Анна Фрэй
Камерон
Мы можем покончить со своим прошлым, но прошлое еще не покончило с нами.
Из к/ф «Магнолия», («Magnolia», П. Т. Андерсон, 1999)
Часть 1
Реймон
Я знал, что сюда не следует приезжать, что воспоминания вновь начнут душить меня, заставляя сердце сжиматься от тоски и страстного желания промотать время назад, как пленку, и и я бы все сделал по-другому.
Я огляделся вокруг. Ничего не изменилось. Щемящая томительная грусть охватывает меня. Воспоминания накрывают, оживляя давно забытое, заставляя проживать меня вновь и вновь то, что, казалось, давно оставлено в прошлом: эти мучительные чувства, мысли, желания или, может ничего нет, и это все просто иллюзия.
Последний раз я был здесь в далеком 1990-м, в лучшие годы своей юности. И вот, спустя двадцать лет, я снова здесь.
Я спустился вниз ближе к реке. Сумерки. Что-то чарующее, таинственное обволакивает меня, и отголоски прошедших времен пленяют, захватывают и уводят за собой. Я будто слышу звонкий смех Камерон, вижу ее дерзкий синий взгляд, мелькнувший среди деревьев. Сердце начинает учащенно биться. Вглядываюсь в наступающую темноту. Глубина темнеющего леса оживает, призрачные силуэты мелькают в пышных ветвях, расплываются и таинственно исчезают. Нет, мне почудилось, это лишь тени уходящего дня, играющие со мной, и насмешливый ветер, шумящий в ветвистых кронах деревьев, но я уже чувствую ее теплые губы на своих губах, ее черные локоны щекочут мне лицо. Я вдыхаю запах ее волос, пахнувших лесными цветами и свежей травой, и нежность волной захлестывает меня. Камерон
Но резкий окрик Джэда заставляет меня вздрогнуть.
Не прикасайся к ней! С каких это пор ты смеешь целовать ее?!
Чувство ярости и досады ослепляют меня. Губы Камерон расплываются в дразнящей пленительной улыбке, и я слышу ее шепот:
Реймон, не останавливайся. Пусть смотрит.
Я отталкиваю ее.
Еще не наигралась? зло усмехнувшись, я поворачиваюсь лицом к Джэду, на ходу снимая часы и куртку, готовясь нанести первый удар.
Я резко оглянулся. Вокруг ни души, но я ведь только что слышал
Нет, это шорох опавшей листы под ногами, щебет птиц, потревоженных моим случайным вторжением в их лесное царство. Я с силой встряхнул головой, прогоняя наваждение. Господи, все это было двадцать лет назад, и до сих пор так же больно.
Я разворачиваюсь и иду по знакомой, еле видимой тропе, удаляясь все дальше в глубину чащи и воспоминаний. Тропинка выводит меня на небольшую поляну, где столетний величественный дуб неизменно стоял все также, и к которому она когда-то прижималась, прячась от прозрачных струй дождя среди его раскидистых ветвей. Как волшебно вокруг Я вздрогнул.
Реймон, как волшебно вокруг Она протягивала мне руки. Иди ко мне Ну, не дуйся! Иди же ко мне Ее синие глаза смеялись надо мной, провоцируя, издеваясь и маня.
Я действительно слышал ее голос?
Мы были тогда так юны, взбалмошны и беззаботны. Мы втроем были лучшие друзья, знали друг друга с самого детства. Если бы мы только знали, как все закончится для всех нас.
Я спустился к обрыву и вспомнил, как Камерон много лет назад стояла со мной на этом же месте, положив мне голову на плечо, и мы провожали закат уходящего дня, любуясь летним солнцем и небом, переливающимся сочными цветными красками. Правда, я любовался не закатом, а Камерон, наслаждался ее близостью, слегка касаясь губами ее волос, но все это кануло в прекрасном недосягаемом прошлом, которое никогда уже не повторится.
Не нужно было сюда приезжать. Камерон вновь овладевает мной, снова захватывает мою душу в плен, подчиняет все мои мысли воспоминаниям о ней. Ее незримая прекрасная тень следует за мной везде. Я почти чувствую ее чарующий зовущий взгляд, слышу за спиной ее легкие шаги и тихий смех. Мысленно молю ее исчезнуть, уйти, и в то же время продолжать преследовать меня.
