И теперь он за это заплатит. Уже совсем скоро настанет его очередь подавать. Макс молился в надежде, что девять двадцать три, когда их отпустят в раздевалку, наступит раньше. Увы, он был следующим, а часы показывали лишь девять шестнадцать.
Паренек в противоположной команде выбил мяч за поле. Мяч приземлился в нескольких шагах от Кейли. Они с Максом оба пошли его подбирать.
Кейли оказалась первой. Она повернулась, кинула Максу мяч немного неловко, ибо она тоже не была спортсменкой, и скромно ему улыбнулась.
На короткий, но прекрасный момент у Макса запело сердце. А потом с другой стороны сетки донеслось лошадиное ржанье Грейсона Оливера:
Прикрывайте яйца, пацаны! Хрен знает, куда этот полетит!
Кейли пошла на свое место в среднем ряду, а Макс поморщился. Настроение у него упало
Что ты как маленький, Грейсон? фыркнула одна из девчонок, отчего Макс почувствовал себя еще более жалким.
Он встал на линию подачи и, взвешивая мяч в руке, оглядел поле.
Все ребята смотрели на Макса в основном из чувства самосохранения, потому что Грейсон был прав. Никто, даже сам Макс, не мог предсказать, куда полетит этот мяч.
Макс глубоко вздохнул.
А потом с легким щелчком погас свет и зал накрыла тьма, и Макс впервые за четырнадцать лет своей жизни задумался о том, что боги, возможно, все-таки вмешиваются в дела смертных.
Дэн
Что, черт возьми, происходит?
Пит Блэквелл в замешательстве покачал головой, разглядывая раскинувшуюся перед ним картину. Они с Дэном шли на запад вдоль магистрали Ньюарк Джерси-Сити в растянувшемся караване из сотен пассажиров, словно беженцы на войне.
Под влиянием непонятной силы оказались не только поезда, телефоны и самолеты, но и машины тоже. Четыре полосы были забиты автомобилями. Водители стояли на дороге, недоуменно переговариваясь друг с другом, разглядывали пламя и дым, поднимающиеся от обломков самолета в миле отсюда, или тупо пялились в неработающие телефоны.
Кровь все еще идет? спросил Дэн у Пита.
Пит сощурился, осматривая лицо товарища:
Да, немного.
Дэн промокнул распухшую рану скомканной салфеткой:
Думаешь, придется зашивать?
Возможно. Зависит от того, как ты относишься к шрамам на лице. На, возьми. Из кармана куртки Пит достал белоснежный квадратик. Мой платок.
В ответ Дэн показал свою окровавленную салфетку:
У меня есть, спасибо.
Возьми, повторил Пит. Серьезно.
Дэн уверенно покачал головой:
Все в порядке.
У него ныл живот. Дэн подозревал, что боль возникла скорее не от травмы, а от стыда за то, как неловко он вел себя в поезде. Ему хотелось компенсировать это каким-нибудь геройским подвигом, а принимать от другого человека его платок казалось чем-то противоположным героизму.
Ты уверен, что нам не нужно вернуться и помочь людям с самолета? спросил Дэн.
Что ты хочешь сделать? усмехнулся Пит. Кровью их залить?
Не знаю вывести их в безопасное место?
Я не думаю, что такое падение кто-то пережил. И даже если я не прав, Пит потянул за лямки своего рюкзака, у меня нет ничего, что поможет при ожогах третьей степени. Кроме, может, платка. И он снова протянул его Дэну. В котором ты отчаянно нуждаешься. Возьми.
Мне не
Нужно, нужно! Бери! Я перестану чувствовать себя идиотом за то, что его взял. Ношу их с собой уже годы и никогда не использую.
Ты не высмаркиваешься?
Высмаркивался бы. Теоретически. Просто никогда не нужно. Ну же, возьми.
Дэн наконец сдался, засунул испачканную салфетку в карман и принял чистый платок от Пита, одновременно удивляясь тому, что у этого человека никогда не течет из носа. В уголке платка синей нитью были аккуратно вышиты инициалы ПДБ.
Спасибо. Я постираю и верну.
Просто выкинь. У меня их куча.
Где люди покупают вышитые платки? Прижимая ткань к щеке, Дэн раздумывал, не стоит ли ему обзавестись таким же. В сезон аллергий ему едва хватало одной пачки салфеток в день.
