Жгучая боль отозвалась в теле Миланы. Его покрывало множество мелких зудящих царапин. Из глаз брызнули слезы. Ей сделалось так обидно и грустно, что на ее фоне дрейфующий на льдине мамонтенок казался безудержным весельчаком. Какого черта она сюда поперлась? Распахала чужой газон и теперь лежит в лапах садиста-можжевельника боясь пошевелиться. Что дальше?
Девичий смех привлек ее внимание. Она опять выставила себя посмешищем. Снова придется краснеть и оправдываться. Милана тихонько приподняла голову и заметила Виктора Павловича в сопровождении Лизы Петровой. Они вели оживленную беседу, не обращая внимания на сложившуюся картину. Милана сделалась ветошью, и принялась молиться, чтобы ее не заметили. Помогло. Виктор Павлович бросал взгляды из стороны в сторону, но Милану так и не заметил. Они неспешно вошли в дом химика. Как только дверь за ними захлопнулась, все стихло. Вернулись боль, досада и злость.
Милана с трудом выбралась из куста, чертыхаясь на чем свет стоит. Платье испачкалось основательно, настроение тоже. Милана стряхнула с себя колючки. Велосипед казался целым, за исключением слетевшей цепи. Как ее вернуть на место, Милана понятия не имела. Но больше всего ей было противно от одной мысли о прикосновении к этой масленой штуке.
Не сильно ушиблась? раздался за спиной мужской голос.
Милана обернулась. К ней приближался рослый дядька в грязном джинсовом комбинезоне. В громадной пятерне он держал шуруповерт как игрушку.
Из-звините. Я ис-спортила ваш газон, виновато пропищала Милана. Ее сердце замерло.
Да пес с ним, с этим газоном. Вырастет. Ты то как? Ничего не сломала?
Вроде нет.
Хочешь, я вызову скорую?
Нет, все х-хорошо.
Они замолчали. Мужчина, остановился, оглядел ее с ног до головы и улыбнулся. Его улыбка Милане не понравилась. Опять чувство тревоги заколотило молоточками по вискам.
Я в твоем возрасте тоже гонял как подстреленный, сказал он, все тем же тоном. Будто и не заметил ее смущения. И пальцы на руках ломал, и колени разбивал в кровь. Однажды даже под машину умудрился попасть. Но ничего выжил, и вроде не дурак. он снова улыбнулся. Милана не ответила. И тогда он встрепенулся, отведя от нее взгляд. Слушай, у меня есть аптечка дома. Зеленка там, бинты всякие. Твои раны Их нужно обработать.
Милана проследила за его взглядом, обращенным на ее колени. Потом снова взглянула на него и быстро отвела взгляд. Только бы он не догадался, что она заметила. На его правой руке краснели три длинных царапины.
Нет, с-спасибо. Я дома обработаю. Мне п-пора ехать, сказала она, но с места так и не сдвинулась.
Как знаешь, дело твое. Дай хоть цепь накину.
Не дождавшись ответа, он подошел к велосипеду. Милана отступила на два шага назад. Незнакомец хмыкнул и резко поднял велосипед колесами вверх, запихал шуруповерт в нагрудный карман и принялся за работу. Спустя секунд десять велосипед был в боевой готовности.
Вот и все, сказал он, вытирая руки о комбинезон.
С-спасибо, выдавила Милана.
Она спешно запрыгнула на своего железного коня и судорожно закрутила педали.
Больше так не гоняй, раздалось ей в след. Шею свернешь.
Кристина встретила ее как солдата, вернувшегося с фронта. Милана так и выглядела: растрепанные волосы, грязное, пропитанное потом платье, и запекшаяся ссадина на ягодице.
Что стряслось, детка? испуганно спросила Кристина, вложив в тон весь свой накопившейся материнский инстинкт.
С в-велосипеда упала. сухо ответила Милана и проковыляла мимо нее.
Твои раны нужно обработать.
С-спасибо, я с-справлюсь.
Скажи хоть через сколько будем ужинать?
Милана остановилась на половине пути лестничного марша. Желудок недобро оживился, напомнив, что его кормили только ранним утром. Милана приоткрыла рот, чтобы справиться о сегодняшнем меню, но передумала. Пусть этот «шедевр» останется тайной.
