Уподобившиеся Зверю получат печать антихриста. А не уподобившиеся не получат и потому не смогут, как сказано, «покупать или продавать». Однако эти-то ведь, не смогут которые, станут подобны Ангелу. Они, то есть, реально возлюбят ближнего как самого себя. Так ну и: в обществе возлюбивших ближнего как самого себя отпадет необходимость покупать или продавать. Начисто отпадает.
Ты ведь самому себе ничего не продаешь и у самого себя ничего не покупаешь? Верно?
Однако из того понятно дальнейшее. Конечно, два такие диаметрально противоположных сообщества подобных Ангелу и подобных Зверю они ведь едва ли смогут ужиться на земле мирно. Они не смогут Однако это тема уже отдельная.
Пузыри вечности (об ангельском совершенстве)
УМИЛА:
Грань, отделяющая человека, даже праведного, от ангела какова она? Близки к ангелам маленькие дети и умудренные долгим опытом иноческой жизни монахи. ЕЩЕ не имеющие эго и не имеющие эго УЖЕ. Ангельское совершенство в чем оно?
ЕСИН:
Не каждому дано видеть ангелов. Но кому дано, тот заметил: ангелы СОВЕРШЕННЫ. Как кошка, я бы сказал. Хотя такое сравнение и хромает, и мало кому что скажет.
«Безупречно и дерзко изящен» вспоминается из песен «Аквариума». Наверное, так и выглядят!
Но ангел не понимает ДЕРЗКО.
Как и БЕЗУПРЕЧНО. Как и ИЗЯЩЕН. Ведь он же еще более дитя, чем дитя человеческое (не потому ли люди так часто сравнивают детей с ангелами?).
Итак, они совершенны. В этом не выражал сомнения никогда и никто. Ангел, можно сказать, отточеннее, чем любые другие творенья Бога.
Настолько, что иногда думается: творения ли они? А может ангелы «божества»? «нетварные энергии», о которых учил святой Григорий Палама?
Не странно ли, что никто не заинтересовался вопросом: ПОЧЕМУ они совершенны? Ни из ангелологов старой, ни новой школы.
Причины ж видятся две:
Первая и главная у ангелов отсутствует СВОЕВОЛИЕ. Они проникнуты волей Божьей. Всеполностью. От кончиков крыльев до пят. А воля Божья не бывает несовершенна. Как, соответственно, и действия тех, которые проникнуты ею.
Тогда как люди руководствуются в основном своей волей. Чем и грубы. И это ведь еще умные из нормальных. А глупые из нормальных водятся в основном лишь волей людей других.
Самоволие чужеволие то и другое нередко заставляет человека совершать нечто идиотское. Причем человек лишь задним числом понимает, сколь он нелепо выглядел в ситуации, в которую сам же влез. По собственной инициативе. Или по чужой скрытой. Причем человеку кажется, что, влезая в идиотские ситуации, он вот как раз весьма правильно и красиво действует)))
Ангел же не попадется так никогда! ибо не своим руководствуется он мнением. Не своим умишком живет. И тем более не чужим.
Для ангела ведь и свое мнение это как бы чужое (за исключением лишь ангела падшего, который потому-то и пал, что перестал это чувствовать). Ангел руководствуется исключительно Божьей волей и потому ангелов облажавшихся можно видеть лишь в человеческих фильмах об ангелах, которые время от времени выпускает Голливуд.
А реальный ангел может лишь иногда погрустить. И то лишь если он сомневается то есть как то роняет силу.
Об этом у Александра Блока:
Некоторые из таких уронивших делаются людьми. «Видишь ли этих ангелов, Магдалина? Много меж ними тех, коим нужно родиться на Земле» (Евангелие от Магдалины, апокриф). Да, человечествование незавидная участь. Подчас и вовсе кошмарная. Но и такая лучшее, чем отпаденье от Бога, которое насовсем.
Ведь человека-то возвратит к Богу хотя бы смерть. А отпавших? Людям и посмотреть неуютно в сторону таких духов. И смотрят разве что те, которые сами чудом избегли подобной участи, сумели удержаться от соблазна паденья в последний миг. Вочеловечились, чтобы им не одемониться. Байрон Мильтон Михаил Лермонтов:
Мы человечествуем затем, чтобы не одемонился больше ни один ангел. То есть мы совершаем стражу великую. Только лишь в этом смысле не в горьковском ЧЕЛОВЕК это звучит гордо! Любые горести готовы претерпеть на земле (которые причиняют отпавшие, нам завидуя), лишь бы стояла стража.
Вот это есть настоящий, глубинный, БОГОСТРЕМИТЕЛЬНЫЙ гуманизм, а не безосновательный и надменный гуманизм безбожного Запада.