Его мысли прервал сердитый женский крик:
Мы не можем ее просто оставить!
Голос доносился откуда-то спереди. Посреди забитого автомобилями перекрестка стояла пара лет пятидесяти в джинсовых куртках и ссорилась по поводу своего ржавого «камри», застрявшего на повороте налево.
Мужчина потряс телефоном перед лицом жены:
Хочешь заказать буксир, Марджори? Пожалуйста!
Пит снова покачал головой:
Что, черт возьми, происходит?
Дэн пытался сформулировать ответ, но быстро вернулся к самобичеванию по двум противоположным поводам (Почему я так переживал о каком-то наушнике? и Почему я просто его не поискал?), а мозг скармливал ему образы библиотекарши с покрасневшими глазами, вопящей о недостатке у него мужественности.
Я наушник потерял. Эйрпод.
В поезде?
Да. Я наклонился, пытаясь выглянуть в окно, и он выпал из уха.
Черт! У этих штук заказы на недели вперед.
Вот именно! Надо было остаться и поискать его.
Не ругай себя. В таких ситуациях тяжело мыслить рационально.
Насколько опасно было оставаться в поезде, как думаешь? спросил Дэн.
Из-за самолета? Пит пожал плечами. Не особо. Он упал довольно далеко от путей.
Я именно так и подумал. Но господи, девушка рядом со мной просто с ума сошла.
Типичный случай массовой паники. Но могло быть хуже.
В смысле?
Если бы она заехала тебе на полдюйма выше, ты бы сейчас выковыривал из глаза осколки линзы.
Господи. Дэн рефлексивно поправил очки. Верно говоришь. Я об этом не подумал.
Всегда смотри на светлую сторону.
Как и всегда, когда он слышал какое-то клише, Дэн вспомнил о Марти Каллахане. И обернулся посмотреть на небоскребы Манхэттена.
Не знаю, может, мне стоит добраться до офиса.
Что-то мне подсказывает, что мало кто сегодня доедет до работы.
Да, но мой босс очень вредный.
Разве он не твой студенческий друг?
Да, но мы э-э Наши отношения слегка испортились.
Как так?
Это долгая история. Ты же знаешь, что «Город пуль» это, считай, целая франшиза? И наш сериал вырос из оригинального «Города пуль»? Который создал тоже Марти?
Ага.
Так вот, он пытается запустить третий. «Город пуль: Бостон». И в конце третьего сезона у меня заканчивался контракт я подписал его на три года, так что, если бы я захотел вернуться, студии пришлось бы его продлевать. А штука в таких делах в том, что
Черт возьми! Пит резко остановился.
Дэн тоже:
Что?
Их стали обходить раздраженные люди, словно река обтекала камни. Пит стянул со спины рюкзак, расстегнул молнию, достал айпад и внимательно его изучил.
Работает? спросил Дэн.
Пит, нахмурившись, покачал головой:
Нет.
Он осмотрел местность: остановившиеся машины, обломки самолета, колонны пассажиров.
Что думаешь? поинтересовался Дэн.
Я думаю Пит посмотрел куда-то вдаль. Его глаза затуманились, будто он совершал какие-то сложные вычисления. Я побегу домой.
Что?
Да. Я побегу.
Пит вернул рюкзак на спину и подтянул лямки.
В такой-то обуви?
Кожаные туфли выглядели дорогими и достаточно удобными, но не настолько, чтобы спокойно пробежать в них тринадцать километров.
Да. Присоединишься?
Не уверен, что я в подходящей форме
Ладно. Увидимся!
Пит сорвался с места. Дэн был так поражен, что не сразу заметил, что его товарищ уронил свой айпад.
Пит! Твой планшет!
Оставь себе! Или выкинь! прокричал Пит, убежав уже метров на двадцать вперед.
Присев так, чтобы сумка не соскользнула с плеча, Дэн подобрал забытую аппаратуру и осмотрел ее. Корпус слегка пыльный, экран не загорался. Но планшет был цел.
Дэн прищурился и оглядел магистраль. Пит унесся уже на сотню метров вперед, двигаясь как настоящий спортсмен. С растущим беспокойством Дэн наблюдал, как его товарищ скрылся за группой пешеходов.
Что это за причуды?
Мне что, нести планшет ему домой?
