Обманули Твари! он с силой треснул здоровым кулаком по бедру. Усыпили! Заставили поверить!
Беги, государь, коротко бросил Прекрасная Слеза. Золотые прикроют.
Что? Нет! Они еще далеко, мы все успеем уйти!
Не так уж и далеко Бегун добежит быстрее, чем я съем ножку индейки. Войско, конечно, дольше будет идти, но вдруг у них там много бегунов? Задержат, а тут и остальные подойдут. Нет, беги сейчас и сразу! А мы их задержим. Вон там отличный утес, если первыми его займем, нас долго выпихивать придется.
Командующий свесился с края крыши:
Золотые! Сбор перед лестницей! Всем! И живо! обернулся к Коллилю. Твои толимеки с нами?
Я Мы должны красномордый толимек заметно побледнел.
А! Чужой с тобой! махнул рукой Прекрасная Слеза и направился к люку.
Стой, генерал! выкрикнул Хуакумитла. В его голосе Сыну Обезьяны послышался страх. Не надо! Это неправильно
Как раз всё правильно, государь, неожиданно улыбнулся командир золотых. Ты вот не знаешь, а я ведь чуть второй раз тебя не предал Ннака ведь говорил со мной. Намекал. А я промолчал тогда Снова промолчал. Так что в третий раз я уж исполню свой долг до конца! А то что я скажу Золотому Змею?
Он снова пошел к люку. Но замер.
Я хочу поблагодарить тебя, владыка. Никогда в моей жизни не было столько счастья, сколько под твоей властью. Это были отличные пять лет!
Это тебе спасибо неуверенно ответил Сухая Рука. Он был заметно растерян.
Войско начинает спуск с холма, тихо сказал Сын Обезьяны, который не переставал наблюдать за врагом.
Владыка быстро повернулся к жене и ее брату.
Быстро вниз! Собираться некогда, идем налегке. Белые нас прикроют.
Я никуда не пойду! Я князь! возмутился вдруг мальчишка, сжав кулаки, и у Сына Обезьяны тревожно кольнуло сердце.
Туа
Я тоже остаюсь!
Что? Прекрати!
Нет! девчонка ощерилась, излучая невозможную для ее крохотных размеров ярость. Это мой народ, и ему грозит опасность! Я. Здесь. Нужна.
И Хуакумитла спасовал.
Ну, что ж Наверное, так и надо. Я умоляю вас обоих: берегите себя! Не вступайте в борьбу, проявите покорность. Говорите им, что я был жестоким захватчиком, подчинившим вас силой. Врите в глаза и не бойтесь.
Он хотел сказать что-то еще. Но так и не решился.
Сын Обезьяны, собери всех четлан во дворце. Уж им-то точно надо будет уходить
Надо, владыка. Но соберет их кто-нибудь другой.
И ты
Ты доверил мне этого мальчика, и хочешь, чтобы я его сейчас бросил? спокойно парировал советник.
Впервые за последнее время Сухая Рука улыбнулся.
Я знал, что не ошибся в тебе. У князя не могло быть лучшего наставника. Жаль, что это может стоить тебе жизни. Такие, как ты он не договорил.
Я защитю дядю Сына Обезьяны! грозно свел брови Чокопиц.
Ты уж постарайся, князь, без доли улыбки ответил четланский правитель. И сестру сбереги. Постарайтесь выжить все. Враг силен и опасен, врите ему, не стесняясь. А, даст Змей, и я вскоре вернусь.
Сын Обезьяны понял, что Хуакумитла уже начал врать.
На крыше остался только он. Туа-Онче увела брата вниз: прислугу собрали вместе, чтобы спрятать хоть часть сокровищ княжеской казны. На востоке, на утесе, который успел занять первым Прекрасная Слеза, вовсю шел бой. Крики и грохот доносились даже до дворца. А на западе, меж дворов и огородов тихо бежали меньше сотни четлан: несколько двадцаток Белого воинства и пара десятков горцев, которые уже жили в Уекахуа. Среди них бежал и владыка.
Сын Обезьяны их толком и не видел, но продолжал молить всех духов, чтобы они помогли Аскуатле довести Сухую Руку до дома.
Пролог. Воронов Волос
Стой! хмурый стражник на воротах Аграбы поднял руку. Кто такой? Куда идешь?
Какалотцонтла, Воронов Волос, медник. На работу иду, слегка возмущенно ответил юноша.
