Вы просили подойти после выступления, робко сказал мужчина.
Да, конечно! ответил Эмиль и показал на пустые кресла. Давайте присядем.
Все трое сели. Эмиль задумчиво потер бровь.
Давайте начнем с того, что помощь вы просили не для товарища, а для себя.
Да, конечно, смутился мужчина. Просто стыдно как-то в алкоголизме признаваться. Извините.
Это я его просила так сказать, добавила женщина.
И это очень хорошо, что стыдно! одобрительно кивнул Эмиль. Запойным уже ничего не стыдно. Но дело не в этом. Дело в причине
Эмиль тяжело вздохнул и продолжил тихим голосом:
Мне очень жаль, что так получилось с вашим младшим сыном.
У женщины навернулись слезы, она полезла в сумку за платком. Мужчина, глядя в пол, кивнул:
Да, мы уже поняли, что вы обо всем догадались. Точнее, знаете. Или как там у вас это называется
Гипноз вам не нужен. Вы пьете потому, что вас мучает чувство вины. Но это был несчастный случай, там никто не виноват! Не грызите себя, вашей вины нет.
Если бы я не сделал эти дурацкие качели, то ничего бы не было! мужчина со злостью ударил себя по колену.
Скажите, он очнется? с надеждой спросила женщина, вытирая слезы.
Больше всего Эмилю хотелось сказать, что да, их сын обязательно выйдет из комы и пойдет на поправку. И три года назад он действительно смог бы уверенно ответить утвердительно или, не дай Бог, отрицательно, но сейчас был просто бессилен. А зря обнадеживать не хотелось.
Я не знаю. Простите.
Эмиль с грустью смотрел на притихших несчастных родителей и ощущал свою бесполезность. А еще он чувствовал себя смертельно усталым.
***
Машина похитителя скоростной режим не нарушала, обгоны не совершала, на встречку не выезжала, пешеходов не сбивала. Все было чинно.
И долго мы будем за ним так плестись? поинтересовалась Капа. Прижимаем к обочине, освобождаем заложника! Или будем ждать, когда он нас вычислит?
Она стояла в салоне, одной рукой держась на спинку сиденья, другой сжимая дрын. Решительная, готовая ко всему.
Нельзя, ответил Макс, не отрывая взгляда от дороги. Неизвестно, что этот псих с ним сделать может. Проследим, куда он его везет, а там посмотрим. И не вычислит свет мешает. Мало ли какая машина за ним едет, их тут сотни.
Капа посмотрела назад да, действительно слепящий свет фар едущей следом машины не позволял толком разглядеть ни ее марку, ни цвет, ни сидящих в салоне.
Интересно, куда он его везет? задумчиво спросила Лера.
Да уж явно не на детский утренник, вздохнула Капа, села и положила палку в ноги.
Так вы говорите, что они шарлатаны, бабульки? продолжил водитель.
Какие мы тебе бабульки?! возмутилась Капа. По яйкам давно не получал?!
Капа, как грубо! фыркнула Лера и поправила. По тестикулам.
По тестикулам давно не получал?! повторила Капа.
Так я ж ласково! смутился Максим. Ладно, не бабульки женщины! Кстати, мы так и не познакомились. Макс.
Очень приятно. Валерия Ивановна и Капитолина Алексеевна! представила себя и подругу Лера.
Приятно познакомиться. А этот Витя мне понравился. Веселый. Зачем на такого с ножом нападать и похищать? Да еще пятнадцать лет спустя!
Кто его знает, что он тут натворил пятнадцать лет назад? Старые обиды, возможно, предположила Лера.
Возможно, подумав, согласился Макс. Он говорил, что был тут в 80-х.
Правый поворотник универсала заморгал машина съехала с главной дороги. Макс поехал следом.
Октябрьская, прочитала Капа название улицы.
Улица была мрачной: подтаявшие снежные дюны по обе стороны, темные подъезды пятиэтажек, желтые газовые трубы, изгибающиеся арками. И гаражи, бетонные и металлические, изрисованные малолетними вандалами.
Будущий цвет нации, Макс показал на кучку подростков на детской площадке. Молодежь громко смеялась, прихлебывала из пивных банок и курила.
Да уж, грустно поддержала Лера. Младшая внучка тоже нос проколола, волосы в черный цвет покрасила, а челку в розовый. Я, говорит, эмо!
У бабушки-стиляги внучка эмо? усмехнулась Капа. Неудивительно.
