Спорт? прищуривается Найман.
В профессиональный я его, естественно, не отдам, но интерес к любительскому приветствуется. Как твоя племянница? Когда следующий визит в клинику?
Через недельку снова прилетим к вам в гости. Скорее всего, уже на операцию. Стефи говорит, что мечтает смотреть на мир без очков и снова пообщаться с твоим волшебным мальчиком. Он ей понравился, с ноткой тепла произносит Нейман и кладет свою руку на мою, поглаживает пальцами.
Рядом с Генрихом я чувствую себя очень спокойно. А то, что он близкий друг Ленара, действительно прибавляет Найману очков.
Какое-то время после рождения Андрея мне было не до мужчин и их внимания: слишком много забот разом легло на мои хрупкие плечи. Но сейчас я, кажется, окончательно пришла в себя после всех событий в жизни и готова ответить Генриху взаимностью.
Ты не обольщайся, шепчет Нелли, приблизившись ко мне. Они такие галантные ненадолго. Через полчаса оставят нас одних и пойдут в свой мужской клуб. Но зато мы вдоволь наболтаемся без лишних ушей. У меня для тебя есть очень приятная новость
Обожаю тебя сдавать, вмешивается в наш разговор Ленар и целует Нелли в висок. Смотрит на меня с улыбкой: Докладываю, Алёна: Андрей скоро станет не единственным любимчиком в нашей дружной компании.
Ну Ленар! взвивается Нелли. Почему все важные новости девочкам ты сообщаешь, а не я? Больше ничего не буду тебе рассказывать.
Совсем? смеется Камаев.
Да! Когда схватки начнутся и рожать поеду, от девчонок узнаешь. Я тебе слова не скажу! недовольно пыхтит Нелли и наигранно дует губы.
Смысл слов Ленара до меня доходит не сразу, но реакция Нолика бесподобна. Отчасти понимаю, почему Камаев это делает. Мы с Настей тоже любим вызывать у Нелли эмоции. На актерский ей нужно было поступать, а не в дизайнеры идти. У нас в таком случае точно был бы семейный подряд: певица, художник, хореограф и актриса.
Боже Какая прекрасная новость! Я поздравляю вас.
Опускаю глаза на живот подруги. Пока еще плоский. Ну почти.
Может, Нелли от стресса немного прибавила в весе? Я не придала этому значения. Вот эта да! Завтра же утром позвоню Ласке и «натравлю» ее на будущую мать, чтобы закидала ту снимками Андрюши с самого его рождения и до настоящего времени. А потом рассказами замучила, как он ревел по ночам, когда болел животик или резались зубы. Мы тогда с Настей по очереди дежурили у кроватки.
На этой счастливой ноте мы вчетвером заходим в ресторан.
Когда мы с Генрихом отходим от Нелли и Ленара, которые уже бурно обсуждают свою поездку на отдых в следующем месяце, Нейман протягивает мне фужер с шампанским и расплывается в улыбке:
У вас интересные отношения с подругами.
Я слегка приподнимаю брови, не понимая, что он имеет в виду.
Раньше думал, что в вашей тусовке главная Нелли, но, оказывается, это не так. Все держится на тебе, они как мотыльки кружат возле тебя. Теперь ясно почему. Когда я узнал тебя получше.
И почему же? усмехаюсь я.
Панику на ровном месте не разводишь. Генрих ведет подбородком в сторону Ленара и Нелли. А еще умеешь осаживать других буквально одним взглядом. К тебе не каждый осмелится подойти. Я полагал, дело в наличии ребенка. Но это не так. Какие-то внутренние блоки. Почему ты держишь меня на расстоянии? Может, подпустишь ближе? спрашивает он, не сводя с меня проникновенного взгляда.
Может, включаюсь во флирт. Когда Андрей родился, на мои плечи легло слишком много ответственности. Но в то же время его появление сделало меня мягче это факт. Во всех смыслах этого слова. Очень приятно, что ты нас с Андреем не разделяешь и понимаешь, что причина моей замкнутости вовсе не в нем. Кстати, спасибо за цветы, Генрих. Но такой красивый букет оставлять в салоне было очень жалко
Не жалей. Нейман берет мою руку и подносит к губам. Я еще подарю.
Почему-то я сильно смущаюсь. Не покидает ощущение, будто по лицу и плечам водят горящей спичкой.
