Анастасия Юферева
Давай начнём с воскресенья?
Я сидела на скамейке и внимательно всматривалась в глубокое небо. Длинноногий чёрный фонарь, стоявший в двух шагах от меня, почему-то освещал землю только вокруг себя. Но это даже к лучшему он не мешал мне любоваться звёздным небом: где-то там бродила большая медведица и её медвежонок. Сегодня тридцать первое декабря. Вечер медленно подходит к концу, а Дед Мороза я так и не встретила.
Огромные белые хлопья снега сыпались и сыпались: на меня, скамейку, землю. Всё уже кругом так хорошо припорошило снегом. Я зажмурила глаза и высунула язык, чтобы поймать на язык снежинку. Как детстве. Ах, как бы мне хотелось вернуться в детство! Чтобы так же беззаботно сидеть на огромных деревянных качелях возле дома и ловить снежинки. Никаких проблем, никаких желаний. Точнее, не так! Желания были всегда, но они оказывались все простыми: кукла с длинными каштановыми волосами, или шкатулочка с замочком, или роликовые коньки. Всё так просто. Без каких-то фокусов.
Гхм-гхм услышала я рядом с собой. От неожиданности подпрыгнула на месте и резко открыла глаза. Тепло ли тебе девица? Тепло ли тебе красная?
Я повернула голову в сторону и посмотрела на своего загадочного собеседника. Рядом со мной сидел старичок в коричневом пальто с меховым воротником и огромной шапке-ушанке, уши которой торчали в разные стороны. На длинном крючковатом носу сидели огромные квадратные очки в зелёной оправе. Старичок хитро улыбался и смотрел на меня. А я всё сидела как дурочка с высунутым языком.
Ой, простите выдохнула я от неожиданности и тотчас поняла глупость всей ситуации. Наверное, это так глупо выглядело со стороны. Не буду мешать вам. Я сейчас же уйду.
Я уже встала с места, как в памяти проскочил знакомый образ. Точно! Это же тот самый старичок, которого я встретила год назад. Только тогда на нём был костюм Деда Мороза, а огромная белая борода скрывала половину лица. Очки и нос те же самые!
Простите я села обратно и подозрительно посмотрела на него. Так это вы! Вы тот самый прошлогодний Дед Мороз!
А кого ты ожидала еще увидеть здесь накануне Нового года? хихикнул старичок. При свете фонаря оправа его очков из зелёной внезапно стала красной. Хожу вот по улице, подслушиваю людей, а потом исполняю их желания. Всё как обычно. А ты как поживаешь? Довольная ли своим желанием?
Дедушка, миленький! я схватила его за руки, прятавшиеся в огромных меховых варежках. Верните всё обратно! Я так больше не могу! Пожалуйста! Что мне нужно сделать?
А разве от меня что-то зависит? он снова хитро улыбнулся, а в глазах появился озорной огонёк. Это же ты загадала желание, а я всего лишь его исполнил. Разве ты не знаешь, что нужно бояться своих желаний, потому что
они имеют свойство сбываться, вяло закончила я фразу и печально перевела взгляд со старичка на случайного прохожего с небольшой ёлкой. Счастливый дядька радостно бежал по тротуару. Наверное, радовался, что успел перед самым Новым годом где-то её найти. В этот вечер людей оказалось на улице не так много, точнее совсем немного. Но это и к лучшему мне не нужны сейчас посторонние глаза и уши. Но кто бы мог подумать, что выйдет именно так?
Помнишь, что ты загадала?
Да. Я хотела с каждого понедельника начинать новую жизнь. Ничего сверхъестественного сесть на диету, начать заниматься спортом, учить иностранный язык, знакомиться с новыми интересными людьми
Так и что тебе не понравилось? старичок осторожно вытащил свои руки из моих, стянул меховые варежки и спрятал их в карман. Желание было исполнено точь-в-точь. У меня всё записано
Старичок вытащил из кармана маленькую потёртую кожаную записную книжку зелёного цвета и принялся её листать.
Сейчас-сейчас найду Вот оно: «Я хочу каждый понедельник начинать новую жизнь»
Не надо, не надо, я всё прекрасно помню Я спрятала руки в карманы, а носом зарылась в пушистый шарф. Да, желание исполнилось. Но не совсем как я хотела: в воскресенье в полночь я перерождалась заново, почти как птица феникс, вот только утром в понедельник я уже толком не помнила, что было со мной на прошлой неделе! Выученный язык исчезал из моей памяти, забывалась прочитанная книга, я толстела. Но самым ужасным оказалась то, что имена и лица людей, с которыми я заводила знакомства, становились размытыми, как в тумане, а после стирались вовсе. И они переставали помнить меня.