***
Я жил с бабушкой, достопочтенной миссис Фрейзен, в прелестном зеленом историческом городке Колчестер, расположенном в графстве Эссекс на реке Кольн, недалеко от Лондона.
Когда мне исполнилось восемь, мои родители сменили работу и переехали в Лондон. Меня оставили временно с бабушкой, решив не дергать посреди учебного года, и я должен был окончить третий класс здесь. Имея серьезные финансовые проблемы, родители хотели сначала обустроиться в Лондоне, прежде чем окончательно меня забирать. Но они опоздали. С самого начала я не хотел никуда переезжать, а когда в мою жизнь вошла Камерон, я наотрез отказался покидать Колчестер. Ведь здесь была она моя любовь, моя жизнь, и мои друзья.
Родителям пришлось смириться. Они приезжали каждые выходные, и эти дни были для меня настоящим праздником. Мама не могла оторваться от меня, заваливая сладостями и подарками. Отец проверял мои успехи в школе, брал с собой на рыбалку, это было наше с ним общее хобби. Дни их приезда были всегда яркими и запоминающимися в моей спокойной размеренной жизни.
Вспоминая свое детство, я могу назвать его одним словом беззаботное. Бабушка предоставляла мне полную свободу действий, во всем доверяя мне. Она без проблем отпускала меня с друзьями до позднего вечера и всегда снисходительно относилась к моим дерзким мальчишеским выходкам. Учеба давалось мне легко, ожидания родителей я не обманул. Лучшим моим другом уже тогда был Джэд.
Джэд Лейдон
Он рос в обеспеченной семье. Его отец, Кайл Лейдон, имел собственный бизнес и являлся одним из самых уважаемых людей в Колчестере. Он часто уезжал по делам во Францию, и воспитанием Джэда никто не занимался. Его мать, Клер, не могла совладать с властным и жестким характером сына. Она мне запомнилась белокурой изящной женщиной с вечно грустными голубыми глазами. Гувернантки стремительно менялись одна за другой, в ужасе убегая от Джэда. Он уже тогда отличался необузданной жестокостью, грубостью и невыносимым характером. Ему не хватало внимания отца, а Клер просто была в отчаянии, не зная, как справиться с сыном. Никогда не забуду тот день, когда Джэд пришел ко мне и рассказал новость, которая изменила всю нашу жизнь. Его лицо отражало злость и тревогу.
Мои родители разводятся, заявил он.
Что? Я в недоумении уставился на него.
Признаться, в восемь лет мало что понимаешь в отношениях взрослых. Он присел рядом со мной.
Это означает, что мои родители жить вместе больше не будут.
А ты? Ты с кем остаешься? я встревожился, так как друга мне терять не хотелось.
Мама с моей младшей сестрой уезжают к бабушке в Нортгэмптон. Она хочет и меня забрать с собой, но отец против. Он настаивает, чтобы я остался с ним. Мама сегодня утром долго плакала, я случайно услышал их разговор на кухне, и Джэд подробно рассказал мне о разговоре, который произошел между его родителями.
Из рассказа Джэда я понял одно Кайл Лейдон, всеми уважаемый и примерный семьянин, решил развестись с женой из-за другой женщины. Это был неслыханный скандал на весь город. Кайл и Клер Лейдон считались образцово-показательной парой, и для всех было настоящим потрясением, когда они подали на развод.
Клер не хотела расставаться с сыном, но Кайл убедил ее, что она с ним просто не справится, с чем Клер не могла не согласиться, и в итоге они пришли к договоренности, что Джэд остается с отцом.
Они еще долго о чем-то спорили, я уже не помню, но мама с сестрой скоро уезжают, но я рад, что остаюсь здесь, Джэд закончил рассказ.
Я искренне расстроился за друга, но не знал, как ему помочь.
Он привезет сюда жить какую-то женщину! Из-за нее мама уезжает! Его глаза загорелись безумным огнем.
Значит, у тебя будет мачеха?
Джэд злобно усмехнулся.
И не только! У меня еще будет новая сестра! Эта женщина приедет со своей дочерью.
Ничего себе! Я во все глаза смотрел на Джэда, от души сочувствуя ему.
