Мировой коллективный разум выдал мне множество вариантов причин происходящего: от перепрограммирования памяти Анунаками с планеты Нибиру до заумных статей о раздвоении личности и других психических расстройствах. Моё внимание привлекла статья о мульти вселенной, в которой автор аргументировано объяснял, что перемещение между мирами может происходить незаметно для человека, и обнаружить это можно только по каким-либо косвенным признакам. Далее следовал целый ряд признаков
Я подумал, что эта тема вполне могла бы стать основой моего очередного романа и, закрыв ноутбук, побрёл в постель.
Меня разбудил телефонный звонок.
Иван, здравствуйте! Это Настя, мы с Вами вчера разговаривали на похоронах моего отца.
Здравствуйте, Настя! ещё не проснувшись до конца, я не мог понять, с кем разговариваю.
Я рассказала о нашем с Вами разговоре маме, и она призналась, что папа, действительно, ездил в командировку в одну клинику для душевнобольных, чтобы оценить литературные способности какого-то пациента. Но это было очень давно. Я тогда была совсем маленькой.
Меня как будто окатило холодной водой. Я вскочил с постели и стал нервно метаться по комнате.
Как звали этого пациента? Где эта клиника?
Я не знаю, ответила Настя. И мама, наверное, тоже. Но Вы можете сами с ней поговорить. Они с отцом в разводе давно, но контакты поддерживали. Может быть, она что-то знает. Я пришлю сейчас её номер телефона. Её зовут Светлана Ивановна.
В моей голове творилось что-то невообразимое взаимоисключающие умозаключения разрывали мой мозг. Пациент был, а значит и роман «Под диктовку Сатаны» не был плодом моего воображения. Но откуда я это узнал, если, по словам Насти, Андрей мне про эту историю не рассказывал?
Я понимал, что для ответа на этот и другие вопросы, которые бесновались в моей голове, у меня было ещё слишком мало информации, и потому я постарался успокоиться.
«Всему есть объяснение, говорил я себе. Придёт время, и я всё пойму».
Глава 3
Клиника
Разговор с бывшей супругой Андрея был недолгим.
Это было в 2011 летом, рассказывала она. Или в 2012? Не помню. Тепло было. Пришёл как-то с работы и говорит, мол, надо уехать в командировку на пару дней. Знаю я его командировки! Лишь бы из семьи свалить. Говорит, что попросили оценить литературные способности какого-то психа. Типа, препод-филолог в этом эксперт. Я не поверила ему тогда, скандал устроила. Но он все равно уехал.
А куда именно он поехал, не знаете? обречённо спросил я.
Как же не знаю? Я-то думала, что он любовницу завел и, как водится, обыскала все его вещи. Билет был туда и обратно, гостиница оплаченная.
Я оживился.
Где находилась эта клиника?
Он был в Казани, рассказывал, что это какая-то строгая тюремная психбольница, где содержаться одни маньяки, людоеды и прочие нелюди.
Вы ему поверили?
Он был очень убедителен.
А что он рассказывал, собственно, про предмет своей поездки? Оценил он литературные способности этого таинственного пациента?
Про это он мне ничего не рассказывал и обрывал меня всегда, когда я заикалась об этой чёртовой книге. После той злополучной поездки Андрюша стал совсем другим. Он отдалился от меня. Его перестала интересовать семья. Если с Настенькой он еще общался, то меня как будто и вовсе не существовало. Я ему как прислуга была
В голосе Светланы Ивановны зазвучали металлические нотки былой обиды. Женщинам не свойственно их забывать. Они хранят свои обиды в укромных уголках своей души, чтобы время от времени доставать их, сдувать пыль прошедших лет и наслаждаться. И лучше это делать в компании. В компании подруг или мало знакомого мужчины, как я.
Это и стало причиной вашего развода? уточнил я.
Светлана задумалась:
Причиной? Нет, скорее всего. А вот отправной точкой конца стало. Он только в облаках летал, нёс какую-то чушь. Я всерьёз решила, что он в этой дурке какой-то вирус от психов подцепил. Однажды утром просыпаюсь, а его нет. И вещей его нет, только записка на столе, мол, прости любимая, не хочу стать для вас с Настей обузой и проблемой. Когда-нибудь ты меня поймёшь. Ни тебе ссоры или скандала, ни объяснений или извинений. Просто взял и вышел. Его уже нет, а я так и не поняла. Может, Вы мне объясните, что это всё значит?
