Перед Павлом стоял Ах-Яшун.
Парнишка тяжело дышал, видимо от быстрого бега. Первым делом Пакаль почему-то подумал, что тот мало тренировался, раз запыхался и лишь потом сообразил, что мальчишку не просто так послали за ним.
Что велела правительница Иш-Сак-Кук? строго обратился он к Ах-Яшуну.
Озорник виновато шмыгнул носом.
Правительница Иш-Сак-Кук, да живёт она ещё
Оставь ты это, поморщился Павел, заставив малолетнего гонца широко раскрыть глаза, Сразу говори, с чем тебя послали
Правительница ждёт тебя в помещении школы, там, где мы писали знаки письма.
Зачем? Павел озадаченно потёр подбородок, невольно уколовшись о вновь отрастающую щетину
Она не сказала, Ах-Яшун опустил голову, просто приказала тебе явиться.
Хорошо, передай правительнице, что я скоро буду.
Мальчик пошаркал ногой по каменным плитам пола.
Иш-Сак-Кук велела тебе прийти немедленно, еле слышно произнёс Ах-Яшун, старательно пряча глаза.
Павел тоскливо взглянул на видневшийся в проёме двор, манящий выйти на свежий воздух. Мысли о пельменях внезапно улетучились.
Зачем бы могла его звать всевластная правительница города. Ведь именно в её праве было лишить представителя другого времени и места проживания его теперешнего статуса.
Нужно всего лишь объявить его самозванцем.
«Впрочем, решил Павел, после стольких прошедших лет такое сделать даже Иш-Сак-Кук будет достаточно трудно».
А мальчишка всё ещё переминался напротив Павла.
Идём! заявил молодой правитель, негоже заставлять матушку, он с видимым усилием произнёс это слово, ждать.
3
Посреди комнаты для занятий грозно возвышалась правительница Иш-Сак-Кук. Вдоль дальней стенки испуганно столпились мальчишки и девчонки ученики организованной супругами школы. Иш Цак старалась прикрыть детей своим телом. Мало ли что
Иш-Сак-Кук, даже в обычном повседневном одеянии выглядела достаточно величественно. Лицо её, даже без привычного уже слоя светлого грима, Павел неожиданно вспомнил перевод её имени на русский язык Белая Кетсалиха, покрывала устрашающая бледность.
Женщина раздражённо посмотрела на явившегося молодого человека. Лицо её исказила гримаса ярости. Иш-Сак-Кук резким жестом отправила учащихся вон из комнаты.
Стайка детей выскользнула на улицу, стараясь сделать это наиболее бесшумно и незаметно.
Один лишь Ах-Яшун несколько замешкался. Правительница ожгла его свирепым взглядом.
Убирайся прочь! прошипела она свистящим шёпотом.
Этому мальчишка уже не пытался противиться. Он стремительно отдёрнул занавешивающий вход полог и скрылся за пределами комнаты.
Правительница осталась наедине с Пакалем и его супругой.
Что ты себе позволяешь? грозно набросилась она на Павла.
А в чём, собственно, проблема? удивился молодой человек, Что я опять сделал не так?
Кто тебе позволил нарушать устои государства?
Что я нарушил?
Правительница медленно прошлась по комнате, нервно потирая руки.
Не для того я вытащила тебя из твоего времени, чтобы ты занимался не своим делом! проговорила она, подойдя вплотную к нему, Почему ты посчитал нужным ввязаться в процесс приготовления пищи и напугал Иш-Кусам?
Напугал? Это как?
Девушка прибежала ко мне вся в слезах и просила заступиться за неё
В смысле, заступиться? ошарашенно произнёс Павел, растерянно обернувшись к жене, Чего Иш-Кусам испугалась?
Ты ещё не догадываешься? жёстко спросила Иш-Сак-Кук, Ты же запретил ей работать на кухне. Ты показал, что недоволен ей и её работой.
Я не говорил, что недоволен, возразил Павел, я лишь хотел приготовить то блюдо, которое она просто никогда не видела.
И что это за кушанье? в словах Иш-Сак-Кук проснулся интерес, Неужели что-нибудь из еды вашего времени?