Но это мы еще посмотрим, многообещающе заявил Джэд. Я им устрою жизнь!
Джэд был на год меня старше, и в свои девять лет он уже отличался острым, хитрым, изворотливым умом. С того дня мы строили грандиозные планы, один коварнее другого, как будем выживать отсюда его злую ненавистную мачеху. Вспоминая их не без улыбки, хочется отметить, что они были достаточно ловкие и изощренные для мальчишек нашего возраста.
Прекрасная Рене приехала через месяц с прелестной маленькой девочкой шести лет. Это была Камерон. Рене была истинной француженкой. В ней чувствовались легкость, фривольность, изящество и какое-то необъяснимое французское очарование. Она безупречно владела английским, так как когда-то была замужем за англичанином. Говорили, что в Париже она работала танцовщицей в одном из самых знаменитых кабаре, где, по слухам, отец Джэда и встретил ее. Признаться, было от чего сойти с ума. Белая нежная кожа, глубокий синий взгляд, чувственные губы, черные волосы в стрижке каре и безупречная изящная фигура. Рене была начинающей звездой кабаре-шоу, ее внешность и обаяние позволяли добиться многого, но она отказалась от всего и уехала с Кайлом.
Половина мужского населения Колчестера была без ума от новой жены Кайла Лейдона. Ее называли никак не иначе как «Прекрасная Рене». Прилагательное «Прекрасная» стало ее первым именем. Женское население нашего городка моментально возненавидело Рене в опасении, что эта «разрушительница стабильных браков» доберется и до них, что, кстати, было совершенно безосновательно. Рене была такой милой, мягкой и кроткой женщиной, что ни для кого не представляла никакой угрозы, к тому же она сильно любила отца Джэда и другие мужчины для нее просто не существовали.
Я до сих пор помню тот день, когда впервые увидел Камерон. В день их приезда Джэд попросил меня побыть с ним рядом для моральной поддержки. Мистер Лейдон не возражал. Он уехал встречать их в аэропорт еще рано утром. И вот мы с Джэдом стоим на ступеньках старинного особняка Лейдонов и внимательно наблюдаем, переполненные тревогой и любопытством, как подъезжает автомобиль, из которого выскакивает Кайл и, предупредительно открывая дверцу, помогает выйти своей прекрасной Рене, будущей мачехе Джэда. Кайл выглядел оживленным и взволнованным, его лицо сияло таким счастьем и радостным нетерпением, будто он всю свою жизнь ждал только этого события. Не забыв бросить предупреждающий взгляд на Джэда: «только попробуй что-нибудь выкинуть», Кайл Лейдон нежно заключил Рене в объятия, поцеловал Камерон и немедленно нас всех представил.
Отец никогда так не смотрел на маму, никогда ей так не улыбался, хмуро прошептал мне Джэд. Если честно, я вообще его таким никогда не видел. С мамой и с нами он был совсем другим.
Рене приветливо улыбалась нам, взволнованно посматривая на хмурого Джэда. Видимо, она беспокоилась, и, надо признать, не напрасно, как мальчик воспримет ее. Ведь по вине Рене его мать покинула этот дом и город вообще. Камерон была в прелестном белом платьице, она стояла возле Рене и держала ее за руку. Ее большие синие глаза с любопытством уставились на меня с Джэдом. У меня перехватило дыхание, когда наши глаза на секунду встретились: я никогда в жизни не видел такой красивой девочки.
Мама, ты говорила, что у меня будет брат, сказала Камерон, переводя озадаченный взгляд с Джэда на меня. А который из них, мальчик с темными или светлыми волосами? Или у меня будет два брата?
Мы с Джэдом переглянулись. Рене рассмеялась.
Дорогая, тот, что со светлыми. Это Джэд. Правда, они с Кайлом очень похожи?
Лицо Джэда вспыхнуло, когда на него с любопытством уставились две пары больших синих глаз. Он и так не любил к себе излишнее внимание, а тут такой откровенный интерес.
Джэд, вмешался Кайл. Камерон теперь твоя сестра, и ты отвечаешь за нее, категорично и строго произнес он. Проводи Камерон в ее комнату, покажи здесь все, познакомь со всеми. Я полагаюсь на тебя. Уверен, вы подружитесь.
