В виде исключения, но оплата по ГОСТам всё же. Вернее, по тарифу. Продолжая проявлять галантность, Безмуд убрал со стола меню и белоснежный чайный набор с печатью на подносе: «Сделано в СССР, ГОСТ 9669».
Ненадолго прервав беседу, профессор и Ия, отклоняясь от стола, позволили Безмуду убрать со стола, а заодно заметили и оценили интерьер вареничной со всеми принадлежностями советской и досоветской эпохи: от самоваров и гармошек, висящих на стенах, до трюмо и советских телефонов на полках шкафов с подборками книг, составляющих непременный атрибут советской интеллигенции. Всплыли воспоминания из советской жизни вечно работающих женщин и спешащих куда-то мужчин. Потом замелькали очереди, пробки, почему-то широкие и открытые коляски с макулатурой и бутылками и везде газеты: в туалетах и за портретами, в оконных рамах и под ножками трюмо для удержания равновесия Газеты были и здесь, и тоже в руках стариков, заполняющих вдруг к девяти часам вечера лучшие забронированные места вареничной вперемежку со случайно залетевшей сюда шумящей молодёжью
Ия, ещё находясь под грузом советской эпохи и пребывая в образе женщины трудящейся, быстро выпалила:
И счёт тогда, и счёт за мной. Она радостно взглянула на профессора и, гордясь собой, выпрямившись, величественно объявила: Дорогой профессор, пожалуйста, разрешите мне оплатить наш заказ!
Ия, выдохните. Мужской и женский род ещё никто не отменял. Не отвергайте свою же природу. Будете выходить из себя, не решите главного. И не теряйте время, доставайте ваши бумаги, они уже все измялись от ваших колебаний.
Пока готовят рыбу, давайте воспользуемся пространством и на миг окутаем себя тишиной, отдалимся от вдруг возникшей вокруг нас публики и приступим к делу.
Девушка узнала вновь доброго старого профессора, всегда понимающего, чего хочет Ия. Но она по-прежнему была обескуражена и никак не могла привыкнуть, что на свете есть ещё один такой же, как и она, человек умеющий видеть. Восхищаясь телепатическим способностям и прямотой профессора, она без слов достала все свои расчёты.
Вот это антигравитационная платформа. Побелев от холода, Ия сделала глубокий вдох.
Всё же узнали и нашли мои книги, и даже под псевдонимом?! Профессор, быстро разворачивая чертежи Ии, изучал расчёты, параллельно комментируя увиденное и улыбаясь.
Как же не узнать! Вы единственный тогда на встрече поддержали энтомолога Виктора Гребенникова, в то время как все его друзья-физики опровергли его открытие и даже изобретение.
Откуда вы знаете, что опровергли? Не поднимая головы и не отрывая глаз от чертежей, профессор делал какие-то пометки в своем блокноте.
Но во всяком случае, писали, что не признали его, отвечала Ия, каменея от страха.
Разные вариации моделей антигравитационных платформ сегодня уже созданы. И продолжаются эксперименты. Но объявлять об этом даже сейчас, в двадцать первом веке, ещё рано. И тогда, и сейчас не время.
Поэтому вы так критиковали меня?
Не вас. Хотя и вас тоже. Реализуйте свою женскую сущность и предназначение сперва, а потом уже миссию сверхчеловека выполняйте. А то вы сейчас оно.
Что? ООН?
Мне нравится ваш юмор, но, кажется, нам уже несут радужную рыбу и ваши цветные вареники.
О, действительно цветные. Ия, поправив волосы, с интересом посмотрела на поднос, только что доставленный Безмудом к столу.
Полезные, наверно? Зеленые это шпинат, а красные? С чем же они? Профессор с любопытством рассматривал заказ Ии.
М-м-м, амарант или буряк. Как интересно. Ия нетерпеливо принялась пробовать блюдо.
Интересно, что вы настоящая русская.
Почему это? Ия прекратила поглощать пищу.
Да только истинный русский сегодня свеклу назовёт буряком.
Думаете, из-за солидарности? Ия, ловко скрывая свое мнение, ответила на вопрос о политике тем же вопросом.
Не знаю. Знаю только, что всё движется и перемешивается, как в вашей тарелке с цветными варениками и пельменями. Что скажете о Москве сегодня? Сколько вы уже за океаном живёте?
За одиннадцать лет Москва превратилась в мою тарелку с цветными варениками. С виду всё гладенько и чистенько, а внутри А внутри там много красок и ещё какие-то элементы непонятные Ия, не поднимая головы, поглощала вареники с аппетитом гурмана.
