Так а почему?
Я вырубилась. Но слушай, тут прикол покруче.
Ну?
Помнишь мою большую безответную любовь, Ваню? Который мой бос? Ну в смысле, не мой напрямую бос, а он брал меня на работу, и что я там по нему страдала несколько месяцев?
А, да, помню. Так что, он там?
Прикинь!
Серьезно? А с кем?
Ну, наверное сам, не знаю. Но я вообще не понимаю, как теперь себя при нем вести. А если у нас, ну, ты поняла? Будут какие-то секс-вечеринки, оргии там, я не знаю Я ж не смогу при нем раздеться И вообще. Я не смогу на него смотреть голого. Это будет просто жесть жестячная!
Да уж Так подожди, он же женат вроде был.
Я не знаю, судя по его фоткам в сети, он сам по себе. Ну и кольца нет.
Ого. Ну, Лия, это судьба. Хватай босса. Уехала финансовым аналитиком, приедешь владелицей компании, ха-ха-ха
Мы посмеялись, а потом у меня деньги на счету закончились.
Да уж. Тур для меня хоть и бесплатный (пока), но роуминг никто оплачивать не будет.
Вся взбудораженная, я принялась вытирать волосы, стоя наклонившись вниз головой. Халат из-за моих яростных движений с меня сполз сверху, оголив грудь. И тут, по закону подлости, я услышала, как открылась дверь. Решила прикольнуться с оттенком пикаперства.
Взмахнула волосами и резко поднялась, волосы откинулись назад красивой волной, а груди окончательно выскочили из халатика и вздрогнули округлившимися сосками.
Ну, что там у нас на завтрак, проворковала я.
Все произошедшее пронеслось за полсекунды, и лишь в следующие полсекунды я поняла, что в дверь вошел не Макс. А гребаный Иван Ушаков.
Глава 13
Анимешные голубые глаза уставились на мои обнаженные груди, торчащие между полами халата. В панике втянув воздух, я запахнула халат и закрыла грудь еще и сверху руками. Так и стояла, продолжая хватать ртом воздух, не в силах что-либо сказать.
Иван тоже обомлел. На нем была тренировочная футболка Нью Бэлэнс и спортивки. Он был взъерошенный и мокрый похоже, возвращался из тренажерного зала.
Эп-п-п он шумно выдохнул воздух, явно приходя в себя. Эм-м-м Прости, я Ошибся дверью. Просто моя каюта рядом
Он резко захлопнул у меня перед носом дверь. Я услышала нервные быстрые шаги по коридору. И рядом хлопнула еще одна дверь.
Да что это блин за нафиг такой, а?! крикнула я. Блять, на целый огромный лайнер с кучей кают его поселили рядом. Ну вы серьезно?
Дверь каюты снова открылась, и я уже готовилась скандалить по-черному. Но уткнулась взглядом в красивый поднос со всякой снедью. А потом и в слегка удивленное лицо Макса. Он, кстати, был в светлой футболке и удлиненных шортах. Выглядел отлично, свежо и мило. Волосы на голове были влажными и благоухали шампунем.
А что тут за крики были? Что-то случилось? спросил он, оглядываясь в коридор.
Угу. Один гость перепутал двери. А у меня как раз сполз дурацкий халат, пока я волосы сушила.
В смысле, сполз? Макс прошел к столу, поставил поднос и стал открывать блюда, складывая железные колпаки на пол.
В смысле, обе мои груди сказали ему: привет, как дела? При этом не прячась под халат. Так понятнее?
Макс просто взял и заржал. Хватаясь за живот.
Ненавижу халаты! пискнула я и помчалась в душевую переодеваться, слушая гогот моего плюсодина. И надеясь, что и босс за стенкой слышит, что у меня тут мужчина.
Глава 14
Как вообще жить после того, как твои сиськи увидел твой босс? Ну то есть реально. Прихожу я на работу и встречаю его в коридоре. Или например, мне надо будет у него заявление на отпуск подписать. Как я после всего этого пойду к нему в кабинет? То есть, я не смогу стать невидимкой. Мне придется пусть и изредка пересекаться с ним. И каждый раз, каждый раз это будет всплывать и в моей, и в его памяти.
