Леди Майри, Майя, Маечка, пусть тебе повезёт прожить свою лучшую самую долгую, самую счастливую жизнь. На удачу я скрестила пальцы.
Глава 9. Подмоченная репутация
Ближе к середине пути наверх я мысленно, а может, и вслух проклинала создателей бесконечной лестницы. Дэбрэ благородно предложил меня понести, а я попросила передышку и уселась на ступеньку ещё до того, как он согласился. Адреналин, всё это время поддерживающий силы, иссяк. Усталость навалилась такая, что у меня ноги дрожали и голова кружилась, даже когда я сидела. Страх ушёл, мне больше не нужно было ни бежать, ни сражаться и бессонная ночь и все треволнения дня напомнили о себе. Тело стало безвольным, тяжёлым, из него будто вытащили все кости. Сонливость не могли отогнать даже мокрая одежда и холод.
Вам нельзя сидеть здесь, на камнях, уговаривал меня Дэбрэ.
Угу.
Вставайте, леди Майри.
Угу. Щас. Одну минитучку минуточку, хорошо?
Глаза закрывались, я почти спала и он воспользовался этим, чтобы решить всё по-своему.
Поднял меня на руки и понёс. По чёртовой лестнице. Наверх. Взрослого человека. Да ещё и старался так держать, чтобы не оскорбить мою Майри скромность.
«Он будет носить меня на руках» красиво звучит только в любовных романах. С отказавшими ногами, я на своём опыте знала, что носить взрослого человека на руках это тяжёлый физический труд. Тем более по лестнице, тем более наверх. Обычный холодильник весит примерно столько же, и его несут двое грузчиков, останавливаясь на каждой лестничной площадке и утирая пот со лба, и кляня на чём свет хрущёвки без лифта.
Вернуться в прошлое, когда мне приходилось принимать и оплачивать подобную помощь да ни за что!
Мгновенно взбодрившись, я потребовала себя отпустить. Мы это обсудили, и Дэбрэ позволил идти мне самой. И я шла какое-то время, переставляла ноги, и ещё, и ещё, и мне вновь больше всего на свете хотелось присесть Он закинул одну мою руку себе на плечо и помог идти остаток пути, придерживая за талию.
Позвольте себе принять мою помощь, Майри, даже если мои прикосновения вам неприятны.
М-м? Что? Он говорил что-то странное, и я не стала вникать. Правда устала.
Хорошо, что он меня вёл иначе, почти наверняка, рано или поздно я бы пересчитала ступеньки той лестницы на пути вниз и получила возможность начать пятую жизнь раньше срока. Так что он меня второй раз за день спас. И как не любить этого человека?
Наверху нас ждал экипаж и двое его людей, и возница. Кроме них и пары лошадей никого.
Дэбрэ довёл меня до кареты. И там случилось самое желанное чудо с меня сняли кандалы. Синяки, ссадины и царапины на руках и ногах выглядели не очень, да и болели, но в те мгновения я любила весь мир, и потому всем всё простила только б больше не видеть этих кандалов никогда.
Я хотела спросить, что мне теперь делать, ведь раз я свободна, то мне нужно куда-то идти. Но Дэбрэ даже не стал слушать мой лепет.
Забирайтесь внутрь. В первую очередь вам нужно отдохнуть. И переодеться, конечно. Мы решим этот вопрос, я отошлю людей в ближайшую деревню. Вам что-нибудь привезут.
Пока он приказывал освободить лошадь из упряжки и разговаривал со своими людьми, я забралась в карету.
Один из его помощников отправится с поручением, но когда ещё он приедет назад? И мне до тех пор сидеть в мокрой рубашке? Ну нет. На сидении меня ждал плед вот в него я и переоделась, приспустив занавески на окнах кареты.
Вижу, та же светлая мысль пришла в голову и Дэбрэ. С ним поделился одеждой второй из охранников. Я заметила из окна, как Дэбрэ снимает с себя рубашку, и откинулась на спинку сидения. Он странно относился к наготе, любому намёку на неё, и не стоило за ним подглядывать даже случайно.
