Пока всё по плану, Алексей одновременно следил за парочкой черно-белых мониторов и накручивал верньер черной коробки. За кварцевым стеклом с желтой подсветкой очумело носилась трехзначная цифирь, нагоняя кислую тоску непосвященному. В эфире трёп на тему «что-же это было». Погорельцам гонят санитарные вертушки. Пять-шесть бортов. Нагрянуло начальство и коммандос, что вполне укладывается в версию Носорога.
БПЛА в нашей зоне есть? подполковник из бокового кармашка рюкзака двумя пальцами вытянул узкую плитку горького шоколада.
Пока не засветились, уверенно ответил Шопен. Кстати, о погоде. Дождь на подходе.
Затяжной? Еремеев, не вставая, потянулся всем телом.
Не похоже, дернул щекой Алексей, встав на корточки. Скорее, гроза. Гром, молнии, ветер порывами. Всё как полагается.
Панихида с плясками в исполнении старца Зевса и компании, ухмыльнулся Капа, по примеру подполковника, нажевывая шоколад и пригубляя лимонную воду из фляжки.
Во-вре-мя, задумчиво протянул Александр о чём-то размышляя. Сие нам на руку. Очень даже. Носорог, накидай-ка, мизансцену на предмет торжественной встрече гостей. По случаю и вообще. А, я пока с нашим авангардом покалякаю о том, как дальше жить.
Сделаем! Еремеев перекинул ремень «Калашникова» на грудь. Гостеприимство оно же у нас того , типа в крови.
Глава 2. «Сюрпризы ходят косяками»
Верхушки деревьев, словно паруса в штиль, прервали бесконечный вальс, блаженно расслабив ветви и обвиснув листвой. В небесах, облитых золотом, таяли белёсые облака, лишь из-за линии горизонта крадучись выползала сажа грозовой тучи. Но, это было там, далеко. Здесь же беззаботно скользила река, натирая глянец песчаного пляжа с редкими каменюками, что прогревали бока впрок. Пичуги гнали хвастливые трели о праздном житье-бытье, не обращая внимания на жуков-бабочек, что по житейской надобности шустрили тут и там. Алые россыпи ягоды на кустах млели в полуденных лучах, покрываясь росой сахарной сладости. Среди флоры и фауны, качественно растворилась дюжина homo sapiens. И, эти двуногие, что те хамелеоны, озаботились максимально слиться с флорой. Прикинуться некими фрагментами природы. Идеально пеньком, кочкой или корягой, на крайний случай.
Тук, тук, тук, требовательно раздалось в наушнике рации и Александр, затаив дыхание, прислушался к окружающим звукам. Минута, другая. Ничего не менялось. Даже птицы болтали-чирикали в прежней тональности. Сигнал от арьергарда означал одно: на хвосте нарисовалась ягдкоманда.
Ну, наконец-то, одними губами прошептал Кайда. Я, уж волноваться стал, не заблудились ли гости дорогие. Охотнички за нашими головами, мля.
Заросли крайних кустов заметно уплотнились, ветки дрогнули и на поляне появилась первая, затем вторая, а следом и третья фигура в камуфляже «тропик». Обмен жестами и двое, выставив стволы автоматических карабинов, двинулись правым краем лужайки, держась кустов. Третий встал на одно колено, держа под прицелом М-16 заросли на противоположной стороне.
Пошукайте от дохлого осла ухи, продолжил монолог сам с собой Александр, наблюдая за действиями колумбийских рейнджеров. А, охотнички-то вроде как первоходы. Бойскауты, блин. Хотя Поживем, увидим.
Тем временем «двойка» скрылась в зарослях, явно направляясь к реке. Время ползло кому улиткой, а кому скакала кузнечиком, что как известно жил-был огуречиком. Подполковник в полглаза приглядывал за старшим «тройки», соглашаясь, что «первое впечатление частенько бывает верным». Колумбийцу хотя и хватило ума замереть столбиком в тени, но у светила свои планы-графики. Секунды настукивали минуты, те группировались в десятки и вот уже четверть часа, как корова языком. «Бойскауты» тихой сапой всё ещё шуровали в кустах на берегу реки, а тактическая панама это тебе не соломенная шляпка итальянской соломки. на дворе полдень, а до экватора доплюнуть без проблем. В общем, старшой чувствовал себя, не комильфо. Физиономия в частом бисере. В оптику, была б нужда, можно капли пересчитать. Но, как известно, всё имеет свой финал. Вернулись и «бойскауты». Шли уже в полный рост, автоматы повесив на плечо, тараторили в голос. Старшой цыкнул на нерадивых, те заткнулись, но ненадолго. Подойдя, затрещали на испанском, жестикулировать не забывая.