Ты вроде бы в Питере до среды задержишься? Можно напроситься к тебе в компанию и предложить прогуляться? Прежде чем дашь ответ, ты должна принять во внимание тот факт, что я отлично знаю город. В молодости мечтал работать гидом, и в моей копилке много забавных историй. Обещаю тебе море улыбок и хорошее настроение, заверяет Генрих и опускает глаза на мои губы. Ты не пожалеешь, Алёна.
Хорошо. Я подумаю о твоем предложении, улыбаюсь в ответ, позволяя Нейману держать меня за руку, и даже соглашаюсь с ним на танец.
После торжественной части и речи Иващенко, в которой он сообщает, как счастлив, что деловые партнеры пришли разделить с ним радость, Ленар и Генрих отходят в сторону для обсуждения рабочих вопросов, и мы с Нелли остаемся одни.
Ты, конечно, тихушница, Ноль, киваю я на ее живот, наблюдая, как подруга поглощает вкусности со шведского стола. Дотянула опять, что Ленар тебя сдал.
Вообще-то я думала, что он сделает это раньше, отвечает она с набитым ртом, избегая смотреть мне в глаза. Это же у нас чем-то вроде семейной традиции стало. На улице повозмущалась немного для вида, и то лишь потому, что Ленару нравится, когда я фонтанирую эмоциями. Он у меня энергетический маньяк. Подпитывается таким образом.
Я это и так давно поняла, хмыкаю я, наблюдая за подругой.
Нелли нервно посмеивается и отправляет в рот кусочки сыра одним за другим, стараясь вести себя как обычно. Но я слишком хорошо ее знаю и вижу, что она чем-то сильно обеспокоена и пытается это скрыть.
Говори, что случилось, требую спокойно.
Нолик оставляет вкусности в покое и поднимает голову. Лицо бледное, глаза лихорадочно блестят.
Клянусь, Алёна, я ничего об этом не знала, начинает она, бросив на меня встревоженный взгляд. Ленар что-то говорил про новых партнеров, филиалы за границей, связи, договоренности и тому подобное. Он в последнее время часто ездил в командировки. Но я и подумать не могла, что это сотрудничество будет с ним и его семьей! Знакомые фамилии не мелькали, честно! Да я бы сразу тебе сказала и ни за что сюда не привела!
Я слушаю Нелли, впадая в оцепенение. И без озвученной фамилии понятно, о ком сейчас пойдет речь. В груди опять болезненно сжимается, и невозможно сделать вдох.
Только резко не поворачивайся. У тебя за спиной стоит Багдасаров, тише продолжает Нелли.
Тревога, не покидающая меня с момента встречи с Янисом в салоне красоты, доходит до эмоционального пика. Теперь тоже дрожат руки, как и у Нелли. Не послушав совета подруги, я поворачиваю голову и, увидев Яниса в обществе Иващенко и еще нескольких мужчин солидного возраста, до боли закусываю нижнюю губу. Так вот почему весь вечер не покидало ощущение, будто за мной кто-то наблюдает.
Все это время я ничего не выясняла о Янисе. С моей стороны не было ни одной попытки. Хотя возможностей была куча. Со слов Гончарова, с которым мы первое время изредка созванивались по одному общему вопросу, я знала, что Ян улетел за границу, только не вникала куда и как надолго. Сознательно отгораживалась от этой информации. Интересно, а Ян? Мы с ним плохо расстались На его месте я не испытывала бы ничего, кроме ненависти. И судя по тому, что он даже не кивнул мне в салоне в знак приветствия, так оно и есть.
3 глава
Отвернувшись от Яниса, я долго смотрю перед собой, мечтая только об одном: покинуть ресторан и сесть в самолет до Москвы. Через несколько дней избавлюсь от шлейфа воспоминаний об этой случайной встрече, и все будет как прежде.
Кажется, сегодня я еще ничего не ела. Нужно, как Нолик, занять чем-то руки и мозги, только бы не думать о том, что Янис находится в нескольких метрах от меня и может подойти в любой момент. Хотя будь я на его месте, не подошла бы. Даже на метр бы не приблизилась.
Поднимаю запястье, которое обвивает изящный браслет часов. Разгар вечера, планов на него было много, но остаться здесь равно пересечься с Багдасаровым. А я этого не хочу. От слова «совсем».