Я пожал плечами.
Я думала, что бабу себе молодую нашёл, Светлана смахнула слезу. Так нет. Так один и прожил до самой смерти.
* * *
Как ты это себе представляешь? воскликнул мой редактор, когда я в лоб заявил ему, что для сбора материала для нового романа мне срочно нужна командировка в Казанскую тюремную психбольницу. Я не прокурор, чтобы такие путёвки выписывать!
Вы не прокурор, возразил я, а Ваш хороший знакомый, Александр Леонидович, замначальника ФСИН.
Редактор посмотрел на меня раздражённо и взял в руки телефон:
Александр Леонидович, добрый день! Не отвлекаю от дел государевых? Всех злодеев уже изолировали?
Александр Леонидович, видимо, был в хорошем расположении духа, потому что мой редактор долго смеялся над его ответом.
У меня тут интересный роман назревает. Не поможешь автору, так сказать, из первых рук материала набрать? Нет, Леонидыч, твои «руки» не подойдут, ему нужно с психами-маньяками пообщаться.
Редактор закрыл трубку рукой и обратился ко мне:
Завтра в СИЗО он тебе устроит интервью с отъявленным подонком. Радуйся!
Нет! заорал я, не сдержавшись. Мне нужна Казанская ТПБ!
Редактор испуганно на меня посмотрел и произнёс в трубку:
До сегодняшнего дня был адекватным, но я уже и сам стал сомневаться!
Затем он положил на стол телефон и сухо произнёс:
Собирай вещи! Леонидыч обещал завтра договориться с каким-то Мирзагитом Закировичем из Казани, чтобы тебя пропустили туда. Придумают же себе имена! Язык сломаешь!
Моей радости не было предела. Уже скоро я попаду в эпицентр тех загадочных событий, которые со мной происходят.
Но, к моему великому разочарованию, утром выяснилось, что таинственный Мирзагит послал нашего Леонидовича куда подальше. Мне это было преподнесено, как неожиданный карантин в ТПБ Казани, и в качестве альтернативы экскурсия в Московскую психиатрическую больницу 2.
Был ли карантин в Казанской ТПБ на самом деле, мне было неизвестно, но тот факт, что обстоятельства играют против меня, никаких сомнений не вызывал.
Я вежливо отказался от экскурсии в подмосковную психушку и поехал в Казань на удачу, которая в последние дни от меня отвернулась.
Глава 4
Алмаз. Первая встреча
Убаюкивающий стук колёс скоростного поезда Москва-Казань монотонно отбивал ритм давно забытой песни из далёкого детства, а мелькающие за окном деревья и убогие полустанки русской глубинки навевали щемящее и немного грустное чувство. На душе было спокойно. Я открыл ноутбук, чтобы забронировать гостиницу.
В эту поездку я сорвался без какого-нибудь мало-мальски продуманного плана. Первым, что пришло мне в голову, было решение о необходимости ехать в Казань, что я и сделал. Я понимал, что в саму больницу меня не пустят, но встретиться и пообщаться с людьми, которые там работали 5-10 лет назад, было более реально в самой Казани.
За окном стемнело. Мой сосед по купе стал укладываться спать.
Я Вам не помешаю, если еще немного поработаю? вежливо спросил я его.
Да мне пофиг, ответил он и отвернулся.
«Ну, пофиг, так пофиг!» подумал я. «В конце концов, нормы этикета я выполнил».
И вдруг, в моей голове прозвучал голос того, кто никогда не приходил неожиданно. Его появлению всегда предшествовало тревожное состояние, граничащее с паникой.
И вместо привычного «Пиши!» я услышал:
Ты куда собрался?
А ты как здесь оказался? от неожиданности громко вскрикнул я.
Мой сосед испуганно повернулся и посмотрел на меня:
Так я сам из Казани! забормотал он. К брату в Москву ездил, повидать. Взял отпуск на неделю и махнул. Надо иногда от работы отдыхать, а то и сам свихнёшься.
Извините! обратился я к соседу.
Но мой испуганный и удивлённый вид не произвёл на него успокаивающего действия. Он взял в руки свою дорожную сумку с верхней полки и, обняв её снова отвернулся.
Я из органов, если что, пробормотал он, снова засыпая.
