Она это знала верила в это всем своим сердцем, но когда игра продолжилась, заявлений, по которым она могла выпить, было крайне мало особенно по сравнению с Аидом.
Я никогда не ел еду с чьего-то обнаженного тела, произнес Бен, а потом добавил, бросив прямой взгляд на Сивиллу: Но мне бы хотелось.
Аид выпил, и Персефону затошнило.
Я никогда не занималась сексом на кухне, сказала Елена.
Аид выпил.
Я никогда не занималась сексом на людях, сказала Сивилла.
Аид выпил.
Я никогда не имитировала оргазм, сказала Елена.
Персефона не знала, что на нее нашло но она подняла бокал и сделала глоток вина. Когда она поставила бокал на место, Аид приподнял бровь, и его глаза потемнели. Она почувствовала натиск его энергии с требованием. Он хотел заставить ее говорить ощутить вкус ее кожи и подтвердить, что она солгала.
Она не ожидала, что Аид бросит ей вызов на глазах у всех:
Если это правда, я с удовольствием исправлю ситуацию.
О, поддразнил Гермес. Кого-то сегодня поимеют.
Заткнись, Гермес.
Что? Тебе повезло, что он не утащил тебя в подземное царство в то же мгновение, как ты подняла бокал.
Это все еще было возможно, если учитывать, как на нее смотрел Аид. У него были вопросы, и он жаждал получить ответы.
Давайте поиграем во что-нибудь другое, предложила Персефона.
Но мне нравится эта игра, заныл Гермес. У меня только начало получаться.
Она пронзила его свирепым взглядом.
Кроме того, Аид как раз составляет список всех способов, как хочет заняться с
Хватит, Гермес! Персефона встала и вышла в коридор. Зайдя в туалет, она закрыла дверь и, прислонившись к ней, села на пол. Богиня закрыла глаза и выдохнула это была провальная попытка отпустить странное чувство, что возникло у нее внутри. Она не могла его описать, но оно было тягучим и тяжелым.
Воздух вокруг вдруг всколыхнулся, и она напряглась, почувствовав, как тело Аида окружило ее со всех сторон, его щека коснулась ее щеки, а дыхание защекотало ей ухо.
Ты должна была понять, что твои действия разожгут во мне пламя, его голос был низким и грубым, и у нее потянуло низ живота. Его тело было напряжено, едва сдерживая силу. Когда это я оставил тебя неудовлетворенной?
Богиня тяжело сглотнула, зная, что ему нужна правда.
Ты мне не ответишь?
Он поднял руку к ее горлу, не сжав, но заставив посмотреть ему в глаза.
Я предпочла бы не слышать о твоих сексуальных утехах в игре с моими друзьями, произнесла она.
И ты решила заявить, что я тебя не удовлетворил, в тех же условиях?
Персефона отвела взгляд. Ладонь Аида все еще лежала на ее горле, и когда он наклонился вперед, его язык скользнул по ее уху.
Может, мне стоит лишить их сомнений, что я могу заставить тебя кончить?
Он задрал на ней юбку и разорвал кружевное белье.
Аид! Мы же в гостях!
И что? Он поднял ее с пола, прислонив спиной к двери. Его движения были четкими, но грубыми проблеск жестокости, пробудившийся под кожей.
Это невежливо заниматься сексом в чужой ванной комнате.
Аид облизнул ее губы, прежде чем приоткрыть их языком, и ее возражения заглушил страстный поцелуй она едва могла дышать.
«Зачем я его спровоцировала? Потому что я этого хотела, подумала она. Потому что мне это нужно».
Персефона желала разозлить его, ощутить на своей коже его гнев, пока не забудет прошлое, где ее не было рядом с ним.
Ее сердцевина сжалась, когда богиня почувствовала, как головка члена Аида уперлась в нее, и в следующее мгновение он уже целиком погрузился в нее. Персефона запрокинула голову, из груди вырвался стон откровенный и бесстыдный, когда на нее накатила волна удовольствия.
А потом в дверь постучали.
Мне ужасно неудобно прерывать то, что у вас там происходит, крикнул Гермес. Но мне кажется, вы двое обязаны это увидеть.
Не сейчас, зарычал Аид, уткнувшись в изгиб шеи Персефоны. Все его тело было напряжено. Это была попытка самоконтроля.
