Светлого неба и ясного солнца над головой, аргшетрон! Не удивляйтесь, я вас уже немного знаю по рассказам из уст других, а вот вы меня, видимо, нет. Но это легко исправить позвольте представиться, Раэнар ДэКэр по прозванию Серебряный Ключ, рыцарь круга Стихий. Я из Марбод Корту, верно, вы уже догадались.
Марбод Корту? Далеко вы забрались, amisbrargento3! Амир столь же учтиво ответил на приветствие. Бесконечный список приветствий и положенных по этикету обращений, который Амир изучал в детстве еще в Эллерале, хоть иногда, да пригождался. Неужели наша небольшая страна так живо заинтересовала вообще весь Атван, что Старый, что Новый мир?
Рыцарь ответил с мягким смешком:
Признаться честно не совсем. Меня лично интересовала ваша персона, Амир. Не удивляйтесь, я уже не первый год думал о том, что стоило бы отыскать семью моего пропавшего соратника, вашего отца
Что?! Амир думал, что уже ничем не может быть столь сильно удивлен, но его отец, которого он не видел никогда в жизни, не уставал преподносить сюрпризы своему сыну.
Да, аргшетрон, да или вы предпочитаете свой северный титул, конунг? В общем, Амир-Имбар, вы не ослышались. Ваш отец, Ингольв Моурсон, в свое время оказал мне довольно большую помощь. Мы познакомились уже в его бытность всадником, да. Это довольно долгая история, и я отчасти чувствую себя в некоторой степени ответственным и за его дальнейшую судьбу, приведшую к гибели на поле боя.
Когда воин гибнет в бою в этом нет ничьей вины, кроме самой судьбы, что развернула дороги таким образом, спокойно изрек Амир, скрывая вал противоречивых эмоций.
В любом случае, все очень и очень непросто вышло, и в наших землях, и у вас. То дело, которым мы были заняты вместе с вашим отцом, нельзя почитать до конца завершенным это я понял еще тогда, да и сейчас, верно, некоторые моменты заставляют меня снова держать ухо востро.
Это как-то связано с Амир помялся, не слишком желая трогать скользкую тему, но все же решился. Книгой Духов, Шан-Каэ и остальным, что нанизано на эту же нить?
Верно, энергично кивнул корт.
Можете спать спокойно, лорд Раэнар, я сам лично завершил земной путь этого отродья Пустоты, вот именно на этой земле.
И за это я хотел вам выразить отдельную благодарность.
Да полно вам, сказал Амир, хмыкнув а про себя отметил, что, чем дольше он беседует с кортом, тем чище у того становится речь вот уже странный, непривычный уху акцент почти неразличим. Если же рыцарь так прекрасно говорит на всеобщем, для чего он вообще затевал этот маскарад с акцентом? Я поступил так, как должен был поступить!
Я знаю, кивнул он. Но тем не менее. К слову, я проезжал через Эллераль, и имел счастье беседовать с вашим наставником, и с матерью, госпожой Айенгой. И потому еще в большей мере чувствую долг перед вашей семьей. В какой-то мере, на самом деле, это все семейные вопросы, по которым я хотел вас увидеть. Ингольв в свое время помог в моих делах, касающихся чести рода, теперь я хочу выразить вам признательность. Вы победитель, Амир настоящий победитель в самой крупной и важной войне прошедшей четверти века, если все называть своими именами. Отбитое вторжение в Эллераль было какой-то несусветной чепухой по сравнению с тем, что вам удалось если судить глобально. А у победителей увы слишком часто бывают враги.
Чепухой, говорите? Амир вспомнил страницы книг, что читал в детстве, и глаза наставника, не желающего рассказывать подробнее, чем на тех самых страницах изложено, и непонимающе посмотрел на рыцаря. Это же
Эльфиз форменным образом провалил тот бой! с неожиданной горячностью воскликнул рыцарь. Уцелела столица, да но земля, жители, воины, в конце концов? Всадники? Потеря трех всадников из пяти и почти всей армии в обмен на целостность белокаменных башен? Как-то плохой расклад, как по мне. Простите, конунг, я не могу иначе расценивать поступков политиков в этой части мира. Ведь это именно они прямо у себя под носом пропустили скопление армий неприятеля! А вы, столкнувшись с тем же самым злом, смогли одолеть его сохранив большую часть людей, все земли и
Не стоит мне приписывать чужих заслуг, чуть натянуто рассмеялся Амир. Без всех этих людей и элро, он обвел рукой зал, мы с Льюлой вряд ли смогли бы что-то сделать!
