С нетерпением и одновременно волнением жду завтрашней встречи с Адамом и его сыном. Он милый, и надеюсь, я ему тоже понравилась.
Боюсь признаться самой себе, но я жажду узнать Адама получше: откуда он, какое у него образование, да и хотя бы любимый фильм. Что угодно, чтобы изменить мнение о нем. Чтобы больше не была ярлыков: наркоман и отец-одиночка.
Открываю глаза, люди вокруг танцуют, но мое тело неожиданно останавливается, когда я вижу, как стоя в углу, на меня пялится парень. И не просто парень, а из тех дилеров, которые вломились в дом. Тот, который хотел изнасиловать и ударил меня.
У меня сразу появляется плохое предчувствие. Тело покрывается мурашками, подхожу к бару, оплачиваю выпивку и выхожу, надеясь, что он меня не заметил.
***
Бегу до такси, но в него успевает сесть кто-то другой.
Черт! говорю я.
Я не планировала брать машину, так как выпила, но сейчас она была бы как никак кстати.
Уже двенадцать, на этой никчемной улице Нью-Йорка будет сложно найти такси, так что я, агрессивно стуча каблуками, направляюсь домой. Тут идти не долго, но плохое предчувствие до сих пор у меня в животе.
Улица почти мертва, несколько людей проходят мимо меня, что чуть успокаивает.
Эй, красотка! Стой!
Я не останавливаюсь, моментально закрываю глаза. Это он. Я помню его голос. В руке с силой сжимаю ключи от квартиры, резцы жестко впиваются в кожу.
Отвали! осмеливаюсь крикнуть я, кивнув ему через плечо.
Хотела бы я позвонить Адаму, но от мысли, что он бросит ребенка дома, у меня сжимается тело.
Почему девушки не могут спокойно ходить ночью по улицам, не думая, что какой-то псих начнет приставать к ним, а потом изнасилует. А им потом жить с травмой, посещая психолога и думая, виноваты ли они, потому что «ты спровоцировала. На тебе короткое платье!».
Ускорив шаг, я сворачиваю по короткому пути, но знаю, что он все же найдет меня, ведь этот мудак знает, где я живу.
Постой! В тот раз мы не поладили! слышу мерзкий голос издалека.
Пройдя несколько зданий, наконец бегу к своему, пока не видно этого сталкера.
Давай пообщаемся!
Отвали! кричу, зайдя в подъезд, и мигом пытаюсь открыть дверь ключом и, уже зайдя внутрь, собираюсь закрыть на замок, но тут его рука проскальзывает в щель между дверью и косяком, не давая ей закрыться. От неожиданности я отшатываюсь назад. Да, он силен.
Не подходи ко мне! предупреждаю я.
Братца твоего пока нет, и сама без оружия, улыбается он, скрестив руки на груди.
Не знаю, в курсе ли он, что брат мертв, но вот я очень жалею, что оружия нет, ведь полиция забрала его, как улику.
Хотя от Патрика толка нет, верно?
Он отходит от двери и медленно шагает ко мне, пока я пячусь назад.
Мы просто повеселимся.
Я замечаю, что на его лице еще остался синяк, который подарил ему Адам.
Твоего защитника тоже нет. Мы одни, дорогуша.
Я сжимаю губы и ногой резко бью его между ног. Парень скручивается, а я бегу к двери, чтобы выйти, позвать на помощь. Но не успеваю я хоть что-то предпринять, как дверь с грохотом закрывается, а этот придурок зажимает мой рот рукой.
Боже, с тобой не соскучишься. Люблю таких, шепчет в ухо противным голосом.
Он толкает меня к спинке дивана, отчего я чуть не теряю равновесие. Не успев и сообразить, я чувствую его руки под моей туникой, на ягодицах.
Зачем ты это делаешь?
Потому что хочу!
Пытаюсь скинуть его руки, нагло лапающих мое тело. Его мерзкие слова выводят меня, и я бью его в лицо, что есть силы.
Помогите! кричу я и снова пробую попытку открыть дверь, но ублюдок хватает рукой мою ногу, и я падаю лицом на пол. Он разворачивает меня лицом к себе, но я не сдаюсь. Я не должна. Или принять тот факт, что это неизбежно?
Придурок поднимает меня с пола.
В комнате тебя слышно не будет, мразь.
Ох, какой умный! Молочу руками и ногами в разные стороны, пытаюсь выбраться из хватки, как вдруг мы слышим голос:
Отпусти ее, живо!
Насколько это возможно в тисках насильника, я поворачиваю голову и замираю при виде Адама с оружием в руках. Преступник не настолько умен, раз не закрыл дверь. Хотя в этом случае Адаму пришлось бы лишить меня двери.
Насильник отпускает меня на пол, слушаясь и улыбается.
Чувак, да ладно. Мы просто развлекались. Опусти оружие.
В тишине комнаты, которую нарушает бешеный стук моего сердца, мы слышим, как Адам опускает затвор.
Отойди от нее!
Ладно, ладно. Хочешь присоединяйся!
Мерзкий тип жестко обнимает меня за спину, притягивая к себе.
