В половине шестого проснулся Санька майор. Морда опухшая, красная. Тяжело сел на шконке, что она скрипнула, запустил руку в сумку, вытащил бутылку пива, уебашил из горлышка полбутылки, крякнул, мне протянул: «Будешь?» «Нет», качнул я головой. Санька вынырнул с нижнего яруса, поставил пиво на стол, взял полотенце, висевшее на передней дужке кровати, электрическую бритву, пошёл в туалет умываться. Душевая совмещённая с туалетом, находилась на первом этаже.
Готов? спросил меня, после того, как побритый и с посвежевшей физиономией вернулся из душевой.
Готов обречённо теперь кивнул я головой. А может готов, если делать ударение на первом слоге, то смысл слегка меняется. Состояние как у пластилинового ёжика, которого поставили на раскалённую сковороду, ещё три секунды и он растечётся по накалённому чугуну. Пока он наводил марафет я полностью собрался. Я помнил сколько он вчера сказал времени уходит на дорогу: мы уже опаздывали. Об этом я его и спросил.
Мы не опоздаем?
Конечно опоздаем, невозмутимо ответил Александр. Минимум на час.
И чего? Не вздрючат?
Позвоню, как выйдем на «Молодёжной», старшему, предупрежду его. Не бойся, ничего не будет. Это обычная практика у нас на Бубнигородке кто далеко живёт, как мы опаздывать. Главное предупредить питирима банфлайера. На будку перед въездом в Бубнигородку тебя всё равно не посадят.
Допил пиво, пустую бутылку сунул в пакет (выкинул, когда вышли из общаги), одел форму, и не только форменную курту и брюки но и тёплую куртку, взял сумку, ещё какой-то продолговатый похожий на четырёхугольный пенал, предмет.
А это что такое?
Майор нажал какую-то кнопку и предмет превратился в щит собранный из отдельных частей они выскочили по обе стороны.
Щит модернизированный облегчённой конструкции из смеси углеродной крошки с металлостойким пластиком.
На хрена он нужен!
Сейчас увидишь! Санька нажал кнопку и щит сложился опять в пенал. Советую тебе такой же приобрести! Надел защитный пластиковый шлем под вязаную чёрную шапку охранника.
А шлем то зачем?
Санька промолчал.
Поехали! выдвинулся он первым в полном вооружении.
Я тоже мне ничего не оставалось взял в одну руку сумку с продуктами, чашками, ложками и т.д., в другую чёрный объёмный пакет из толстого полипропилена с форменной одеждой (я не стал следовать примеру майора, оделся в цивильную одежду), тут оставлять ещё спиздят, и двинул за ним, глядя в широкую спину гладиатора новой волны. На спине утеплённой тёмно-синей куртки был пришит крупный лейбл: «ОХРАНА».
Когда подошли к автобусной остановке замызганной коробке из крашеной в зелёный цвет, фанеры, а вот и он вынырнул из-за поворота, остановился, раскрыл двери и скинул на грязный мокрый асфальт жидкий гумус, а основной густой гумус, ждавший на остановке ринулся в двери, Санька, раскрыв щит, с криком: « Толька, не отставай!» резво бросился на штурм, вот тут я и понял, для чего ему шлем и щит, когда попал в реальный замес.
Бой за право уехать на этом автобусе начался нешуточный. Я не успел опомниться как получил по голове сумкой от энергичной дамы в дутой зелёной куртке на синтепоне, она настойчиво пробивала себе путь к двери. Санька, прикрыв голову щитом, пёр как танк. Оглушённый, я следовал за ним чуть ли не прижимаясь грудью к его спине. Молодуха в наколенниках яростно махала скейтбордом: « Берегись! Я на соревнованиях в Мытищах заняла бронзовую медаль!» Дама справа в кашемировом пальто и воинственной раскраски макияжем лупила несессером направо и налево, не стесняясь, видно поднаторела в такого рода битвах.
«Александр, здравствуйте!» крикнула она Саньке. Опять вы со своим щитом, и так места нет!» «Доброе утро, Аделаида Петровна! ничего не поделаешь, служба такая!»
Нас удачно внесло в дверь: я почти не пострадал, всего получил один удар, и тот прошёл по касательной, основной массой обрушившись на плечо. Хорошо надел вязаную шапочку, а то бы могло пострадать ухо. «А что же будет дальше, мелькнула паническая мысль, если начало уже вон как!»
Всё обошлось не так уж и плохо: я успел юркнуть за Санькой в автобус, плотнее прижимаясь к его спине.
В автобусе от тел покрытых тёплой одеждой из плотной ткани, плотность была очень высокой. Даже кильки в банке позавидовали бы такой плотности. У меня круги поплыли в глазах, когда весь народ, скопившийся на остановке каким то чудом влез в автобус и водитель захлопнул двери. Не без потерь конечно. На асфальте валялись несколько человек в обмороке: немолодой мууу-апанас в сером тёплом пальто с отпечатком протектора ботинка на правой щеке, небритый помятый субъект в джинсах и дутой красной куртке, и пожилая дам-дария с собачкой, и мелкие предметы: грязный, истоптанный ногами шарф, оторванный рукав, пуговицы, дамская сумочка и даже ботинок вот его хозяину теперь реальная заморока в одном ботинке ехать не знамо куда.
Ехали 20 минут до станции.
Из автобуса вынесло таким же образом как и внесло. Я чудом не пострадал не считая одной оторванной ручки пакета в котором я вёз форменную одежду. перевязал её узлом.
Ты как? спросил Санька.
Держусь! А чего мне было отвечать? Слова в такой ситуации потеряли смысл. Надо было бросить этот пакет прямо с одеждой ещё при подходе к Ватерлоо и рвать когти из этой мясорубки!
Но это было только начало! Когда я увидел сколько народу на перроне дожидается электрички на Москву, когда мы, купив билеты в кассе, прошли через турникет (там поставили такой навороченно-модернизированный как в метро, без билета никак не пройти), поднялись по лестнице на мост, перешли на другую сторону к нужной платформе (хотя позже парни научили просто обходить вокзал: спрыгнул на пути, перебежал на другую сторону, и прямо на перрон все дела), тут я и понял, что реальный замес впереди! Вся платформа была усеяна, утрамбована, уплотнена народом дожидающимся электрички, чтобы ехать в столицу за своей строго регламентированной порцией ежедневного производственного ада (и в загробном мире такого не найдёшь! попы ловко нас поднаебали), стояли плотно плечом к плечу, как солдаты Наполеона перед штурмом Кингисеппской крепости, Кутузов ему со стены показывал средний палец из сжатого кулака, поэтому Наполеон и не взял крепость, а позже, когда захватил Москву и пьяные французские гренадёры её сожгли, о чём хорошо написал граф Толстой в своём романе там ещё толстого Безухова поймали горе-иллюмината из масонской ложи номер пять, он был там зарегистрирован, хотели расстрелять, как поджигателя, кто не верит почитайте во втором томе, Наполеон понял, что ему здесь, в смысле в Москве, делать нечего и свалил, тем более солдаты начали грабить богатые дома московских аристократов и купцов
Приготовься! сказал Санька во второй раз.
Я не стал выяснять деталей только крепче сжал в руках сумки, чтобы уж не оторвали окончательно, готовя себя психологически, что тут штурм-замес будет ещё ожесточённее, тяжелее, яростнее и, вполне возможно с человеческими жертвами