Поджав под себя замёрзшие ноги, я удобней устроилась на сидении. Затем сползла по спинке вниз, опёрлась на руку. Но до чего же хотелось прилечь. Места тут, конечно, совсем мало. Я повернулась и так, и этак устроилась как-то. Я лежала, видела в окно кусочек неба, плывущие облака, колышущуюся на ветру ветку берёзы. Листья то чёткие, тёмные или ярко блестящие на солнце, то расплывающиеся в месиво акварельными пятнами.
Самое главное я могла это видеть, я жила, и я была бесконечно счастлива и благодарна за подаренный мне судьбой и Дэбрэ шанс начать всё сначала.
Вам туда нельзя! Нет, вы не можете сейчас её видеть! Она не готова к визитам.
Я, наверное, заснула. Теперь голова страшно болела, а рядом с каретой кто-то кричал. Ну, выяснял отношения на повышенных тонах, так будет вернее. И один из выясняющих, несомненно Дэбрэ. Он кого-то ко мне не пускал, кого-то весьма настойчивого. Виконта какого-то там.
Я села, плед сполз с плеча, да и ноги оказались частично обнажены Дэбрэ бы такой вид не одобрил, наверняка бы сказал: «Прикройтесь, наконец, леди Майри». Так что мне стоило закутаться поплотней, а затем выяснить, кто и почему там кричит.
И в этот миг дверца кареты открылась, но с другой стороны там, где всё было тихо. Оттуда на меня смотрел человек несомненно, богатый, обладающий властью и не самым лёгким характером. Мужчина лет пятидесяти в роскошной одежде красиво седеющий несколько секунд молча смотрел на меня, а затем отступил на шаг и захлопнул дверь так резко, будто хотел её сломать. Я даже не успела прикрыться. Он мне ничего не сказал, хватило и взгляда, чтобы почувствовать себя с головы до ног облитой помоями.
Они тут что, все сумасшедшие? Сразу во фраках и бальных платьях рождаются? Я могла бы поклясться, что его возмутил мой внешний вид в одном пледе, да ещё и неплотно закрученном.
Вилар, раздался громкий властный голос, и я сразу поняла это говорил тот человек, иди за мной. Мы уезжаем. Нам здесь ничего делать.
Теперь я слышала всё дверь хлопнула, но не закрылась, и через щель внутрь кареты проникал свежий воздух, и звуки вокруг стали намного отчётливей.
Но, папа. А как же Майри? Разве можно оставить её с этим человеком?
А кто такая Майри? Я не знаю такой. И никто из нас больше не знает.
Ого. Дэбрэ говорил, что друзья и семья отреклись от меня. И, кажется, это как раз родственники явились сюда, по мою душу. Или уже нет, и больше я им не нужна?
Папа, но ведь она доказала, что не совершала тех преступлений.
Может, и так, но девушка с подмоченной репутацией никогда не войдёт в мой дом Вилар. Мужчине хватило всего одного слова, произнесённого с явной угрозой, чтобы сломать нежелание подчиняться себе.
Я видела в окно они ушли вместе: седеющий мастодонт и его сын высокий блондин в не менее роскошной одежде. Отец и брат Майри? Ничего себе. На моего отца этот человек не походил совершенно небо и земля, мой отец и вот этот, брызгающий слюной повелитель Вселенной.
Дэбрэ негромко постучал в дверцу кареты.
Леди Майри, я могу вас увидеть?
Да, сказала я, поправив на себе злосчастный плед.
Не уверена, что хотела бы иметь дело с такими людьми, но оказаться отвергнутой, да ещё и названной «девушкой с подмоченной репутацией» м-да, не лучшая ситуация. А с другой стороны, после той грязной тюрьмы, да и после тюрьмы из изломанного тела, всё это пыль.
Дэбрэ долго смотрел на меня, не заходя в карету, вздохнул тяжело. Затем положил сверток рядом со мной на сидении.
Жаль, что вы не успели переодеться до того, как здесь появилась ваша семья. Герцог Вирский отказался вам помогать. Я сожалею.
Он мой отец?
Дэбрэ кашлянул и потёр горло. Даже для него близкое знакомство с холодной водой не прошло даром. И они хотели, чтобы я тут сидела во всём мокром? Ну что за идиоты.
Названый отец. Герцог Вирский принял вас в свой дом и воспитывал, будто собственную дочь. Вы разве не помните?