Трещат, что хрен в коробке, фыркнул Кайда, прикрыв ладонью вынесенный микрофон рации. Мачо, мля. Во, угомонились всё-таки.
Старший «тройки», отстегнув с ремня разгрузки клипсу тангенты, принялся бубнить в микрофон рации.
«Начальству стучит, оглоед. Разведчики с вас, что с дерьма пуля», мысленно вздохнул Александр, уловив недалекое оживление птиц. «Походу основная шобла подтягивается. Ждем-с!»
Кайда успел на расстоянии вытянутой руки изучить все травинки-веточки и перезнакомиться с жуками-муравьями, не забывая, приглядывать за троицей. Он мысленно окрестил колумбийцев «неугомонной шоблой». Тем, толи в силу темперамента, а скорее по причине более прозаической, было неуютно на поляне. Старшой «держал марку» бывалого, лишь изредка прохаживаясь вдоль опушки, а подчиненным не сиделось. Бродили вдоль да поперек, истоптав травушку-муравушку, да распугав пернатых. Пичуги слетели в глубь чаши от греха подальше, вызвав у подполковника уважение от развитой «чуйки». Зато гомо сапиенс активничали без меры. То звучно пили из плоских фляжек, то жевали некие сублиматы, шурша обёртками. Пару раз порывались прошвырнуться к реку, но «бывалый» коротко рявкнул, энергичными жестами доходчиво объяснив, что думает об этой инициативе. Подействовало. Один занял пристроил «пятую точку» у дальних кустов и, судя по позе, закемарил вскорости. А, вот напарник. Может, от съеденного-выпитого, а скорее просто стресс, прихватила «медвежья» хвороба. Выхватил из бокового кармана ранца рулончик пипифакса канареечного колера и шмыгнул в кустарник. Вернулся скоро и весьма довольным. Градус удовольствия подскочил бы до максимума, узнай страдалец, насколько маршрут прогулки совпал с местом закладки «сюрприза от дяди Носорога». Считай, везунчик. Пока. МОН-50 капитан установил с дистанционным управлением по проводам, помятую о продвинутых детекторах, вычисляя и подавляя радиосигналы. Держать противника в дебилах себе дороже.
Минут десять спустя звучно хрустнула сухая ветка, следом вторая и на поляну стали выходить колумбийские коммандос. Они, идя след в след, растекались двумя ручейками, держась опушки и оставляя центр свободным. Последними появились двое верзил, выделяясь экипировкой и оружием от остальных.
Ага, наши американские коллеги, прошептал Александр, отодвинув бинокль вправо. Наступало время «Ч», в дело вступали иные бирюльки. Янки, замерев на краю поляны, по-волчьи огляделись, вычленяя пространство на сектора. Показалось, будто принюхивались. Кстати, вполне разумно. Воздух на поляне, зажатый деревьями, практически не двигался. А, человек, будь он хоть трижды спецназовцем, имеет специфический запах. Тем более, оружие. Смазку ещё никто не отменял, да и пороховой нагар долго не выветривается. Подполковник почувствовал тень волнения, держа на периферии зрения, америкосов. Но, толи нюх притупился, а может планида ихняя дошагала до стенки. Двинулись к давешнему поваленному дереву. Старший «тройки» головного дозора догнав, пристроился с боку и стал торопливо докладывать.
Молодца! не разжимая губ, шептал Кайда и подтянул АК-12, аккуратно взяв за цевьё. Сядьте на пенёк, скушайте по пирожку с кофием.
Не доходя метра четыре до примятого «скатертью-самобранкой» квадрата мха, они остановились. Американцы, встав почти плечо к плечу, тихо переговаривались, Heckler&Koch 416 в оливковом окрасе из рук не выпускали.