Все равно, мы как-то поживее были, вздохнула Лера. Мы жизнь любили. А эти эмо все депрессивные какие-то. Сядут в уголке и грустными эмоциями между собой обмениваются.
Универсал повернул влево, в переулок. Минивэн следом.
Переулок Сапожный, прочитала Капа на стене низенького кирпичного строения. Куда он его вообще везет?!
Универсал снова свернул. Макс вывернул руль, но тут же затормозил из-за угла двухэтажной сталинки, прямо на дорогу вышли люди. Да не просто вышли, а с песней. Женщины в цветастых юбках и звенящими монисто, мужчины в теплых кафтанах и с гитарами. Женщины пели под струнные переливы, кружа и вскидывая руки с перстнями и кольцами:
Ай дану дану данай!
Ай дану дану данай!
Капа засмеялась.
Здорово!
Весело! захлопала Лера. Все ж лучше, чем эмо!
Но Макс не разделял восторги пассажирок. Несколько раз отрывисто посигналил, затем поморгал фарами, но вольный цыганский народ продолжал петь.
Макс выругался, нажал на кнопку, опуская стекло.
Проехать дайте!
От толпы отделилась молодая цыганка с бубном и подошла к машине. Голосом певучим и вкрадчивым обратилась к водителю:
Ай, красивый, позолоти ручку, всю правду расскажу! Про удачу твою скорую, про любовь твою горячую! Что на душу положено, что судьбою дано
Не надо! перебил Макс. Проехать дайте!
Хорошую женщину встретишь, восемь деток тебе народит! Три мальчика и три девочки!
Вы же сказали, восемь! влезла Валерия. А три плюс три это шесть!
Цыганка мгновенно переключилась на нее. Тряхнула длинными серьгами, потрясла бубном и проворковала:
Ай, бриллиантовая моя, хорошо считаешь! Умная женщина мужчине головная боль! Ручку позолоти все расскажу тебе: что было, что будет
Капа на бесполезные разговоры время не тратила. Она сдвинула дверь в салоне сразу стало холодно и шумно.
Будулай! крикнула она бородатому мужчине в широкополой шляпе, стоявшему у обочины. Он курил трубку и не спеша пускал тонкие струйки в небо.
Цыган указательным пальцем приподнял край шляпы. Сверкнул перстень с крупным камнем.
Златан! важно сказал он.
Златан?! Очень хорошо! А я Капитолина!
Ту́тэ го́жо лаф!
Капа задумчиво посмотрела в черное небо, словно надеясь найти там толкование загадочной цыганской фразы.
Ты меня сейчас послал, что ли?!
Говорю, имя у тебя красивое!
Спасибо! расплылась в улыбке Капа. У тебя тоже!
Со ту камэ́с? спросил цыган.
Капа нетерпеливо постучала пальцами по двери.
Златан, ну не полиглот я! Давай по-русски, а?!
Я спросил, что ты хочешь, женщина?! цыган вынул из кармана добротного, отделанного овчиной, кафтана зажигалку и поднес к потухшей трубке. Пламя осветило немолодое, изрезанное глубокими морщинами лицо.
Ну что еще может хотеть женщина?! Проехать!
Цыган, пыхнув дымом, осмотрел машину. Одобрительно цокнул языком.
Спроси водителя, продает?! Хорошую цену дам!
Не, не продает! Я думала, вы больше по лошадям!
Цыган хмыкнул.
Какие лошади, женщина?! 21 век через неделю!
Да?! А жаль-жаль! Была в этом какая-то романтика и самобытность! Как пел знаменитый Яшка-цыган
Капа расправила руки и пропела на всю улицу:
Мне бы дьявола-коня,
Да плеточку заветную!
И тогда искать меня
В поле не советую!
Цыган вынул трубку изо рта и расхохотался в густой бороде сверкнули золотые зубы. Одобрительно кивнул и зычно крикнул в сторону танцующих:
Ромалэ! Явэ́н кхарэ́!
Пестрая толпа послушно сместилась к обочине и, приплясывая, пошла в сторону частного сектора.
Спасибо, Златан! Капа потрясла над головой сложенными в замок руками.
Цыган на прощание коснулся края шляпы.
Машина рванула вперед, да так резко, что Капа чуть не вывалилась.
Эй, осторожнее! Не дрова везешь!
Она захлопнула дверь и уселась на свое место.
Дипломатия! сказала она, жутко довольная собой.
