Ольга Брюс
Баба-яга костяная рука
Глава 1
Появление Нади стало неожиданностью для тридцатипятилетних Олега и Ниночки. У них уже есть старшая дочь, которой недавно исполнилось семь. Второго ребёнка не планировали. Но судьба распорядилась иначе.
В такое смутное время рожать Олег пришёл домой, отработав вторую смену подряд и свалился с ног от усталости. С деньгами и так туго, а тут ещё один ребёнок.
Усаживаясь за стол, мужчина обвёл голодным взглядом скудный ужин, состоящий из пустых макарон и отварного куска столетней тощей курицы, обменянной на вязанную кофточку. Взял вилку, воткнул острыми краями в посиневшее бёдрышко и с жалостью посмотрел на исхудавшую жену. Ты сама-то ела?
Ела-ела, Ниночка в скорости вытирала стол и готовилась принять душ.
И какое решение ты приняла? Олег держал вилку с курицей на весу и пристально рассматривал пока ещё тонкую талию жены. Платить, наверно, надо?
Не надо, бросив тряпку на край жестяной раковины, Нина повернулась всем телом и прислонилась поясницей к разделочному столу. Пристально посмотрев на мужа, скрестила руки на груди. Олежка, я уже всё решила. Будем жить вчетвером
Сдурела, разочарованно выдохнул муж и бросил вилку в тарелку. Несколько макаронин от удара синюшной курицей вылетели из массового липкого сборища и плюхнулись: одни на потрескавшуюся от ножевых ран столешницу, а другие на изношенный, потёртый линолеум.
В голове не укладывается! закричал Олег, подпрыгнув на стуле. Ты только о себе и думаешь! Так-то у нас ещё и Юлька есть! Жрать по твоей милости мы что будем? Как не приду домой одни макароны. Самые дешёвые! Я на них уже смотреть не могу! Эта слипшаяся гадость у меня в желудке комом стоит! Сегодня на заводе чуть не сдох, когда всё внутри скрутило!
Олежка, подожди, не кричи, Нина выставила перед собой руку, чтобы муж успокоился. Выдвинула стул из-под стола, села и заговорила ласковым голосом. Какая разница, одним больше, одним меньше. У людей и пять детей имеется. Живут же как-то.
Не живут, а выживают, заёрничал Олег, разглядывая кусок курицы, нас тоже на голодовку обречь хочешь? Раньше я мог в заводской столовке пожрать, а теперь она на платной основе. Хочешь плати, не хочешь сдыхай с голоду.
Я тебя понимаю, но и ты пойми. Нельзя избавляться от живого человечка. Мы же не будем жить вечно впроголодь. Когда-нибудь эти времена закончатся.
Ха! Насмешила, Олег упёрся спиной в стену и нервно закинул ногу на ногу. И ты в это веришь? Видела, что в стране творится? Перестройка! Не слышала? Сейчас жируют только олигархи, а простые люди никому не нужны! Вот ты со своим образованием бухгалтера попала под сокращение и тебе даже компенсацию не выплатили. И у нас, поговаривают, завод скоро закроют. Вот такие, у кого карман оттягивается. И куда я по-твоему должен идти? Дворником? Вот вам всем! выставив дулю в лицо жены, Олег скривил рожу. Вот! подсунул прямо под нос. Сейчас, уже побежал! вернулся в исходное положение. Так хоть втроём перебьёмся, а ты и ещё одного спиногрыза подкинуть хочешь. Слушай, Нин, если ты не сделаешь аборт, тогда я я
Что? Бросишь нас с Юлечкой? глаза обиженной Нины оказались на мокром месте.
Дай пожрать спокойно, насупившись, мужчина взял вилку и начал жадно сгрызать сухое жилистое мясо с кости.
Со временем Олег смирился и настроился на рождение второго малыша. Рассказав коллегам по цеху о щепетильном положении жены, он выслушал слова поздравления и одобрения от мужиков, которые имели больше двух детей. Но в коллективе нашлись и те, кто осудил глупый поступок: рожать в такое тяжёлое время. Чем ближе срок, тем радостнее становилось на душе. Олег находился в радужных иллюзиях, что у него со дня на день родится сын, который станет продолжателем рода.