Триста тридцать три, подполковник прижался губами к микрофону уоки-токи. Он ещё произносил последнее «три», а «шрапнель» МОНов с двух направлений неслась через лужайку, срубала ветки кустов и деревьев, рвала «охотников». Коротко, в два-три выстрела, стучали автоматы, в надрывной истерике забился ручной пулемет, поперхнувшись на излете. Фыркнула реактивная граната РПГ-26 и смачно влепилась в лежащее дерево, под которое перекатами шмыгнули янкесы. Уловив движение в зарослях, Александр поймал в коллиматор размытый силуэт и, едва метка блохой вскочила на фигуру, нажал спусковой крючок. Отметив характерное падение, он тут же сменил позицию. И, вовремя. Сразу несколько свинцовых шмелей под острым углом взрыхлили землю в том месте.
Командир, здесь снайпер, в наушнике голос Капы звучал обыденно, будто сообщал о цене на стакан семечек у торговки на бульваре. Я его засек. Затихни на пару сек. Сейчас отработаю РПГ.
Бой оборвался разом. Только что, будто сухой палкой по штакетнику, длинными кудахтали «эм шестнадцатые»; глухо бахали гранаты, высоко выкидывая лохмотья травы и почвы; гадюкой шипели гранатомёты, круша сушняк реактивной струей. И, всё. Занавес. Оставшиеся, пребывая в неком ступоре, медленно адоптировались к новой реальности.
Троих раненых уложили на ту же «самобранку», расстелив в тени крон. «Двухсотый», нелепо раскинув руки, лежал с опрокинутым лицом в стороне.
«Странно, Александр смотрел рассеяно, не вглядываясь, в погибшего. Мысли позли сами, будто талая вода весной. То ныряя под прозрачный хрусталь льдинок, то шурша между кусками погрызенного льда. «Часто убитые в бою похоже на уснувших, чем на мертвых. Будто притомился человек от тяжкой работы, прилег на малое время отдохнуть, скоро поднимется и продолжит».
Гуаль, присев на корточки, о чем-то тихо разговаривал с сержантом. Тот, сидя на коленях, ещё держал в руке шприц-тюбик. Дослушав, Алехандро отрешенно вздохнул и, выпрямившись в рост, подошёл к подполковнику:
Командир! Они сами идти не смогут. Я знаю правила разведки. Всё сделаю сам и догоню.
Дурак ты, капитан-лейтенант, устало посмотрел на него Кайда, продолжая сидеть на оставшемся практически целым после попадания из РПГ, стволе дерева. И, правила у тебя дурацкие. А, у нас, у русских, правило одно: своих не бросаем!
Командир! Еремеев, баюкая снайперскую винтовку в камуфлированном окрасе, присел рядом. Глянь, какой лялькой от Remington обзавелся. Эм двадцать четыре! Мечта идиота!
Поздравляю, Александр равнодушно мазнул взглядом трофей. Раз все в сборе, слушай приказ.
Он развернул порядком измятый пластик карты.
Погода нам на руку, так? мрачный teniente de Navio так и стоял столбом, правда, слегка покосившимся. Ни авиацию, ни БПЛА колумбийцы поднять не смогут. Надо уходить. Срочно.
Согласен с тобой на все сто, compañero de armas, подполковник, привычно морщив нос, изучал карту. И, противник наш также полагает. Наверняка.
А, мы пойдем другим путем, товарищ, по-ленински картавя вставил фразу Носорог, легонько постукивая пальцами по телескопическому прикладу ремингтон.
Александр укоризненно зыркнул на офицера:
Сделаем так: «двухсотого» и «трехсотых» заберет наш авангард. Чупа-Чупс уже в курсе. Мы же ноги в руки и марш-марш назад.
Куда? обомлел венесуэлец. В лагерь? Дак ведь там
Вижу сообразил, довольно хмыкнул Кайда и, вернув карту в поясничный карман, встал. Идем туда, где нас не ждут. Кстати, тоже правило русской разведки.
Куда идём мы с Пятачком большой, большой секрет, фальшиво пропел Николай и, легко поднявшись, на манер лесоруба закинул «американца» на плечо.
За это могут посадить всего на пятьдесят лет, в тон пропел Чупа-Чупс, выходя на поляну со стороны реки.
«Тот же лес, тот же воздух и та же вода, только он не вернулся из боя», уже полчаса заигранной пластинкой крутилось строка в голове. Он в очередной раз посмотрел вверх. Шопен с прогнозом не ошибся. Синюю акварель буквально на глазах заливала черная гуашь, наглючим Чубайсом вырубая небесную иллюминацию:
Мда, маэстро, походу ливень будет знатный.
