемориал в честь ближайших сподвижников Наполеона на полях сражений уникален и не имеет аналогов нигде в мире. Имена еще четырех маршалов Империи и самого императора увековечены в названиях улиц и площадей французской столицы. В этом славном перечне не нашлось места только трем наполеоновским маршалам, запятнавших себя предательством перед императором, Францией и ее народом. Среди этих троих есть и Бернадотт.
Как и большинство наполеоновских маршалов, Бернадотт крупным полководческим талантом не обладал и за всю свою долгую боевую карьеру ни одной победы, имеющей стратегическое значение, самостоятельно не одержал. Но вместе с тем это был храбрый солдат, отважный офицер и способный генерал. Как военачальник Бернадотт не был лишен ярких военных дарований, хотя Наполеон, надо сказать, и невысоко оценивал военные способности своего маршала, считая, что тот в ходе сражений часто допускал чрезмерную осторожность и непозволительную медлительность. Однако столь суровая и категоричная оценка императора не совсем объективна, на ней в немалой степени лежит печать субъективизма, обусловленная целым рядом причин личностного порядка.
Выдающаяся личная храбрость и точный глазомер на поле боя, умение в решающую минуту вдохновить и увлечь за собой войска, завидное упорство в достижении поставленной цели и целеустремленность в действиях являлись отличительными чертами Бернадотта как военачальника.
Он пользовался большой популярностью среди своих подчиненных, проявлял о них неустанную заботу, старался по мере возможности не рисковать понапрасну их жизнями.
Бывший сержант, немало лет усердно тянувший солдатскую лямку, «дитя революции», как тогда называли ему подобных, разделял со своими солдатами все тяготы и лишения походно-боевой жизни, не чурался есть с ними пищу из одного котла.
Типичный гасконец, пылкий, отважный, неуживчивый, красноречивый, не упускавший случая лишний раз прихвастнуть и пустить пыль в глаза, Бернадот тем временем умел бывать скрытным и немногословным, и в целом как личность он обладал особым даром обаяния.
Бернадотт сделал блистательную военную карьеру еще в годы Революции, к которой примкнул с огромным воодушевлением и под знаменам которой долгие годы отважно сражался с ее многочисленными врагами.
В многочисленных боях и сражениях Революционных, а затем наполеоновских войн, Бернадот был неоднократно ранен. Первыми наставниками Бернадотта на боевом поприще или, как принято говорить теперь, его «крестными отцами» были знаменитые вожди революционной армии генералы Клебер и Журдан.
Когда шведский король Карл XIV умер, то его придворные, к своему величайшему изумлению увидели на груди своего усопшего монарха татуировку «Смерть королям!» (вопрос спорный Я.Н.)
К вышеизложенному необходимо добавить еще один штрих, характеризующий личность Бернадота. Этот пылкий революционер, ярый якобинец, а затем строптивый сподвижник императора Наполеона I, нередко в своих действиях и поступках руководствовался узким, своекорыстным расчетом, преследовавшим прежде всего достижение собственной выгоды.
Кроме французских наград Бернадот был кавалером высших орденов Швеции, Австрии, Пруссии, Италии, Испании, Дании, Саксонии, а также высшей боевой награды Российской империи ордена Св. Георгия 1-го класса, которым он был награжден осенью 1813 г. за победу в сражении при Денневице
И наконец, «развернуто-оценочная» версия биографии одного из самых неоднозначных маршалов наполеоновской империи выглядит примерно так!
Маршал Империи (с 19 мая 1804 г. по 21 августа 1810 г.), князь Понтекорво (с 1806 г. по 1810 г.), кавалер множества европейских военных орденов (в том числе, двух престижнейших орденов российской империи Ор. Св. Андрея Первозванного от 30.08.1812 и Ор. Святого Георгия 1-го класса от 25.08.1813), но лишь двух степеней французского ор. Почётного легиона, король Швеции и Норвегии (с 1818 г.), основатель шведской королевской династии Бернадоттов Жан-Поль-Батист/Баптист (Жан-Батист-Жюль) Бернадотт (25/26.01.1763/64?, По, Беарн 8.03.1844, Стокгольм), безусловно, один из наиболее колоритных военных как во времена революционных, так и в эпоху наполеоновских войн.
Этот амбициозный приятель и ровесник знаменитого революционного генерала Моро, обладал импозантной внешностью: высокий, стройный, с длинными локонами иссиня-черных волос, крупным орлиным носом, сверкающими глазами и очень красивыми ногами. Недаром еще на заре его военной карьеры сослуживцы ехидно прозвали его «Сержант-красивая ножка»!