Ну вот как такое могло произойти?
Я сидела на уютном красном кресле, обитом плюшем, созерцала море за окном и поглощала лучшую в моей жизни яичницу с беконом, запивая апельсиновым фрешем и с удовольствием глядя на чашечку с капучино, где был очень толстый слой пены. А ведь мною проверено опытным путем, что только благодаря толстой пенке капучино остается под ней горячим долгое время, то есть хотя бы пока я успею съесть завтрак.
Ты сделал все, как я хотела. проворковала я, глянув на Макса, который, вместо того, чтобы умоститься на втором кресле, уселся на полу и лопал огромный многослойный сендвич, запивая колой.
Угу, я просто понял, что если не сделаю так, как ты хочешь, то ты просто дашь мне пинка под зад.
Ну и что, пошел бы к другой. Это же работа, усмехнулась я.
Он тоже мило усмехнулся и откусил огромный кусок сендвича, ветчина повисла у него изо рта, и он в эту секунду был похож на довольного кота, съедающего свою добычу.
Ты любишь манипулировать, это я тоже уже понял. И прогонять любишь. В надежде, что тот, кого ты гонишь, умудрится остаться, не прогнувшись, но и сделав какой-нибудь яркий ответный шаг.
Я прожевала отличнейший, тоненький, хрустящий бекон и потом только ответила.
Итак, Макс, ты с чего это, объясни мне, такой умный? Сексуальным котикам такое противопоказано.
Он тоже прожевал, глядя на меня снизу вверх. Заинтересованно глядя. И, вроде бы, это не было наигранно.
Объясню, только перестань играть со мной в мамочку. И говорить свысока. он уже не скрывал ни чертиков в глазах, ни той самой тяжести во взгляде. Ну, ясно. Выспался, подкрепился, и природа берет свое. Готов в бой. Я буду трахать тебя, и ролевые игры в учительницу и ученика это не совсем то, что мне подходит.
Я чуть не поперхнулась. Честно говоря, я уже как-то выстроила у себя в голове формат нашего с Максом общения. Насколько я поняла по его словам и действиям, у них тут такая система что если парень-эскорт находит себе постоянную даму, он как бы к ней приписан и считается, что уже выполняет свою работу. То есть, ему не надо никого больше обхаживать, ни под кого подстраиваться. Он просто здорово проводит время. Ну, если дама его устраивает. А я, насколько это чувствовала, Макса устраивала. Нам было легко рядом. И в принципе притяжение некое было, чтобы и со стороны казалось, что мы не только в догонялки на кровати играем. В общем, я решила, что Макс именно потому пытается мне угодить. Чтобы остаться при мне и не париться. Но я никак не показывала, что жду от него приставаний и соблазнения. Наоборот, вела себя максимально по-дружески, чтобы нам было комфортно и все.
А тут «Я буду тебя трахать».
Макс, слушай
Нет, это ты меня слушай, вдруг вскочил он, откинув остатки сендвича.
Я аж свой фреш отставила в сторону. И даже немного встрепенулась, от него валила просто бешеная энергия.
Хватит, заявил он, стоя надо мной, такой здоровый, пышущий силой молодой бычок. Не отстраняйся. Выключи свои игры в своей голове. Просто дай себе покайфовать. Хватит все контролить. Хватит делать вид, что тебе пофиг. Ты же это делаешь как раз потому, что боишься, что будешь льнуть ко мне и увидишь, что мне пофиг. И ты заранее лишаешь себя даже шанса.
Я молча смотрела на него.
Хватит быть мега остроумной, много шутить и отфутболивать меня, чтобы выглядеть самодостаточной. Ты потому сюда и приехала. Потому что эти твои игры в крутую бабу сделали тебя одинокой. Но даже здесь ты их продолжаешь. Не надо.