Говоря «вы», я и имел в виду вас и ваших союзников, тонко улыбнулся Раэнар, гася свое негодование. Он увидел, что конунг не слишком готов разделить его мнение, а самому Раэнару, очевидно, хотелось найти с горскунским правителем общий язык. Гаэль! Удивительное место, и удивительный народ тоже. Но все же давайте вернемся к тому, о чем я в самом деле хотел поговорить с вами.
О чем же?
Об этом, Раэнар постучал кончиком пальца по кольцу у себя на пальце. Вы знаете, что это такое?
Конечно, пожал плечами юноша, разглядев изящный серебряный обод плавные извивы, сложная текстура, застывшая в металле прихотливо изогнутая волна украшенный овальным аквамарином, сияющим, точно живая роса. Кольцо вашей стихии Вода?
Именно. Кольцо Эмуро. Вещь, отчасти послужившая отправной точкой событий, приведших к моему знакомству с вашим отцом, поймав недоуменный взгляд Амира, рыцарь кратко рассказал о давней вражде его рода с неким человеком, и об участии Ингольва в поисках этого человека4. Так, врага нашего мы одолели, но я, кажется, недооценил того, насколько сильно расползаются щупальца иносказательного кракена вражьих помыслов в разные стороны Впрочем, это моя беда, я с ней как-нибудь совладаю. Особенно, если вы согласитесь принять от меня этот дар, и он снял с пальца означенное кольцо, протянув его Амиру. Возьмите, возьмите, аргшетрон! Я уже говорил, что у победителей бывает много врагов и в случае чего, эта вещь поможет вам! А мне разобраться со своими тревогами поможет то, что никто не будет знать, где на самом деле находится кольцо. Я прошу вас взять на время это кольцо и сохранить у себя, в тайне. При этом вы вольны использовать его силу по своему усмотрению.
Но Я не понимаю! Я вам чужак. Вы отдаете то, что, насколько я знаю, вам самому жизненно необходимо! Необходимо вашей земле, королевству, в конце концов!
Амир, вы мне я уже говорил не чужак. Если бы Ингольв был жив я передал бы его на хранение ему, как доброму другу и всаднику на драконе. Я мог его отдать Айенге, вашей матери но полагаю, что вам, вам, молодой правитель части внезапно явившейся из небытия земли оно будет гораздо полезнее.
Так. Так вы просите временно хранить его для вас? Так?
Так. Но на это время полноправным распорядителем силы кольца будете вы.
А как же вы сами?
О, тут все довольно интересно! Не переживайте обо мне настоящий Рыцарь Кольца может быть только один, и в случае с кольцом Воды это я. А что касается использования его силы Видите ли, король Торинн да будет его пребывание в Солнечном Доме светлым и незамутненным!5 был весьма предусмотрителен и хитер, он ни за что бы не допустил окончательной утраты хоть одного кольца, поэтому он попросил создать их точные копии, и наделить схожими свойствами. У меня останется копия. И только мы с вами будем знать, где оригинал. Вы вернете его мне, когда минует опасность, что снова поднимает голову в Марбод Корту и когда вы сами столь прочно утвердитесь на своем троне, что никто и никаким образом не сможет его пошатнуть. Вы согласны, Амир?
Да.
Тогда держите, рыцарь снял кольцо с пальца и решительно вложил его в ладонь Амира. Наденьте кольцо, amis конунг!
Амир выполнил то, о чем его просили кольцо умостилось рядом с горскунским «перстнем власти» волчьей головой, что отдал Амиру умирающий Грамбольд.
Едва серебряный обруч плотно обхватил палец, Имбар почувствовал то же самое, что почувствовал бы, если бы нырнул с разбега в горную реку, и тело бы его обволокло холодной водой: перехватило дыхание, по спине пробежали мурашки, вздыбились по-звериному волоски на коже а в голове эхом послышался морской прибой. Точно Эмуро, Айулан Воды, откликнулся на зов.