Я п-перекусила по дороге домой.
А как же твое: я не ем после 18:00?
Я п-последовала твоему с-совету, тетушка. А то и п-правда исчезну.
Кристина проводила ее удовлетворенным взглядом. Милана обрадовалась попаданию в самую точку. Пока собаке не бросишь палку, она так и будет сверлить тебя взглядом умирающего от рака хомяка. Изобилия сегодняшних бесед вполне хватит на нескучное недельное молчание. Милана хотела тишины. Она хотела сиять.
После похода в душ Милана рухнула на кровать и проспала в одной позе до самого утра. Ее не беспокоил даже пустой желудок. И если бы за окном взорвали гранату или пробежало стадо слонов, ее бы не смутило и это. И если сон это маленькая смерть, то Милана умерла с великой радостью.
Ее разбудили какие-то звуки. Стук доносился издалека, но определенно зарождался в пределах дома.
Милана накинула халат и вышла из комнаты. Глухие удары привели ее вниз. Кристина там не нашлась. Дом казался пустым. Ни одной грязной тарелки, ни единого работающего электроприбора. За окнами не сновали прохожие, не проезжали мусорщики за большими черными пакетами, и даже наэлектризованные коты не делили территорию. Город вымер.
Звуки доносились из подвала. Без особой надобности Милана туда не спускалась. Крысы и сырость не самая лучшая компания даже для хронического одиночки.
Дверь, в подвал, находилась на улице, с торца дома. Войдя внутрь, Милана попыталась включить свет, но выключатель плевать хотел на ее желания. Из глубин неизвестности на нее таращилась кромешная тьма. Милана сбегала за фонариком.
Она медленно спустилась в подвал. Звуки стихли. В глубине души Милана надеялась на что-то такое, что испугает ее. Пусть это будет миниатюрный мышонок, упавшая швабра или, если хотите, голос Кристины зовущий отведать нежнейшего овощного рагу. Что угодно. Тогда она без зазрения совести сможет драпануть на всех парах, убедив себя в том, что она хотя бы попыталась. Но тишина смеялась над ней: Заходи, располагайся, ни в чем себе не отказывай. А как только ты расслабишься, я захлопну дверь и спущу с поводка все твои страхи.
Фонарик поочередно выхватывал из темноты отдельные предметы. Папина стена с инструментами, газовые баллоны, мешки с цементом. Все эти бездушные вещи соблюдали библиотечную тишину. Тогда откуда шел звук?
Милана осмотрела весь подвал и, не найдя источника шума, спешно направилась к лестнице. Третья ступенька скрипнула, и она замерла. Еле слышные всхлипы продирались сквозь тишину. Милана направила фонарик в сторону. Белый свет лизнул угол подвала, в котором сидела Катя Дорошенкова с гаечным ключом в руке. Она поджала колени к груди, обхватив их руками. Худое со впавшими глазами лицо блестело от слез. К иссохшей фигуре прилипло влажное жеванное платье. А ноги покрывал такой слой грязи, что ногти на них сделались едва различимыми.
Милана подошла к ней и опустилась на колени.
Кто тебя здесь запер? спросила она, хотя уже знала ответ. Катя молчала. Мне ты можешь все рассказать. Я вытащу тебя отсюда.
Катя приоткрыла рот и что-то произнесла. А может и нет. Ее потрескавшиеся губы беззвучно шевелились. Милана наклонилась поближе. Катя дотронулась ее уха губами и повторила:
Омлет или глазунья?
Милана отпрянула в полном недоумении. Как долго Катю держат здесь, раз она тронулась умом?
Я не понимаю, захлопала Милана глазами.
Что тут не понятного? Она спрашивает омлет или глазунья?
Милана повернулась на мужской голос. В противоположном углу, на пятне света стоял Стивен Кинг в одних очках и кленовом листе на причинном месте. Два ноль.
Милана открыла глаза и сфокусировалась на розовом пятне, которое сформировалась в озадаченное лицо Кристины.
Ну наконец-то добудилась. Ты чем завтракаешь, королева? Омлет или глазунья?
А с-сколько с-сейчас времени? спросила Милана.
Половина первого.
Вот дерьмо, выругалась Милана и резко села.