Вот уже два века о нем принято писать или саркастически, либо уважительно, поскольку его главный оппонент-«узник» о-ва Св. Елены генерал Бонапарт признавал, что « я могу обвинять его лишь в неблагодарности, но не в измене». И это при том, что в ту пору бывший французский император уже предпочитал со всеми своими недругами (и тем более, «коллегами по ремеслу»! ) сводить счеты, выставляя их в самом неприглядном виде!
Так, кто же он на самом деле Жан-Поль-Батист Бернадотт, единственный из всех своих французских «собратьев по оружию» той поры, ухитрившийся ухватить «жар-птицу» за хвост и стать королем Швеции и Норвегии Карлом XIV Юханом?
Так случилось, что один из самых знаменитых полководцев Франции появился на свет, когда его родина, «не солоно хлебавши», выходила из самого грандиозного военного «мероприятия» XVIII века Семилетней войны (17571763). Несмотря на то, что первые упоминания о Бернадоттах относятся к XVI в. и семейство Бернадоттов было зажиточным и почтенным, но о дворянстве говорить не приходится. Хотя его мать, и была урожденной де Сен-Жан, но всего лишь дочерью фермера, впрочем, достаточно состоятельного и влиятельного в своем округе.
Между прочим, современные историки полагают, что все предки Жана-Поля-Батиста по отцовской линии принадлежали к простому слою ремесленников, а приставка «де» у его матери, как впрочем, и у всех женщин, вступавших в брак с Бернадоттами (это всего лишь название дома, из которого они происходили), вряд ли говорила о ее дворянском происхождении, скорее, нося чисто декоративный характер. По сути дела, отец будущего маршала Франции был первым в роду, кто сумел если не «выбиться в люди», то, по крайней мере, стать уважаемым человеком в своем провинциальном городке
Родившийся в г. По (Беарн, провинция Наварра, что на границе Франции и Испании) Жан-Поль-Батист последний (пятый) ребенок в семье почтенного стряпчего или делопроизводителя (порой, в разноплановой литературе идет речь об адвокате) Анри Бернадотта (17111780), не имевшего дворянского звания и Жанны де Сен-Жан (Венсан) (17281809). К моменту его появления на свет двое из четырех появившихся ранее в этой семье детей уже умерли. Ребенок родился настолько хилым, что по настоянию родителей младенца крестили уже на следующее утро. Таким образом, супруги надеялись уберечь малыша от ранней смерти, что было не таким уж и редким явлением в то время, в том числе, и в их весьма обеспеченной семье.
У Жана-Поля-Батиста были еще старший брат Жан-Евангелист (1756 1813) и старшая сестра Мари (17591796?). Они не только не пережили своего знаменитого младшего братца, но и ничем особенным в историю не вошли. Зато его благосклонностью оба пользовались весьма активно. Брат в 1810 г. стал бароном Империи, «хранителем вод и лесов» (что-то типа лесничего?), получал приличную пенсию и оставил после себя пару дочерей и сына (Франсуа?), который в ходе ретирады из России Великой армии в 1812 г. вроде бы сгинул в плену на территории Лебедянского уезда Тамбовской губернии. Сегодня эта ветвь Бернадоттов вымерла.
Семья маленького и тщедушного в детстве Жана-Поля-Батиста (по прозвищу «Тит`у») жила на улице рю Тран. Нам очень мало известно о его детстве. Но вроде бы уже тогда благодаря буйному темпераменту и непокорному нраву Бернадотт-младший обзавелся парочкой заметных шрамов, украсивших его лоб. Не исключается, что он вместе с братом мог учиться в одном из лучших учебных заведений г. По школе бенедектинских монахов. Мы не знаем, как будущей легенде французского оружия и «заодно» шведскому королю давались начальные «науки», зато рассказывали, что его любимым занятием в детстве и отрочестве было помогать кучерам (почтальонам) на почтовой станции распрягать и запрягать лошадей. В них он сызмальства знал толк и всю жизнь вплоть до старости сидел в седле, как влитой, мало уступая в этом таким признанным вольтижерам той поры, как его соплеменники-современники Мюрат, Монбренн, Лассаль, д`Опуль, Пажоль, Экзельманс и прочие «лихие клинки».