Посмотри, какая она сочная! Мы можем вместе отыметь ее!
Не успев понять смысл его слов, тишина, которая была секунду назад, исчезает, уступая место громкому выстрелу.
Пуля метко попадает в лоб насильника. Я хочу крикнуть, но от шока не издаю ни звука; капли крови заляпали мое искаженное ужасом лицо. Голова преступника запрокидывается назад, остекленившие глаза уставились в потолок, и уже мертвое тело окончательно падает на пол, оставляя под собой лужу крови.
Я вся трясусь, губы дрожат. Все в комнате дрожит. Медленно поворачиваю голову к Адаму. Он секунду колеблется, но подходит ко мне.
Он м мертв. Ты убил, всхлипываю я.
Адам гладит меня по голове, и я окончательно сдаюсь, прислоняя голову к его футболке, сжав пальцами края. Адам спас меня, убив человека. Мы стоим, обнимаясь, а рядом валяется труп. Какая романтика
АДАМ
Мишель, посмотри на меня.
Я держу ее за лицо, волосы прилипли к щекам из-за слез, а капли крови, которые попали при выстреле, смешиваются со слезами.
Я не хочу нет ты потеряешь сына из-за меня. Сядешь в тюрьму. Я этого не перенесу. Это будет на моей совести истерит Мишель, мотая головой.
Послушай, никто ничего не узнает, хорошо?
Что здесь произошло? Я слышала выстрел! Tua madre! Nicromia te stesso!2 Господи!
Фиби появляется из ниоткуда, прикрыв дверь, и зажимает рот рукой, увидев на полу труп. Я замечаю на ее лице свежий синяк и царапину на губе.
Она подходит к дрожащей Мишель, и я разъясняю ситуацию:
Этот придурок хотел ее изнасиловать. Он не понял, что я ему говорил, и в итоге я не выдержал.
Мишель, не отпуская меня, хватает руку подруги.
Figlio di puttana3, боже, бедная. И что нам делать с трупом?
Рукой провожу по волосам, почесываю чуть потную щетину, задумавшись.
Для начала мы должны обещать, что это между нами. Кто-нибудь мог еще слышать выстрел?
Мистер и миссис Блэйк уехали в свой загородный дом, а та парочка из Германии приходит очень поздно. Так что никто.
Я киваю, на душе становится чуть легче. Как бы это ни звучало, я не жалею, что пристрелил этого подонка. От таких существ надо избавляться, ибо их много в мире.
Сейчас я припаркую машину на задней стороне подъезда, где мусорные баки. Нужно, чтобы его куда-то поместили. Мусорный пакет или ковер, предлагаю я.
У меня есть большой ненужный ковер.
Я решаю сам быстро сходить за ним, пока Фиби дает Мишель выпить воды, чтобы прийти в себя.
Через несколько минут возвращаюсь обратно, мы расстилаем ковер на полу и пытаемся завернуть в него тело. Со стороны выглядит так, будто мы каждый день прячем трупы.
Фиби вздыхает и проводит рукой по лбу. Вскоре я паркую машину на назначенном месте, и мы выносим в уличную темноту уже довольно тяжелый ковер и кидаем в багажник.
Куда ты отправишься? спрашивает Мишель строго, хотя в глазах еще стоят слезы.
Все будет хорошо, твердо говорю я и целую ее в лоб.
Фиби, пожалуйста, останься с Мишель и заглядывай к Чарльзу. Он спит, но может проснуться.
Девушка подмигивает, хоть я знаю, что с ней что-то произошло, раз лицо в таком состоянии. Но она друзей не бросит в беде. Это я понял, когда сегодня она согласилась пойти вместе на концерт, когда я днем зашел к ней спросить об этом, хоть и знал, что Мишель будет зла. Даже посоветовала купить ее любимые пионы. Мишель позже сказала, что ей они не нравятся, но мне кажется, что это от злости.
Завожу мотор, выезжаю, поглядывая в боковое зеркало, в котором вижу двух обнимающихся подруг в неярком свете задних фар.
АДАМ
Спустя два часа я наконец паркуюсь у здания и замечаю Фиби, курящую у входа. Она стоит, вдыхая дым, будто не она два часа назад помогала прятать труп в ковер.
Наконец-то. Куда ты его дел? начинает она, когда я подхожу к ней.
Его никто не найдет. Он на дне.
Фиби раскрывает глаза и улыбается.
Как Мишель?
Ее вырвало раза два, и после она наконец заснула. Чарльз спит, с ним все хорошо.
Она бросает окурок на землю, и мы заходим в подъезд.
Адам, прошу, береги Мишель. Я знаю, она тебе дорога. Я бы не говорила этого, если бы мне было плевать на нее.
Облизываю губы и киваю.
Да, она очень дорога мне.
Девушка улыбается и собирается подняться к себе, но я решаюсь спросить:
Кто с тобой это сделал?
Фиби понимает, о чем я, ее улыбка исчезает, и она старается не прослезиться.
Один из типов, который приставал к Мишель? Фиби, ты не должна такое терпеть, шепчу, подходя к ней.
