Не отворачивайся. Нельзя вечно оставаться слепой.
Ты как?
Джо смотрит на нее через очки-капельки и шумно выдыхает. От этого подскакивают тонкие пряди белокурых волос, выбившихся из хвоста.
Просто жарко. Не ожидала, что здесь будет такая духота. А как же морской бриз и все такое?
Темные волосы Ханы, постриженные неровным каре, взмокли и прилипли к затылку. Она взъерошивает их.
Джо копается в легком спортивном рюкзаке с множеством карманов и молний. Вытащив бутылку воды, делает большой глоток и передает бутылку сестре. Хана пьет теплую жидкость с привкусом пластмассы.
У ее сестры потрясающая фигура. Высокая, загорелая, она умудряется превратить белое пляжное платье из хлопка и пробковые сандалии, уже немного разношенные, в нечто хипповое и воздушное. После занятий йогой, бегом и лыжами на ее теле играют мускулы.
Прищурившись на ярком солнце, Хана следует за ней до конца пристани. Сам остров выглядит размытым на фоне яркого круга солнца позади него. Четко видна только печально знаменитая скала, торчащая на вершине холма с левой стороны, она напоминает профиль фигуры в капюшоне, а острый выступ похож на косу.
Хана напрягается, от одного этого вида она как будто ощущает удар в солнечное сплетение.
Не ожидала, что скала и правда выглядит как
Жнец с косой?
Джо поворачивается, и хвост хлещет ее по лицу.
Да.
Несмотря на темные очки, всякий раз, бросая взгляд на остров, она видит мутную тень скалы. Такой резкий контраст с рекламным буклетом белый песчаный пляж, пышная зелень.
Но ты ведь ждешь с нетерпением, когда мы туда приедем? В смысле, на курорт, громко произносит Джо, перекрикивая завывания гидроцикла.
Конечно.
Хана выдавливает улыбку, хотя втайне страшится поездки.
Когда Джо в первый раз позвала ее, она отказалась. Сама мысль об отпуске в обществе их старшей сестры Беа и кузины Майи вместе с их парнями казалась абсурдной. Они не виделись уже несколько месяцев, а в последние годы все больше отдалялись друг от друга. Когда Джо сказала, что затеяла все это с целью снова с ними сблизиться, Хана с трудом ее поняла. Почему именно сейчас? После стольких лет?
Хана придумала очень удобный, как ей казалось, предлог для отказа: без Лиама это совсем не то. Но Джо была настойчива: звонила, писала, даже пришла к ней домой, что случалось редко, с рекламным буклетом курорта.
В конце концов Джо ее доконала, Хана почувствовала себя старой ханжой и согласилась. Таков был стиль жизни Джо она лидер, но не в смысле начальник, а просто благодаря личному обаянию. Каким-то образом люди всегда попадали в ее поток, даже не осознавая, что их подтолкнули.
Хану это никогда особо не беспокоило, а Беа прямо-таки бесило. Книжный червь и интроверт, Беа считала кипучую энергию и общительность Джо чрезмерными. Быть может, Хана относилась к этому спокойнее, потому что находилась где-то посередине занималась наукой, но не на уровне Беа. Была спортивной, но не такой, как Джо.
Хочу запостить фото острова с этой точки
Джо делает снимок.
Хана отворачивается. Ее страшно раздражает это постоянное документирование каждого движения, но она не жалуется. Вся поездка результат бешеной активности Джо в соцсетях. Как тревел-блогеру ей платят бесплатными путешествиями. У нее почти четыреста тысяч подписчиков, в комментариях постоянно отмечают ее естественность и черты, с которыми себя может ассоциировать каждый, немного крупноватые губы и нос, как у Барбры Стрейзанд.
Вряд ли это за нами. Джо сует телефон обратно в карман. Еще рано.
По воде приближается лодка, оставляющая за собой пенный белый след. Хана смотрит на крупные буквы на ее борту. «Люмен». Джо сверяется со своим фитнес-браслетом.
Хотя, вообще-то, уже без пяти. А где все остальные? Она поворачивается в сторону пляжа. Кстати, кажется, вон там Сет
Хана следует за ее взглядом:
Правда?