Это лук, жаренный с укропом и еще чем-то
Да, многовато специй получилось в одной тарелке.
Чтобы нос по ветру держали и на ходу не засыпали
Мы отвлеклись от главного, жуя, пробормотала Ия.
И что вы думаете, Ия, они примут идею летать?
Мне кажется, если им дать команду летать они-то и полетят.
Ах! Да, точно, вы правы, Ия, без лишних мыслей и полетят.
А вот с теми, кто всё ещё думает и боится, Ия отвлеклась от еды и увлеченно продолжила забрасывать вопросами профессора, с теми, кто полон страхов, комплексов, установок, норм, кто прошел сильнейшую обработку социализацией в детских садах, школах, университетах, на заводах и в министерствах, с ними что делать, профессор?
Со всеми, кто создан по ГОСТу?
Официант опять появился как из-под земли:
Наши гости довольны? немного наклонившись, спросил он, улыбаясь.
Да, готовы вскоре будем благодарить и удалимся, без пауз проговорил профессор. Он не спеша продолжил разделывать рыбу и, не поднимая головы, лёгким движением плеча энергетически отсек официанта.
Ия, выбирая цвета вареников и уже серьёзно и сосредоточенно готовясь к завершению разговора, так же отправила официанта:
Позовём, когда что-то нужно будет.
Что же с вами произошло? Где же вы потерялись? Профессор сделал паузу в работе над рыбой и взглянул Ие в глаза.
Во сне, профессор.
А если серьёзно?
Точнее, в снах.
Так, травка это хорошо, вытягивая розмарин из брюха рыбы, бросил реплику профессор. Вы стали истинной канадкой? Но себя же не потеряли! Я знаю, что нет!
Вы когда-нибудь летали в снах? Помните? продолжала допытываться Ия.
Да, в детстве, наверное, летал.
Нет, по-настоящему.
В снах и по-настоящему? Вы что, пьете или курите? Или сегодня расслабляетесь?
Я вполне серьёзно, профессор. Я летаю. Понимаете? Летаю во сне по-настоящему. Это неописуемое ощущение свободы и жизни. Полной жизни. Полноценной жизни!
Так. Хорошо. Без ГОСТов?
Почти.
Значит, свободна в семье и вне общества. Как же так удалось: в лесу? на природе? Удалось сбежать от социализации?
Удалось к себе прибежать. Я бы лучше так сказала.
Разочаровали сейчас члена Академии наук, вы моя дорогая ученица, но очаровали сразу же меня профессора физики и философии.
Теперь всё плохо? Вы же были моей последней надеждой!
Слушайте внимательно! Поэтому я вас приглашаю на научный симпозиум вместе со мной. Без вас я бы не решился на такое безумие. Но если вы сами доказали то, над чем я так долго работал, то кто, как не вы, заслуживаете ассистировать мне в полете?
Ия заплакала.
Извините, эмоции.
Ну-ну, нормально. Вижу теперь, что не робота прислали из Америки, вы живая еще. Молодец! Жду вас на симпозиуме. Все! Идите, уже поздно, а то совсем раскиснете. Прямо и на выход. Вас давно уже ждет наш друг-водитель. Сейчас холодно, и вы раскисли. Не взлетите.
Спасибо вам, профессор! Я обожаю вас! А как же автограф?
После полёта. И выберите только одну книгу.
Почему только одну? вытирая глаза и глубоко вздыхая, как ребенок, переспросила Ия, избавившаяся от напряжения и расстройства.
А вы прочтите их и поймете потом. Это мой подарок вам.
Тогда выбираю «Африку в Сибири».
Читайте. Всё после полёта, May Beetle.
Выбираю May Beetle.
Глава первая. Летний сон троих. Конференция
Научный международный симпозиум.
Баннер: «Вопреки законам физики».
Солнечный день. Штиль. Трое в зале с панорамным видом на море.
Ия, стоя у огромного окна, смотрит, улыбаясь, вдаль, ощущая чьё-то приближение сзади.
Двое мужчин на заднем плане в дальних разных углах комнаты.
Ощущая спинным мозгом его приближение, Ия с улыбкой считает до трех, говорит себе шепотом:
Раз, два, три, пошел.
В этот же момент Виктор как по команде приблизился к Ие.
И прозвучал его внутренний голос: «Здравствуй, вот мы опять и встретились».
Ия, так же как Виктор, не открывая рта и не шевеля губами, глядя ему в глаза с лёгкой улыбкой, ответила: «Здравствуй, как хорошо, что в этой жизни ты Он, а я Она, есть шанс исправить ошибки прошлых воплощений».
