Прямо с кровати Глеб дотянулся рукой до стоящего на полу пластмассового вентилятора, и нажал на нем кнопку «вкл.». Пропеллер мгновенно начал своё вращение. Распугивая мух, вентилятор обдал нашего героя потоком теплого воздуха:
«Ждать звонок от Шефа, это точно хуже смерти», подумал Глеб, и, пересилив себя, все-таки встал с кровати.
Затем он подошел к окну, и открыл форточку. В комнату сразу ворвался звук улицы. Глеб взял с подоконника начатую пачку сигарет, и уже больше не обещая себе бросить эту вредную привычку, закурил.
«И зачем я только на этот кордебалет согласился?» подумал Глеб, выпустив из себя облако дыма, «А какая, собственно разница Хотя, странно всё это, сам Шеф, вдруг, хочет со мной общаться, на него это как-то не похоже, не похоже от слова «совсем».»
Каким образом, в этот раз, как на исполнителя, выбор Шефа пал на Глеба, действительно оставалось только догадываться. Но факт, оставался фактом, даже не смотря на то обстоятельство, что во время последнего сеанса связи Григория Петровича со своим нерадивым подчиненным, их общение, мягко говоря, не задалось. Благо общались они, как обычно по «скайпу», иначе неизвестно, чем вообще бы закончился тот разговор.
Тогда, Шеф был в плохом настроении, и во время выражения своих мыслей совсем не скупился на эпитеты, собственно, он и раньше на них никогда не скупился, но, в тот раз превзошел даже самого себя, в результате чего, в присутствии всего коллектива редакции телеканала «СпрортЭкстрим» послал Глеба туда, куда обычно посылают людей. В ответ, наш герой сделал аналогичный жест, чем мгновенно оставил себя без заработка. Номинально, он, конечно, ещё числился в организации Григория Петровича, но фактически, съемки ему уже больше никто не предлагал, а так, как зарплата у Глеба была сдельной, и деньги он получал за каждый отснятый им телефильм, то вывод напрашивался сам собой. Иногда, конечно, по старой дружбе и в обход Григория Петровича, редактор Паша, подкидывал Глебу мелкие «халтурки», но подобные мероприятия были не регулярны, и денег особо тоже не приносили. В конечном итоге, работа в организации «СпортЭкстрим» для Глеба свелась в депрессию, и проедание своих же, ранее заработанных, сбережений, которых на сегодняшний день совсем уже не осталось.
На дисплее смартфона высветилась иконка конференцсвязи, и быстро затушив сигарету в пепельнице, наш герой принял вызов.
Итак, сказал Шеф, после обмена с Глебом скупыми онлайн приветствиями, Сразу хочу предупредить тебя, что этот наш разговор, должен в любом случае остаться только между нами, иначе тебя ждут самые серьезные последствия. Сейчас, об этом проекте знают только два человека, я и Паша, и если идея уйдет на сторону, к конкурентам, то отвечать за это придется тебе.
А почему виновный сразу я? возмутился Глеб, Мы ещё даже работать не начали.
Паше я доверяю, ответил Шеф.
А мне значит нет, возмутился Глеб.
Тебе веры давно уже нет, ответил Шеф, И, если честно, я, вообще не понимаю, почему Паша предложил именно твою кандидатуру, а не нашел на это место, действительно достойного исполнителя.
Григорий Петрович, вмешался Паша в разговор, У меня Глеб всегда выполнял самые сложные задания, и он человек изнутри, человек нам знакомый, со своими плюсами и минусами, в конце концов, он сам умеет неплохо снимать на камеру, а для журналиста, да ещё в таком проекте, это, вы сами понимаете да и времени на поиски у нас тоже нет, уже середина июня
Ладно, хватит, остановил Шеф редактора, Надеюсь, Глеб насчет конфиденциальности ты уяснил.
Глеб ничего не ответил, а Шеф, с чувством собственной значимости, продолжил:
Суть нового проекта заключается в следующем, мы, забрасываем героя в незнакомую ему страну, забрасываем его туда без денег, вообще без всего, и таким образом, он должен будет проехать по заданному маршруту, зарабатывая себе на путешествие и жизнь прямо в дороге, и только так. То есть никаких тебе кредиток, провезенных в носке, наличных, вшитых в трусы, и так далее, только реалити, настоящее мясо, без прикрас, жизнь без денег в современном мире, все как оно есть на самом деле. Сможет герой так выжить, или нет? Вот что нам предстоит выяснить.