Правда? передразнивает ее Джо. Изобрази хоть немного радости, Хана. Она качает головой. Я знаю, ты от него не в восторге. Для тебя он слишком «рисковый». Она показывает пальцами кавычки. Так ведь? Лицо Джо каменеет. Напрасно я это сказала. Это было не всерьез.
Между лопатками Ханы скатывается струйка пота. Джо мастер внезапных поворотов.
Привод в полицию это уже всерьез. Мы просто беспокоимся о тебе.
Он всего лишь связался не с теми людьми. Конец истории. Глаза Джо вспыхивают. В мире нет идеальных людей, знаешь ли, не все могут день-деньской распевать веселые песенки и учить детишек арифметике.
Хана смотрит на нее. Вот оно. Неожиданный удар под дых. Именно поэтому она и считала такой отпуск плохой идеей. Потому что Джо, как обычно, способна разделаться с ней всего несколькими меткими словами. А хуже всего, что это не просто колкость, именно так о ней и думают остальные члены семьи примитивное клише, женщина, умеющая только лепить поделки из пластилина и петь дурацкие песенки.
Они и представить не могут реальное положение дел. Дети с липкими пальцами, которые хватают и щипают ее и которые выдают все мерзости, что происходят у них в голове, без обиняков, поэтому Хана уже точно знает, что за люди из них вырастут.
Пока Сет приближается к ним, Джо поднимает руку, машет и снова расцветает улыбкой. Как будто щелкнул переключатель.
Эй! кричит она. Ты здесь!
Хана внимательно его рассматривает. К ним идет хорошо сложенный мужчина в шортах и футболке. Рост, походка, надвинутая на глаза бейсболка все до дрожи знакомо. Солнце светит в глаза, и лица не разглядеть, но сходство поразительное. Вопреки тому, что подсказывает ей логика и рассудок, сердце колотится, прежде чем она снова возвращается к реальности.
Конечно, это не он. Лиама больше нет. Он умер, умер, умер.
Нервно сглотнув, она берет себя в руки. И тогда замечает другого человека, более худого, который идет позади Сета. Это Калеб, парень Беа. Но ее самой нет.
Где Беа? спрашивает она у Джо.
Решила не ехать, отвечает Джо тонким голоском. Я же тебе говорила, разве нет?
Нет, жестко говорит Хана. И когда?
На прошлой неделе. Что-то там с работой вроде бы. Командировка в Штаты. Беа отменила поездку. Ничего удивительного. Она всегда была трудоголиком, но в последние годы это перешло на другой уровень.
И вместо себя она прислала Калеба. Так сказать, заместителя.
Джо поводит плечами:
Хороший повод с ним познакомиться.
Почему ты не перенесла поездку, когда узнала, что Беа не сможет?
Было уже слишком поздно. А кроме того, нам это нужно, Хан. На ее лице отражается тихая, но твердая решимость. Снова наладить отношения. Прежде чем Хана успевает ответить, Джо уже поспешно уходит, почти бежит. Пойду их встречу.
Проходя мимо Ханы, она сбивает собственный рюкзак, прислоненный к чемодану. Он расстегнут, и содержимое тут же высыпается: щетка для волос, дневник, кошелек. Полупустая бутылка с водой катится по пристани.
Вот черт
Джо хватает бутылку, кое-как запихивает все обратно в рюкзак и бежит к Сету.
Хана уже собирается последовать за ней, но внезапно видит, что Джо кое-что упустила смятую бумажку. Наклоняясь, она подбирает ее. Пробегает глазами по странице.
Там написано: «Хана», а затем три одинаковых коротких слова, только первые два зачеркнуты.
«Прости. Прости. Прости».
3
Когда Элин заходит в квартиру, с нее градом льет пот, горловина майки стала темно-синей от влаги.
Кожа горит, но не от физической нагрузки, а от разговора с Анной по пути вниз с холма. Это была обычная вежливая болтовня, но Элин поняла истинную причину ее звонка. С ней связался Стид. Рассказал, что видел Элин.
Она мысленно меняет реплики в разговоре:
Стид прислал сообщение, верно?
Да, и его беспокоит
Это Хейлер, да? Он вернулся.