Славно. Очень надеюсь на скорую встречу в будущем, Амир и на долгое союзничество, в память о достойных делах вашего отца, вашего народа ну ваших личных тоже! Прошу извинить кажется, я зачем-то понадобился герцогу Янгору Вынужден откланяться!
И рыцарь, еще раз кивнув и пожав коротко новому знакомцу руку, удалился, растворившись среди придворных.
Амир только удивленно покачал головой. Как ни странно, Раэнару хотелось верить.
«Льюла, что думаешь?» мысленно окликнул Амир своего дракона.
«Добрый знак», слегка сонно отозвалась драконица, хотя Амир с самого начала разговора чувствовал, что янтарная уже не спит столь крепко и следит за беседой. «Этот человек в самом деле знал наших отцов, он не врал. И с Айенгой в самом деле разговаривал».
Ну что ж, может, ма знает больше, и расскажет что новое, сам себе тихонько сказал Амир, на том и успокоившись.
К тому же вон его окликнул король Леон, пригласил в становящуюся все более оживленной беседу. Ну ни дать не взять, государственные мужи снова о чем-то спорят! Поскольку вокруг короля Мааркана собрались все те, с кем и сам Амир был бы не прочь поговорить, он радостно принял и кубок с вином, и предложение присоединиться к компании.
Как бы не хотелось в большей степени удрать ото всех, позвав на прогулку Айду а успеется еще. Сперва собрать новости что их много больше, чем ему рассказал говорливый сосед, Амир уже понимал. А для прогулок и прочего будет время корабль, что повезет послов-«серебряных» домой, а гостей отсюда с ответным визитом в Эллераль, отбудет только через три дня.
Глава 2. Белая Луна
Эллеральцы Амир так и не запомнил имен этих трех чопорных господ все волновались, успеют ли они к празднику, что, на вкус юного конунга, было слишком даже для «серебряных». Ведь до празднования весеннего поворота его Амир привык уже на гаэльский манер называть Молочной, или Белой Луной было никак не меньше полудюжины дней. Даже пара суток в пути на корабле, ну ладно, пусть не пара, пусть трое со скидкой на зимние туманы никак не помешает им поспеть как раз к началу всех церемоний. Конунг, к собственному удивлению, пребывал в совершенно безмятежном спокойствии, и отчасти этому способствовало, что ехал он в земли своего детства не в одиночку, и не в компании только лишь собственного дракона, а в составе отряженной королем Леоном делегации. Никого из близких друзей в ней не было, но полузнакомые молодые советники-гаэльцы да свои же, горскунские ушлые купцы, по случаю напросившиеся на корабль, оказались все же лучшей компанией, чем собственные думы.
Собственно, прибыли они вовремя плавание прошло на редкость спокойно и мирно.
Чем ближе становился Эллераль, тем более отчетливо теплело в воздухе.
Увидев знакомый берег с такого ракурса, правда, выглядящий скорее наоборот, незнакомым Амир с удивлением отметил, что почти ничего не чувствует. Ни излишнего волнения, ни тоски, ни настороженности. Радости большой, впрочем, тоже в отличие от Льюлы.
Радость появится сильно позже когда на плечи улягутся материны ладони, и мягкий голос с невероятной теплотой произнесет: «Здравствуй, сын. Какой ты красивый и важный сделался!»
Но пока что корабль входил в порт.
А там их уже встречали красиво и пышно, как нигде больше не встретят. На это «серебряные» всегда были щедры, и гостей принимать умели и любили, тут уж ничего не скажешь.
То тут, то там Амир видел знакомые лица, излучающие безадресную благожелательность и приветливость, и тихо усмехался про себя. Узнал почти сразу и тех самых советников, что так яро выступали за изгнание без права на возвращение ничуть не менее открыто улыбающихся, чем прочие. Амира это одновременно покорежило и воодушевило захотелось засмеяться им в лицо, ехидно припоминая каждое скверное слово, что говорили они за глаза, но всадник мысленно одернул себя. Вот еще, показывать, будто оно, прежнее отношение, хоть когда-то задевало его! С удивлением юноша узнал в этой своей мысли что-то от манер Айду и, как ни удивительно, Уаллэ. Еще больше воодушевился, поняв, что его такого, каким он стал в самом деле здесь никто не знает, и это дает преимущество перед тенями прошлых неприятных воспоминаний.