Вдруг, опомнившись и быстро осмотревшись, они переглянулись, немного испугавшись ощущения еще одного потока информации неподалёку от них. И в один внутренний голос без голоса и мимики так же телепатически сказали вместе: «Нам нужно сейчас вести себя как обычно Кто-то наблюдает».
Виктор: Вот я и дома, с улыбкой подходя к окну и потягиваясь, иронично протянул, покосившись на Ию.
Ия: И вы тоже?
Виктор: Местная?
Ия: Похожа?
Виктор: Когда говорите нет, а ваша фигура и непринужденные манеры говорят «да».
Ия: Ошибаетесь.
Виктор: Но знаю точно, что вы можете летать.
Ия: Всегда мечтала и теперь уже и летаю.
Виктор: Крылья с собой?
Ия: Прячу.
Виктор: Зачем?
Ия: Пока рано. Не поймут. Но ношу всегда с собой.
Виктор: И вы тоже? Это ваш? указывая на чемоданчик, в котором угадал такой же летательный аппарат, как и у него
Ия: Да. А почему «и вы тоже»?
Виктор: Я тоже люблю пошалить. Здесь не страшно. Легко парить над морем.
Ия: А вы где обычно парите? Не удивляясь ясновидящим и телепатическим возможностям Виктора, Ия продолжала диалог.
Виктор: Над «Африкой в Сибири». Над ее просторами. Так же не удивляясь вопросам Ии, Виктор продолжал общение с ней, как будто они прожили уже всю жизнь вместе.
Ия, не дожидаясь последней фразы, глядя на выражение лица Виктора, уже залилась смехом.
Ия: Вы ещё и смешной.
Виктор: А перед смешным какой? Почему ещё?
Ия: Хотела уже сказать что-то приятное, но вспомнила, что еще рано.
Виктор: Со мной бесполезно играть в эти игры.
Ия: В какие «эти»?
Виктор: Мужчина-женщина, брачный танец, прелюдия, капкан и в сетях
Ия: Слишком нагло сейчас было.
Виктор: Знаю. Обиделись и даже запахли сразу же. Вот и выдали себя.
Ия: Вы тоже читаете мои мысли? Ия решилась на всякий случай переспросить.
Виктор: А вы откуда это знаете?
На секунду от сильного притяжения Виктор и Ия замерли, и все вокруг будто остановилось. Они невольно потянулись друг к другу, но магнетизм вовремя был перенаправлен в сторону третьего.
Профессор Карстен фон Мюнхаузен-Дах: Ух, друзья! Сейчас все вернутся с завтрака и могут сразу перехватить ваше счастье, мисс Фрау и мистер Херр. Так на Руси ваших матушку и батюшку называли при дворе? Правильно?
Ия: Ха-ха! Ого!
Виктор: Мы знакомы?
Карстен фон Мюнхаузен-Дах: Мы вскоре будем друзьями, а пока ладно, давайте немного поцеремонимся.
Ия: Вы тоже все знаете?
Карстен фон Мюнхаузен-Дах: Извините, что подсматривал, но сияние и притяжение были таким заметным, что я лишь поспешил вас предупредить, что если вы и дальше так продолжите, то сразу же засветитесь. А нам еще много дел вместе делать нужно!
Ия: Хорошо, профессор, а вы тоже летаете?
Профессор: Не так, как вы, но мы ещё успеем всё обсудить. Проходите в зал. Я должен идти. Сегодня моё выступление.
Ия: Подождите, то есть всё же телепатия?!
Карстен фон Мюнхаузен-Дах: И ещё множество разных фокусов.
Загадочно улыбнувшись, профессор достал небольшой этюдник из чемодана и раздвинул его лёгкими движениями. Поднялся на платформу и спланировал в конференц-зал, миновав амфитеатр и приземлившись за кафедру.
Виктор и Ия, проделав то же со своими антигравитационными платформами, напоминающими точно такие же этюдники, без удивления, но с радостью последовали за профессором, оглядываясь, не заметил ли кто их в коридоре.
Карстен фон Мюнхаузен-Дах: Замечательно, что уже нашлись. Первая задача выполнена. Не нужно будет привлекать слишком много внимания.
Виктор: Всё же есть ощущение, что нас где-то заметили.
Ия: Это скрытые камеры, но я уже удалила запись. Будут просто помехи у них на экране.
Карстен фон Мюнхаузен-Дах: Отлично сработано. Никто не осмелится даже такое заявить
Виктор: А иначе просто психушка.
