Она зарывается в свою сумку, вытаскивая ручку.
Давайте подпишем сейчас, пока мы все согласны.
Она расписывается на письме, и остальные следуют ее примеру. Я последняя но не похоже, что наши подписи действуют каким-то магическим образом.
Итак, что дальше? спрашиваю я. Где мы должны оставить приглашения? Там были какие-то инструкции на этот счет?
Мы не можем оставить их где-то на виду, где их могут найти учителя или полиция. Думаю, стоит положить их в ячейки с личными вещами. Если кто-то заберет их, мы узнаем. Согласны?
Одна за одной мы киваем. Я благодарна за лидерство Айви, пусть даже мне тревожно.
Нельзя доверять чему-то лишь потому, что оно старое и устоявшееся. Этот урок дался мне тяжело.
Давайте установим групповой чат, говорит Айви Лире, вытаскивая свой телефон. Так вы, ребята, сможете сообщить нам, если найдете что-то или получите новые инструкции.
Да, отлично, отвечает Лира, тоже вынимая свой телефон. Она смотрит на Айви с восхищением, и это заставляет меня улыбнуться. Удивительно видеть «Айви-эффект» в действии. Я чувствую, что из-за едкого отношения Араминты к Айви у меня искаженное представление о том, как на самом деле обстоят дела у моей школьной подруги. Очевидно, что ее действительно любят и уважают: это видно по лицам девушек, когда они смотрят на нее. А почему бы и нет? У Айви есть все, что нужно. Я знаю это из первых рук. Она умная и талантливая: попадать в ее орбиту все равно что купаться в ее свете и надеешься, что часть этого ума, часть таланта передастся тебе.
Дерьмо, говорит Харриет. Я опаздываю на урок искусства. Мистер Ярроу оторвет мне голову, если я не приду вовремя. Буквально. На днях я начала делать папье-маше собственной головы, и, если не закончу, он его выбросит. Напишите мне кто-нибудь, если что-то случится по поводу этого «Общества сороки». Она бросает на Айви косой взгляд. Увидимся.
Увидимся.
Лира поднимает взгляд, ее ладонь взмывает к губам.
О боже.
Что? спрашиваю я.
Идет тот полицейский.
Айви ободряюще кладет руку ей на плечо.
Мы поговорим с полицией. Вы обе идите. Я почти уверена, что видела, как мисс Крэншоу пекла свежие булочки с корицей. Скажи ей, что тебя послала я.
Лира смотрит с облегчением.
Спасибо, Айви.
Не оглядываясь, они с Иоландой бегут в сторону кухни.
Несколько мгновений спустя к нам подходит инспектор Шинг.
Есть еще что-нибудь, что вы хотели бы мне рассказать, прежде чем мы уедем?
Мы обе качаем головами. Она вздыхает.
Печально. Наш опрос не выявил ничего подозрительного в этом происшествии. Боюсь, если мы в ближайшее время не получим ниточку, мои коллеги решат, что дело закрыто. Они снимут с него приоритет.
Нет, вы не можете! вскрикиваю я. Но Айви гораздо спокойнее.
Вы сказали, ваши коллеги считают, что дело закрыто. Но вы нет?
Инспектор Шинг приподнимает бровь, на губах ее играет улыбка.
Нет, я так не считаю. Поскольку, в отличие от моих коллег, когда я слышу, как группа девочек-подростков говорит одно и то же: что их пропавшая подруга действительно в опасности, я прислушиваюсь. Я не считаю, будто вы что-то выдумываете. Я верю, что вы верите в правдивость того, что говорите. Так что вот, она тянется в карман и вытаскивает визитки. Знаю, это несколько старомодно в век социальных сетей, но возьмите мою визитку. Если вы сочтете что-то важным: не имеет значения, насколько важным, можете прийти ко мне. И я обещаю выслушать.
Я беру одну, Айви делает то же.
Спасибо, говорю я.
Берегите себя, девочки.
Мы наблюдаем, как инспектор Шинг занимает пассажирское сиденье машины. Мне кажется, я вижу, как ее напарник закатывает глаза, прежде чем они уезжают. Как только копы скрываются из виду, кажется, что вся школа вздыхает с облегчением. Все, кроме Айви и меня. Мы все еще слишком напряжены, буквально на грани срыва.
Что будем делать теперь? спрашивает Айви.
Я думала о том же. Мне действительно стоит встретиться с Патриком. Отдать ему дневник Лолы, как мы и обещали. Я думаю, брат Лолы ждет новостей с нетерпением.