Медник? стражник свел брови еще сильнее и уставился в восковую табличку (неужто читать умеет?). Вам велено сразу ко дворцу идти.
Зачем?
Вот там и узнаешь! Не загораживай лестницу!
Волос пожал плечами и пошел ко дворцу. Он не злился на твердолобого золотого. Последние дни все в Излучном были сами не свои. А уж Золотое воинство и подавно. То, что от него осталось. Жизнь изменилась окончательно с того момента, как в столицу вместо большого каравана, оправившегося на юг, вернулись сотни полторы четлан. В Толимеку вторгся враг, был он бесконечно многочисленным и полным ярости. Золотые во главе со своим предводителем встали на пути врагов и полегли, прикрывая отход владыки. По счастью, Хуакумитла спасся. Он какое-то время пробыл в Мангазее, надеясь дождаться хоть кого-то из оставшихся в Уекахуа воинов. Дождался. Несколько измученных золотых добрались до четланской крепости, сообщили, что пали все, Прекрасная Слеза отправил в иной мир множество врагов, но сразили и его. И сейчас враг движется на запад, пожирая всё на своем пути.
Они уже точно сообщили, что в Толимеку пришли теночки-астеки. Не получив согласия владыки Сухой Руки на своих условиях, они не стали продолжать переговоры, а просто молча собрали армию и пустили ее по старому пути, по которому раньше ходило войско аколуа. Похоже, этот народ ничего не боится и ни в чем не сомневается.
Теперь Излучное превратилось в растревоженный муравейник, куда бросили камень. Город гудел и ждал неминуемого. На юге и на севере по берегам Мезкалы разместили дозоры, которые по нескольку раз в день отчитывались: всё ли спокойно.
Пока было спокойно. Несколько перепуганных торговцев, прибывших с низовий, сообщили, что астеки двинулись на Закатулу. Это был великий город, и у многих возникла надежда, что захватчиков остановят. Но Сухая Рука лишь покачал головой и прямо сказал: Закатулу могли бы захватить и четлане, если бы захотели. Так что сейчас можно гадать лишь о том, сколько дней продержится торговый город. И будет ли он вообще сопротивляться.
Владыка и его двор готовились покинуть Излучное. Это знали все. Все видели, как на Серой Воде сколачивают плоты, собирают свободные лодки. Люди владыки перетряхивали казну, паковали всё нужное и готовили к вывозу. Их, медников, поставили только на переплавку имеющейся руды, велев остановить иные работы. Владыка собирался забрать с собой весь металл.
Своих товарищей Какалотцонтла увидел издалека. Перед входом во дворец собрались все люди Циля Наукаля: и стектладувы, и мастера тумбаги, и зольноводники.
Бегом! замахали они Воронову Волосу. Ты последний!
Парень, не понимая в чем дело, все-таки перешел на легкий бег и присоединился к общей толпе. Главный мастер Луч Света проводил его хмурым взглядом (сейчас вообще другие взгляды остались?), поднял руки и зычно заговорил:
Сегодня мы будем сворачивать всё производство. Сейчас каждую группу будут по очереди вызывать к владыке, и он по списку скажет, кто пойдет с ним в Крыло.
Нас заберут в Крыло? удивился кто-то в толпе.
Кого-то из нас тут оставят?! более испуганно воскликнул другой голос.
Я что-то неясно сказал? устало спросил Циль Наукаль; обвел притихших мастеров красными глазами. Ждите, когда вас позовут.
И ушел во дворец.
Разумеется, первыми вызвали тумбажных литейщиков элиту всего Ка-Бэ. Оставшиеся расселись прямо на земле и начали перешептываться.
Говорят, мы даже в Крыле не останемся, авторитетно заявил кто-то из стектладувов. Уже несколько месяцев строят тайный город в горах. Там уже всё есть: и дома, и хранилища, полные маиса, и печи для всех работ.
Ну, ты заливаешь! хмыкнул Какалотцонтла. И кто там эти печи построил? Дикие оцколи? У нас лично ни одного мастера не забирали. А у вас? То-то же!
Тумбажники вышли довольно скоро.
Довольные какие, пробурчал приятель Воронова Волоса. Похоже, всех заберут.
Медники! рявкнул черный. Золотых осталось так мало, что даже стражу во дворце теперь несло Черное воинство. Четырнадцать человек!
