Вот, товарищ капитан, Жукова привел!
Жукова? пытаясь вспомнить парня, наморщился Сазонов.
А я его почему-то запомнил! усмехнулся Самойленко. Думал, большое будущее у парня. А он даже не сидел Или все-таки сидел?
Не сидел я. И не собираюсь!
А рожа все равно уголовная, ухмыльнулся старшина.
Так, Самойленко, давай все по порядку! сказал начальник, движением руки осаживая подчиненного.
Так драка же! У «Морячка».
Я один, кивнул Игнат. А против меня блатные, двое, с ножами.
Ножей не видел!
Игнат выразительно фыркнул. Видел Самойленко, все видел и блатных, и «пики». Виновных почему-то помиловал, а непричастного задержал. За это ему полагается втык от начальства. Но Игнат никогда ни на кого не стучал. Да и зачем ему сдавать старшину? Ничего особенного не произошло. Потерпевших нет, заявления тоже, максимум проведут дознание и, скорее всего, подержат немного да отпустят. И все равно, есть паспорт или нет. Это же курортная зона, здесь паспорта с собой не носят.
А драка была? спросил Сазонов.
Была.
Потерпевшие?
Нет.
Документы? Капитан выразительно глянул на Игната.
Тоже нет.
А драка из-за чего?
Да из-за официантки. Журавлева там была.
Журавлева, снова задумался, вспоминая, Сазонов.
Вы же с ней соседи! напомнил Самойленко.
У вас отличная память, старшина, усмехнулся Игнат.
Знатная девка. Не совсем, правда, морально устойчивая! С блатными дружбу водит, да? Самойленко глянул на Игната так, как будто это он толкнул Лию в объятия Баштана.
Что было, то прошло! набычился Игнат.
А ты это чего? надвинулся на него Самойленко.
Но Игнат даже мысленно не сдал перед ним.
В камеру его давай! Пусть до утра посидит. Сазонов качал головой, с осуждением глядя на Игната.
Пусть посидит! кивнул старшина.
Игнат сдал под роспись деньги, часы, спички, даже шнурки с кроссовок. У него взяли отпечатки пальцев и отправили в камеру предварительного заключения. Вот тебе и погулял.
Глава 3
Вода теплая, тело горячее, а объятия жаркие. Проникновение глубокое. Одной рукой Игнат держался за камень, другой прижимал к себе Лию, вокруг море, плещутся волны А они ритмично двигаются в такт им В этот момент и лязгнул замок в решетчатой двери. Игнат открыл глаза и увидел капитана Сазонова.
Давай, Жуков, гуляй! Дома будешь спать!
Сазонов распахнул дверь, Игнат вышел из камеры. Капитан вернул ему деньги, часы, шнурки, повел к выходу.
А насчет Журавлевой не слушай, нормальная баба! сказал он, открывая дверь.
Лия так и сидела на скамейке в пустующей курилке. А часы показывали половину третьего. Не так уж и поздно, если разобраться. А Игнат даже успел поспать.
Ты что, жена декабриста? улыбнулся Жуков.
На улице тепло, но Лия куталась в кофту. Ну да, на свежем воздухе даже в августовскую ночь неуютно.
А тебя на каторгу отправляют? поежилась девушка.
Во глубине сибирских руд!.. Надеюсь, что нет.
Он поставил ногу на край скамейки, вставил шнурок в дырочку кроссовки.
Я же сказал домой идти.
Я была дома. За кофтой ходила.
Холодно?
Уже нет, снимая кофту, качнула Лия головой.
И купаться пойдем?
Куда купаться? удивилась девушка.
На камень. Я хотел. Сначала ресторан, потом ночью в море Я уже искупался.
Когда успел?
Да вот, заснул Игнат кивком указал на участок. Сплю, а ты во мне. Или я в тебе?..
И как?
Очень! Наяву хочу повторить.
Может, лучше ко мне? легонько толкнув Игната плечом, улыбнулась Лия.
Тогда уж ко мне!
Комната у Игната отдельная, но за стенкой тетя Витя со его дядей, а Лия спит шумно. Может, лучше в летнюю кухню? Там диванчик, на него и прилечь можно.
Пойдем!