Я всегда оказываюсь рядом, когда тебе нужна моя помощь! снова прозвучал строгий Голос в моей голове. А она тебе сейчас нужна, потому что ты стремительно несёшься в пропасть.
Я просто хочу собрать материал для книги, попытался я оправдаться.
Кого ты хочешь обмануть? снова прозвучал Голос в моей голове. Твои книги пишу я, а мне материал не нужен. Я знаю всё что было и что будет.
Пожалуйста, уйди! громко прошипел я.
Да, что Вы себе позволяете? возмутился мой сосед по купе, поднимаясь с постели. Я так же, как и Вы, купил билет в этот поезд. Если хотите побыть один, можете сами выйти.
Тем не менее, он встал, взял в руки свою драгоценную дорожную сумку и вышел из купе.
Кругом одни психи, пробормотал он, выходя из купе. Думал, хоть в отпуске от вас отдохну.
Разве я когда-нибудь давал повод усомниться в правильности моих рекомендаций? снова прозвучало в моей голове.
Я не сомневаюсь в них, но ведь я вправе сам распоряжаться собой? возразил я.
У каждого есть выбор. Это дар Божий или его проклятие. Но, так или иначе, скажи, будешь ли ты принимать решение, зная, что оно приведёт тебя в бездну? Я не буду препятствовать твоему выбору до тех пор, пока я ещё смогу тебе помочь. Но когда точка невозврата близка, я вмешаюсь.
Хорошо, согласился я.
Что хорошо? Я уже вмешиваюсь. Что тебе не понятно?
Я обещаю, что буду очень осторожен, уговаривал я своего господина.
Ты пытаешься узнать то, что не позволит тебе стать прежним. Ты изменишься навсегда, и эти изменения тебя не обрадуют. Ты потеряешь все, что имеешь, обретя те знания, которые ищешь.
Пожалуйста! Уйди!
Неожиданно моё тело обмякло, и я повалился на кровать, погружаясь всё глубже в сон.
Поезд прибывает к городу Казань! прозвучал голос из динамика купе.
Я открыл глаза. Передо мной сидел сосед, обняв свою сумку, и смотрел с укором и опаской на меня.
Доброе утро! произнёс я.
Он ничего не ответил.
Вы что, совсем не спали? снова спросил я.
Уснешь с вами, процедил он. Знаю я таких. Типа, мы не буйные, а отвернёшься, так заточенную ложку в бок воткнут.
Что вы! Я безобидный человек. Вы говорили, что в органах работаете? попытался я поддержать беседу.
Можно и так сказать, снова с опаской глянув на меня, ответил сосед. Я психов в Казанской ТПБ охраняю.
Что?! от неожиданной радости вскрикнул я и попытался даже обнять своего соседа, так кстати, оказавшегося со мной в одном купе.
Но в ответ получил удар стаканом в голову и душераздирающий вопль:
Не приближайся ко мне, животное!!!
На крик в купе ворвались проводница и сопровождающий поезд сотрудник полиции. Поскольку кровь на лице была у меня, мне всё-таки удалось загладить конфликт, как пострадавшему.
Алмаз Тахирыч, Вы, уж, не держите на меня зла! попросил я моего соседа по купе, которого я пригласил за мой счёт перекусить в привокзальном ресторане. Для меня, как писателя, Вы большая находка.
Алмаз налил себе еще водочки и налёг на солянку.
Вы не могли бы мне рассказать подробнее о жизни пациентов в Вашем заведении? Может, были какие-нибудь интересные персонажи на Вашем веку? Вы, кстати, давно там работаете?
Мой собеседник покачал головой и с набитым ртом произнёс:
Не. У нас подписка. Нам нельзя разглашать. А работаю я уже лет 7, наверное. Как с армейки дембельнулся, так и устроился.
Я налил ему ещё водки:
А почему Вы меня приняли за психа?
Бормочешь себе какую-то ахинею под нос. Вот и подумал.
Я же Вам объяснил, что, когда пишу, всегда разговариваю со своими персонажами. Так проще прописывать диалоги.
Да, понял я уже. Мои-то подопечные книг не пишут, а бормочут постоянно. Вечно у них какие-то голоса в головах.
Что, совсем писать им нельзя?