Будем на рыбалку ездить, в походы ходить мечтательно говорил он соседу Пашке, выкуривая сигарету на лестничной площадке. А когда подрастёт, отдам его в секцию единоборств. Будет, как настоящий ниндзя.
Угу, кирпичи ломать и стены плечом прошибать, поддакивал Павел, щурясь на Олега и скрывая недовольства по отношению к ещё не родившему пацану.
У Павла не было детей, впрочем, как и жены. Он пользовался бабским телом одноразово, потому что сильно боялся нудной бытовухи и долгосрочной ответственности. Живёшь себе один припеваючи, никто ночью не орёт под боком, и нет надобности стоять в очереди в молочную кухню.
Оле-ег! из квартиры Ягиных донёсся встревоженный крик Нины. Начало-ось!
Что началось? Олег не придал значения словам и сделал ещё одну затяжку. О, чёрт! внезапно в его отрешённую от проблем голову проникла ясная мысль. Нинка рожает!
Воткнув окурок в банку, набитую таким же затхлыми бычками, он ринулся в квартиру, чтобы вызвать скорую и отправить жену в роддом.
Не находя себе места, Олег метался вокруг родильного дома, выкуривая одну папиросу за другой. Его руки дрожали, поднося дымящуюся гадость к лицу, правый глаз дёргался, а в душе пылал пожар.
Ну, скоро они там? бормоча себе под нос, он наворачивал круги, сгорбившись, как столетний старик, изредка останавливался, чтобы сплюнуть, высморкаться и закурить новую папироску, придающую сил, но не отвлекающую от дурных мыслей. А вдруг что-то случится? распереживавшись не на шутку, мужчина решил войти в здание, чтобы поинтересоваться состоянием жены. Она ж Юльку еле родила. Так ей худо было.
Но Олега не пропустили дальше регистратуры. Грозного вида женщина, высунув голову из окошка, сурово предупредила о вызове главного врача, если психованный папаша не перестанет ломиться в основную часть здания. Плюхнувшись на банкетку, стоящую вдоль стены у входной двери, Олег взялся за голову и зажмурил глаза, мысленно посылая жене импульсы поддержки.
Держись, милая. Я здесь. Я рядом.
Мышцы Олега были напряжены по всему телу, как струны его любимой гитары. Страх за Нину и боязнь потерять ребёнка обрушили на претерпевающего душевные смятения папашу шквал невыносимой тревоги, вызванной внезапными воспоминаниями о разговорах с коллегами, жёны которых недавно стали матерями с очень плачевными последствиями.
Надо было раньше ложиться, а не ждать до последнего, теперь уже Олег ругал жену за безответственность, позабыв, о чём только что скорбел, не дождавшись новостей. Что за привычка наплевательски относиться к своему здоровью? Ладно, о себе не думаешь, а сын? Он-то тут причём?
Полностью покрывшись потом, Олега почувствовал зуд под лопатками. Мало того, голову сдавило, и в ушах будто забились пробки.
Давление, сделав вывод, Олега поднялся, чтобы уйти на улицу и подышать свежим воздухом.
Ягин здесь? за спиной раздался женский молодой голос.
Я, сипло ответил Олег и обернулся.
Поздравляю. Девочка. Три сто, сорок восемь сантиметров. девушка улыбнулась и скрылась за дверью кабинета.
Ой-йо-о-о, Олегу уже было всё равно, мальчик там родился или девочка. Если медсестра ничего, кроме роста и веса, не озвучила значит, всё в порядке. Слава богу, прослезился он и упёрся плечом в стену, вытирая солёные капли счастья. Обошлось.
Несколько дней Олег угощал рабочих выпивкой, которую взял в долг с условием вернуть деньги через месяц, и рассказывал о похудевшей жене, которую видел в окне роддома, о «приветливых медицинских работниках», не впускающих его навестить Ниночку из-за какого-то там карантина, и о старшей дочери, ожидающей возвращение новорожденной сестрёнки, чтобы побыстрее показать ей игрушки и поиграть в активные игры.
А девчонку так и не показала? усатый Григорич выпил стакан беленькой и занюхал мякишем чёрного хлеба. Моя Клавка в окно тыкала Ирку, а та как заорёт, что аж на улице слышно было.