Тебе надо в МИДе работать! захлопала Лера.
Дипломатия это хорошо, но где его искать теперь?! с досадой процедил Максим. Упустили!
Перед ними была дорога, расходящаяся на две ветки. Навстречу брела одинокая сгорбленная фигурка. Максим притормозил и опустил стекло.
Отец, здравствуй! Не видел тут белый гроб? Рогатый такой!
Старик стянул рукавицу и торопливо перекрестился.
Господи! Белые гробы да с рогами! Это ж где видано такое?!
Машина такая! Универсал! нетерпеливо пояснил Максим. С дверью сзади и зеркалами на крыльях!
А-а-а, ощерился единственным зубом дед. Дык сразу бы так и гутарил! Машина, значит?!
Ну да!
Белая?
Белая-белая, отец! Максим уже терял терпение.
С зеркалами?
Да! Куда поехала?!
Дык откуда ж мне знать-то?! искренне удивился старик.
Так ты видел или нет?! побагровел Максим.
Не, не видал! отмахнулся дед и почапал дальше.
Спасибо тебе, старче! Ты мне очень помог! заорал Максим.
Будь здоров-жив! старик, даже не обернувшись, помахал рукавицей.
***
А сам он где? Эмиль в недоумении смотрел на черный парик Виктора.
Не знаю! развел руками гардеробщик. Парик мне посетители отдали. У дверей, говорят, валялся.
Я видел, как он вышел из зала! Вы его не видели, что ли?!
А я не обязан следить за всеми, кто выходит! насупился гардеробщик. Мое дело по́льта принять и выдать номерок, а потом принять номерок и выдать по́льта! Всё! На том моя миссия закончена!
Эмиль, прикрыв веки, коснулся его сознания. Он не собирался ковыряться в его жизни, его интересовали события последнего часа. Открыл глаза.
Вы спали, что ли?!
Гардеробщик раздраженно фыркнул.
Нет, конечно! Я на посту не сплю!
Как это не спали?! А кого тогда во сне хоронили? Да еще с такими песнями веселыми?
Гардеробщик опешил, затем смущенно опустил глаза.
Тещу.
Понятно.
Только вы никому не говорите, ладно? тон гардеробщика сменился с высокомерного на заискивающий.
О том, что вы спали?
О моем сне. Вы не подумайте, я ей смерти не желаю, но что могу поделать, если сны такие счастливые снятся
Эмиль вытащил мобильник и набрал Виктора. Бесполезно тот не отвечал.
Он подошел к широкому, почти до пола, окну и одернул плотный тюль. Минивэна на стоянке не было, она вообще была пуста.
Эмиль посмотрел на парик в своей руке.
Вот не любил он эту поисковую магию! И не только потому, что однажды ему это вышло боком до сих пор отплевывается а в силу других причин: во-первых, образы-картинки появлялись в хаотичном порядке и не всегда хорошего качества. Вторая причина ему мешало то, что опытному экстрасенсу-поисковику, наоборот, только бы помогло. Запахи, потожировые следы, органический состав предмета всё это сильно сбивало с толку.
Эмиль зажал пальцами прядь мягких натуральных волос. Расслабился. Дождавшись пустоты в голове, закрыл глаза и провалился в мир стремительно меняющихся кадров: бело-голубая плитка ванной комнаты изящная женская рука с ножницами роскошные черные волосы, упавшие на газету
Эмиль смахнул ненужную картинку и снова попытался вызвать образ Виктора, но ничего внятного, проливающего свет на его таинственное исчезновение, он не увидел. Все-таки, поиск людей не самая сильная его сторона, и ведьма тут ни при чем так было всегда.
Послышались шаги, Эмиль открыл глаза. По широкой лестнице спускалась женщина лет шестидесяти директор дома культуры.
Да уж, заставили вы нас поволноваться! обратилась она к Эмилю. Я уже хотела звонить Соломону Петровичу!
Не позвонили, надеюсь?
Не успела вы вовремя реабилитировались. И вы меня, признаться, совершенно очаровали! Я в восторге! Скажите, эти две сумасшедшие женщины-разоблачительницы тоже ваши люди?
Что вы! Мы их даже не знаем! поспешно заверил Эмиль.
У него совершенно вылетело из головы ее имя, хотя утром организатор лично их представил друг другу. Так бывает: читаешь мысли людей, заглядываешь в тонкие миры, делаешь совершенно невероятные вещи, а элементарного запомнить не можешь.