Это я попросила Паш Пакаля приготовить мне пельмени, робко вставила Сашенька Иш Цак.
Пельмени? расхохоталась правительница. Настроение женщины резко улучшилось, ну, почему бы и нет.
Она строго взглянула на Павла.
Я отдам соответствующее распоряжение! Будут вам обоим ваши пельмени! выговорила она, Но только ты никогда, никогда не вмешивайся в кухонные дела! Это недостойно мужчины вообще, а в частности правителя, каким тебе надлежит стать в будущем.
А если я не хочу?
Ты уже дал согласие! Помнишь? Обратного пути теперь для тебя нет.
Но, может, тогда вернуть обратно Сашеньку?
Александра вскрикнула и поспешно прикрыла рот ладонью. В глазах её плеснулась боль вперемешку с отчаянием и надеждой. По лицу девушки пронеслись невысказанные противоречивые эмоции.
Яя, пролепетала девушка, переводя взгляд с одного собеседника на другого, я не знаю, мне не хочется покидать Павла, но и по дому сильно скучаю
Иш-Сак-Кук, скрестив руки на груди, с нескрываемым интересом наблюдала за промелькнувшей бурей чувств.
Помнится, что ты сама в далёком будущем просила доставить тебя к
Она резко прекратила разговор и прислушалась. На бледном лице правительницы появилось слабое подобие не то улыбки, не то усмешки. Женщина критически оглядела супругов и, не добавив ни слова, величаво направилась к выходу. Взявшись за полог, женщина обернулась к Павлу. Внимательный взгляд её, казалось, проник в самый мозг молодого человека.
Не забывай, что ты теперь не Павел Вадимович, как тебя звали в прошлой жизни, а Кинич-Ханааб правитель Лакам-Ха! Занимайся именно тем, что тебе положено по статусу!
Она решительно вышла. Затихая, прошлепали по плитам подошвы сандалий.
Павел устало опустился на циновку. Он никак не мог ожидать, что простой разговор с могущественной женщиной, некогда провозгласившей его своим сыном, может вызвать такое напряжение сил.
«Лучше бы сам Кинич-Ханааб оставался на троне, мелькнула непрошенная мысль, насколько бы всё было проще».
Рука Павла механически принялась разводить краску для письма: чёрную для записей и красную для выставления оценок.
В комнату неслышно вошёл Ах-Яшун, сжимая в руках пачку бумаги. Он бросился к Павлу.
Владыка Кинич-Ханааб, торопливо говорил он, позвольте мне самому заняться красками
Павел уступил место ученику, а сам, устроившись возле невысокого столика, разложил принесённый мальчишкой лист и занёс над ним тонкую тростниковую кисточку. Несколько штрихов, и на бумаге появился вполне узнаваемый портрет склонившегося над маленькими глиняными стаканчиками мальчишки. Хитро усмехнувшись, Павел медленно подписал под рисунком: приготовление краски для письма.
К молодому человеку осторожно приблизилась девушка. Нежно обхватив его плечи руками, она прижалась к нему щекой. Павел отложил кисточку в сторону и привлёк её к себе.
Девушка приложила к губам палец, указав глазами на замершего в сторонке мальчишку. Дескать, не время ещё.
Ах-Яшун демонстративно отвернулся, делая вид, что всецело поглощён своим занятием. Однако, шуршание палочки ощутимо замедлилось.
Павел нежно освободился от объятий супруги и поднялся на ноги. Уверенным, почти уже привычным, жестом он нахлобучил на голову тяжёлый головной убор, подвесил к поясу петлю меча и вышел в просторный коридор.
Заходите, пригласил он притаившихся неподалёку учеников и направился к ярко освещённому солнцем выходу.
Голоса, почти не слышимые в комнате для занятий, наполнили его слух неумолкаемым гулом. Некоторое время Пакаль стоял на вершине крутой лестницы. Рядом, как по мановению волшебной палочки появились верные стражи из организованного будущим правителем Чёрного Ордена. Ветерок колыхал длинные перья головных уборов. Слабо поблескивали полупрозрачные обсидиановые наконечники копий. Трепыхались накидки.