Сказать, что я офигела в конец ничего не сказать. Сказать, что такого я точно не ожидала аналогично.
Меня пробрало. Насквозь. Потому что, сука, он был просто на двести процентов прав. И это было больно.
Слушай, Макс, начала я. Потом как-то растерялась. Я действительно говорила с ним, как с младшим, как с тем, кому не дотянуться до моего интеллекта и не понять меня, такую всю сложную и далекую. Вот же я дрянь.
Я отвела глаза в сторону. Поджала губы.
Окей. Хорошо. Признаю. Ты все просек. Все так и есть, я все же подняла на него глаза. Он смотрел прямо, внимательно. Серьезно. Мне это понравилось. И помогло говорить дальше. Мне просто не раз делали очень сильно больно. Знаю, звучит банально, все влюблялись и страдали. Но Я забывала каждого из них по три года. Ты можешь себе представить этот срок? Три года. То есть это год ужасной агонии. Потом год самокопаний. А потом еще год попыток не вспоминать. Не возвращать к жизни воспоминания о нем. Не позволять себе о нем думать. Чтобы образ, который уже выцвел, не обретал наново краски. А это даже через такой срок иногда случалось. Короче, я пережила две таких истории. И Я так их и не пережила. я вдруг разревелась. Мое лицо сморщилось от горя, я отвернулась. Стала плакать. И была так благодарна ему, что он не кинулся меня банально утешать. Он дал мне выреветься, просто сев рядом на пол, у моих ног. Когда я снова смогла говорить, то продолжила. Я не знаю, как это работает, но я знаю, что это уже не пройдет. В 17 лет я тоже страдала, но все проходило, как сон, все улетало, новая жизнь и новые увлечения влекли меня вперед, и все было хорошо. А вот после тридцати Когда находишь уже по куче параметров того самого и любишь всем сердцем. То потерять это все равно что лишиться всего. В эту взрослую любовь вкладываешь всю себя. И когда она уходит, она забирает все. Ничего больше не остается. Только какие-то тщетные попытки найти хотя бы отблеск того чувства. Хотя бы путем самообмана. Или алкоголя. Или дурацких затей вроде этого тура. Я приехала сюда спасаться на самом деле. Потому что уже не вывожу. Я одна, понимаешь. Совсем и навсегда. И я не могу уже пережить, когда испытываю к кому-то симпатию, а он в ответ просто разит пустотой. Поэтому я и не хочу иметь с тобой ничего, чего лишусь. Потому что ты мне нравишься. Как просто симпатичный парень. Еще и умный, оказывается. Потому я отстраняюсь. Я не хочу даже капли боли, а она всегда будет, если я буду с тем, кто мне нравится. Так что, я усмехнулась сквозь слезы, если уже секс, то с теми, о ком я ничего не знаю и к кому ничего, кроме быстрого желания, не испытываю. Надеюсь, все объяснила. Прости, если была по отношению к тебе надменной сучкой.
Я умолкла. Потом посмотрела на Макса. На его такое воинственное мальчишечье лицо.
Он снова поднялся.
Нет, произнес. Ты меня не поняла, он хмыкнул. Я завел этот разговор по чеснаку не для того, чтобы стать твоим священником и слушать исповеди. А чтобы сломать эту стену, которую ты все время строишь. Даже этой своей исповедью ты продолжаешь ее строить. Но ты, похоже, не поняла, с кем ты связалась.
Он вдруг стал надвигаться на меня. Я уже забыла про слезы. Они высохли мигом. Его взгляд этих карих глаз, таких жгучих, прямо обжигал меня.
Макс подошел ко мне так близко, что я, сидя на кресле, упиралась взглядом прямо в его бугорок под шортами. Он, не спрашивая, взял меня руками за шею, стал гладить ее, зарываться в волосы.