Хорошая идея. Он сотрудничал с Кловер. Может, она рассказала что-то ему, что даст нам подсказку о ее реальном местоположении.
Мне нравится ход твоих мыслей, Айви. Поеду к нему в выходные. Посмотрим, что может сказать Патрик Рэдклифф.
Хороший план. А мне лучше пробежаться Мне правда нужна пробежка.
Погоди, Айви можно спросить у тебя кое-что? Почему ты решила, что Харриет получила приглашение?
Голос Айви упал до шепота.
Думаю, Харриет имеет к этому больше отношения, чем мы знаем.
Серьезно?
Я знаю, что она выглядит немного легкомысленно, но мы знакомы уже давно. Она была очень расстроена после того, что случилось с Лолой.
Она тоже была хорошей подругой Лолы?
В некотором роде. Но она знает некую тайну, связанную со смертью Лолы. Я поклялась, что никому не скажу, так что просто поверь мне на слово. Она очень боится полиции. Может быть, поэтому «Общество сороки» ее и выбрало. Потому что Харриет смерть Лолы беспокоит сильнее, чем любого из нас.
8
Айви
Я держу слово, особенно то, которое даю лучшим друзьям. Я не рассказываю Одри, что знаю о Харриет. Это останется между нами. Я лучше кого бы то ни было знаю, что она действительно не имеет отношения к смерти Лолы, но полиция, узнай они тайну, может взглянуть на это иначе.
Следующие несколько дней единственное, о чем могут говорить все, исчезновение Кловер. Чем дольше ее нет, тем сильнее мы все волнуемся.
Надеюсь, она не в беде. В своем последнем подкасте она призналась, что не смогла опознать убийцу Лолы. Может быть, она просто залегла на дно на какое-то время, пока не уляжется пыль. Если в школе действительно орудует кто-то, представляющий опасность надеюсь, они ее не нашли.
«Общество сороки» тоже притихло, и это сильно нервирует. Приглашения все еще лежат в наших ячейках. Ненавижу ожидание, чувствуя, что все это полностью выходит из-под контроля. У меня сдавливает грудь, и я делаю глубокий вдох. Коридор, где я стою, кажется теснее, чем обычно, и ученики начинают спускаться по лестнице, направляясь в свои классы. На противоположной стене есть большое зеркало в пол, и, когда студенты спешат мимо него, я представляю, как оно падает и разбивается, как зеркало, которое упало в ночь празднования Самайна.
Делаю еще один резкий вдох, когда беспокойство бежит от пяток вверх по телу. Сжимаю кожу между большим и указательным пальцами, пока боль не возвращает меня в реальность. Сжимаю сильнее и стискиваю зубы, пока паника не начинает отпускать. Наконец-то я чувствую, что лучше контролирую свое тело, и начинаю двигаться. Направляясь на урок английского, замечаю группу девятиклассников: все удивленно смотрят на меня и перешептываются. Заметили ли они мою панику? Или это потому, что мы с Одри те, кто обнаружил исчезновение Кловер? Как бы там ни было, проходя мимо них, я делаю реверанс и мило улыбаюсь. Все что угодно, лишь бы сбить их с толку. Они быстро расходятся в смущении.
Обычно между уроками я гуляла с Харриет, но она убежала к медсестре за тампоном. Меня это ничуть не удивляет, поскольку Харриет самая неорганизованная и несобранная личность из всех, кого я знаю.
Мы с Харриет на самом деле полные противоположности, и все же это работает. Когда я поворачиваю за угол в сторону класса английского, то сталкиваюсь лицом к лицу с мистером Уиллисом, который следует в противоположном направлении. Его появление застает меня врасплох, я застываю на месте, а мое тело цепенеет.
Выглядит так, будто он все еще работает тут, словно ничего не случилось!
Мы с Одри решили, что тогда ночью видели его, и это подтверждает наши предположения. Он уворачивается от меня и пытается пройти мимо. Я выставляю ногу, преграждая путь.
Знаете ли, вам не удастся вечно оставаться вне подозрений. Мы не забыли, что вы сделали, говорю я спокойно, но достаточно громко, чтобы он расслышал.
Он смотрит мне прямо в глаза и улыбается. Он слишком уверен в себе.
Надеюсь, ты готова к выступлению на рождественском концерте, говорит он. Не хотелось бы, чтоб ты пустила под откос все свое будущее.