Пакаль скользнул взглядом по работающим над барельефами воинов на панелях здания ремесленникам, развернулся и вновь вступил в тень коридора. Ноги словно сами собой унесли его к внутреннему дворику, где на очищенной от травы и тщательно вытоптанной площадке вовсю перемещались бойцы Ах-Холома. Павел уселся на высокую ступеньку лестницы и с интересом наблюдал за процессом тренировки.
Мастер боевых искусств старался всеми силами улучшить степень подготовки будущих воинов особого отряда Кинич-Ханааба.
Бойцы под командованием мастера синхронно выполняли серию движений формального боя.
Хун! Ка! Ох! отрывисто считал Ах-Холом.
Шаг.
Удар.
Отбив.
Выпад.
Разворот.
Шаг назад.
Удар ногой.
Разворот.
Защита копьём.
Уклон.
Круговая подсечка.
Кувырок.
Стойка.
И всё повторяется снова.
Ещё один повтор! командовал мастер, Ещё!
И ещё Раз за разом
Хун! Ка! Ох!
Бойцы действовали слаженно. Движения выполнялись чётко, резко, точно следуя командам Ах-Холома.
Шаг. Удар. Отбив. Выпад. Разворот. Шаг назад. Удар ногой. Разворот. Защита копьём. Уклон. Круговая подсечка. Кувырок. Стойка
Внезапно Павлу захотелось самому принять участие в занятиях. Мышцы приятно заныли, словно предвкушая предстоящие усилия в выполнении упражнений. Молодой человек поднялся на ноги и собрался спускаться к тренирующимся, но его вновь отвлекли
4
Позволь мне, правитель Кинич-Ханааб, принять участие в тренировках воинов, вкрадчивый голос за спиной заставил Павла обернуться.
Перед ним стоял Верховный Жрец Ах То-Киль.
Ты зачем здесь? нахмурился Пакаль, хотя где-то в глубине души он был рад присутствию друга.
Насколько я помню, владыка, церемониально поклонился рогжок, у тебя производится подготовка воинов для специального жреческого отряда воинов.
Откуда у тебя такие сведения?
Вместо ответа приятель только хитро улыбнулся. Дзинькнуло на его груди дорогое широкое ожерелье из пластин тёмного нефрита. Солнечные лучи осветили искусную резьбу. Ах То-киль поспешно закрыл своеобразный панцирь накинутой на плечи шкурой ягуара.
Зачем ты спрашиваешь, дружище? Неужели ты забыл о наших возможностях.
Павел поморщился. Напоминание об истинном статусе собеседника неприятно поразило молодого человека.
Мог бы и не напоминать, сухо оборвал он «бога Шибальбы».
Ну, извини, замахал руками Ах То-Киль, но, сам понимаешь, я пришёл не за этим. Мне нужно удостовериться, что набираемые тобой бойцы вполне соответствуют нормам элитного отряда.
Павел недоумённо уставился на казавшегося обычным увальнем представителя одной из древнейших земных цивилизаций. Мысль о том, что рогжок может иметь хоть какое-то представление о воинских искусствах никогда даже и не приходила в голову Павла.
По лицу обычно, неподверженному яркому проявлению чувств, рогжока проскользнула обида.
Ты сомневаешься в моей способности сражаться? Плохо же ты меня знаешь, друг Павел Вадимович.
Ты задохнулся от негодования Павел, осмелился
А почему бы и нет? осклабился собеседник, демонстративно оглядевшись по сторонам, Все равно наш разговор никто не слышит. Кроме того, он внезапно перешёл на русский язык, мы можем общаться и на твоём родном языке
Павел беспокойно посмотрел на стоящего в некотором отдалении Ах-Холома. Тот лишь украдкой поглядывал на беседующих, не подходя ближе.
Хун! Ка! Ох! продолжал командовать мастер.
Прекрати немедленно, прошипел Пакаль рогжоку, здесь не то место, и не то время
Хорошо, владыка Кинич-Ханааб, с деланой покорностью склонился Верховный Жрец, Но ты так и не ответил на мою нижайшую просьбу.
Да, чтоб тебя, сплюнул Павел, конечно, занимайся.
Он жестом подозвал Ах-Холома.
Мастер остановил занимающихся и приблизился.
