Шаман снова ткнул пальцем в фотографию в газете.
Ну, давай, попробую. Что делать надо? сдался Михаил и качели восприятия качнулись в другую сторону. А вдруг это не бред? Вдруг вот так просто он может получить всё, о чём мечтал?
В пустую створку вставишь своё фото. Когда ты будешь надевать медальон, в твоей голове будет звучать голос писателя, диктующей свои истории. А ты записывай. Талант этот неисчерпаем. А через пять лет я приду за медальоном. День в день. И в тот день у тебя не должно остаться незаконченного романа. Все дела должны быть доделаны, иначе останешься в этом медальоне, вместо писателя. Пока кто-то не совершит такую же ошибку и не займёт твоё место. Потому что Ловец Душ не может быть пустым, кто-то в нём должен остаться. А если ты через пять лет решишь оставить медальон себе и не отдашь долг, я тебя найду и заберу всё, что есть, сказал шаман и прикрыл глаза, чтобы их блеск не напугал добычу.
Зачем я останусь в медальоне? Я книжки придумывать не умею, Михаил снова испытал сомнение.
Захотелось остановить происходящее. Почему тут так жарко? Шаманский чай распространял удушающий аромат. В висках запульсировала боль. Хотелось свежего воздуха. Может быть, выйти покурить? Но тело не отозвалось на порыв сбежать. Ноги словно приросли к полу купе. Демон тщеславия, примостившийся на правом плече Михаила, не мог упустить возможность получить желаемое. Слишком долго он жил впроголодь.
Я знаю, что ты не писатель. Ты воин, уверенно ответил старик.
Кто? Почему воин? Я даже в армию не ходил, плоскостопия у меня, Михаил скептически посмотрел на шамана.
Людям свойственно отказываться от предназначения. Они считают что то, что дано просто так мало стоит. Поэтому ищут себе другие занятия. Думают, что лучше знают, что принесёт им счастье. Ты воин, мог бы сделать отличную карьеру. Твой талант может послужить кому-то на поле боя, если ты останешься в медальоне. Но ты ведь не останешься. Всего-то надо, чтобы не осталось незаконченного дела. Ты ведь справишься. Ты чай пей, остынет, шаман придвинул к себе пластмассовую кружку и добавил в неё чай из термоса.
Демон на плече Михаила изобразил бурные аплодисменты. Хорошо, что люди их не видят, своих демонов. Шаман устало рассматривал волосатую сущность. Почему демоны так отвратительны? И этот запах гниющих зубов. Зато демоны всегда знают, чего они хотят. Без колебаний и сомнений. С ними было легко.
Михаил снова сделал глоток. Боль в висках прошла. Холодная осенняя ночь наполнилась покоем. Стало уютно, как в детстве, когда бабушка рассказывала маленькому Мише сказку на ночь, а за окном бушевала метель. Да, раньше метели бушевали. А сейчас и снега толком нет. Так припорошит ночью землю, а к утру тает. Одна грязь под ногами. А раньше Миша строил со своими друзьями целые снежные крепости. Настоящие сражения разыгрывали. И все мальчишки хотели под Мишкино командование встать, ведь его армия всегда побеждала. А потом он мокрый и красный прибегал домой греться, а бабушка отпаивала его горячим чаем. С чабрецом, лесной малиной и апельсиновой коркой. А снег валил за окном крупными ватными хлопьями. Миша расставлял на старом паласе пластмассовых игрушечных солдатиков и вёл наступательные сражения по освобождению из плена плюшевого мишки. В комнате темнело ранним зимним вечером. Проносилось детство. Уходили близкие люди. Забывалось предназначение.
Эй, гражданин, пора просыпаться! Скоро остановка! ворвался в сон Михаила женский голос. Он поднял голову и удивлённо огляделся. Он спал? А где шаман? Михаил вытянул затёкшие руки потягиваясь.
А где старик? Разве мы останавливались? спросил он проводницу.
Какой старик? Ты всю дорогу один ехал. Пить надо меньше! Старики ему мерещатся, укоризненно сказала проводница и ушла, закрыв дверь в купе.
Куда уж меньше? проворчал Михаил, глядя на полную бутылку.
Он осмотрелся. В пластмассовой кружке на дне осталось немного коричневой жидкости, пахнущей хвоей. Михаил разжал ладонь. В руке он держал круглый жёлтый медальон, согретый теплом ладони. Он покрутил его, пытаясь вспомнить, чем кончился их разговор с шаманом и куда тот делся. Но в памяти всплывали только обрывки сна, уютные и добрые. Как же давно всё это было.
Но шаман точно был, не приснился. Ведь предметы из сна не выпадают и не остаются в руках. Наверное, старик перешёл в другое купе, когда Михаил уснул. За окном серело унылое осеннее утро. Деревья с наполовину облетевшей листвой ёжились под пронизывающим ветром. Выходить из тёплого купе не хотелось. А в душе росло и крепло ощущение праздника и перемен. Значит, пять лет роскошной жизни и всеобщего почитания? Особняк, шикарная машина и молодая жена? А почему бы и нет?