Кристина вскинула брови.
Ого. Зашибешь же. И что это еще за словечки? Настоящие леди так не выражаются.
«Настоящей леди не помешало бы опустошить мочевой пузырь и сожрать цельного зажаренного ягненка на завтрак.» Подумала про себя Милана, но в слух произнесла лишь маленькую порцию лести:
Извини. Я и с-сама бью с-себя по губам за такое.
Вот и славненько. Так что насчет завтрака?
Глазунья гуд, с любовью произнесла Милана. С зеленью, беконом, помидорами и обжаренным до золотистого цвета лучком. А еще бутерброд с плавленым сыром, зеленый чай с лимоном и овсяное печенье. Сказала она без единой запинки.
Стой, подруга. Притормози коней. Ты что так тренируешься перед чемпионатом по поеданию хот-догов?
Нет, смущенно выдавила Милана, заливаясь краской. П-просто кушать хочу.
Ну хорошо, посмотрим, что у нас есть. Только на бекон губу не раскатывай. Я отдала его соседской собаке. Как вообще можно есть такую гадость?
Кристина ушла так же внезапно, как и появилась. Ну и черт с этим беконом. Предстоящий завтрак не испортит даже такая, хоть и значимая мелочь.
Глава шестая
Платье для настоящей леди
Глазунья зашла на ура, отпечатавшись на языке невероятным шедевром от именитого шеф повара. Милана съела завтрак с такой скоростью, что ее немного замутило. Вечно не угодишь этому капризному желудку. Апельсиновый сок сбил тошноту, и жизнь заиграла новыми красками. Проспав до обеда, половину воскресенья Милана спустила в унитаз, но надежда воскресить день еще жила.
Кристина предложила прошвырнуться по городу, чтобы как-то развеяться. Сходу Милана не придумала ни одной отговорки. И даже поймала себя на мысли, что делать все равно нечего. Да что тут греха таить, долгожданный завтрак растопил ее сердце. Кристина старалась ей угодить, пусть и делала это по-своему.
Картинг? переспросила Милана, пока они прогуливались по парку.
Ну, да, выпучив глаза, ответила Кристина. А что тут такого? Будет забавно.
Отравить Милану не получилось, и злая мачеха перешла к плану Б. Милана любила скорость, во всяком случае, до падения с велосипеда. Эти крохотные машинки не вызывали доверия. Да и посадка довольно низкая. Что если сиденье под твоей пятой точкой протрется быстрее, чем закончится последний круг? В таком случае можжевельник покажется шелковым настилом.
Нет, это не для м-меня, возразила Милана.
Да брось ты. Кишка тонка?
Н-ни чего она не тонка. Т-такая же к-кишка, как и у всех.
Кристина оживилась, поблескивая полными вызова глазами. Давление с ее стороны, на удивление, не вывело Милану из равновесия. Где-то в глубине своих юношеских протестов она уже согласилась. И от того чувствовала себя не в своей тарелке. Заржавевший механизм, отвечающий за шаги навстречу взрослым, затрещал, покорно возобновляя свой ход.
Ну вот и здорово. Надерешь задницу возрастной тетке?
А разве так раз-зговаривают нас-стоящие леди? ехидно парировала Милана.
Ничего не случится, если на один день послать все правила в задницу и немного похулиганить.
Милана в голос засмеялась. Она и подумать не могла, что Кристине свойственно крепкое словцо. Ее будто подменили. И эти изменения не смогли обойти стороной одобрения Миланы.
Круто.
Только сильно не расслабляйся. Это всего на один день.
Демонстрируя всю серьезность положения, Милана стиснула губы и утвердительно кивнула.
Двадцать пять на корпусе гоночного карта вполне подходящее число, чтобы умчаться на тот свет. Милана надела защитный шлем и внимательно выслушала сопутствующий инструктаж. Главное, что она запомнила, это ни в коем случае не покидать карт, даже если он заглох.
Гонка началась. Милана вдавила педаль газа в пол и обомлела. Карт довольно резво тронулся, очень быстро набирая скорость. Запах бензина придал терпкую нотку азарта. По началу Милана притормаживала на поворотах, остерегаясь столкновения с ограждениями, в виде взгроможденных друг на друга автомобильных шин. С каждым новым кругом она чувствовала себя свободнее и легче. Она сияла.