Звучит интригующе, без энтузиазма произнес Глеб, и затем, немного прибавив энергии в голосе, спросил, Это же не в России будет сниматься, правильно?
Ты глухой или слабоумный? грубо ответил Шеф, а затем, видимо приложив определённые моральные усилия, изменил свой тон, и уже певуче, по-отечески, пояснил, Я же говорю, забрасываем героя в чужую страну, и он путешествует.
Просто хотел уточнить, спокойно ответил Глеб, никак не прореагировав на первую, обидную фразу своего руководителя, Мои функции на проекте какие, и состав группы какой? В общем, кто что делает, кто едет, и когда приступаем?
Не приступаем, а приступаешь, сказал Шеф, Из группы едешь только ты.
В смысле? удивился Глеб.
В прямом, ответил Шеф, Снимать будешь сам себя. Как тебе такая идея?
Ну, так, неопределенно ответил Глеб, Пока непонятно
Смотри, произнес Шеф, ещё больше подобрев в голосе, Когда героя снимает оператор, то зритель уже не верит в происходящее, я не верю, а нужна правда. Именно это и составляет ценность нашего проекта, и именно это, и отличает его от всех ему подобных. Съёмочная группа всегда может подкармливать героя, то есть тебя, а этого допустить никак нельзя, иначе, грош цена тогда всей этой задумке. Важно, чтобы все было по-настоящему, чтобы ты голодал, спал под мостами, одним словом выживал. Нужны твои реальные эмоции, ты должен преодолевать по-настоящему все трудности, что встретятся на твоем пути. Зритель любит, когда кому-то на экране плохо.
«И этот кто-то, кому должно быть плохо я, зашибись», подумал Глеб, но ничего не сказал Григорию Петровичу.
Пойми, такого ещё никто в мире не делал, восторженно продолжил рассказывать Шеф, И какая слава тебя ждет, будет зависеть только от тебя, и от того, на что ты действительно способен. В этом проекте ты можешь показать всем, что ты на самом деле за человек. И если сделаешь все правильно, то для тебя это путешествие станет новым витком в твоей карьере.
И сколько я получу за этот виток? спросил Глеб.
После этих слов собеседника, Шеф взял небольшую паузу, а затем, произнес:
Проект новый, сказал Шеф, Такого еще никто не снимал, поэтому, сам понимаешь, пока мне трудно оценить его окупаемость и назвать тебе конкретные цифры. Единственное, что точно тебе дам с собой, так это запечатанный конверт с деньгами на обратный билет. Если, вдруг, решишь сдаться, то открываешь конверт, и едешь в ближайший аэропорт, но обязательно снимай это всё на камеру. Понял?
Понял, ответил Глеб, А если не решу, сдаться?
Тогда продолжишь путешествовать дальше, спокойно ответил Шеф.
Григорий Петрович, я, конечно, всё понимаю, сказал Глеб, Конверт с деньгами на билет домой это конечно замечательно, но, хотелось бы, все-таки, обсудить мой гонорар за эту работу, какая-то цифра у вас же запланирована? Правильно?
Будем отталкиваться от того, что ты там наснимаешь, скупо ответил Шеф.
Хорошо, если все кайфово отсниму, сколько тогда получу? спросил Глеб.
Выражаясь на твоем языке, ответил Шеф, Кайфово отснимешь, кайфово и получишь, это я тебе гарантирую, Можешь выбрать любую страну в Европе. Поедешь сначала на две недели.
Что можно делать в поездке, а что нельзя? спросил Глеб, Какие правила игры?
Ты сейчас издеваешься?! сказал Григорий Петрович, заметно при этом повысив голос.
Почему? переспросил Глеб.
Я тебе пять минут назад всё подробно уже объяснил, рявкнул Шеф, Делать можно все, чтобы выжить! Выжить любой ценой и отснять этот материал!