Группа Волоса дружно поднялась и робко двинулась ко дворцу. Понятно, внутри никто из них ни разу не был. Стражник пересчитал мастеров по головам, пожевал нижнюю губу и все-таки распахнул вращающиеся двери. Там медников встретил долговязый помощник владыки. Слегка кивнув головой, он повел их за собой по коридору.
Дворец оказался невеликим и довольно простым на вид. Медников запустили в зал, и они, увидев перед собой владыку, робко размазались вдоль задней стенки просторной комнаты.
Хуакумитла сидел на высоком стуле, рядом с ним на таком же ёрзал Луч Света.
Извините, что не предлагаю вам сесть нет столько стульев, начал правитель. Голос его был удивительно мягким и заботливым. К нам пришли тяжелые времена, но да вы это и без меня хорошо знаете. Очень скоро в Излучное придет враг. Враг, которому у нас сейчас нет сил противостоять. Я не знаю, как этот враг поступит с Излучным. Со всей Четландией. Надеюсь, просто покорит и начнет использовать в своих интересах Но я не знаю, что ждет людей и говорю вам об этом прямо.
Тяжелая тишина повисла в зале. Кто-то кому-то что-то еле слышно шепнул, но на него зашикали.
В этой ситуации я хочу спасти то, что возможно. Самое ценное. И это вы.
Вот тут все мастера зашумели. Тяжелое время но какие теплые слова.
Самое ценное, что есть в Излучном это те знания и умения, которые вы все освоили за последние годы. Не только вы лично, а все мастера. В ваших руках и головах кроется главное богатство всей Четландии. Вы ее будущее полное радости и процветания. И оно обязательно будет, если я сохраню вас. А вы сохраните и приумножите свои таланты.
Поэтому! возвысив голос, продолжил Сухая Рука. Большую часть мастеров я забираю с собой. Я еще точно не знаю, как далеко и как надолго мы уходим. Но надеюсь, что скоро мы сможем вернуться. Пойдут не все, так как нескольким из вас предстоит заботиться об оставленном в Аграбе оборудовании.
И Сухая Рука начал зачитывать имена с листка. Девять имен И среди них Какалотцонтла к своему ужасу не услышал своего.
Это всё, сложил бумажку владыка. Сейчас идите на свои рабочие места и сворачивайте производство. Пакуйте все инструменты, переносите их и медные слитки на южный склад возле плотов. Вам уже должны выделить двадцатку носильщиков в помощь.
Медники затолкались к выходу, но побагровевший Волос остался стоять на прежнем месте. Циль Наукаль заметил это и состроил грозную рожу: убирайся, мол! Но тот упрямо мотнул головой.
Владыка! требовательно вопросил он, вызывая ужас в глазах Главного мастера. Почему не было моего имени?
Потому что кто-то должен остаться и заботиться о печах и тиглях, обо всей медной базе, спокойно ответил владыка.
Но почему я? Я хороший мастер! Я могу хранить и приумножать! Даже Ловкача то есть, Пиацина взяли! А он вообще толимек!
Ну, толимека я не оставил потому, что доверяю ему меньше, чем четланам. А что касается тебя Волос, твой отец, Широкий Дуб, тоже остается здесь. Ему предстоит представлять Излучное перед врагом. И я подумал, что поддержка сына ему будет нужна.
Но я могу быть полезен, предательские слезы стали подкатывать к горлу, мешая говорить.
Ты и будешь полезен! вдруг жестко оборвал его владыка. Ты думаешь, я бесполезных оставляю! Здесь остается почти всё, что создавали мы долгие годы! С таким трудом! Пройдя через столько ошибок! У меня была мысль разрушить всё, чтобы врагу не досталась ни одна печь Но рука не поднялась. У Циля Наукаля тоже. Пусть останется. Хоть, врагу, но пусть наши дела живут.
Хуакумитла задумался.
Другое дело наши тайны и секреты. Вот их отдавать неохота.
Я ничего им не скажу! страстно воскликнул Какалотцонтла. Ничему их не научу! Они могут меня пытать
А вот это неправильно, парень, покачал головой владыка. Ты же слышал, что я сказал: вы самое ценное, что есть у Четландии. И твои знания, твоя жизнь ценнее каких-то там тайн. Не борись с захватчиками. Не отказывайся сотрудничать. Но не показывай всех своих возможностей. Притворись неумехой. Про тумбагу вообще ни слова, да ты и вправду ею не занимался. Самое простое объясняй. И делай. Но ведь делать можно по-разному. Ты знаешь много нюансов, как отлить первосортную медь. Но ведь еще проще отлить плохую! С примесями, с пузырями воздуха, в холодной форме Ну, мне ли тебе объяснять.