Известно, что его отец, будучи уважаемым (как судейский чиновник) в городе человеком, стремился направить сыновей, как и многие другие отцы, по своей профессии. Когда младшему исполнилось 15 лет он отправил того на обучение юристом практикантом к своему старому знакомому мэтру Жан-Пьеру Батсаллю (де Бассалю) в прокуратуру при Наваррском парламенте (т.е. высшем судебном органе). Но 31.3.1780 г. (либо 30.3.1781 г.) отец скоропостижно скончался. Семья очутилась в сложной ситуации. Любивший пожить «на широкую ногу» Анри Бернадотт вместо денег оставил после себя долги. Его вдове ничего другого не оставалось, как, продав большой и нарядный дом на улице Тран, перебраться в жилище поскромнее, правда, на той же самой улице. Старший сын вдовы и ее любимец Жан Евангелист, как мог, помогал матери и сестре. А младшенький Жан-Поль-Батист не стал сидеть на шее у матери и брата: из-за тяжёлого материального положения в семье он забросил учебу и выбрал себе профессию по душе. Неожиданно для всех он ушел в солдаты, причем, вместе со своими закадычными друзьями детства Жаном-Пьером Гре и Луи-Мари де Каном (17651844), которые будут следовать за Жаном-Полем-Батистом почти везде.
Между прочим, если Гре после 1814 г. останется во Франции и не поедет за Бернадоттом в Швецию, то де Кан, известный под прозвищем «двойняшка», которого многие из-за его невероятного внешнего сходства считали братом Жана-Поля-Батиста, отправится за другом в Стокгольм и поселится в королевском дворце. С ним наследник шведского престола будет обсуждать дела во Франции на беарнском диалекте. Де Кан будет вести в Швеции все денежные дела Бернадотта и прочие весьма щекотливые финансовые махинации. Впрочем, его пагубная привычка заниматься с многочисленными подружками любовью прямо на рабочем столем в кабинете во дворце будет раздражать Бернадотта, когда он станет королем Швеции. К тому же, «двойняшка» любил открыто критиковать своего благодетеля за кое-какие необдуманные и неудачные шаги и поступки, что тоже не будет вызывать у Его Королевского Величества особого признания. Со временем надобность в друге детства, как помощнике в разного рода «спецделах» отпадет. Его место займет более толковый и понятливый швед Магнус Брахе. Но Жан-Поль-Батист не забудет дружка на совсем: произведет его во дворянство, даст высокий военный чин, наградит всевозможными шведскими орденами, в том числе, самым престижным ор. Меча, будет оплачивать все его долги. Кан уйдет в Мир Мрака и Теней всего лишь на несколько недель позже своего знаменитого патрона. Надо сказать, что став королем, Бернадотт никогда не забывал своих старых друзей и бывших подчиненных, часто приглашал их на свою новую родину, старался помочь им материально. Так, он окажет поддержку сыновьям расстрелянного Бурбонами маршала Нея, с которым он издавна приятельствовал, демонстративно пригласит их в Стокгольм, где они какое-то время проживут под его защитой. Весьма резко выскажется он и о расстреле маршала Мюрата, с которым он не дружил, но уважал за былинную отвагу. Будет он поддерживать и находившегося в эмиграции в Италии после реставрации Бурбонов, бывшего министра полиции Наполеона Жозефа Фуше, сыновья которого тоже некоторое время жили в Швеции. Правда, отношение шведов к французам будет настороженным, многие из них будут считать, что король злоупотребляет своим положением. Тот будет прекрасно это понимать и стараться сдерживать своей «души прекрасные порывы»
В ту пору это было весьма распространенным поветрием среди юнцов, особенно наваррско-гасконского «разлива», в чьих жилах текла горячая смесь баско-кельтско-готско-арабской (мавританской) крови. (Все эти народы в разное время оставили свой «след» в генофонде пограничья Франции и Испании). Человек с оружием во все времена котировался как добившийся признания среди окружающих, в том числе, у сметливо-слабого пола с удовольствием становящегося «утехой воина», хотя бы на часок-другой. А поскольку у бравых вояк всех времен и народов «звонкие монеты» водились, то зачастую, «не за так».
Осенью (в августе?) 1780 г. наш юный герой обращается к капитану полка Рояль-ля-Марин (Королевский морской полк), де Лассю, тоже беарнцу, с просьбой записать его в полк и уже 3 сентября он стал рядовым с контрактом на целых 8 лет. (По другим данным свою военную карьеру он все же начал в Брассакском пехотном полку, но со временем перешел в вышеуказанную военную часть.) Полковое депо находилось в Коллиуре древнем средиземноморском порту вблизи Пиренеев поскольку сам полк предназначался для службы на островах, в морских портах, за океаном (отсюда и название «морской»), т. е. был прообразом будущей морской пехоты престижной армейской элиты.