Игнат зашнуровал кроссовки, они вышли на короткий, но широкий Курортный проспект, рассекающий поселок пополам до самого моря. А там улица Кочубея, по ней до самого моста мимо базы отдыха и студенческого оздоровительно-спортивного лагеря. Везде тишина, дискотеки закончились, но люди по улицам все еще бродят, кое-кто все еще в поисках приключений. Игнат вспомнил, как сам шатался по ночам вдруг девчонка случайная подвернется. Сейчас он мог нарваться на нож, тот же сушеный с лысым его могли подкараулить. Но улыбка все равно не сходила с губ. Ни себя он в обиду не даст, ни Лию.
Девушка не озиралась, по сторонам тревожные взгляды не бросала, словом, не волновалась. Возможно, поговорила с кем-то, возможно, с тем же Баштаном, уладила вопрос. Если да, то Игнат и знать ничего не хочет. А если нет, тем лучше. Сам справится.
Они прошли мост, Жуков остановился на перекрестке двух дорог, одна уходила к морю через русло реки, другая по улице Виноградной тянулась между домами.
Может, все-таки на камень?
На летней кухне им, конечно, будет хорошо, но в море лучше. Так хотелось повторить ощущения, испытанные во сне.
Давай завтра! кокетливо сказала Лия.
Игнат не стал настаивать успеют они еще на камне побывать. А сегодня и на летней кухне будет неплохо.
А идти всего ничего, дом совсем рядом, первый от моста. Калитка на засове, открыть не проблема. Игнат просунул руку в специальный вырез, прикрытый куском резины, тихонько вывел из пазов задвижку. Собаки во дворе нет, как и у всех на улице. Это курортная зона, здесь все ради отдыхающих. Свет в окнах дома не горит, это хорошо. И на движение у калитки никто не выходит. Это еще лучше.
Игнат не знал, насколько сильно Лия хотела оказаться в его сне. Но она хотела. И даже торопилась. Игнат держал курс на летнюю кухню, а она потянула его к двери, которая открывала вход к нему в комнату. Игнат поддался, свернул с пути за угол дома. Только тогда и остановился. И кивком указал на летнюю кухню, но Лия качнула головой. До кухни далеко, метров десять, а дверь совсем рядом.
Игнат кивнул, шагнул к двери, но его внимание привлек вход в подвал. Он не увидел навесного замка на двери. Странно. Дядя Валя всегда закрывал свой погребок. Что, если пьяница-зятек проник в его святая святых? Взломал дверь, вынес бочонок-другой вина. А если он еще там?
Погоди-ка!
Игнат подошел к двери с шиферным козырьком над ней. Замок лежал на поперечине этого козырька.
Ярко светила луна, и при ее свете Игнат увидел темные пятна у самой двери. И не только пятна, а еще и капли крупные, поменьше, совсем мелкие. Может, красное вино?.. Или кровь?
Он присел, присмотрелся, затем, достав спички, зажег одну. А ведь похоже на кровь. Самая большая лужица уже впиталась в бетон, осталась только тонкая подсохшая пленка. И впиталась кровь, и свернулась.
Что там такое? прижимаясь к Игнату, тихонько спросила Лия.
Такое!
Он открыл дверь в подвал, снова чиркнул спичкой, которая высветила выключатель с тонким, как птичий клюв, тумблером. Игнат включил свет и увидел дядю Валю, вернее, его труп. Он лежал на ступеньках бетонной лестницы. В области живота несколько ножевых ран, белая майка в крови. И под плечами лужа. Кровь уже свернулась, причем давно, не меньше часа назад. И тело, похоже, уже начало коченеть. Потрогать надо, измерить температуру. Но это все потом. Глаза у дяди Вали приоткрыты, видно, что его душа уже покинула бренное тело. Поздно уже прощупывать пульс.
Ой, мамочки! тихонько вскрикнула Лия.
Давай домой! В милицию звони!
Может, не надо?
Что не надо?
Ну, еще свалят на тебя!
Кто свалит? Час назад я в «обезьяннике» был! Давай!
Тетя Витя не выходила на шум, свет в доме не зажигался. Дурное предчувствие охватило Игната, стало тяжело дышать.
А почему час назад?
Может, и два!
Лия убежала, а Игнат поднялся на крыльцо. Как оказалось, тетя Витя все-таки отреагировала на шум во дворе. Но не сейчас, а какое-то время назад. Не включая свет, она вышла в коридор, открыла дверь, тут смерть ее и настигла. Ее тоже ударили в живот ножом несколько раз. Белая сорочка стала красной, и на полу кровь, много крови.
В дом Игнат заходить не стал, ясно же, что убийцы там нет, а следы можно затоптать или стереть трясущимися от волнения руками.