И ей хотелось, чтобы он уже избавился от этой привычки.
Она повернула голову к нему, скользнула по его уху своим языком, а потом прикусила зубами. Аид сделал вдох, его ладони сжали ее ягодицы.
Ладно, во‐первых, невежливо заниматься сексом в чужой ванной комнате, произнес Гермес. А во‐вторых, я говорю о погоде.
Аид застонал, а потом прорычал:
Дай нам секунду, Гермес.
И как долго длится ваша секунда? уточнил тот.
Гермес, предупреждающим тоном ответил Аид.
Ладно, ладно.
Они остались одни, и Аид вышел из нее. Она сразу же ощутила его отсутствие и ноющую боль.
Проклятье, выдохнул он, поправляя одежду.
Прости, произнесла Персефона.
Аид нахмурил брови:
За что ты извиняешься?
Она открыла рот, чтобы объяснить: может, за свою ревность, или за то, что им пришлось остановиться, или за бурю, она и правда не знала. Богиня закрыла рот, и Аид наклонился к ней.
Я не злюсь на тебя, он поцеловал ее. Но твоя мать еще пожалеет о том, что помешала нам.
Персефоне хотелось узнать, что он имеет в виду, но не стала задавать ему вопросов, когда они вышли из ванной. Они шли по коридору, когда до них донесся голос из телевизора:
По всей Новой Греции объявлено штормовое предупреждение. Надвигается ледяная буря.
Что происходит?
Пошел ледяной дождь, ответила Елена. Она стояла у окна, приоткрыв занавески.
Персефона подошла к ней. Она услышала легкий стук льда о стекло. Богиня нахмурилась. Она знала, что погода ухудшится, но не ожидала, что это случится так скоро.
Это бог, сказал Бен. Нас проклял кто-то из богов!
Персефона встретилась взглядом с Аидом. В гостиной повисло напряженное молчание. Смертный повернулся к Аиду и спросил:
Вы будете отрицать?
Глупо делать поспешные выводы, смертный, ответил Аид.
Я не делаю поспешных выводов. Я это предвидел! Боги нашлют на нас ужас. Нас ждут отчаяние и разруха.
Слова оракула камнем упали в душу Персефоне, холодные и тяжелые. Несмотря на тот факт, что она считала его безумцем, она не могла отрицать то, что он говорил, было более чем возможно.
Осторожнее со словами, оракул, на этот раз заговорил Гермес. Было пугающе видеть его таким свирепым, таким оскорбленным, и от тона его голоса у Персефоны по спине побежали мурашки.
Обвинения Бена были серьезны, и его предсказание вполне могло навлечь гнев богов.
Я всего лишь говорю
то, что слышишь, закончила за него Сивилла. А это может быть или не быть словом бога. И так как у тебя нет покровителя, я полагаю, что тебя подпитывает предсказаниями безбожная сущность. Если бы ты прошел обучение, то понимал бы это.
Персефона перевела взгляд с Сивиллы на Бена. Ей не было известно, что такое «безбожная сущность», но Сивилла определенно знала, о чем говорит. Ведь она этому училась.
И что плохого в безбожной сущности? Иногда только они говорят правду.
Мне кажется, тебе лучше уйти, сказала Сивилла.
Последовала напряженная пауза, пока Бен осмысливал слова Сивиллы.
Ты хочешь, чтобы я ушел?
Она выразилась ясно и четко, резко ответил Гермес.
Но
Ты, видимо, забыл дорогу до двери, добавил Гермес. Пойдем, я покажу тебе, где выход.
Сивилла взмолился Бен, но в следующий миг пропал. Все взгляды обратились на Гермеса.
Это не я, произнес бог.
Тогда все посмотрели на Аида, но он продолжал молчать, и хотя никто ничего не спросил, Персефоне стало любопытно, куда он отправил смертного.
Думаю, нам всем уже пора, сказала Персефона, хотя на самом деле ей просто хотелось остаться наедине с Аидом, чтобы задать вопросы. Погода будет только ухудшаться.
Все с ней согласились.
Аид, мне бы хотелось убедиться, что Елена, Левка и Зофи доберутся домой в целости и сохранности.
Он кивнул:
Я вызову Антония.