Воронов Волос невольно улыбнулся.
Я понял тебя, владыка. Я выполню твой приказ.
Главное береги себя. И отца. Я хочу, чтобы все вы, по возможности, остались живы.
Ицкагани пришел, владыка! заглянул в дверь черный.
Уже? Ну, зови. Пусть пока остальные мастера немного подождут. А ты ступай, парень! И думай головой! Всегда думай головой и проявляй осторожность.
В зал вошел разнаряженный и прямой, как кол, Левая Рука. Молодой медник поклонился ему, вышел в коридор и остановился. «Думай головой и проявляй осторожность». Какалотцонтла тихонько приник ухом к двери.
Всё, Ицкагани, не сегодня, так завтра я отбываю. Лодки астеков появились уже возле Мангазеи и выше. Кажется, Закатула всё. А до нас за три-четыре дня можно добраться. Придется встречать гостей. И тут я доверяю тебе главную роль.
Мне? Разве не Широкий Дуб останется здесь старшим?
Дуб. И он получил похожие указания. Но ему могут не поверить: все-таки он был моим помощником. А у нас с тобой была, мягко говоря, непростая история отношений.
Да, говори прямо, Хуакумитла. Убить мы друг друга хотели!
Вот на этом и надо сыграть. Когда придут астеки-теночки, встреть их, как дорогих гостей! Во всем им угождай! Тверди им во все уши, какой я негодяй и как ты меня ненавидишь! Как рад всем врагам Недоноска и готов им всячески помочь! В общем, войди в доверие и сделай всё, чтобы астеки не оторвались на людях. Пусть воспринимают четлан, как покорных подданных, а тебя как надежного союзника.
Понятно. И по мере сил информировать тебя о происходящем.
Верно, друг! Широкий Дуб знает, куда слать весточки, даже если враги до Крыла доберутся.
Ты и тут запасной вариант придумал? Умеешь ты это: продумывать планы дальше, чем твои враги Одного не понимаю: почему ты не хочешь попросить помощи у пурепеча?
Не хочу? Да мой человек отправился в Цинцунцанн еще в начале зимы! Только вот вести оттуда не очень радостные. Кажется, каконци не готов влезать в такую войну. Но я надеюсь, что захват Закатулы заставит солнцеликого передумать. Вот тогда мы
Эй! Ты чего тут стоишь? черный стражник увидел Волоса, пригревшего ухо у двери.
Парень испуганно дернулся, обернулся и быстро осознал, что думать головой у него еще не очень хорошо получается.
Владыка велел мне подождать снаружи, по возможности уверенно ответил он, дождался, пока стражник пройдет по коридору дальше и спешно засеменил к выходу. В Ка-Бэ дым стоял столбом: во всех мастерских перетряхивали каждый уголок, каждую полку. Всё ценное забирали, укладывали в специальные корзины с хитрыми креплениями, которые носильщики закидывали на спины и уносили к южным складам.
«А нам-то что останется? почесал затылок Волос. Так мы при всем желании для астеков ничего не сможем сделать».
Облачный Дед ходил от печки к печке и гладил их кривыми узловатыми пальцами. Главный металлург Излучного прикипел к работе всем сердцем: нигде он еще не сталкивался с таким размахом, такими смелыми идеями. А теперь приходилось всё бросать. Какалотцонтле стало неловко на это смотреть, и он отвел глаза.
Слышь, окликнул старик Воронова Волоса, поскольку из пятерки остающихся юных мастеров, его негласно выбрали старшим. Третью печку промажьте глиной совсем уже вся в трещинах. На ночь протопите, но не слишком.
Хорошо, мастер, кивнул юноша.
Вы уж совсем не забрасывайте, никак не мог успокоиться Облачный Дед. Там, в хранилище еще есть немного руды измельчите. Головы три наплавить можно. Конечно, делать-то ничего особо нельзя Владыка велел забрать формы для топоров. И для копий с ножами Но можете мотыги отлить! Верно ведь? Мотыги же это ничего страшного? Опять же, весна на носу они людям понадобятся.