Приветствую тебя, правитель Кинич-Ханааб, поклонился он с достоинством приближённого к правителю человека, повернулся к Ах То-Килю, приветствую и тебя, владыка Ах То-Киль Верховный Жрец славного города Лакам-Ха.
Мастер Ах-Холом, Павел постарался придать голосу властность, Верховный Жрец изъявил желание проверить, как наши бойцы готовы к предстоящим сражениям!
Как изволите, владыка Ах То-Киль, склонил голову мужчина, Как вы собираетесь осуществить ваше желание?
Готовность воинов можно проверить только боем, высокомерно отозвался Верховный Жрец города.
Боем? Ах-Холом бросил изумлённый взгляд на Павла.
Тот кивнул.
Боем
Владыка Ах То-Киль хочет посмотреть сражение?
Я сам буду биться!
Рогжок скинул с плеч пятнистую шкуру, покрывающую тело и в одной набедренной повязке, небрежно ступая по ступеням, спустился на тренировочную площадку.
Не повреди ожерелье, почему-то запоздало воскликнул Павел и тут же, осекшись, прикрыл ладонью рот.
Ах То-Киль с хрустом размялся и оценивающе осмотрел учеников мастера боевых искусств.
С кем владыка Ах То-Киль желает проверить уровень подготовки? спросил низко поклонившийся Ах-Холом.
Павел успел заметить мелькнувшую у мастера снисходительную усмешку.
«Я бы не был столь самоуверенным, подумал молодой человек, бросив взгляд на неожиданно мускулистое, поджарое тело Верховного Жреца, не так прост житель Шибальбы, как могло бы показаться».
Выбери сам, достопочтенный Ах-Холом, с достоинством ответил рогжок.
Встрепенулись на шлеме Верховного Жреца длинные чёрные перья.
Ах-Холом почтительно склонил голову и повернулся к ученикам.
Хотя, замедленно добавил Ах То-Киль, может ты сам покажешь, на что способен.
Мастер обменялся недоуменным взглядом с Пакалем. Павел пожал плечами: Сразись, раз уж он так просит.
Ученики моментально освободили площадку для сражающихся, рассевшись на ступенях лестниц.
Оба поединщика вышли на середину.
Каким оружием будем биться? деловито спросил Ах-Холом.
Оружием? переспросил жрец, А никаким
Это как? опешил мастер, невольно выпуская из рук древко.
Копьё упало на покрытую слоем невесомой пыли поверхность.
Что тебя так удивляет? Обычный бой без оружия. Ничего особенного.
Ну, что ж, согласен.
Мастер Ах-Холом жестом приказал убрать могущее помешать бою оружие.
Бойцы встали напротив друг друга.
Павел с интересом приготовился следить за небывалым поединком: Какое воинское искусство может продемонстрировать представитель той, цивилизации, которая ещё не ознакомилась ни с одной из систем современных Павлу боевых искусств.
Хотя, почему бы и нет, прошептал молодой человек еле слышно, Не исключено, что у каждого народа есть свои методы боя
Некоторое время противники приглядывались друг к другу, не решаясь переходить в атаку. Каждый из них, не зная соперника, не ведая его возможностей, не хотел раньше времени демонстрировать и свои боевые навыки.
Кажущаяся напряжённая неподвижность затягивалась.
У кого первого не выдержат нервы? Кто первый ринется в атаку, утратив преимущество неизвестности? Ибо известно, кто первым начнёт, тот первым и проявит себя, дав противнику изначально определить стиль и методы борьбы. Это отдалённо напоминало партию опытных шахматистов, которые просчитывают на несколько ходов вперёд. Так и тут. Первый ход может значить очень много, а может и не значить ничего.
Противники медленно двигались по кругу, присматриваясь и примеряясь.
«У нас, на соревнованиях, подумал Павел, оба уже получили бы по предупреждению за пассивное ведение схватки».
Ах То-Киль метнул быстрый взгляд в сторону молодого правителя. На короткое мгновение он потерял противника из вида. Этим не замедлил воспользоваться Ах-Холом. Он стремительно бросился в атаку. Рука его, сжатая в кулак, рванулась к лицу Ах То-Киля.