Пока девушки надевали верхнюю одежду, Персефона отвела Сивиллу в сторону:
Ты в порядке? Бен
Идиот, закончила она. Мне так стыдно, что он обидел тебя и остальных.
Не переживай. Но то, как он себя ведет я уверена, он навлечет на себя гнев кого-то из богов.
Антоний не заставил себя долго ждать. Циклоп подъехал на длинном лимузине, и они по очереди уселись в него: Аид с Персефоной на одной стороне, Левка, Зофи и Елена напротив.
Кого-нибудь еще взбесил этот Бен? уточнила Левка.
Сивилле следовало бы положить меч под кровать на случай, если он вернется, ответила Зофи.
Или она могла бы просто запереть дверь, предположила Елена.
Замки можно вскрыть, возразила Зофи. Меч надежнее.
После этого в салоне лимузина воцарилось молчание, нарушаемое лишь стуком льда в окна.
Первыми они высадили Левку и Зофи. Как только они вышли из автомобиля, тьма будто поглотила Елену, чья хрупкая фигурка потерялась в меху ее пальто. Она смотрела в ночь, и на ее прекрасное лицо то и дело бросали отблески уличные фонари.
Спустя несколько мгновений она заговорила:
Как думаете, Бен прав? Это все дело рук богов?
Персефона напряглась и взглянула на смертную, чьи глаза теперь были направлены на Аида большие и невинные. Было странно слышать этот вопрос без сочащегося из слов яда.
Это мы скоро узнаем, ответил Аид.
Лимузин остановился, и Антоний распахнул дверь. Холодный воздух наполнил салон. Персефона поежилась, и Аид обнял ее покрепче.
Спасибо, что подвезли, поблагодарила Елена и вышла.
Когда они снова оказались на дороге, Персефона заговорила:
Она действительно думает, что буря заставит нас расстаться?
То, как заиграли желваки Аида, сказало ей все, что ей нужно было знать: «Да».
Ты когда-нибудь раньше видела снег, Персефона? поинтересовался Аид, и ей не понравился тон его голоса.
Она замешкалась:
Только издали.
На вершинах гор. Но с тех пор, как переехала в Новые Афины, никогда.
Аид сверкнул глазами. Выражение его лица было зловещим и свирепым.
О чем ты думаешь? тихо спросила она.
Бог опустил взгляд, и ресницы отбросили тень ему на щеки.
Она будет делать это до тех пор, пока у других богов не останется другого выбора, кроме как вмешаться.
И что случится потом?
Аид не ответил, и Персефона не стала настаивать на продолжении разговора, потому что, по правде говоря, слишком боялась и, кажется, уже знала ответ.
Война.
Глава V
Прикосновение древней магии
Антоний, произнес Аид вскоре после того, как они высадили Елену. Пожалуйста, проследи за тем, чтобы леди Персефона в безопасности вернулась в «Неночь».
Что?
Она едва успела произнести это слово, прежде чем Аид обхватил ее затылок и поцеловал. Он приоткрыл ее губы своими и проник языком внутрь. Низ ее живота напрягся от предвкушения, а мысли обратились от гнева матери к обещанию, что Аид дал в ванной Сивиллы. Она все еще ощущала боль от их незавершенного воссоединения и отчаянно желала потерять себя в нем сегодняшней ночью. Но вместо того чтобы принести ей облегчение, он отстранился, оставив ее губы ноющими и распухшими.
«Еще, Аид. Сейчас же», хотелось ей закричать, потому что все ее тело разрывалось от желания.
И он это знал.
Не печалься, моя дорогая. Сегодня ночью ты кончишь для меня.
Антоний прокашлялся и, похоже, тем самым пытался скрыть смех.
В следующую же секунду магия Аида всколыхнулась, оставив на память аромат пряностей и пепла, и он исчез.
Персефона шумно выдохнула, а потом встретилась взглядом с Антонием в зеркале заднего вида:
Куда он отправился?
Я не знаю, миледи, ответил он, но она услышала, о чем он умолчал: «Даже если бы я знал, мне было велено доставить вас домой».
Персефона вдруг осознала, о чем спросит Гекату на их следующем занятии: как последовать за кем-то, когда он переносится.