В его тоне отчетливо прозвучало «попробуй не подружиться». Джэд хмуро молчал. Он какое-то время пристально и безотрывно смотрел на Камерон, и наконец благосклонно улыбнулся ей. Я видел, что Джэд совсем не ожидал появления такого обворожительного создания в своей жизни, и, вопреки себе, он был тоже очарован ею, хотя ни за что на свете не признался бы в этом, считая всех девчонок несносными дурами.
Конечно, отец. Я с удовольствием покажу Камерон наш дом, смиренно произнес он.
Рене с умилением наблюдала за нами.
Иди же, смелее, ты ведь так хотела познакомиться с Джэдом. И Рене легонько подтолкнула к нам Камерон, которая застенчиво из-под длинных ресниц рассматривала нас.
Камерон нерешительно продолжала стоять. Тогда Джэд сам приблизился к ней и властным уверенным жестом взял ее за руку. Она беспрекословно подчинилась и послушно последовала за ним, не выпуская его руки, периодически бросая на Джэда неуверенные и в то же время заинтересованные взгляды.
Я тоже последовал за ними, любуясь ее длинными черными локонами, струящимися по спине, впервые охваченный каким-то странным невероятным чувством, которое я не мог себе объяснить. Появилось странное необъяснимое желание находиться рядом с этой девочкой, прикоснуться к ее дивным волосам, хотелось, чтобы она смотрела на меня, а не на Джэда, своими чудесными синими глазами, и сжимала не его, а мою руку. Я смотрел на их сплетенные пальцы, и меня охватывало неясное смутное раздражение. Ошеломленный, взволнованный этим нарастающим, совершенно новым для меня чувством, я шел за ними, и меня пронзало необъяснимое желание, чтобы эта девочка посмотрела на меня, заговорила со мной, почувствовать ее чарующий взгляд на себе. Мне изо всех сил хотелось дернуть ее за эти играющие блестящие локоны, чтобы она, наконец, оглянулась на меня. Что со мной?
Джэд деловито и гордо показывал ей дом и что-то покровительственно объяснял. Камерон молча слушала его, с любопытством осматривая обстановку. Неожиданно она посмотрела на меня и спросила что-то по-французски. Я в растерянности смотрел на нее как завороженный, слушая красивую французскую речь. Джэд со снисходительной улыбкой ответил за меня, что мы не понимаем ее.
Ах да, забыла! Извините, сказала Камерон уже на чистом английском. Мама меня предупреждала, но мне сложно сразу перестроиться на другой язык.
Она улыбнулась мне и Джэду своей неповторимой ослепительной улыбкой, и мы с ним поняли, что дело совсем плохо, что мы готовы на все, лишь бы снова увидеть эту улыбку на ее лице, чтобы заслужить внимание, дружбу и привязанность этой очаровательной девочки.
С первого дня их приезда мы позабыли все свои коварные планы, так как Камерон мгновенно завоевала наши сердца. Она унаследовала необыкновенную красоту своей матери. Ее большие синие глаза оттеняли темные длинные ресницы, густые черные волосы тяжелым каскадом падали на плечи, струясь локонами по спине, и эта несравненная чарующая улыбка она пленила, околдовывала и врезалась в сердце навсегда.
***
Шли годы. Все носились с ней, все обожали ее. Камерон прекрасно сознавала свое очарование, спокойно и снисходительно принимая внимание и восхищение окружающих. Ей нравилось наблюдать наше соперничество за нее, наше стремление завоевать ее сердце. Наша дружба с Джэдом всегда омрачалась чувством ревности к ней. Камерон не без улыбки наблюдала, как мы спорим, деремся из-за нее, воспринимая наше соперничество как очередную игру, как детскую забаву. Впрочем, в то время так все и было. Лишний повод подраться и в очередной раз испытать себя, показать Камерон и всему миру, кто из нас круче, это нам с Джэдом было по душе. Прислуга, гувернантки никогда не вмешивались в наш запутанный треугольник отношений, только разводили руками: «Что же будет, когда они все вырастут? Не миновать трагедии!» Они ничего не говорили родителям, так как боялись Джэда. Они знали его хитрость и мстительность. «Этот ребенок просто демон», шептались они за его спиной.