Или оставить здесь?
Почему ОН его оставил?
Почему он побежал домой в туфлях?
Может, мне тоже побежать?
Это было глупо. У Дэна были больные колени, и он уже не помнил, когда в последний раз бегал больше двадцати минут и не на тренажере. В конце концов он протер планшет рукавом, засунул его в сумку и продолжил свое шествие в сторону Ньюарка.
Если учесть обстоятельства, то принести планшет Пита Блэквелла обратно в Линкольнвуд казалось поступком вполне героическим.
Джен
Последнее, что Джен хотела сегодня делать, было стучать в дверь судьи Дистефано.
Но если она хотела выжать из этого безумного утра хоть толику продуктивности, у нее не было выбора. Нужно было купить продукты, а раз отключение электричества превратило ее новенький домашний телефон в бесполезный кусок пластика, то, чтобы позвонить в Автомобильную ассоциацию, ей придется одолжить телефон у соседа. И соседом этим оказался Фрэнк Дистефано, потому что все остальные дома на Брэнтлисеркл сейчас пустовали.
Джен начала со Станковичей, хотя знала, что ей придется минут десять выслушивать монологи Кайлы о том, как тяжело утеплять бассейн, или как плохо ей сделали маникюр, или кто победит в этом сезоне «Холостяка». Однако Кайла, должно быть, ушла на уколы коллагена, потому что Джен не ответил никто, кроме Искры, которая взбесилась настолько, что стала кидаться на дверь. Джен слушала этот истеричный лай и размышляла, бывает ли у собак эмболия.
Потом она попытала счастья у семейства Мукерджи. Но Арджун по рабочим дням дома не бывал, а Ану, наверно, уехала в магазин, оставив Заиру в дошкольной группе.
Затем настала очередь Кэрол Суини, гиперактивной разведенки со взрослыми детьми, которая, видимо, ушла на встречу Искусствоведческого совета, или друзей Ботанического сада, или еще какой-нибудь волонтерской орга низации она состояла, наверное, в дюжине. Стоя на крыльце дома в ретростиле, откуда Кэрол выперла своего мужа-ортопеда Патрика за то, что тот спал со своей секретаршей, Джен осознала, что Кэрол уже два года не уговаривала ее вступить в какой-нибудь комитет. Она просто сдалась или пронюхала, что Джен выпивает, и перестала считать ее надежным человеком?
Это была неактуальная мысль. Кэрол все равно не было дома.
Оставался только судья. Как и дом Кэрол, его послевоенный особнячок был реликвией, оставшейся с менее вычурных времен линкольнвудской архитектурной истории. Снаружи он выглядел чисто и опрятно. Но внутри его не обновляли с тех пор, как Фрэнк и его покойная жена Натали переехали сюда в 1964 году. Нажимая на кнопку древнего замка, Джен молилась, чтобы дом не пах плесенью, как в прошлый раз, когда после смерти Натали она принесла судье домашнюю запеканку.
Сначала ответила Руби. По сравнению с Искрой, ее лай звучал почти вежливо. Потом судья, одетый в кардиган и домашние тапочки, открыл дверь, и такса отступила за ноги хозяина.
Доброе утро, Дженнифер!
Достопочтенный Фрэнсис В. Дистефано улыбнулся своей загадочной улыбкой, которая могла значить все что угодно от «здравствуй, соседка!» до «мне очень жаль, что ты жалкая пьяница, которая не ходит на встречи тебе подобных». Его глаза за очками излучали доброжелательность.
Здравствуйте, Фрэнк. Извините, что беспокою
Ты никогда меня не беспокоишь, милая. Чем я могу помочь?
Ваш телефон работает? У меня машина не заводится, и мне нужно вызвать механика.
Конечно! Проходи внутрь. Судья пошире открыл дверь-ширму и шагнул назад, чтобы дать Джен пройти.
Руби проскользнула мимо ее ног и с надеждой выглянула на улицу.
Руби, моя хорошая, мы уже гуляли утром.
Судья слегка прикрыл дверь, и такса неохотно вернулась внутрь.
К облегчению Джен, дом пах в основном лимонным чистящим средством, к которому примешивался еле заметный запах ветхости. По пятам преследуемый Руби, судья Дистефано провел соседку мимо гостиной по коридору до кухни с линолеумным полом.