Да, понял я, понял, ответил Глеб, Кричать, только не надо? Хотел просто ещё раз это уточнить. И ещё, такой вопрос, с русскими в этой поездке можно контактировать?
Да, хоть с инопланетянами контактируй, только выживи, ответил Шеф, Повторяю последний раз, и советую запомнить. Делать можно все, что хочешь, главное выживи и привези мне этот материал!!! Это твоя цель!!! Всё остальное не важно!!!
Да, понял я, понял, не вопрос, спокойно ответил Глеб, чего нервничать, То есть знакомиться с русскими можно?
Да!!! Можно!!! рявкнул Шеф, а затем продолжил уже более спокойным тоном, И не вздумай меня там обманывать, ни меня, ни зрителя. Я всё на экране увижу. Хотя бы недельку, но продержись там по настоящему, пожалуйста.
Да, не волнуйтесь вы так, Григорий Петрович, продержусь и две, как вы запланировали, ответил Глеб, Сделаю все в лучшем виде.
Я тебя за язык не тянул парень, сказал Шеф, и затем добавил, В аэропорт поедешь прямо из редакции, Стас мой новый охранник, тебя отвезет. Не возражаешь?
Нет, ответил Глеб, Пусть везет.
2. Extreme Trip
Когда шасси самолета оттолкнулось от взлетной полосы, и белоснежный «Боинг» начал набирать высоту, Глеб почувствовал, как на место суеты, царившей до этого момента в его душе, стало приходить какое-то давно забытое чувство, которое, будто ожившая речка, решившая вернуться в высохший водоем, пульсируя по венам, неспеша, распространилась по всему его телу и застыла в нем подобно цементу. Впереди ждала неизвестность, и её предчувствие невозможно было спутать ни с чем. Все те неосязаемые, и до боли знакомые подсознанию каждого, точки опор, в виде бабушек, торгующих шерстяными носками в переходах метро, алкашей, у подъездов панельных многоэтажек, и всего то, что в обычной нашей жизни мы часто даже и не замечаем, теперь, всё это, оставалось далеко позади. В памяти Глеба не возникало ни единого референса, хоть сколько-нибудь напоминавшего ему ту ситуацию, что происходила с ним сейчас.
Конечно, за всю историю развития человечества, кроме Глеба были и другие люди, которые летали на самолетах «Боинг», и наверняка, переживали ещё и более серьёзные испытания, это бесспорно. Какой-нибудь Беар Гриллс специалист по выживанию, наверное, даже бы и не ощутили всех тех душевных терзаний, что сейчас испытывал наш герой, но только в отличие от Бера, способного выжить в пустыне с ножом в зубах, Глеб, никогда не служил в британском спецназе, а был обычный парень, залезший в долги, долгое время депресуя без дела в ближайшем Подмосковье.
«Нужно успокоиться», решил Глеб, «Уже поздно, что-то менять, я лечу, дело сделано, теперь нужно просто работать, и будь что будет.»
Сидя в кресле самолета, Глеб расстегнул молнию своего походного рюкзака, что стоял у него в ногах, достал из него видеокамеру, нажал на ней кнопку включения, и, дождавшись, когда сигнальный огонек стедикама загорится зеленым светом, направил её на себя, но, вместо того, чтобы произнести текст о начале своего путешествия, он, глубоко вдохнул, потом выдохнул, а затем, и вовсе выключил свою аппаратуру. Сигнальный огонек на стедикаме замигал красным светом, и потух.
Глеб откинул свою голову на подголовник сидения и закрыл глаза. Легче не стало. В его душе царило чувство тревоги, смешанной с гневом и стрессом одновременно. В какой-то момент времени, от этого гремучего коктейля, Глеб даже ощутил, что у него еле заметно подергивается правое колено, будто его кто-то проверял на рефлекс молоточком.
«Нужно было с Шефом насчет денег конкретно всё обговорить», подумал Глеб, «Тогда, можно было бы оправдать для себя эту поездочку хотя бы заработком, а так вообще не понятно, за каким я туда лечу. Было мне плохо, а стало ещё хуже».
Глеб открыл глаза, и достал из рюкзака договор, который охранник Шефа, передал ему в аэропорту, буквально перед самым вылетом.