Идем.
Утащив Нелли в укромный уголок с другой стороны стола, перевожу взгляд в окно, на огни вечернего города, пытаясь унять волнение и дрожь в руках.
Интересно, кто эта девушка с ним? тихо спрашивает Нелли, продолжая на нервах поглощать вкусности со стола.
Совсем не интересно, резко обрываю я ее.
Есть предположение, кто эта девушка, но кем бы она ни была, мне не должно быть до этого дела. Никакого.
Забавно, ты не находишь? Вы оба в в парах со светловолосыми Ну ты понятно почему. А Багдасаров? Неужели его так зацепило, что ты тогда взяла этот проклятый салон?
Еще как зацепило. И не только это. Ох, Нелли, не береди старые раны, прошу я.
Не удивлюсь, если Гончаров со своей стороны посодействовал, чтобы Яниса от меня окончательно отвернуло, и, возможно, как-то подлил масла в огонь его ненависти. Потому что Багдасаров после того разговора исчез с горизонта, словно его и не было в моей жизни. Как и предупреждал: ушел в теневой бан. Точнее, меня туда отправил. Вероятно, начавшиеся у его брата проблемы со здоровьем и мое абсолютное равнодушие тоже сыграли немаловажную роль, а может, еще что-то, не знаю. И знать не хочу.
Багдасаров подошел к своей спутнице и что-то говорит ей на ухо, при этом смотрит в нашу сторону, докладывает Нелли.
Боже, Нолик, остановись. Сделай вид, как и я, что его здесь нет. Давай переведем тему. Пожалуйста.
Я не могу, Алёна. Ты тогда сильно переживала, мы с Ленаром даже сроки свадьбы сместили из-за этого. Такое не забывается, говорит она. Всё, разошлись. Ян вернулся к Иващенко, а его пассия направилась к Анжелике.
Которая спустя пятнадцать минут подходит к нам вместе с девушкой Яниса. Черт. Ну зачем, спрашивается? Это он ее попросил, да?
Нелли недовольно вздыхает, отставляя бокал с соком на поднос.
Я ей в волосы вцеплюсь когда-нибудь, если не прекратит крутиться возле меня и Ленара. Клянусь.
Добрый день, Нелли, вежливо здоровается дочка Иващенко, поравнявшись с нами, а затем переводит на меня вопросительный взгляд. Вы, кажется, Алёна?
Я киваю в знак приветствия, мечтая выпить еще шампанского. Но пока хватит.
Здравствуй, Анжелика, сохраняя дружелюбный тон, отзывается Нелли. Да, это Алёна. Девушка Генриха. А вы?.. мило улыбается она спутнице Яна.
Прекрасно понимаю, зачем Нолик это говорит. И почему так себя ведет. По ней явно плачут театральные подмостки.
Вероника. Вежина. Девушка протягивает мне изящную ладошку.
Теперь я тоже начинаю испытывать раздражение, как Нелли, но особо погрузиться в эти ощущения не получается, потому что пассия Яна в процессе ненавязчивого общения якобы невзначай проливает на мое платье фужер шампанского и тут же наигранно начинает извиняться.
Все сомнения относительно того, кем приходится Янису эта дама и о чем они шептались, отпадают. Подойти на виду у всех гордость не позволяет, да, Ян? Хочешь личной аудиенции за закрытой дверью и без лишних глаз? Но зачем?
Я случайно, фальшиво продолжает извиняться Вероника.
Хочется громко ругаться. Случайно она, как же. Я бросаю в сторону Яниса опасливый взгляд.
Ничего. Всё в порядке, спокойно заверяю Веронику. Я отойду на минутку.
Поворачиваюсь к Нелли, глазами показывая ей, чтобы стояла на месте и дальше изображала дружелюбие.
В туалете нет не души. Хотя недавно кто-то был. Пахнет сигаретами и женскими духами. Помыв руки и вытерев салфетками подол черного платья, я выпрямляюсь и замечаю Багдасарова, который стоит в дверях и наблюдает за мной.
Не понимаю, чем это заслужила. Тем, что в прошлом мы были вместе и плохо расстались? Но так получилось. Я не хотела подобного финала.
Скользнув по Янису быстрым взглядом, я бросаю салфетки в урну и, стараясь не смотреть ему в глаза, иду к выходу, но Багдасаров преграждает путь.