Как заказывали, командир, Шестаков, перешагнув через очередную корягу, умудрился поднырнуть под ветку, что подлым образом вознамерилась стегануть по лицу. Зато тебе не вертушек, не беспилотников. Красота!
Тук, тук, тук, трудягой-дятлом проснулся наушник уоки-токи. Кайда, продолжая двигаться, обернулся и поймал взглядом Алехандро. Тот, держась в середине цепочки навьюченных снаряжением коммандос, поднял глаза. Понимающе кивнул и, стараясь не нарушать ниточку следов, догнал подполковника:
Новости?
Ага. Головной дозор вышел к долине. Командуй своим привал, а мы прогуляемся.
Рекогносцировка?
И, она тоже, Александр, скинув рюкзак, извлек из-под верхнего клапана «костюм лешего». Венесуэлец последовал его примеру:
БэКа дополнительный берем?
Запас карман не тянет, Кайда в карманчики разгрузки рассовал осовремененные «лимонки». Подумав, добавил к четырем ещё пару снаряженных магазинов к «Калашникову». Народная примета. Флот к короткому забегу на длинную дистанцию готов? Вот, и славно. Двинули, помолясь.
Дождь, напрочь забыв про все приличия, наяривал «собачий вальс». Они, лежа под термонакидками, старались не обращать внимания на лужи под животом.
Господа офицеры! Пора сделать выбор, тоном прожжённого маклера напомнил о себе Носорог. Перед вами два экспоната. Тот, что справа, Sikorsky UH-60 Black Hawk. Обращаю внимание на пассажировместимость. Одиннадцать рыл. Плюс 3 чела экипаж. Второй, Bell UH-1. Он же «Ирокез». Вертушка больше для огневой поддержки, но восемь обормотов запихнуть можно, в довесок экипаж в две штуки. Зато НУРСов, как у дурака махорки Аж, два блока по 19 пистонов. Жуть.
Выбирать, говоришь? поцокав, подыграл ему подполковник, продолжая разглядывать лежащий внизу полевой лагерь. Хотя правильнее сказать, что от того осталось. Вертолётная площадка, небольшой ангарчик огневой налёт пережили. Там и, по словам капитана Еремеева, и прятались от дождя летуны с охраной. Остальным домам-строениям повезло не так. Точнее, совсем, не повезло. Бунгало сложило, что карточные домики после шалостей торнадо. Про палатки-навесы смешно и говорить. Как Фома хреном Техника с кислым видом, где набекрень, а где и в полной раскоряке темнела сквозь частые сети дождя. А, что мыслит об этом, синьор Teniente de Navio?
Гуаль, стараясь не шмыгнуть, ответил вкрадчиво:
Black Hawk.
Понятно, вздохнул Кайда, немного поёрзав. Логика на поверхности. Так понимаю, с «Сикорски» знаком. Управлять сможешь?
За высший пилотаж не ручаюсь, но от точки до точки. Почему нет? уверенно кивнул венесуэлец. Правда, в такую непогодь
С небесами договоримся, подмигнул Александр. Гулять так гулять. Полетим с комфортом. Господин продавец! Заверните оба. И, про скидку не забудьте. Опт как никак. Хотя, дождешься от тебя.
Вот это бизнес! просиял Еремеев. От всей широты русской души. А, в качестве бонуса, командир, лично прокачу с ветерком. От точки А до точки Б.
Сговорились. Ты тут бди, а мы скоренько. Одна нога здесь, а вторая Сам понимаешь.
А, ливень всё никак не унимался. Правда, над вершинами сопок начинало светлеть. Гуаль, не особо и осторожничая, вернулся перебежками:
Все на позициях.
Ключ на старт? вопросительно посмотрел Носорог. Подполковник ещё раз глянул на небо и прислушался к шуму дождя:
Пожалуй и пора. Через полчаса, полагаю, тучи протянет. Вон просветы намечаются.
Ага, Илья-пророк, походу, умаялся, Шопен сидел под плащ-палаткой на манер известного Кощея. Тот сказочный чах над златом, наш же берег «вверенное казенное». Электроника штука капризная, хотя и в милитаристическом варианте. Кстати, в эфире кроме треска электрических разрядов покой и благолепие.