Карстен фон Мюнхаузен-Дах: Вы уже избежали такой участи?
Ия: Вы о чем сейчас спрашиваете?
Карстен фон Мюнхаузен-Дах: Вы всё же где-то были в заточении? Власти или высшие тёмные?
Виктор: Бывало Но не стоит сейчас об этом.
Карстен фон Мюнхаузен-Дах: Понимаю, я бы тоже как можно дольше хранил это сладостное ощущение первой встречи с собой
Ия, понимающе засмеявшись, прошлась вперёд и добавила:
Вы хотели сказать «со мной», и как девчонка поскакала по ступенькам к кафедре на первый ряд амфитеатра.
Виктор: Профессор, вот как теперь быть? Ей самой-то от этого не скучно?
Ия: Главное, чтобы вы, Виктор, смогли это принять.
Карстен фон Мюнхаузен-Дах: Она права, Виктор.
Виктор: Это очень новое
Карстен фон Мюнхаузен-Дах: А у вас там, в «Африке в Сибири», разве только вы такой?
Виктор: Меня только так мои насекомые читают и ощущают, да и то не все
Профессор: Вот видите!
Ия, не дожидаясь опять озвученного вопроса, сразу же ответила:
А мне и в лесу моём хорошо. Дикие коты приходят поддержать, когда совсем одиноко, а лес расслабляет.
Карстен фон Мюнхаузен-Дах: Вы там над водоемами тоже летаете?
Ия: Да, озер хватает. Я в Квебеке. Простор и красота. Можно легко спрятаться.
Виктор: Наслышан о местах. Красота и нетронутая природа. Прямо как в старые времена в Сибири
Ия: Магия природы очаровывает Я стихи не пишу, но от переизбытка кислорода часто озаряет рифма. И сейчас не могу удержаться, чтобы не прочесть или даже пропеть вам недавнее мое творение
Карстен фон Мюнхаузен-Дах: Послушаем с удовольствием. Отличная прелюдия к знакомству! Очень хочется сказать и уже объявить: «мои друзья».
Ия: Итак! В честь нашей случайной и в то же время запланированной Высшими встречи и вместо бокала шампанского я поднимаю мою радость и хочу прочесть или же пропеть вам, дорогие мои друзья Ах, как уже хочется тоже вас так называть и посвятить вам вот этот «Летний бриз»!
Виктор: Назовём «Летний наш бриз»! Мы же друзья! Во всяком случае, были ими пару веков назад.
Карстен фон Мюнхаузен-Дах: Прекрасное дополнение, Виктор! И какое точное!
Ия: Согласна, пусть будет «Летний наш бриз».
Горные реки,
Лето в Квебеке.
Пишем рассказы,
Песни поём.
Прыгаем в море
Горных просторов.
Сказку в Канаде
Мы все здесь найдем!
Камни-буяны
Все великаны,
Сосны-старушки
В небо глядят.
Возле опушки
Леший в веснушках
С Бабой в избушке
Дымком угостят.
Хочешь не хочешь
С дымком похохочешь:
Животик бурлит.
Через речушки,
Через лягушки,
Под водопадом
Солнечный миг.
Кто-то стрекочет,
Где-то клокочет,
Всё заглушает
Бурлящий простор!
Он то накроет,
Он то завоет,
Он то затопит,
То вдруг окропит.
Брызгами счастья
Смоет ненастье:
Жизнь, радость,
Здравствуй!
Волшебный лишь миг!
Всё вдруг поднимет,
Всё вдруг закрутит,
Мы все вприпрыжку
Чрез камни в воде
Ввысь то взметнёмся
Иль поскользнёмся,
Хлюпая радостно
Летний наш бриз!
Профессор: Шутница, вы, Ия, оказывается, но это отличное представление или введение в жизнь в Канаде, как мне услышалось! Спасибо! Теперь моя очередь представить свое настроение и творение, но уже на симпозиуме.
Виктор: Мы вам поможем сегодня.
Карстен фон Мюнхаузен-Дах: Спасибо, коллеги, и разрешите сказать, друзья!
Ия: Да, сейчас выстроим цепь невидимой коммуникации по Клоду Шеннону, и всё будет легко.
Виктор: Кого-кого?
Карстен фон Мюнхаузен-Дах: Главное, чтобы потом искры не пережгли наши начинания и информация без помех и шума была доставлена до места назначения
Ия: Или просто получателя.
Профессор: Да, и без помех и шума.
Ия: Да, отца коммуникации Клода Шеннона нам бы сейчас не помешало иметь в команде!