Его трясло от переживаний, остро захотелось курить, а сигареты он видел в беседке перед летней кухней. И действительно, там лежала пачка «Примы». Он хотел осторожно выдернуть сигарету, но рука дрогнула, содержимое пачки вывалилось на землю.
Игнат закурил, прижался спиной к опорному столбу. Спокойствие, только спокойствие Он глубоко затянулся, затем присел, собрал сигареты, сунул их в пачку. Зашел на кухню, осмотрелся, увидел на полке на стене коробку с красным крестом. Достал из нее градусник и отправился к погребу. Нельзя стоять сложа руки, нужно действовать. Да и смысла нет ждать появления милиции. Кто там подъедет? Капитан Сазонов, начальник поселкового отделения милиции? Следственно-оперативная группа из РОВД прибудет не раньше утра. А Сазонов со старшиной Самойленко действительно первым делом обвинят в преступлении Игната. Скажут, что убил уже после того, как освободился из камеры.
Курортникам дядя Валя угол не сдавал, во всяком случае, сейчас. Игнат ушел, во дворе никого дядя Валя мог позволить себе спуститься в подвал в трусах и в майке. Игнат присел возле лежащего на ступенях тела, ощупал руку, ногу. Мышцы уже твердеют, налицо признаки начальной стадии трупного окоченения, и тело уже начало остывать, хотя и не очень заметно.
На стене, у подножия лестницы, висел термометр, который показывал восемнадцать градусов не самая лучшая температура для хранения вина, но для исследования самое то. Ректальную температуру он замерять не стал, сунул градусник под мышку. За этим занятием его и застала Лия.
Ты что делаешь? Она удивленно смотрела на Жукова.
Температуру замеряю.
Зачем?
Ты лучше скажи, кто мог это сделать?
Игнат поднялся, осторожно вышел из подвала, достал из кармана пачку «Примы».
И мне! Лия потянулась за сигаретой.
Кто?
Я откуда знаю?
Там ведь и тетя Витя. Ее тоже убили.
О боже!
Ножом несколько раз в живот ударили
Вот уроды!
Талый?
Талый?! задумалась Лия.
Он мог?
Не знаю
А ты хорошо подумай.
Игнат сходил в свою комнату, вернулся, а Лия все думала, приставив палец к щеке.
Думай. Но не придумывай.
И все-таки: зачем градусник?
Игнат кивнул, снова спустился в подвал, вынул термометр. Тридцать четыре и три. И это при температуре в подвале восемнадцать градусов. Игнат посмотрел на часы. Четыре часа пятнадцать минут.
Убили в районе двух часов. Может, в половине второго.
Ты откуда знаешь?
В отделение меня доставили Приняли в одиннадцать сорок Игнат помнил время, когда снимал с руки часы.
И что?
Пока ничего. Пока только думаю.
Откуда Талый мог знать, где ты живешь? спросила Лия и сама же догадалась. Хотя
Что хотя?
Ну, я подходила к твоему дому.
Когда подходила?
Я за кофтой ходила.
Когда?
Где-то в час ночи. Точно не скажу Или нет, скажу Я за кофтой ходила, мама вышла, сказала, что уже начало первого, мол, поздно уже, не ходи.
Мама сказала?
Я думала и тебе что-нибудь принести, подошла к дому, а там тихо. Ну, думаю, зайду, разбужу тетю Вику И дяде твоему завтра на работу. Вот я заходить и не стала, а мама выглянула и упомянула, который час.
У ворот послышался шум, подъехала и остановилась машина, причем с включенным проблесковым маячком.
Луноход подъехал, тихо и совсем безрадостно объявила Лия.
Игнат не ошибся, и Сазонов подъехал, и Самойленко. Они шли от машины к дому, оглядываясь. Он вышел им навстречу.
О, Жуков! оживился старшина. Опять ты что-то натворил.
Двойное убийство, мрачно глянул на него Игнат. Тетю мою
Когда? Кто? уставился на него Сазонов.
В два часа ночи убили плюс-минус полчаса.
Ты видел?
Из участка?
Кто видел?
Никто Случайно обнаружил.
Игнат провел Сазонова к погребу, показал на открытую дверь.
Смотрю, замка на двери нет. Открыл дверь, а там
Труп там! останавливаясь под самым козырьком, сказал Самойленко.
Медведь! покачал головой Игнат.
Что?! вскинулся старшина.
То! Кровь у тебя под ногами! Смотреть надо!
Это ты мне говоришь?! вышел из себя Самойленко. Морда уголовная!