Эй, что ты делаешь, вяло пробормотала я, прикрывая глаза от удовольствия он так приятно ласкал мою шею, уши, волосы. Возбуждение мягкой волной прокатилось от моей шеи к груди и вниз, в мою киску, наполнило ее влагой и жаром. Он сделал шаг, и я поняла, что сейчас будет, но была уже больше не в силах протестовать.
Он задрал футболку, стянул вниз шорты и вывалил свой эрегированный член. Такой большой, ровный, просто идеальной формы и толщины. Правда, цвета он был не розового, поскольку у него была смуглая кожа, и член был бронзовым. Но очень аккуратным. Без единой волосинки.
Я замерла, разглядывая его. А Макс уже входил в раж. Он продолжал ласкать мою голову и шею руками, держа свой стоячий член перед моим лицом.
Давай, отсоси. Давай, я так хочу! шептал он с придыханием.
Это возбудило меня еще больше. Это его состояние одна чувственность и сексуальность. И никакого дурацкого самоконтроля.
Остановить это все уйти сейчас казалось просто немыслимым. И я со стоном взяла его в рот. И стала делать минет, забыв обо всем, и получая кайф от того, как этот горячий ствол заполняет мой рот и мое горло. И как его приятно ласкать языком, облизывать, посасывать и тереться о него губами, щеками, лбом. И получить в конце залп белой пены на свое лицо под громкие стоны красивого мускулистого парня.
Глава 15
Когда я умылась и почистила зубы, задержалась в душе, почему-то надеясь, что Макс уйдет. Потому что чувствовала себя какой-то Падшей. Грязной. Распутной. Ну и дальше по списку.
Потому что хотеть и мечтать об экспериментах это одно, а делать это с малознакомым, пусть и привлекательным человеком, это как Разменивать себя, что ли.
Теснясь в тесной душевой, я сокрушалась о своей чистой молодости. Когда каждый поцелуй имел значение. Когда хотелось лететь вперед за любимым на крыльях чистого ветра, а секс был лишь чем-то сопутствующим, но где-то там, в ночи, под одеялом. Чем-то священным и уединенным.
Я посмотрела на шторку душевой и поняла, что она меня жутко раздражает. И сам душ с расшатанным держателем тоже доставал.
Вот тебе и роскошный круиз. А душевую нормальную сделать не могут, высказала я, пытаясь не смотреть на свое отражение.
Эй, Лия! позвал Макс. Судя по звуку, он стоял прямо за дверью.
Я молчала.
Лия, я сейчас дверь выбью нах..й. Серьезно. Выйди, поговорим.
О чем тут говорить? не сдержалась я.
Выйди пожалуйста!
В его голосе я слышала нервы. И поняла, что веду себя по-идиотски. Он на работе и в ответе за меня сейчас. Наверное, боится, что я тут вены себе начну резать. Знаю я, как молодежь относится к нашему поколению тех, кому за 30. Они ж нас и так почти не жильцами считают. И еще спокойно относятся к тому, что мы можем быть «уже» с отклонениями в психике и кучей непроработанных травм «в нашем-то возрасте».
Блять, я даже повыделываться не могу, потому что ты печешься о своей жопе! с этим криком я выскочила из душевой, чуть не долбанув дверью Макса, который взволнованно уставился на меня и конечно сразу глянул на мои руки. Доволен? Я вышла, вышла. Жива. Все окей.
Них..я не окей, заявил он, подошел, развернул меня к себе. Снова стал ловить мой взгляд. Психолог хренов. Эй, ты можешь на меня посмотреть? его пацанячье лицо, еще несколько минут назад такое порочное и погруженное в сексуальный транс, пока он вставлял свой член мне глубоко в горло, теперь казалось не на шутку озабоченным и встревоженным.
Да не хочу я на тебя смотреть, ясно? крикнула я. Но он не давал уйти, отвернуться.
Лия, успокойся, слышишь. Это все нормально. Не психуй!
Говорил со мной, как с маленькой, и это до чертиков трогало, а еще доводило до слез, как я ни держалась.
Ну скажи мне, что, скажи! Говори все, что на душе, не молчи только!