Понятия не имею, о чем вы.
Нет? Значит, вы перестали интересоваться этим тайным обществом
Сердце у меня падает. Откуда он знает об «Обществе сороки»?
Я опаздываю на урок, говорю я, протискиваясь мимо.
Что за конченый придурок? Мурашки бегут по всему телу, когда я думаю об их с Лолой фото, и о ее дневнике, и о ее мрачных словах. Отчаянные стихи, которые она писала, и осколки сердца на каждой странице. Он довел ее до этого. Охотился на нее, сломал ее, и все же он здесь, по-прежнему учит детей и наслаждается успешной карьерой. Живет и дышит каждый день, улыбается и занимается своими делами, как ни в чем не бывало.
«Это моя вина», думаю я, но давлю этот голос. Я позволила Уиллису воспользоваться моими сомнениями. Он убедил меня, что уедет. В конце концов, он мастер манипуляций. Судя по Лоле и его невесте. Лола была не дура и все же повелась на него.
Я дохожу до двери класса мистера Бауэра, там меня уже ждет Харриет. Мы садимся рядом в дальней части комнаты. Очевидно, что слух о Кловер разлетелся: полагаю, не каждый день полиция появляется в школе. Я пытаюсь выбросить из головы мысли о своей внезапной встрече с мистером Уиллисом, но не могу думать ни о чем другом.
Думаешь, эта тема хоть когда-нибудь утихнет? Сначала Лола, теперь Кловер! говорит Харриет, закатывая глаза и вынимая книги из сумки. Эта школа ужасно любит слухи, не правда ли? Ты слышала, какие безумные истории придумывают тут?
Не будем притворяться, что тебе не нравится эта болтовня, Харриет! с улыбкой отвечаю я.
И правда. Готова поспорить, никакие слухи не сравнятся с реальностью. Представляешь, если б все эти придурки узнали об «Обществе сороки»? Они бы тут по кирпичу все разобрали, лишь бы найти его. Она смеется, а мистер Бауэр хлопает в ладоши, требуя тишины.
Достаточно. Приберегите свою болтовню до перемены, пожалуйста, или, по крайней мере, обсуждайте приличествующие темы вроде рождественского концерта, ваших пробных экзаменов или заявок в университет. А пока откроем учебники на странице сто пятьдесят и прочитаем про себя всю главу.
Я начинаю читать, но мой разум блуждает, и, как бы я ни старалась сосредоточиться на учебнике, ничего не получается. Перечитываю каждое предложение трижды, но ничего не укладывается в голове. Мои мысли постоянно возвращаются к «Обществу сороки» и письмам.
Поверить не могу, что полиция вернулась, говорит Харриет. Голос ее звучит подавленно так вот что ее беспокоит.
Сжимаю ее руку.
Не беспокойся. Я храню твою тайну.
А что, если они начнут снова рыть?
Не начнут. У них нет повода.
Полагаю, да. А что ты будешь делать с рождественским концертом теперь, когда Кловер не здесь? шепчет Харриет, не поднимая взгляда от учебника. Очевидно, она тоже не может сосредоточиться.
Вздыхаю. Мы с Кловер репетировали для концерта потрясающий фортепианный дуэт. Могу ли я прямо сейчас просто превратить это в сольное выступление? Или подождать, в надежде, что она вернется?
Честно? Понятия не имею, шепчу я в ответ. Мистер Бауэр ловит мой взгляд и хмурится.
Я вновь зарываюсь головой в учебник, который с тем же успехом мог бы быть написан азбукой Морзе. Смотрю поверх слов и переворачиваю страницы, когда их переворачивает Харриет. Она снова рисует на полях. Я чувствую, как обрывается сердце. «Где может быть Кловер?» Не могу оставить все расследование полиции, я им не доверяю. Они просто решат, что это очередное дело о сбежавшем подростке. «Ничего подозрительного». Идиоты. Кловер может быть в серьезной опасности. Я осознаю вдруг, что не мигаю уже целую вечность. Протираю глаза и снова переворачиваю страницу. Воспоминание прошлого года настигает меня. Мы с Лолой возвращались пешком из города, у нас в руках рыба с жареной картошкой, завернутая в промасленную бумагу. Я буквально чувствую запах соли и уксуса. Маленькими деревянными вилочками мы протыкали раскисшую картошку, и Лола рассказывала о свидании, на котором была. Как все скверно обернулось, что-то вроде того, что они курили травку, и их поймали Я просто помню, как наблюдала за ней во время рассказа, иногда покусывая пустую вилку, пока она улыбалась, и восхищалась тем, какая она красивая и какое сияние излучает. Она рассказывала настолько захватывающе, что собеседник почти чувствовал себя там, вместе с ней а потом с завистью осознавал, что это не так. Что ни один твой день никогда не шел ни в какое сравнение и даже близко не был похож на ее увлекательную и богатую событиями жизнь.