Где все это время колесила Кристина она не знала. Какой-то тип в синем шлеме постоянно притирал ее карт. Он вырывался вперед, демонстрируя свое превосходство, потом притормаживал, позволяя Милане обогнать себя, и снова притирался.
Такое развлечение быстро наскучило. Она никогда не понимала этих сражений за первенство, путем унижений. Хочешь выиграть? Пожалуйста, я уступлю. Но не нужно жадно упиваться своим превосходством. Так и захлебнуться можно. Она ощущала себя магнитом для идиотов, и не знала, как этого избежать. Все выглядело так, будто за ее головой объявлена охота для всемирного слета придурков.
Завершая последний круг, соперник обогнал ее, резко втиснув свой карт прямо перед ней, и резко затормозил. От неожиданного столкновения Милана ударилась головой об руль. Шлем свел удар на нет, но экипировки для смягчения вырывающейся обиды, аттракционом не предусматривалось.
Радуясь своей мнимой победе, парень вылез из карта и снял шлем. Ну, конечно. Андрей Караваев. Главный комбинатор идей: Давайте всем классом сбежим с уроков, или наплюем батану в рюкзак. Милана не была исключением. Она помнила, как противно снимать заплеванные обложки с тетрадей и сушить на батарее учебники. Помнила жгучую боль в животе от удара баскетбольным мячом, и запах вонючей тряпки, когда Андрей якобы стирал веснушки с ее лица. Жаловаться на таких отморозков бесполезно и глупо. Это только подливало масло в огонь. Единственным спасением была временная потеря интереса к твоей персоне, путем переключения на другую. Милана испытывала стыд за чувство облегчения, когда грязную урну надевали на голову кому-нибудь другому.
Приехали, милая леди. сказал Андрей, подойдя к Милане.
Она вылезла из карта, но шлем снимать не стала. Скрестив пальцы за спиной, она молилась всем старым и новым Богам. Если и правда существовал хоть один из них, пусть он прямо сейчас внушит ей веру в себя. Милана многого не просила. Всего один лишь раз. Сделай ее невидимой, иначе она провалится под землю к чертям и грешникам.
Снимай эту хрень, Андроидовна. Андрей постучал кулаком по шлему. Ты думаешь, я не узнал тебя? Твой мерзкий конский хвост ни с чем не перепутаешь.
Милана сняла шлем не поднимая глаз. Пытка началась.
Какого хрена ты творишь?
Я не п-понимаю
То, что ты ничего не п-п-понимаешь, я знаю. Че за выкрутасы на треке? Ты че возомнила себя Шумахером? Или забыла свое место?
Это п-просто гонка, пропищала Милана. Дороги на в-всех хватит.
Андрей резко замахнулся рукой, потом сделал вид, что чешет затылок. Милана уже успела сжаться, ожидая худшего. Андрей Караваев не из тех людей, кого особо волновал пол выбранной жертвы.
А вот дерзить не советую. Ты просто паршивая заика, от вида которой тянет блевать. Твоя мамаша правильно сделала, что сдохла при родах. Иначе увидев тебя, шагнула бы в окно.
Он в голос рассмеялся.
Ты п-придурок. Моя мама ж-жива.
Значит, скоро сдохнет. А за придурка ты ответишь.
Андрей схватил Милану за запястье и потащил за собой. Подальше от лишних глаз. Они оказались за гаражами. Под ногами валялись окурки, бутылки и использованные презервативы.
Ну, давай. Повтори, как ты меня назвала?
Сопляк, отброс, кусок дерьма. Выбирай что тебе по вкусу.
У Миланы закружилась голова. Какого черта она творит, подписывая своей же рукой смертный приговор. Теперь ей точно придет конец. Дура, дура.
Какая-то сила отдернула ее ватное тело назад, и обзор заслонила худенькая фигура. Ну, конечно. У Миланы не повернулся бы язык произнести все эти гадости в надежде на то, что ее ангел хранитель наконец выйдет из запоя и выполнит свои прямые обязанности. Ее мысли озвучила Кристина. Всего на короткое мгновение Милана ощутила на кончике языка всю сладость прозвучавших слов.