Блядь да что говорить? Все, ты выиграл, я начала таки реветь, хоть и очень сдерживала всхлипы, поимел меня. Я официально стала дешевкой. Я же раньше только по любви Да разве ты поймешь, эскортник хренов!
Лия, послушай меня. Это тур, понимаешь? Это зона свободы. Это не имеет отношения к твоей обычной жизни. Никуда ты не упала и никем другим не стала.
Ага? Это ты себя так успокаиваешь, да? зло огрызнулась я, утирая слезы, но они лились дальше, а Макс все также держал меня за плечи, не давая уходить.
Лия. Хватит себя гнобить. Ты и так всю жизнь это делала. Хватит! он почти кричал на меня. Но заботливо так кричал. Блядь, да весь мир ебется, все друг друга имеют как хотят, это нормально, это секс. Не путай с занятиями любовью. Хватит себя обвинять. Ты сделала мне охуенно. И тебе было хорошо, я видел. Какого хрена ты бесишься?
Тебе не понять, ныла я.
Нет, малая, это ты не понимаешь. он встряхнул меня, заставил смотреть на него. Его глаза горели, он реально верил то, во что говорил, и вселял уверенность в меня. Ты горячая. Нежная Женственная. Охуенно сексуальная. Я хочу иметь тебя во все дыры. Хочу тебя. Не потому что работа. Я хочу тебя. У меня на тебя встает. И твое тело на меня реагирует, я это вижу. Это нормально. Еще раз говорю. Пора оставить свои стереотипы в прошлом. Ты ни в чем ни перед кем не виновата! Ты наконец-то решилась дать волю своей сексуальности. А твои рамки и комплексы вылезли наружу. Не дай им убить в тебе твой секс. Я же видел, какая ты в сексе. Блядь я кончил не из-за твоего языка, а из-за того, как ты выглядела, когда брала мой член в рот. Ты бы видела себя. Ты просто такая сексуальная, а-а-а! прорычал он. Говорил это все с таким чувством, что я поверила. Реально поверила ему.
Мне стало чуть легче. Но Макс не отступал.
Слушай, поверь мне. Я многих шалав видел и знаю. Так вот. Ты не шалава. У тебя нет этого в природе, в манерах, в твоих глазах этого нет. Ты тут, чтобы самовыразиться через секс. Считай это тренингом. Считай экскурсией в мир грез, как угодно. Ты здесь, чтобы все попробовать. И здесь никто тебя не осудит. Ни за что. Здесь все такие же.
Я, наконец-то, улыбнулась. Слезы высохли, только еще висели на ресницах. И я надеялась (наивно), что выгляжу с этой росой красиво. До меня реально дошли его слова. Потому что он говорил искренне. Ну, или очень хорошо играл свою роль.
Окей, Макс, я тебя услышала, шмыгнула носом я.
Вдруг в дверь каюты постучали. Я взглянула на Макса, он пожал плечами. Отпустил мои руки, наконец. Но мимолетом завел мне руку между ног и на миг сжал мою вульву своей ладонью. Тут же руку убрал, а я с покрасневшими щеками пошла и открыла дверь.
Глава 16
Я ожидала увидеть кого угодно. Только не его.
За узкой дверью каюты в утреннем коридоре высился мой, как недавно выяснилось, сосед. Иван Ушаков. Даже придя в замешательство от его появления, я отметила, что он явно уже принял душ и выглядит ослепительно в белой дорогой футболке и голубых джинсах. Я утонула в его анимешных бирюзовых глазах, глядящих слегка напряженно.
Глупо это, я понимаю, но я при нем постоянно замираю, как кролик перед удавом. Или по-идиотски ржу, как тогда на собеседовании.
Так и на этот раз. Я смотрела молча, не в силах даже что-нибудь сказать.
Все нормально? наконец изрек он многозначительно. Я слышал крики. тут он посмотрел мне за спину, где, без сомнения, увидел Макса. При этом взгляд моего босса потяжелел. Он снова перевел его на меня.