Она уезжала домой на выходные и творила самые безумные вещи. Утра понедельников в общей комнате превращались в какофонию обсуждения «что произошло с Лолой в эти выходные?», и пока она рассказывала, все окружали ее, слушали с открытыми ртами, роняя вещи и смеясь. Бывали редкие моменты, когда только я слышала эти истории Ну, они были очень особенными. Я всегда завидовала тому, как легко Лола заводит друзей, и не «случайных» знакомых, а настоящих друзей. Люди пошли бы на все, лишь бы стать частью ее круга. У нее было все. Она была всем. Такова была жизнь для нее повсюду. Не только в Иллюмен Холле.
Что же касается меня, однажды я покину эти безопасные стены
Рявкает мистер Бауэр, и я возвращаюсь к уроку. Ком стоит у меня в горле, и я сжимаю зубы, чтобы не заплакать. Мне больше, чем когда бы то ни было, хочется сейчас же надеть свои потрепанные кроссовки и убежать за город.
Бег мое средство разгрузить голову. Он возвращает меня в настоящее. Единственное, о чем я думаю во время пробежки, это о том, как ставлю ноги на землю, и о звуке, с которым сердце качает по телу кровь. Я хочу пробежать школьную территорию так быстро, как только смогу, а потом углубиться в лес за старой покинутой церковью на обрыве. Позволить холодному ветру щипать спинку носа и наполнять легкие. Закрываю глаза, чтобы представить это. Мое особое место.
Айви? Харриет пихает меня в руку. Не расскажешь, как тебе удается уходить в астрал во время уроков, чтобы я могла хотя бы присоединиться к тебе? шепчет она, смеясь.
Извини, наверное, я сегодня просто не в настроении, говорю я, улыбаясь в ответ.
Но ты в порядке?
Да, в порядке. Просто столько всего творится, разве нет?
Она кивает и сочувственно потирает мою руку.
Девочки, мне придется разделить вас, чтобы вы занялись делом? кричит мистер Бауэр, заставляя нас обеих подскочить на месте.
Прошу прощения, сэр, бормочу я.
Харриет под столом передает мне мятную конфету, завернутую в маленькую карикатуру на кричащего мистера Бауэра, похожего на разъяренного ротвейлера. Я хихикаю. По крайней мере, она меня поддерживает.
Как и я ее.
Всегда.
9
Одри
Чайки пронзительно кричат над головой, их крики перекрывают музыку, звучащую в наушниках. Я останавливаюсь перед замысловатыми железными перилами, провожу пальцем по пятну облупившейся краски, ковыряю его, высовываюсь и смотрю на море. Это тот мутный, тусклый сине-зеленый цвет, который, кажется, тут никогда не меняется. Вода никогда не становится кристально-чистой, как это бывает в Джорджии. Пляж состоит из сотен тысяч камней, неудобных и рассыпающихся под ногами. Я скучаю по золотому песку и мягкой колышущейся траве, которые остались дома. Это единственное, чего мне не хватает.
Не так уж много народу отваживается отправиться на пляж в эти выходные. Слишком холодно, слишком влажно и ветрено. Те, кто поумнее, толпятся в кофейнях или ныряют в милые антикварные магазины на главной улице. Тонкого пальто недостаточно, чтобы защитить мой свитер от дождя. Джинсы сдавливают мое тело. Сильный ветер вывернул зонт наизнанку, так что он тоже не очень-то помогает. К тому моменту, как дойду до Патрика, я буду похожа на мокрую крысу. Но пока с этим ничего нельзя поделать. Я решаю соответствовать этому образу. Карта на телефоне показывает, что нужное здание находится всего в нескольких футах, немного в стороне от набережной. Это одно из тех массивных зданий с высокими окнами, которые я привыкла считать визиткой британского побережья. Они выглядят по-королевски, будто они сами часть давно минувших эпох. Все в этой части света, в этом «древнем Кенте» напоминает, как много истории таится тут.