В ее голове пульсирует имя: Хейлер, Хейлер. Первое расследование, которое угнездилось внутри нее как паразит и выскребло дочиста. Хейлер убил двух девушек и привязал тела к лодке, чтобы винт сделал свое дело. Элин позволила ему ускользнуть. И это ее сломало. Дело Хейлера стало для нее спусковым крючком и привело к перерыву в карьере и быстрому изгнанию из отдела по расследованию убийств. Она лишилась любимой работы. И вдобавок начались панические атаки и приступы тревоги.
Лишь когда Элин нашла того, кто убил невесту ее брата в Швейцарии, преследующая ее тьма ослабила хватку. Как бы ни были кошмарны те события, она получила ответ на вопрос, мучивший ее месяцами, Элин по-прежнему хотела быть детективом. Она решила вернуться. Как и Хейлер. И время для этого хуже не придумаешь, ее медленное возвращение в убойный отдел совсем застопорится. Ее не захотят подпускать даже близко
Язык едва ворочался во рту, слова выходили неуклюжими.
Я с этим справлюсь, Анна. Даже если я и вернулась в группу, мне необязательно в этом участвовать, могу просто переждать.
Повисла напряженная тишина. Анна смутилась:
Нет, это не Хейлер. Тот парень, которого ты видела на пляже, пропал без вести несколько дней назад. Самоубийство. Он был уже мертв, когда его разрезала лодка.
Это не Хейлер.
Она поспешила и пришла к неверному выводу. Запаниковала, как всегда. Мысли об этом грызут Элин, но она отгоняет их и открывает дверь.
Она идет по коридору квартиры. Пока что Элин не называет ее домом и чувствует, что должна обращаться с ней бережно, как с драгоценным имуществом, принадлежащим кому-то другому, хотя и знает, что не права. Прошло уже два месяца, пора привыкнуть, что это ее жилье.
И дело не в квартире. Она чудесная и просторная с видом на море, стоит среди домов, построенных в стиле Регентства и образующих полумесяц. Все важные решения они принимали вместе с Уиллом. Простой дизайн, нейтральная палитра, тщательно выбранная мягкая мебель: угловой диван, джутовый ковер, маленький диванчик цвета яичного желтка.
Элин наслаждалась процессом, хотела подчеркнуть свою гибкость, показать Уиллу, что преодолела поворот и на этот раз не собирается оглядываться. Но все равно оглядывалась, ничего не могла с собой поделать. Она скучает по старой квартире пышному двухместному дивану, с которого она смотрела, как дождь заливает соседнюю квартиру, читала во время еды, и никто ее не прерывал.
Уилл сидит на диване, с открытым ноутбуком на коленях. Элин видит обрывки фраз: «подготовка к награждению сейчас важн»
К его уху прижат телефон, Уилл разговаривает тихо и настойчиво.
Уилл архитектор, работа для него и источник заработка, и страсть. Элин очень нравится его любовь к архитектуре, что он воспринимает мир по-своему, приобщаясь к прекрасному на таком уровне, который для Элин навсегда останется недосягаемым. Она идет на кухню и наливает стакан воды.
Через несколько мгновений Уилл поворачивается:
Ты рано вернулась.
Под конец решила срезать путь. Она глотает воду. Кто это был?
Джек. План проекта в Сток-Габриэле утвердили. Наклонив голову, он изучает ее: Что-то стряслось?
Уилл слишком хорошо ее знает.
Можно и так сказать. Ее голос дрожит. Выставила себя дурой.
Элин объясняет, что произошло: как она последовала за Стидом, неловкий разговор с Анной.
Выражение его лица смягчается.
Я бы не стал беспокоиться. Дело Хейлера ведь было твоим последним расследованием. Было бы странно, если бы ты о нем не думала.
Но дело не только в этом, я запаниковала Вспомнила о Сэме.
Элин, ты получила все ответы, которые хотела. И можешь двигаться дальше.
Уилл прав, но, когда она получила ответы на вопросы о гибели брата, оказалось, что все совсем не так, как она воображала. Ее брата Айзека даже не было там, когда погиб маленький Сэм. Там была она. Когда он упал в воду и ударился головой о камень, она просто оцепенела. Не пришла ему на помощь.
Никто тебя не винит. Ты была совсем маленькой.
Но Думаю, папа как раз винит. Ее голос срывается. Айзек сказал, что собирается его навестить. Это навело меня на мысли о том, что в то время я не считала важным, но теперь
Что теперь? мягко говорит он.