Знаю. Я
Итальянка запрокидывает голову, чтобы сдержать слезы, но все же одна скатывается по щеке. Я не думала, что такое произойдет. Они все твари.
Это девушка умудряется говорить о том, что ее побили и, возможно, изнасиловали с улыбкой на лице.
Все хорошо, Адам. Спасибо тебе.
За что?
Ты единственный нормальный мужчина из всех, кого я знаю.
У меня куча проблем, ты это тоже знаешь, ухмыляюсь я.
Но ты никогда не поднимешь руку на женщину. В этом я уверена.
Неожиданно мои руку тянутся к ней в объятия, и Фиби сначала удивляется, но вскоре отвечает тем же. Может, я и мало знаю о ней, но для меня она стала младшей сестрой, которую хочется защитить от всех бед.
Вскоре «сестренка» уходит к себе. Я решаю тихо зайти к Мишель. Она спит на диване, укрывшись синим пледом. Целую ее в щеку и тут же слышу:
Нет. Прошу. Это из-за меня.
Она дергается и все повторяет эти слова.
Мишель, я здесь.
Несильно трясу ее за плечи и зову ее. Мишель наконец открывает глаза, хватая ртом воздух.
Адам, ты здесь.
Поднимаю ее на руки и несу к себе в квартиру. Одна она тут не останется.
Кладу ее на диван, глажу по щеке, не отпуская руку, пока не заснет.
Позже заглядываю к сыну, который видит уже десятый сон и краем губ улыбаюсь. Стоя в дверном проеме, я гляжу на сына и на Мишель, спящую на диване, и осознаю для себя, что эти люди самые дорогие в моей жизни, и ради них я готов на все. Этот вечер мне это показал.
МИШЕЛЬ
Ощущаю во рту сухость и вкус вчерашней рвоты. Полностью открыв глаза, и спустя некоторое время до меня доходит, что я в квартире Адама. Осматриваюсь и замечаю маленькую записку на столе: «Отвез сына в школу. Постараюсь освободиться с работы раньше и прийти»
Бросаю записку на место и, выпив два стакана воды, иду к себе, закрыв на ключ дверь и положив его под ковер.
Адам никому не доверяет, раз везет в школу ребенка сам, а не позволяет сыну садиться в школьный автобус. Думаю, правильно и делает. Доверять никому нельзя.
В моем мозгу с бешеной скоростью всплывают флэшбеки прошлой ночи, когда я вхожу в свою конуру. Адам убил человека ради меня. Если бы его не было, смогла бы я долго сражаться или бы стала одной из жертв домогательств?
Бегом иду принимать ванну, чтобы смыть ужас адской ночи.
***
Весь день я сидела дома, даже позвонила в академию, сказав, что не приду на работу. Но дома оставаться не планирую. Сегодня у нас должно состояться свидание с Адамом. Я уже собираюсь и выхожу из квартиры, как прямо на лестничной площадке сталкиваюсь с ним. Чарльз стоит рядом, играя во что-то в телефоне.
Ты уже пришел? Все ведь в силе, да?
Мы только пришли, и я сразу хотел тебя увидеть. Мишель, мы можем перенести вечер. Я знаю, тебе сейчас тяжело.
Нет, нет, нет! протестую я. Я не хочу оставаться дома. Там все давит. Пойдем, куда планировали, пожалуйста, умоляю, и Адам нежно берет мою руку и целует.
Он просит Чарльза сесть в машину, а сам тем временем разглядывает меня. Погода чуть холодная, и я решила надеть джинсы клеш и мой любимый черный топ с открытыми плечиками.
В глазах Адама видно сомнение.
Адам, все в порядке. Пусть этот вечер будет хорошим.
Спустя минуту он кивает, мы садимся в машину и едем в кафе. Всю поездку Адам не отпускает мою руку, что успокаивает мое сердце. Я хочу расспросить, откуда у него пистолет, куда он дел труп. Но сейчас это неважно. Я планирую и хочу узнать Адама. Только его.
8 ГЛАВА
МИШЕЛЬ
Мы сидим на втором этаже торгового центра в Макдональде. Возле окна на белом столе лежит раскраска, и Чарльз усердно водит черным карандашом, разукрашивая Бэтмена.
Мы с Адамом сидим рядом, и я начинаю разговор, пока мы ждем заказ.
Итак, Адам
Изначально у меня был список всего, что я хотела узнать, а сейчас будто все забыла.
Кто твой любимый актер? неожиданно спрашиваю и сама удивляюсь вопросу.
Он ухмыляется и отвечает:
Это самое важное, что нужно знать обо мне?
Смеюсь и закрываю лицо рукой, но Адам решает ответить:
Бенедикт Камбербэтч.
Тут я убираю руку и изображаю будто меня тошнит два пальца в рот.
Прости, я только что оскорбила твой вкус, понимаю вдруг я, после сделанного.
Примечания
1
Камерное произведения итальянского виртуоза и композитора Джузеппе Тартини.
2
Твою мать! Нихрена себе!
3
Сукин сын!