Часть 2. Аля.
Собирался дождь. Сначала небо наливалось серым во всех его оттенках и угрожающе урчало, как злой кот. Потом похолодало и запахло октябрём. Жёлтые листья, ещё вчера празднично покрывавшие газоны, потеряли свою привлекательность, и стали ещё одним напоминаем о приближающихся холодах. Прохожие на улице поднимали воротники и ускоряли шаг, чтобы не попасть под дождь. А как славно начиналось утро! Оно было солнечным и тёплым тем ласковым теплом, которое бывает только бабьим летом.
В кафе «Женские радости», где работала Аля, сразу стало меньше посетителей. Так всегда бывает в межсезонье. Людям надо привыкнуть, что теперь будет мрачно, сыро и холодно. Через неделю столики в кафе снова будут заняты. Посетители станут заказывать горячие напитки и долго сидеть в тёплом уюте кафе, пока за окном вечер мешается с дождём или туманом.
Аля тревожно поглядывала на улицу через большое во всю стену окно. Зонта у неё с собой не было. Мокнуть не хотелось. Может быть, она успеет добраться до дома, пока вся эта небесная серость не пролилась на улицы города? Провинциальный южный город С, несмотря на гордое звание «краевой центр», страдал от отсутствия ливнёвок. Сильный дождь превращал тротуары в реки. Вода неслась по дорогам со скоростью горного потока. Машины поднимали колёсами настоящее цунами. Узкие тротуары не оставляли пешеходам никаких шансов спрятаться от грязной воды. А самое обидное, что в прогнозе погоды никакого дождя не было. Аля к нему была совершенно не готова. Ну, пожалуйста, пусть он подождёт ещё немного!
И он подождал. Подождал, пока закончится ее смена, и Аля в тонкой джинсовой куртке и короткой юбчонке выйдет за дверь кафе. Ливень обрушился на город сразу, без предупредительного покапывания на пыльный асфальт. Небо раскатисто громыхнуло, словно порвалось по шву. Вода хлынула вниз из свинцовых туч, быстро заполнила тротуар и понеслась к проезжей части, бурля при столкновении с бордюрами.
Аля решительно шагнула в тротуарную реку, и холодная вода заполнила её туфли. Пробираясь к автобусной остановке по щиколотку в воде, девушка всматривалась в номера проезжающих автобусов. Не хотелось долго ждать в такую погоду. Людей на автобусной остановке не было. Ливень разогнал пешеходов под навесы и в магазины пережидать стихийное бедствие местного масштаба. Транспорт медленно полз мимо, утопая колёсами в грязных потоках. Аля забежала под спасительный навес остановки, достала носовой платок, чтобы вытереть лицо. Платок был мокрым. Одежда пропиталась водой до белья. Аля дрожала под порывами холодного ветра.
По дорожке к остановке бежал мужчина в чёрной толстовке с низко опущенным на лицо капюшоном. Аля вдруг испытала благодарность. Не одна она мокнет в этом вселенском потопе. Мужчина быстро приближался. Аля немного посторонилась, освобождая для него место. Мужчина поравнялся с нею. Остановился. Оглянулся назад. А потом схватил Алю за руку и что-то сунул ей в ладонь.
Спрячь это и никому не показывай! громко сказал он. Его голос был резким. Дыхание сбилось от быстрого бега.
Аля попыталась отстраниться и разжать руку. Но мужчина держал её сжатый кулачок в своей руке и смотрел прямо в глаза. Аля испугалась. Тем противным страхом, когда ноги вдруг слабеют, а голос садится и начинает хрипеть и дрожать.
Отпусти! снова дёрнула она рукой.
Никому! Поняла? Я заберу его потом, сказал мужчина.
Аля кивнула. Надо соглашаться с этим маньяком, может быть, так он быстрее отстанет. Мужчина стал подталкивать её в открытые двери подошедшего автобуса.
А теперь уезжай. Давай! Ходу! Ходу! Убьют! крикнул он, грубо выталкивая её с остановки под дождь.
Убьют? Как убьют? Кто? За что? Аля пулей взлетела в автобус. Мужчина побежал дальше по лужам, поднимая миллионы брызг. Аля поднялась по ступенькам, крепко сжимая в руке то, за что её теперь должны убить. Мимо автобуса пробежали двое парней. Они втягивали головы в плечи и смотрели под ноги. Водитель закрыл двери, и автобус двинулся по маршруту.
Какой это автобус? спросила Аля пожилую женщину, рядом с которой села.
Сорок шестой, отозвалась попутчица.
Что ж, хотя бы едет она в сторону дома. Аля попыталась рассмотреть в окно, куда побежал мужчина. Стекло запотело, с наружной стороны по нему змеились водяные струи. Автобус проехал мимо двух бегущих парней и встал в пробку. Аля отвернулась от окна, вытерла лицо рукавом, разжала ладонь.