Упс, небрежно произносит Ян, когда я пытаюсь обойти его.
Делаю шаг в сторону, но Янис тоже его делает, не давая пройти.
Торопишься, Алёна? спрашивает умиротворенным голосом, слегка приподняв бровь.
Да. Ты не мог бы отойти?
Не мог бы.
Багдасаров вдруг начинает наступать на меня, располосовывая взглядом, от которого рвет в клочья. Я пячусь назад, пока не упираюсь лопатками в холодную стену, понимая, что попала в западню.
Меня в зале ждут, стараюсь говорить максимально спокойно, но внутри безмятежности ни на грош.
Подождут.
В груди щемит, сжимается под натиском сильных чувств, вызванных внезапной встречей в салоне красоты и ее продолжением в ресторане.
Чуть наклонив голову, Ян подходит вплотную, и меня парализует от его близости. Перед глазами вспыхивает сцена прощания у аэропорта, наши переплетенные пальцы, шепот на ухо Расставание, все мои слова и поступки тоже. Одно от другого неотделимо. Никак.
Не нужно. Я предпринимаю еще попытку, но Ян даже не двигается.
Нужно.
Багдасаров сканирует меня прищуренным взглядом. Долго. Настойчиво. Ощущаю себя привязанной к столбу ведьмой, у ног которой разводят костер. Становится жарко, я хочу оттолкнуть Яниса и уйти. Но боюсь прикасаться к нему. И эти дикие глаза напротив Он все еще ненавидит меня. Мне не показалось. Но зачем тогда это все затеял? Дальше бы игнорировал и не подходил.
Нового поклонника завела?
Завела, отвечаю односложно, беря с него пример.
Полуулыбка сходит с мужественного лица.
Я собираюсь оттолкнуть Яна, сказав, что тороплюсь, но он упирается рукой в стену над моим плечом и грубо прижимается ко мне всем телом. Хочется снова ляпнуть что-то такое, чтобы Багдасарова перекосило и он отошел от меня. Желательно навсегда. Потому что его близость и мощная энергетика, как острая бритва, которой ведут по затянувшимся ранам, вспарывая их по новой.
Свободной рукой Багдасаров тянется к моему лицу и проводит пальцем по щеке, очерчивает родинку, а глазами как будто говорит: «Как же можно быть такой красивой и бессердечной сукой, Алёна?» Вот так и можно, Ян!
Я пытаюсь отвернуться, но пальцы Багдасарова больно смыкаются на подбородке, заставляя смотреть ему в лицо. И прежде чем его взгляд становится мягче, проходит очень много времени. Острое лезвие успевает полоснуть сердце несколько раз, оставляя глубокие порезы. А еще я замечаю шрамы на руках Яниса. Они такие же, как у Андрея, когда он обварил ладошку кипятком.
Дыхание Яниса тяжелое, как после быстрого бега, хотя внешне ничто не выдает его эмоций. Неужели научился держать себя в руках? Судя по тому, как тесно он прижимается ко мне, вдавив в стену, вряд ли. Между нами слишком мало расстояния. Слишком.
Живая, тихо хмыкает Ян и какое-то время молчит, а потом бьет словами наотмашь: А мне постоянно снилось, что умерла. Он рвано выдыхает мне в щеку и легко касается горячими губами кожи.
На мгновение я закрываю глаза. От услышанного становится нестерпимо больно. Часто-часто моргаю, чтобы не дать подступившим слезам выкатиться из глаз. Умерла, да? Всё так, Ян. Тебе опять снятся вещие сны?
Когда я начинаю заметно дрожать, Багдасаров резко убирает руки и отходит, его взгляд становится отрешенным.
Какой только глупости не приснится, коротко заключает Ян с нотками грусти.
Мне стоит больших усилий взять себя в руки и не завыть от досады.
Ты вроде торопилась? Иди, кивает он на дверь. Я больше не держу.
С радостью бы, но ноги будто одеревенели. Невозможно убежать от того, что внутри, а там сейчас ад. Я делаю шаг. Еще. Движения даются с трудом. Словно гири к ногам привязали.
Алёна, окликает у двери хриплый голос.
Я замираю. Страшно обернуться и снова встретиться с глазами Багдасарова.