Вы домой? Точнее, в отель? Выглядите усталым.
Да, вот только Виктора найду.
О, ваш Виктор просто дамский угодник! неодобрительно покачала головой директор. Ручки мне целовал, рассыпался в комплиментах, а потом пожелал мне мужа разрисовщика обоев. И это при том, что я уже замужем, и мой муж академик!
Да, он такой, виновато ответил Эмиль. Не обращайте внимания.
Я и не обращаю. Наверняка этот Виктор уже давно развлекается с какой-нибудь профурсеткой. А вы поезжайте в гостиницу и отдыхайте. До свидания.
До свидания.
Она запахнула норковую шубу и толкнула входную дверь. Из технического помещения под лестницей вышли две уборщицы с ведрами и швабрами и, переговариваясь, проследовали в пустой зал.
Эмиль задумался над словами директрисы. В общем-то, на Виктора это похоже Ради смазливой мордашки и короткой юбочки он готов забыть про всё и всех. Наверняка он уже в отеле в обществе очередной красотки. И машину забрал, что тоже было в его эгоистичном духе.
Эмиль решительным шагом вернулся в зал и поднялся на сцену. За кулисами накинул свою куртку и взял пальто ветреного импресарио. Оно было из верблюжьей шерсти, поэтому Эмиль отмел всякую надежду посредством пальто найти Виктора смотреть на какого-нибудь бедуина, стригущего верблюда, не хотелось совершенно!
Эмиль попрощался с играющими в карты охранниками и вышел в фойе. Выйдя на улицу, повесил пальто Виктора на левую руку, правой вытащил из кармана вязаную шапку. Натянув плотнее, зашагал в сторону возвышающегося вдалеке шпиля с золотым котом. На эту башню выходили окна его номера, поэтому он точно знал, куда идти ориентир есть.
Он шел по оживленным вечерним улицам, украшенным гирляндами и светящейся иллюминацией. Навстречу, рядом и обгоняя его, спешили люди: молодые и старые, улыбающиеся и хмурые, женщины и мужчины. Каждый шел по своим делам, и каждому казалось, что его дела самые важные.
Какие-то девчонки обсыпали его блестящими конфетти и пожелали добра в наступающем году. Пестрой стайкой унеслись прочь, оглашая улицу радостным щебетом.
Эмиль пожалел, что не взял такси ноги, словно закованные в свинцовые пластины, еле двигались. Через пятнадцать минут он, совершенно вымотанный, зашел в холл, взял ключ у администратора и поднялся на второй этаж. Постучал в дверь Виктора, но ему никто не открыл.
«Да и черт с тобой!», раздраженно подумал он и сунул ключ в свою дверь. Через минуту он уже спал, положив под голову теплое пальто из натуральной верблюжьей шерсти.
***
Виктор очнулся от сильных пощечин. Били немилосердно, наотмашь.
Оклемался?! лицо похитителя троилось.
Виктор снова закрыл глаза.
Э, ты давай в себя приходи! грубый окрик заставил его снова открыть глаза.
Похититель уже сидел на верстаке и поигрывал ножом.
Виктор огляделся. Где это он?! Гараж? Сарай? Мастерская?
На стенах, обшитых досками, висели инструменты, в углу на куске промасленного картона лежал разобранный карбюратор, цементный пол усеян кусками изоляции и шурупами. У верстака высились сложенные одна на другую летние покрышки.
Где я? Кто ты? просипел Виктор и попытался прикоснуться к саднящей ране на голове, но руки были крепко примотаны скотчем к спинке стула.
Какой ты любознательный! засмеялся похититель.
Что я тебе сделал?! Кто ты вообще такой?!
Похититель воткнул нож в верстак и полез в карман. Вынул бумажник, а из него фотографию.
Узнаешь?! цветная фотография приблизилась к лицу.
В полутьме гаража Виктор с трудом разглядел темноволосую женщину и девочку-подростка.
А это кто? Твоя жена и дочь?
Это моя сестра и твоя дочь!
Что за бред?! засмеялся Виктор. У меня нет детей! И жены не было никогда!
Насчет жены верю! Какая за тебя пойдет?! А вот насчет дочери В 85-ом году ты, гнида, приезжал сюда! Познакомился с девушкой по имени Вера Зотова, навешал ей длинной лапши о вечной любви, а потом обманул и сбежал! Память просыпается, ну?!