В тот день, когда папа ушел, он собирался залезть на скалу, откуда можно спрыгнуть в море. Я не смогла спрыгнуть и разревелась на вершине, испортила всю поездку. А потом папа сказал: «Ты трусиха, Элин. Трусиха». Вышло так, что это были его последние слова, сказанные мне. Позже родители поссорились. А вечером папа ушел.
Но его слова были не о Сэме
Нет, о Сэме. Именно по этой причине папа и ушел. И он был прав. Я трусиха. Сегодня я сбежала.
Ты не трусиха. Ты делаешь успехи. Маленькими шагами.
Элин кивает, но прежде она не нуждалась в этих маленьких шагах. Она была проницательна и амбициозна. Добилась определенных успехов. Прежняя Элин не работала бы стажером в Торуне. Это унылая, изматывающая работа: координация опросов соседей, сбор видео с камер наблюдения и допросы свидетелей. Ничего интересного.
Я знаю, это совсем другое, мягко говорит Уилл.
Она пожимает плечами:
Да все теперь другое.
Трудно сравниться с высокими ставками убойного отдела, бешеным ритмом оперативного штаба, каверзными делами, при расследовании которых нужно пораскинуть мозгами, определениями стратегии и плана атаки. Теперешняя работа и близко не похожа на это, но что, если для нее теперь это потолок?
Уилл копается в телефоне:
Последняя встреча у меня в четыре. Как насчет ужина в ресторане? Поговорим нормально.
Звучит неплохо. Кстати, я слышала, как ты упомянул о награде. Хорошие новости.
Его щеки розовеют:
Ах да, проект выдвинули на премию.
Отлично.
Элин с удивлением обнаруживает, что улыбка дается ей с трудом, в глубине души зреет червоточина зависти. Мысленно она представляет, как и сама достигает успехов в карьере, но это не так. Только Уилл двигается вперед как будто у него есть мотор, а она бредет еле-еле.
Он потягивается, и край его футболки задирается. Уилл так старается выглядеть безразличным, что все становится предельно ясно. Он пытается преуменьшить значение новости. Что куда хуже, чем его невнимание.
И что за проект?
Центр йоги. Курорт «Люмен». Уилл с неприкрытой гордостью улыбается: Совершенно неожиданно.
«Люмен». Дитя Уилла, которое он спроектировал сам, роскошный курорт на острове в нескольких километрах от побережья. Центр йоги стал новым лицом острова: фирма Уилла буквально снесла прошлое бульдозером, построив здание, сочетающее в себе массивную современную архитектуру и мексиканские цвета. «Люмен» был его страстью. Когда Элин познакомилась с Уиллом, он почти сразу же рассказал ей о проекте. «Мы все переделали, но поработали и с ландшафтом, использовали камень бывшей школы, который добывали на острове»
Национальная награда принесет фирме известность.
И дело не только в этом, думает Элин. Это признание его творческого мастерства, подтверждающее, что он сумел изменить представление людей об острове.
Поздравляю! И не надо ради меня преуменьшать значимость события. Мои проблемы не должны тебя тормозить. Я уже научилась с ними разбираться.
Проще сказать, чем сделать, я знаю, улыбается он. Не хочешь кофейку? У меня есть время между созвонами.
Да, только запишу свое время Я пробежала всего лишь половину, но
Элин берет с приставного столика блокнот. Статистику собирает ее фитнес-браслет, но ей все равно нравится записывать все на бумаге. Это единственная сфера ее жизни, где Элин делает заметные успехи.
Она поднимает голову, чувствуя взгляд Уилла. В его глазах она видит жалость.
Он тут же смущенно опускает взгляд к полу его разоблачили.
4
Хана смотрит, как надувная лодка приближается к причалу, оставляя в кильватере рваную линию белой пены. А в голове все крутятся слова, которые она только что прочла.
«Прости. Прости. Прости».
Она была права, эта поездка не просто способ снова объединить семью. И Хана уверена, что причина, по которой ее организовала Джо, связана с выпавшей из рюкзака запиской.
Джо Леджер?
Из лодки, оставив ее раскачиваться у причала, выбирается молодой парень.
Привязывая лодку, он приветствует их отработанной радостной улыбкой, взгляд прячется под затемненными стеклами очков. На вид ему слегка за двадцать, на нем накрахмаленная белая рубашка поло и шорты.