В её руке лежал медальон на цепочке крупного плетения. Аля покрутила украшение рассматривая. Старинный. Жёлтый металл местами выглядел потёртым. Рисунок на медальоне напоминал древний славянский знак, из тех, что вошли в моду в недавнее время. С обратной стороны непонятная надпись. Ну и что в этом такого, за что можно убить? И что с ним теперь делать? Аля задумчиво поскребла ногтем потемневшую от времени поверхность медальона.
Автобус дополз до следующей остановки и открыл двери. Стали входить люди. Аля настороженно рассматривала входящих. Тело её напряглось, готовое к побегу. Дыхание участилось. Она вцепилась рукой в спинку переднего кресла. Может быть, надо пригнуться? Что если кто-то из пассажиров сейчас достанет пистолет и перестреляет их всех из-за этой штуковины? Или только её, Алю? Перед глазами тут же возникло изображение её окровавленного трупа, некрасиво раскинувшегося на автобусном сидении. Фу! Надо меньше смотреть детективов!
Пассажиры разместились в салоне. Автобус снова поехал, если так можно назвать медленное перемещение по переполненной транспортом дороге. В автобусе было тихо и тепло. Даже по-своему уютно. Маленькая девочка в жёлтом берете смотрела в окно и тихо рассказывала, что она там видит. Пассажиры слушали её лепет, погруженные в свои мысли. С водительского места еле слышно звучала музыка. Стучал по крыше дождь.
Смотри, папочка, там такая большая лужа, тыкала девочка пальчиком в стекло. А вот собачка прячется под лавкой. А почему мы так медленно едем? Это из-за дождя?
Мужчина соглашался с девочкой. Ребёнок снова поворачивался к окну. Её тихий голос действовал успокаивающе. Аля глубоко вдохнула. Чего она так испугалась? Остановка была пуста, и никто не видел, как мужчина сунул ей в руку медальон. Никто не пытается её убить прямо сейчас. Скоро она приедет домой, закроет дверь, примет горячую ванну и успокоится. А медальон? Мужчина сказал, что его надо спрятать и никому не показывать. Так Аля и сделает.
Ах, папочка! вдруг громко и немного манерно произнесла девочка. Знаешь, чего мне сейчас хочется больше всего?
Чего, зайка? спросил отец.
Мне хочется домой и конфетку! сказала девочка.
Аля улыбнулась. Ей тоже хотелось домой и конфетку. Вот больше всего на свете! И глядя на расплывающиеся в улыбках лица пассажиров, Аля могла бы поклясться, что все они тоже мечтают сейчас именно об этом.
За окном стемнело. Осенние сумерки быстро наваливались на город, и серый день превратился в тёмно-серый вечер, чтобы быстро смениться на густую чёрную ночь. Ливень закончился. По окнам всё ещё стекала вода, но потоки перестали нестись по дорогам.
Аля вышла раньше на одну остановку. Вдруг среди пассажиров убийца? Он просто не хочет нападать при всех этих людях. Он выследит её до дома и там разделается. Почему-то Аля не подумала, что убийце не обязательно идти с нею до дома, он может напасть в любой момент. Просто герои любимых ею сериалов поступали именно так, стараясь уйти от преследования, а другого опыта у Али не было.
Улица была темна и безлюдна. Холодный ветер тут же проник сквозь мокрую одежду. Аля замёрзла. Она быстро шла по пустому тротуару, несколько раз перешла дорогу и вернулась, чтобы запутать возможного преследователя. Жёлтые прямоугольники окон рождали в душе чувство одиночества и жалости к себе. Эти люди, там за окнами, уже дома, в тепле и безопасности. А Аля бедная, несчастная, вынуждена мёрзнуть, чтобы спасти свою жизнь. А почему, собственно, она решила, что её убьют? Да она просто отдаст медальон первому, кто попросит, и дело с концом. Девушка ускорила шаг. Скорее, в тепло!
Аля снимала однушку в старом пятиэтажном здании. Она вбежала по ступенькам на второй этаж, открыла дверь своей квартиры, скинула мокрые туфли и бросила на пол сумочку. На всякий случай заперла дверь на оба замка. Положила медальон на тумбочку рядом с зеркалом в прихожей. Показала язык своему отражению с потёкшей по щекам тушью и понеслась в ванную. Через пару минут она уже стояла под душем. Горячие струи согревали продрогшее тело, вызывали приятное покалывание на коже. Аля закрыла глаза.
Сейчас она согреется, поужинает, нальёт себе большую чашку чая с лимоном и мёдом, и отправится смотреть мелодраму. С самым сопливо-слезливым сюжетом, на который способен отечественный кинематограф. Примитивно-простую историю с чувствами героев на разрыв сердца зрителя. Про деревенскую простушку, которая приехала покорять столицу и в своей непроходимой наивности умудрилась забеременеть от единственного в той столице миллионера примерно на пятой минуте фильма. Аля всегда удивлялась, как этим простушкам с их наивностью удавалось так удачно и быстро забеременеть. Аля собиралась полностью погрузиться в простые и понятные проблемы киношной героини, чтобы отвлечься от собственных страхов.