Я же говорила, что не помню вообще ничего. Я взяла в руки свёрток. Похоже, там было платье нормальное, а не тот ужас с тысячью юбок. Спасибо большое.
Значит, между нами нет кровного родства. Быть дочкой герцога, конечно, поприятней, чем просто девушкой, тем более с «подмоченной репутацией», но нет. Я даже на секунду не расстроилась, что потеряла «счастливую» возможность общаться с людьми, отказывающимися от других из-за голой коленки.
Я переоденусь, Дэбрэ. Смотрю, вопрос одежды тут слишком многих волнует, будто не все мы пришли в этот мир совершенно без ничего.
Он открыл рот, как если бы собирался что-то сказать, а затем поклонился мне это случилось впервые и закрыл за собой дверь, предоставив мне необходимое уединение.
Если честно, то я, конечно, расстроилась из-за герцога. Но только самую малость.
Мне привезли длинную рубашку из мягкого хлопка. Шерстяное платье с нормальными рукавами. И даже косынку. Они не позаботились о белье, но винить помощника Дэбрэ не хотелось. Особенно потому что в свёртке оказались ботинки невысокие, с завязками, и идеально подходящие мне по ноге. А ещё там был гребень!
Глава 10. О лесах и лисах
Дэбрэ сообщил, что мы возвращаемся в крепость-тюрьму. О том месте у меня остались не самые приятные воспоминания, но Дэбрэ пообещал помощь, а ещё напомнил, что в крепости остались мои вещи. Мокрое грязное платье не причина, чтобы желать вернуться в тюрьму, но, оказывается, в крепости, в специальном сейфе находились драгоценности Майри. Они были на ней, когда её арестовали да, я верно догадалась, это случилось во время королевского бала.
По словам Дэбрэ, пройдя окончательное испытание Лорнским источником, я доказала свою невиновность и теперь свободна. Дознаватель не лучшая компания, как и тюрьма не лучшее направление пути, но Дэбрэ оставался одним из немногих людей, которых я здесь знала. И он предложил помощь разумеется, я согласилась.
Так что да, мы отправимся назад в крепость, но только через пару минут.
Желание ненадолго отлучиться я сформулировала предельно корректно и обтекаемо. Можно сказать, дула на воду, ну мало ли после истории с герцогом и голой коленкой в чём и ком угодно увидишь подвох. Дэбрэ на мои витиеватые объяснения только кивнул, и я ушла в лес, в ту сторону, где деревья и кустарники росли гуще. Впереди нас ждал долгий утомительный путь, и не лишним было к нему подготовиться и физически, и морально. Да и не давала покоя мысль: когда ещё доведётся подышать свежим воздухом, полюбоваться на лес. Вот так я и подарила себе по-настоящему счастливые десять минут.
Или чуточку больше.
Меня устали ждать. Помощники дознавателя звали-кричали, а я отвечала: «Иду-иду!» и оставалась на месте.
За пышными кустами жимолости нашлась полянка с земляникой. Удержаться я не смогла, собрала несколько горстей красивых и ароматных ягод и всё съела. С земли, не помыв ну а что? Вкуснотища необыкновенная, и приправа к ней самая лучшая голод. Ещё бы не проголодаться, последний раз я ела ещё до рассвета.
Майри, вы идёте? Или мне прийти к вам? к взывающим к моей совести присоединился Дэбрэ, и я наконец оторвалась от лесного пиршества.
Уже иду.
От самых тёмных и сладких ягод на руках остались красные пятна, и я могла лишь надеяться, что не измазала рот. Зеркала не было, убедиться, что всё в порядке, я не могла ну и ладно. Волосы, одеваясь, я точно так же собрала на ощупь, и подвязала в хвост, воспользовавшись косынкой. И в том случае, и в этом с предположительно пятнистым лицом решила: и так сойдёт.
Я шла по лесу, с лица не сходила улыбка. У меня руки пахли земляникой, а от свежего чистого воздуха кругом шла голова. Каждый шаг по земле ощущался как маленький праздник. Под подошвами ботинок приминались мох и трава, ломались сухие веточки, шуршала опавшая листва и хвоя мои ноги исполняли для меня самую прекрасную в мире симфонию. Я могла бы идти так целую вечность, но, увы, вышла к грунтовой дороге и карете на ней разочаровывающе быстро.