Уголовная! Игнат спокойно, но твердо смотрел ему в глаза. Но не морда Старший лейтенант Жуков, краевое управление уголовного розыска, оперативный уполномоченный.
Игнат протянул Сазонову свое служебное удостоверение.
Краевое управление?! Тот озадаченно смотрел на него.
Хабаровский край.
А-а, Хабаровский! повеселел капитан.
Кто тут у вас оперуполномоченный? Лия смотрела на Игната большими, как блюдца, глазами. И восторга в них совсем чуть-чуть, не больше капельки.
Так это, а чего не сказал? сделав глотательное движение, Самойленко тронул себя за кадык.
Так на самом же деле подрался, нельзя так.
Не жаловали в этих местах органы, да и сам он в далеком прошлом терпеть не мог ментов. Ни тетя Игната не поняла бы, ни Лия. Для них так лучше сидеть, чем служить в милиции. Но сейчас это уже не имело никакого значения. Тетя мертва, и убийца не должен уйти от возмездия.
Ну да, нельзя А я смотрю, ты его этого профессионально заломал мялся Самойленко, как будто не знал, как обращаться к Игнату, на «ты» или на «вы».
Все-таки краевое управление, оперуполномоченный. С бухты-барахты в управление не берут, это отличиться нужно, профессионализм свой показать. А у Игната с десяток раскрытых преступлений в условиях неочевидности, и это еще до работы в управлении. Школа милиции, правда, обычная, не высшая, но ведь он учится в юридическом на заочном. Потому и в отпуск домой только сейчас смог отправиться, а так только на сессию и отпускали.
Талого! подсказал Игнат.
Он тяжело и пристально смотрел на старшину. Знал Самойленко Талого, знал, с кем дело имеет. И Талого, и лысого, и самого Баштана он знал. И где Игнат живет тоже знал. Может, он и навел блатных на тетю Витю.
Ну да, Талого.
Талый куда-то делся. Меня в участок, а Талый тю-тю.
Да куда-то подевался.
Может, сюда?
Куда сюда?
Сюда! Игнат ткнул пальцем себе под ноги.
Зачем?
Ну, я же в камере, меня не достать, а отомстить хочется Между прочим, у тетушки деньги водятся.
Деньги?
И где тетушка? спросил Сазонов.
На веранде Там лежит, вздохнул Игнат. Так просто не обойти. Да и следы там, как бы не затоптать.
Это правильно, следы нужно сохранить.
Но глянуть все равно надо. Вдруг преступник под кроватью прячется!
Чтобы зайти в дом, совсем не обязательно было переступать через труп тетушки. Можно было войти и другим путем. Игнат отодвинул шкаф в своей комнате. Дверь за шкафом обычная, замок простой, а ключа нет.
У вас там шомпол в кобуре, сказал Жуков, обращаясь к Сазонову.
Этим шомполом он замок и взломал без особых трудностей. Капитан с подозрением глянул на него.
В доме все вверх дном, шкафы сдвинуты, вещи разбросаны. Преступник обыскивал дом грубо, как граблями греб мощно, напористо. И бездумно. Но, возможно, с умыслом.
Тетя Вика здесь жила, а свои дома сдавала, сказал Игнат, пытаясь держать себя в руках.
Дома?
Два дома.
Деньги водились, кивнул Сазонов. Он даже не стал спрашивать, кому тетя Витя сдавала дом. Я думаю, деньги пропали.
Не знаю, пожал плечами Игнат. Профессионалы так не работают. Вор-профессионал чувствует, где лежат деньги, знает места, где деньги прячут. Он нюхом чует, а не граблями грабит
Значит, не профессиональный вор.
Значит, мог и не найти.
Но искал!
Но искал.
Значит, знал, что деньги водятся.
Но где лежат, не знал.
А кто-то мог и знать. Сазонов повернул голову к Игнату, но глянуть на него не решился.
Он снова попросил у Жукова удостоверение. На этот раз рассматривал его долго, как будто под лупой. Не верил он Игнату, думал, «ксива» липовая.
Я в этом доме никогда не был. Девять лет меня не было. А приехал только сегодня утром.
Сазонов вернул ему «корочку» и принялся разглядывать отпускной билет. Понять его можно. Игнат мог повздорить с дядей Валей, сгоряча убить и его, и тетушку. Убить и ограбить. Или сделать вид, что убийство произошло с целью ограбления. А может, он действительно решил поживиться за счет родной тетки, уж кто-кто, а Игнат знал, как это бывает.