«Ну хоть что-то хорошего ты нашел в своём возвращении» прочитала мысли Амира Льюла.
«Это ненадолго, так что не обольщайся. Я о возвращении, разумеется. Помнишь, о чем мы говорили одна нога здесь другая дома!» мысленно хохотнул Амир, бросив взгляд на своего дракона. Льюла кивнула она все-таки понимала, что это только ей нечего делить с местными.
Выслушав всю тираду витиеватых приветствий, Амир ответил вежливым полупоклоном и проследовал во главе делегации за советниками.
Первым встретил его Йэстен-Фокс, буквально выдернув из толпы и крепко обняв.
Привет, Сын Волчицы! Сколько лет, сколько зим! друг детства совершенно не изменился, к слову.
Чуть менее года, Фокс, не преувеличивай! ответил взаимными объятиями Амир, поймал взглядом серебристый взблеск сбоку, повернулся: Приветствую, Скай! Ясного неба!
И тебе, всадник! ответил дракон Фокса, чуть наклоняя голову, пытливо, по всегдашней своей манере, взглянув в глаза собеседника, потом перевел взгляд и нарочито медленно и изящно поклонился Льюле, чуть коснувшись ее крылом. Янтарная ответила тем же, но как-то смущенно.
Торросский всадник, меж тем, в самом деле был все тем же Фоксом, каким его помнил Амир:
Пошли, расскажешь о своих приключениях, пока политики политиканствуют!
Я тоже политик теперь, не забывай! засмеялся Амир.
Ах, ну да, ну да, важная персона, усмехнулся Фокс. Это правда, что ты ни много, нимало, а конунг северян?
Правда, еще какая! кивнул Амир. Силас рассказал, или сплетни разносятся сами по ветрам, презрев моря и расстояния?
Силас, конечно! Когда это я сплетням верил!
Ну, знаешь, времена такие, что сплетнями интересуются и государственные мужи, Амир кивнул в сторону, на компанию эллеральцев и гаэльских гостей.
Да расскажи лучше, как там тебе в новых землях живется-то! Я тебя на силу узнал в этаком наряде вон, Скаю скажи спасибо, он куда как быстрее вас заметил и сообразил раньше меня, кто там рядом с Льюлой вышагивает! Что за земля такая Гаэль?
Амир усмехнулся. Разговор обещал быть долгим но ведь за тем, в общем-то, и приехал? Повидаться с близкими, наговориться всласть чтоб?
Что за земля, говоришь? Ну слушай
Стараясь подбирать как можно более емкие и точные выражения, он попробовал обрисовать другу, куда же именно его занесла судьба. Это было непросто хотя бы потому, что говорить о том, что тебе нравится, так, чтоб собеседник на самом деле понял твои чувства, а не посчитал их преувеличением или вовсе каким-то пустым словоблудием, сложно всегда. А Фокс, как водится, был настроен скептически это у него было едва ли не врожденное.
А тебе, я гляжу, там нравится, отметил Фокс с удивлением.
Не без того! Ну сам подумай, как мне может не нравиться место, где я встретил собственный народ! Горскун, родня! Ты даже не представляешь, как я был им рад!
Да нет, перебил его с какой-то странной задумчивой усмешкой Фокс. Я бы тебя скорее за гаэльца принял, судя по тем, с кем ты прибыл. Если бы я не знал, кто твои родители
На что ты намекаешь? не понял Амир.
Ты начинаешь забывать свою родину, друг. И забывать, кто и что повлияло на твою судьбу.
Родину? оборвал его молодой конунг, изумленно уставившись на Йэстена. Какую родину, Фокс? Ту, что утонула в волнах северных морей, никогда мною не виденную? Или имеешь в виду ту землю, откуда меня изгнали?
Старался Амир не бередить старые раны, да те сами вскрылись. И от кого он это слышит Фокс! Ну, удружил, друг-товарищ!
Ту, где ты родился, произнес Фокс, немного растерявшись. Здесь же прошло твое детство, Амир!