Антоний высадил Персефону у входа в «Неночь». Несмотря на ужасный холод и потоки льда, падающие с неба, смертные по-прежнему стояли в очереди, отчаянно не желая упустить свой шанс увидеть одиозный клуб Аида изнутри. Когда она открыла дверь машины, ее встретил Меконнен огр и один из Аидовых вышибал. Он раскрыл над ее головой зонтик и проводил до входа в клуб.
Добрый вечер, Персефона, поздоровался он.
Она улыбнулась:
Здравствуй, Меконнен. Как у тебя дела?
Отлично, ответил он.
Богиня испытала облегчение от того, что он не стал комментировать погоду. Меконнен придержал перед ней дверь, и она вошла в клуб. Персефона спустилась по лестнице к танцполу, где толпились смертные и бессмертные. Она не всегда ходила через зал, предпочитая перенестись сразу, как только окажется внутри, но все больше старалась примириться с той властью, что принесла ей помолвка с Аидом.
А это значило, что этот клуб теперь принадлежит и ей.
Иногда она жалела, что не может пройти сквозь толпу невидимой, как Аид, наблюдая и слушая, без каких-либо помех, но богиня не думала, что эта сила окажется в числе ее способностей.
Персефона пересекла первый этаж «Неночи», миновав заполненные лаунж-зоны, бар с задней подсветкой, танцпол в углублении, где под красным светом лазера мелькали, пульсируя, тела. Она знала, что за ней наблюдают. Пусть они и не глазели открыто, но перешептывались, и, даже не зная, о чем они говорят, она догадывалась здесь не было недостатка в слухах, в экспертах по языку тела, анализирующих каждое ее движение, в «близких друзьях», в подробностях рассказывающих о ее жизни в подземном царстве, о борьбе с горем, о планировании свадьбы. И хотя во всех этих разговорах была лишь ниточка правды, именно через них мир формировал о ней свое мнение.
Персефона знала, что слова одновременно объединяли и порождали вражду, но всегда считала, что будет стоять за сенсационной журналистикой, а не наоборот.
Сейчас она просто была благодарна, что к ней никто не подошел. Не то чтобы богиня всегда была против, но сегодня она доверяла людям еще меньше, чем обычно. Отчасти это было связано с утренним происшествием в кафе. И все же она знала, что одна из причин, почему люди держатся от нее на расстоянии, это то, что ее охраняли. Адриан и Эцио, двое огров Аида, нанятых в качестве вышибал и охранников, прикрывали ее, следуя на расстоянии. Если к Персефоне кто-нибудь приближался, они сразу устремлялись к ней.
Хотя иногда даже они были не способны отпугнуть отчаявшихся смертных.
Персефона! позвал женский голос, едва слышимый из-за гула толпы. Персефона уже привыкла к тому, что люди выкрикивали ее имя, и все лучше справлялась с тем, чтобы не позволять им прерывать ее шаг, но женщина протолкнулась через людей и преградила богине путь, когда та дошла до лестницы.
Персефона! повторила ее имя темноволосая женщина, задыхаясь после погони. На ней было розовое платье, ее грудь тяжело вздымалась. Она протянула к ней руку. Персефона дернулась назад, и между ней и смертной женщиной вдруг возникли Адриан с Эцио.
Персефона! снова произнесла незнакомка. Пожалуйста. Умоляю вас! Выслушайте меня!
Пойдемте, миледи, произнес Адриан, пока Эцио продолжал сохранять барьер между ней и женщиной.
Одну минут, Адриан, ответила она и положила ладонь на руку Эцио, вставая рядом с ним. Вы просите моей помощи? спросила она у женщины.
Да! О Персефона
Она будущая жена и царица лорда Аида, вмешался Адриан. Вам следует обращаться к ней соответствующе.
Женщина распахнула глаза. Еще не так давно Персефона бы поморщилась, услышав слова огра, но теперь все реже и реже просила остальных называть ее по имени.
О, простите, простите!
Персефона уже теряла терпение:
Какова бы ни была ваша проблема, она, видимо, не так уж и важна, учитывая, что вы никак не можете перейти к сути.
Боги, она начала говорить, как Аид.
Пожалуйста, миледи, молю вас. Я хочу заключить сделку с Аидом. Вы должны попросить его немедленно встретиться со мной.
Персефона стиснула зубы. Так женщина просила о помощи не ее саму она хотела, чтобы Персефона попросила Аида. Богиня наклонила голову и прищурила глаза, пытаясь сдержать свой гнев.