Почему ж, показала. Вот только лица я не видел. Солнечный свет так в стекло фигачил, что я сам чуть не ослеп.
Ну что, второй мужик в очках и рабочей форме, заляпанной мазутом, протянул наполненный стакан, предложив продолжить обмывать крохотные ножки, чтобы здоровенькой росла.
Согласен. радостно поддакнул Олег, стукнувшись стаканом о стаканы коллег.
Настал торжественный день, пора забирать жену и дочку. Утром, когда Олег ещё спал после ночной смены, к нему приехала мать, чтобы вместе съездить за Ниной и ребёнком.
А перегарищем-то как несёт. Татьяна Дмитриевна, переступив порог квартиры, моментально учуяла застоявшийся омерзительный запах чего-то скисшего. Всю неделю пил? А я-то думаю, почему на телефон никто не отвечает. Палец натёрла ваш номер набирать. А дочка где была, пока ты куролесил?
Дома, пожимая плечами, Олег в скорости собирал окурки с подоконника в кухне и выбрасывал их в форточку.
Во сколько их выпишут? Дмитриевна прошлась по комнатам и вошла в кухню, где и узрела срач в виде рассыпанного сигаретного пепла. А это что такое? округлив глаза, она скрестила руки на животе и сердито покачала головой. Олежка, пока жена отсутствует, ты у нас в загул подался?
Мам, думай, что говоришь. Даже если и хотел бы, с моей работой я могу только на лестничной площадке изменить.
Тьфу, бессовестный. И как только язык поворачивается. Ладно, присев на стул, женщина положила руки на столешницу и быстро осмотрелась, вам бы ремонт не помешало сделать, а потом уже детей заводить. Я ж тебе ещё восемь лет назад сказала, чтобы не торопился. А теперь что? Обои пожелтели, потолок посерел. На полу не пойми что, как будто здесь крысы днюют и ночуют. Ты хоть не голодный? умела Дмитриевна переключаться с одного на другое, чем и раздражала соседей и родственников. А Юлька куда подевалась?
Мам, в школе она.
А-а.
И я уже ел, присев напротив, Олег энергично почёсывал за ухом и шумно выдыхал носом.
И чем же у нас питается временный холостяк? съязвила Татьяна, покосившись на холодильник, покрытый коричневыми каплями, судя по всему пивными.
Ну-у, та-ам.
И там, и сям. Знаю я, как живут мужики, у которых жён дома подолгу не бывает.
Мам, ты на что намекаешь?
Знамо дело, на Гальку Орлиху. Ой, Олежка, наклонившись вперёд, мать насупилась и покрутила пальцем у виска. Она ж с головой не дружит. О ней все знают, что в мозгу просохло, а между ног порядок. Ты бы не совался, куда тебя не просили. Не дай бог, прибежит Орлиха к Нинке тебе несдобровать.
Олег на мгновение призадумался, зацепившись отрешённым взглядом за самую крупную царапину на столешнице, которую он сам и изобразил в прошлом году, показывая соседу, как надо владеть холодным оружием. Еле заметно несколько раз качнул торсом туда-сюда, кротко глянул в окно и, собравшись с мыслями, вытер рот всей пятернёй.
Мне ещё кроватку собирать. Мать, не отвлекай, поднялся с выдохом и поплёлся в комнату, стучать молотком по старой детской мебели, которая когда-то принадлежала Юльке.
После обеда, встретив дочь из школы, Олег хотел купить цветы, как полагается в таких случаях, но вовремя передумал. И так весь в долгах, к чему на розочку тратиться? Она простоит два дня максимум и отдаст концы. Лучше Юльке шоколадку купить. Всё ж радость ребёнку.
И долго они там? Татьяна Дмитриевна устала ждать невестку с внучкой. Она то прохаживалась вдоль стены, заложив руки за спину, то останавливалась перед сидящим на мягком стуле сыном, опустившим голову, косилась на Юльку, просматривающую стенд с приколотыми листами с важной информацией, то тяжко вздыхала и представляла, какие обои нужны в квартире Олега, чтобы освежить нагнетающую обстановку. А ты завтра выходной или опять на смену? поинтересовалась она, вспомнив о скором наступлении Нового года.
На смену, задумчиво кивнув головой, Олег заложил руки под мышки и выпрямил спину.