Домашний телефон обычно работает, даже когда отключают электричество.
На одном из шкафчиков висел древний дисковый телефон бежевого цвета. Судья взял трубку и приложил ее к уху. Потом нахмурился.
Либо я еще больше оглох, сказал судья, передавая трубку Джен, либо нам не повезло.
Тяжелая трубка с растянутым проводом, свисающим почти до пола, напомнила Джен о детстве. Она приложила трубку к уху, почти ожидая, что услышит голос Эмили Миллер, своей лучшей подруги в начальной школе.
Но вместо Эмили Миллер или гудков на другом конце была тишина.
Вот блин! Джен подергала металлические рычажки на корпусе телефона, сдалась и повесила трубку.
Странно, сказал судья, озабоченно разглядывая аппарат. Такое обычно не случается. Он работал даже во время урагана Сэнди. Еще раз, кому тебе нужно позвонить?
В Автомобильную ассоциацию. У меня машина не заводится.
Думаешь, это аккумулятор?
Наверно. Но мои познания в автомобилях заканчиваются на том, как открыть багажник, так что
Руби сделала несколько робких шагов к Джен. Та нагнулась и протянула руку собачке. Такса тут же отпрянула.
Может, я смогу помочь? спросил судья. У меня есть нужные провода. Подъеду на своей машине к твоему гаражу
Нет, что вы, такие неудобства. Джен отстала от Руби и выпрямилась. От наклонов еще сильнее разболелась голова.
Мне не сложно. У меня в планах на сегодня только книга о битве при Геттисберге. И я уже знаю, кто победил.
Это очень мило с вашей стороны. Но не нужно. Электричество скоро включат, я уверена.
А если нет, то заходи. Буду рад помочь.
Они вернулись к входной двери.
Спасибо. Я очень вам благодарна.
А для чего нужны соседи? Поцелуй детишек за меня.
Попытаюсь. Они слишком взрослые, чтобы такое терпеть.
Не позволяй им так думать. Они никогда не станут слишком взрослыми.
Хорошо. Спасибо еще раз.
Фрэнк придержал Джен дверь:
Обращайся. Береги себя, Дженнифер.
И опять эта мягкая улыбка, как будто ее жалели.
Чертовы «Анонимные алкоголики» с их самодовольством!
Вернувшись домой, Джен снова отправилась в гараж и еще раз попыталась завести машину. Безрезультатно.
Что за черт?
Что. За. Черт?
Джен решила не задерживаться у судьи, но тот факт, что его домашний телефон тоже не работал, делал ситуацию еще более странной.
Почему не работал ноутбук? Неработающий айфон еще можно объяснить скачком напряжения. Но ноутбук в тот момент работал от аккумулятора. Однако он тоже не включался.
Джен нужна была информация. Но без Интернета, телевизора и радио в машине
Радио!
То, с заводной рукояткой, что генерировало свое электричество. Они купили его после аварии в 2003-м и использовали во время урагана Сэнди.
Куда я засунула эту штуку?
Джен выбралась из автомобиля.
В шкафчике на кухне рядом с фонариком радио не было. Джен прихватила фонарик (который работал, слава богу) и отправилась с ним в подвал.
Радио обнаружилось вместе с другими запасами, которые Дэн и Джен приобрели после урагана Сэнди. Тогда они собирали все, что казалось полезным: аптечку, еще три фонарика, батарейки, свечи, спички, дождевики (Серьезно? О чем мы думали?), литров тридцать воды в бутылках, разнообразные консервы. Джен положила включенный фонарик на полку для подсветки, покрутила ручку радио и включила его.
Ничего. Даже помех не было. Радио не работало, как и все остальные приборы.
Джен забрала его наверх на кухню и попробовала еще раз. Ничего. Она провертела ручку двадцать раз, чтобы точно зарядить радио полностью. Это не по могло.
Все это очень и очень странно.
Я будто попала в эпизод «Очень странных дел».
Взгляд Джен упал на полупустую бутылку каберне рядом с тостером.
Нет!
Но
НЕЕЕЕЕЕЕЕТ.
Джен долго раздумывала, не вылить ли вино в раковину. Но Дэн, возможно, захочет пропустить стаканчик после работы.
Да и не так уж и нужно вино выливать. Алкоголь ее больше не манил. Это не обсуждалось.