Ты чё, писатель! С ума сошёл? Им только дай в руки колющий предмет, себя или ещё кого обязательно пырнут просто для того, чтобы посмотреть, какого цвета кровь у рептилоида.
Алмаз громко рассмеялся, орошая всё вокруг, включая меня, содержимым своего рта. Видимо, общение с умалишёнными сказывается и на «нормальных» людях. Хотя, можно ли так называть тех, кто решил посвятить свою жизнь унижению слабых и больных.
Этот персонаж был мне крайне неприятен, но он был ярок и харизматичен. Кроме того, через него я мог выйти на историю, которая меня интересовала. Поэтому я продолжал с ним общаться.
Скажите, Алмаз, есть ли надежда у больных на выздоровление? И какой уровень медперсонала?
Выздоровление? мой собеседник снова громко засмеялся. Забудь. Есть бабло «поправишься». Нет сдохнешь на «вязках».
На вязках? Это как?
Поверь мне, писатель, тебе этого лучше не знать.
А к Вам можно как-то попасть? Ну, типа, на экскурсию, что ли?
Конечно, можно, братан! Алмаз похлопал меня по плечу (или просто вытер об меня руку). И то и другое выглядело вульгарно. По решению суда или на экспертизу. Милости прошу! Будет тебе экскурсия.
Алмаз снова расхохотался. С каждой рюмкой он видел себя всё более остроумным.
Наконец, он доел свой обед и вылил себе в стопку остатки водки. Допив их, он занюхал куском хлеба, видимо, оставленным специально для этих целей, и произнёс:
Ты обещал ещё тачку мне до дома оплатить.
Конечно, ответил я.
Так я заказываю?
Да. Я оплачу, конечно. А Вам в какой район надо ехать?
На Новаторов.
А мне тоже туда, соврал я. Вот совпадение. Там гостиница забыл название.
«Дружба», что ли?
Да, точно, грустно произнёс я. «Дружба». Прямо, как у нас.
Выходя из такси, изрядно выпивший Алмаз произнёс на прощание:
Ну, бывай, как там тебя! Пиши свои книжонки.
Хорошо, буркнул я.
Первым делом, что я сделал, зайдя в свой гостиничный номер, встал под душ. Как же мне хотелось отмыться от своего нового знакомства. Не скажу, что я считал себя выше других людей, но общение с таким, прямо скажем, хамоватым быдлом, как мой новый знакомый, было для меня унизительным. Но я терпел эти унижения, чтобы получить хоть какую-то информацию о том загадочном учреждении, в котором хранятся ответы на все мои вопросы.
Глава 5
Первый шаг в бездну
Я спал, как младенец. Гостиница «Дружба», хоть и не отличалась высоким сервисом, но теплый душ и мягкая постель сделали своё дело.
Утром я проснулся в хорошем расположении духа и потому был готов на решительные шаги в направлении свой цели. И я этот шаг сделал свой первый шаг в бездну, как и предупреждал меня Голос.
И почему я решил, что если сам Александр Леонидович не смог договориться с Мирзагитом Закировичем, то у меня это получится? Я нагло пришёл в его приёмную, сказал секретарю, что меня прислал Александр Леонидович из Москвы и вошёл в большой кабинет начальника ФСИН Татарстана.
Хозяин кабинета смотрел на меня пристальным оценивающим взглядом, пытаясь понять с какой целью к нему приехал этот наглец из Москвы.
Присаживайтесь! сухо произнёс он, указывая мне на стул.
Я послушно сел.
Как поживает мой дорогой друг из Москвы Александр Леонидович? натянуто улыбнувшись, спросил Мирзагит Закирович.
Вашими молитвами! попытался я выкрутиться.
Я в глаза его ни разу не видел, а слышал о нём только от своего редактора.
Как его супруга с дочками поживают? Как сыр в масле, наверное, катается в этом бабском царстве?
Да, что ж им станется с таким-то отцом и мужем? опять ответил я уклончиво.
А к нам-то, в провинцию, с чем пожаловали? Если нужна какая-то помощь, не стесняйтесь обязательно помогу!
Очень на это надеюсь! улыбнулся я. Дело в том, что я писатель. Александр Леонидович Вам звонил недавно по моему вопросу. Мне хотелось бы с пациентами пообщаться в Казанской ТПБ, чтобы собрать материал для моей новой книги. Она про психов. А у меня совсем нет опыта общения с данной категорией граждан.