Новый год у нас встречать не будете это я уже поняла, а вот Юльку бы к нам привезти. Я ей подарок подготовила, а взять с собой забыла, женщина присела, почувствовав ноющую боль в ступнях. Витя привезти тоже не сможет. Не хочет ехать в такую даль. А я там конфеток немного положила, резиночки для волос, зайчика шоколадного
Да погоди ты со своим зайчиком, неожиданно огрызнулся Олег, поднимаясь со стула. Не до зайчиков мне сейчас.
Он отошёл к окну и аккуратно потыкал ногтем в стекло, как будто пытался успокоить себя из-за какой-то неразрешимой проблемы. Мать смотрела в спину поникшего сына и словно пыталась влезть в его голову, чтобы разобраться, о чём он сейчас думает, и какая такая причина его гложет. Видно же, что-то с Олежкой неладное творится. Стал сам не свой, когда только они вошли в родильный дом. А до приезда сюда, Олег был весьма весёлым, можно сказать, рассказывал о своём приятеле, который был в эту субботу на рыбалке и поймал довольно крупную щуку.
Олег, Татьяна решила узнать, что происходит с её сыном, и тихонько подошла сзади, ты не заболел?
Нет, мам, нехотя ответил мужчина, продолжая ковырять пальцем не совсем чистое стекло.
А что тогда? На работе что-то стряслось? Дмитриевна начала волноваться.
Она знает своего младшенького, как облупленного. Он часто замыкался в себе, когда приходил из школы, и прятался в комнате, чтобы его не доставали вопросами. Но стоило немного надавить на нужные точки, и маленький Олежка сразу признавался, за что получил двойку, какой урок не выучил или с кем подрался. Теперь Олег взрослый, несговорчивый. Больше держит в себе, меньше рассказывает матери, не вдаётся в подробности, да что там говорить, на телефонные звонки и то редко отвечает. Трубку частенько поднимает Нина или Юлечка, и обе прикрывают Олега дурацкими фразами, лишь бы мать отстала. «Олег или спит в это время, или в ванной отлёживается», а Татьяна Дмитриевна делает вид, будто верит, но сама прекрасно знает, что сын терпеть не может отмокать в мыльной воде и никогда не спит вечером, даже если он пришёл с ночной смены. Поспит часов пять, потом перед телевизором газетку почитает, а дальше идёт к соседу спорить о вечном или встречается с Григоричем в гаражах, чтобы там с железками поковыряться, ну и дерябнуть лишку для более ясного ума. Оно ведь как, дёрнешь граммульку, если починка осложнилась, кровь разгорячится, ударит в нужные извилины, и дело идёт, как по маслу.
На заводе всё нормально, отвернувшись, мужчина сжал челюсти. И мать увидела выступающие желваки на его скулах.
Ты лучше сам скажи, что натворил. От людей узнавать больнее. Или про отца что выведал? Олежка, просунув руку между локтем и поясом сына, мать заглянула в его печальные глаза и расстроилась, ощутив, как её сыну сейчас безумно плохо. Ты расскажи, а я с отцом так поговорю, так поговорю
Неприятную беседу оборвал детский крик «Мама!», и Олег с Татьяной обернулись. Посреди холла стояла улыбчивая Нина и обнимала Юлю, повисшую на ней, а рядом, ожидающе, пристроилась пожилая женщина в белом халате, на руках которой лежал спящий ребёнок, завёрнутый в толстое, ватное одеяло.
Слава богу, наконец-то, забыв о сыне, Дмитриевна поспешила к невестке.
Олег на мгновение задержался, чтобы встряхнуться перед встречей с женой и дочерью. Сейчас он не понимал, от долгой разлуки дрожат его колени или всё-таки из-за усталости, а может и от частых праздников, которые он устраивал со своими приятелями в честь новорожденной девочки, но идти надо, всё-таки семья есть семья.
Ты как-то похудел, Нина заметила тёмные круги под глазами. А чем от тебя так пахнет?
Горло полоскал, свекровь заступилась за безответственного сына, чтобы он не испортил такое важное событие. И да, Олег, не забудь, она забрала у медсестры ребёнка и отошла чуть подальше, не целуй, иначе заразишь.