«Я бы ничуть не удивился», подумал Глеб, разворачивая этот договор, «Если бы Григорий Петрович передал мне документ прямо в полете, с косяком перелетных гусей, или, скажем, через второго пилота, но он предпочёл сделать это через своего охранника Стаса. Хитро.»
Пролистав общие положения этого монументальнейшего из документов, наш герой стал заново перечитывать договор, как будто с момента его первого прочтения, в нем что-то могло поменяться. Вся информация, которую Глебу удалось высмотреть на этот раз, гласила по прежнему только об одном, об отсутствии ответственности за здоровье ведущего проекта «ExtremeTrip», и о том, что гонорар за оказываемые услуги будет оговорен отдельно в некоем приложении за номером один. Самого же этого приложения, разумеется, в уже подписанных Глебом бумагах не было.
«Похоже, что денег за эту работу я так и не увижу,» подумал Глеб, медленно складывая договор пополам.
Снова откинув голову на подголовник самолетного кресла, он закрыл глаза и опять попытался взять себя в руки. В теле чувствовалась слабость и нерешительность, казалось, что кто-то, только что, выбил из-под ног у нашего героя что-то твердое, на чем он раньше, пусть и не крепко, но всё же стоял.
«Хорошо, что я сижу в кресле,» подумал Глеб, «В таком положении, ощущение собственной никчемности переносить определенно легче.»
Чтобы отвлечься от тревожных мыслей, Глеб стал вспоминать, всё ли взял с собой в дорогу, но вместо этого припомнил, как перед выездом в аэропорт, в редакции, его с пристрастием досмотрел Паша. Делал он это совместно с всё тем же охранником Григория Петровича Стасом, выписанными непонятно откуда, специально для этой операции. Видимо Шеф побоялся того, что Глеб мог быть в сговоре с редактором Пашей, и решил таким образом подстраховаться.
Прямо как в американских фильмах про «копов» досматриваете, сказал Глеб, стоя лицом к стене с растопыренными в разные стороны руками и ногами.
Стас, что в этот момент досматривал Глеба, ничего ему не ответил, а только похлопал его своими руками по ногам, проверив его, таким образом, на наличие запрещённых предметов.
Извини Глеб, ничего личного, задание Шефа, беспристрастно произнес Паша, выворачивая на пол содержимое походного рюкзака, что за несколько часов до этого, Глеб, дотошно укладывал у себя на квартире.
Досматриваете будто преступника, вы бы мне ещё права зачитали, недовольно сказал Глеб, стоя у стены, Хотя, какие могут быть у человека права, работающего на Григория Петровича.
Юмор, это хорошо, ответил Паша, и продолжил рыться в вещах дальше.
Склонившись коршуном над грудой дорожных принадлежностей, что теперь беспорядочно лежали на полу, Паша, брал в свои руки каждую из вещей, внимательно её изучал, а затем, снова укладывал в рюкзак.
Это тебе там зачем? спросил Паша, держа в руках, обнаруженный, запрещенный, шоколадный батончик с названием «Юпитер».
Так, на всякий случай, равнодушно ответил Глеб, по-прежнему стоя у стены.
Случай не представится, произнес Паша, и, засунув шоколадку в задний карман своих брюк, продолжил рыться в вещах дальше, Бритву, мыло берем, батарейки к камере, зарядка, это все берем Так
Паша развернул один из плотно свернутых Глебом полиэтиленовых пакетов, и извлек из него, несколько плоских банок консервов, которые затем, демонстративно покрутил в воздухе.
Это ты тоже напрасно взял, сказал Паша, Напоминаю, все необходимое для выживания, ты должен, раздобыть себе в дороге.
Конкретно про еду от Шефа наставлений не было, возразил Глеб.
Теперь есть, равнодушно ответил Паша, и взял с пола толстый шерстяной свитер, Зачем тебе свитер, летом?
Как только Паша в воздухе развернул свитер, из него, с грохотом на пол, выпало ещё несколько шоколадных батончиков «Юпитер».
На всякий случай, ответил Глеб, и с досадой посмотрел на батончики, что лежали теперь на полу.
Ничего не ответив, Паша бросил свитер в сторону, на кучу остальных, запрещенных вещей, засунул видеокамеру в рюкзак Глеба, и подошёл к нему.