Дэбрэ хмурился, поджидая меня, но, когда увидел, его взгляд потеплел ну так, на полградуса, возможно, лишь в моём воображении.
Теперь вы готовы отправляться? спросил он сухо, и я кивнула. Тогда прошу в карету, Майри.
Дэбрэ называл меня то просто Майри, то леди Майри интересно, от чего зависел выбор обращения? Сейчас мне казалось, что «леди» из его речи исчезло из-за простой одежды на мне. Я выглядела как крестьянка, поэтому? Не знаю, но о том пышном платье я совсем не жалела. Новое единственно оказалось длиной в пол, но в остальном вполне удобным и по размеру, без кучи юбок слоями, а с одной лишь тонкой рубашкой.
День становился всё жарче, и в такую погоду даже представить себя в том многослойном платье-торте казалось пыткой. А ведь придворные дамы именно в таких и ходили добровольно издевались над собой ради красоты. Я видела из лодки: они все там разоделись, будто не казнь собрались смотреть, а на бал прихвастнуть нарядами и блестяшками.
Похоже, они все тут немного помешаны на одежде. Дэбрэ, кажется, было несколько неловко в своей. Ему тоже кое-что привезли из деревни, и он переоделся, пока я гуляла. Новый наряд был ну просто wow, обалденным. Дэбрэ очень шло, сразу делало его моложе, раскованней, легче.
Я бы поспорила на немалую сумму, что его помощник решил если не подшутить, то узнать, наконец, как начальник выглядит не в исключительно чёрном. И именно потому теперь Дэбрэ красовался в светло-серых брюках, светлой рубашке и щедро украшенном жилете жемчужно-серого цвета. Чёрные сапоги к наряду не подходили, но в остальном он выглядел wow.
Вот честно. Вряд ли единственная возможность добыть вещи для начальника это ограбить запасы местного модника Я наклонила голову к плечу. А что, забавная мысль, но ведь вполне может быть, что на Дэбрэ самая нарядная и красивая одежда какого-то крестьянина. А что это может быть? Ну конечно же костюм для свадьбы!
Вы выглядите очень хорошо в светлом, заметила я. Чёрный всегда так строг и мрачен, а светлое придаёт беззаботность и лёгкость. Вам светлое очень к лицу. Когда вы в этой одежде, то видишь в первую очередь привлекательного мужчину, а не сурового дознавателя.
Дэбрэ даже не подумал улыбнуться нахмурился ещё сильней. В полном молчании, никак не отреагировав на комплимент, он помог мне забраться в карету. Повисшее между нами напряжение тревожило. Я всего лишь попыталась быть милой с ним, но, кажется, попала впросак, когда хотела совершенно иного. Всё же он единственной человек, который вызвался обо мне позаботиться, и я хотела наладить с ним отношения.
Даже худой мир лучше доброй ссоры. А мы не ссорились, ситуация поставила нас по разные стороны. Его мрачный вид мне не нравился. Я что, вновь нарушила правила поведения? Высказалась неудачно, или женщины комплименты мужчинам тут не говорят?
Когда он занял своё место напротив, я сказала:
Я чем-то обидела вас? Простите, я не хотела. Прошу, принимайте все мои слова за чистую монету, не ищите в них подвох или второе дно. Я искренне благодарна вам за спасение, за помощь, за одежду, которая на мне. Я действительно считаю, что светлое вам идёт, и имела в виду только это. Я бы хотела, чтобы вы перестали видеть во мне врага, и надеюсь, что мы будем свободно общаться, хочу заслужить вашу дружбу.
Хотите видеть во мне друга, леди Майри?
Вот вроде простой вопрос, а тон у Дэбрэ такой и выражение лица, что прямо чувствуешь, как под ногами трещит лёд, и вот-вот рухнешь в ледяную воду. Я бы даже нарисовать эту эмоцию на его лице не смогла, так скудно она проявлялась. Но если постараться, присмотреться внимательно, то да, его чувство удалось бы заметить. Оно крылось в уголках глаз, изгибе губ, чуть приподнятой левой брови. Картину я бы назвала «Недопрезрение». Дэбрэ не хватало чуть-чуть до презрения и вспышки безобразного гнева.