Да ведь и не одни только горести дарует земля. Дмитрий Мережковский:
Да, когда-нибудь нас возвратит Ему милый ангел с неустанной косой и непрекращающейся улыбкой. И снова в нашем распоряжении окажутся тогда ослепительные чудеса вышних, не видимых отсюда этажей мироздания. Величественная, сверкающая, завораживающая россыпь!.. не ее ли символьным залогом даровано звездное небо над нами, которое благоговейно созерцал Кант?
Одно из этих чудес оно и есть во-вторых, обещанное вначале.
Вторая причина тому, что ангелы СОВЕРШЕННЫ.
Покуда мы были ангелы, пока не начали сомневаться мы никогда не страдали ведь от ЦЕЙТНОТА, помнишь? Испытывать цейтнот это участь исключительно человека. Но ангелы (как и звери, впрочем) возможности такой не имеют.
Человек и даже исполняющий волю Божью выглядит иногда нелепо, растерянно и суетливо как-то. Особенно по сравнению с грацией, какую проявляют в острых ситуациях кошки да ангелы.
Почему? на этот вопрос человек бы ответил, пожалуй: у меня не было времени подготовиться. Ситуация застала врасплох, вот и действовал я как-то коряво, а не так вовсе, аки работает, скажем, киногерой на камеру, в распоряжении коего бесконечное число дублей!
И тут ответ человеку: нет, брат! не времени у тебя не было времени-то мы тут имеем (точней, оно нас имеет) под завязку, почему и цейтнот. Вечности у тебя не было, вот в чем дело!
Вечность в распоряжении ангелов (точнее, они в Ее). Время это лишь человеческая тень, отбрасываемая ангельской вечностью. Так сказано у Вергилия в «Энеиде» (хоть и не такими словами).
Как только ангелу враг наносит удар или друг задает непростой вопрос ангел уходит в вечность. Или, лучше сказать, удаляется как бы в некоторый ПУЗЫРЬ ВЕЧНОСТИ. В некую потустороннюю сферу, где времени просто НЕТ. Нет реально, а вовсе не таким образом, как мы, люди, здесь говорим «нет времени».
Ангел удаляется в сей пузырь и там думает: как можно ответить правильней на удар или же на вопрос. Вертит со всех сторон отрабатывает, пока не достигнет полного совершенства. И он его достигает всенепременно. Внутри пузыря ведь не имеется ничего, что может отвлекать ангела. Туда не может проникнуть никакой шум, ничья воля и ни едина случайность. То есть никто, ничто и никаким образом не достает отженить ангела от задачи, решением которой он занимается. И он сливается с нею полностью и сия возможность разновидность блаженства. Как и совершеннейший инструмент!
И вот после этих раздумий, этой работы, этого совершенствования ангел возвратится из пузыря вечности куда? просто в следующее мгновенье той ситуации времени, откуда он в эту вечность и удалился. То есть: ангел возвращается (а то, что он удалялся, этого никому не видно) и дает ответ на сложнейший, глубочайший друга вопрос, или же наносит контрудар в ответ на коварнейший, мощнейший удар врага выверенный, выкованный внутри вечности. Вот и будет поражен его друг точностью ответа! недруг же станет поражен в прямом смысле неотвратимостью продуманного удара. Кто-нибудь во времени устоит? никак!
Поэтому-то и СОВЕРШЕННЫ ангелы. Они не только лишь не отравлены каким-либо своеволием или, паче того, чужеволием, и проникнуты исключительно волей Божьей. Они еще и способны так отточить и отполировать клинок этой воли в пузыре вечности, что, сверкая во времени, он представляется мечом огненным!
Ангелы способны уходить очень глубоко в отличие от людей. Вот, скажем, ангел задумал сотворить новый мир на это же вечность требуется неотвращаемого внимания! И у него она ЕСТЬ. Он уходит в этот пузырь вечности-мгновения и там, в пределах его, оказывается уже и не ангел даже, а Сам АЗ ЕСМЬ единственный воистину существующий и превечный! И будет у него там и первые семь дней творения, и все прочее
***
Нет ничего поучительнее, наверное, истории ангелов. Мнивший себя бОльшим Бога обрек тем себя даже и человеческому-то званию позавидовать. Хранящий же свою проникнутость боговолием такими же возможностями, как Бог, располагать может.
О любви и ЛЮБВИ
УМИЛА:
Вспомнилось стихотворение Михаила Кузьмина, начало двадцатого века:
Нелюбимы это с точки зрения ветхого мира сего, который знает страсти, но не Любовь
Чем отличаются любовь с маленькой буквы и Любовь? Конечно, я чувствую это интуитивно. Но как выразить это точнее?
Мы здесь отражения от единого Центра какого? Почему мне это постоянно приходит что Бог собирает нас в единое целое?
И перейти на новую ступень мы можем только вместе Подняться на ступень выше. В единстве. Общаясь в духе через глубину Сердца. Как ангелы, которыми мы когда-то были
Ведь ТАМ, в изначальном мире, все так и было Бог в центре каждого существа, и мы все в Его поле А потом центровка поплыла отклонилась от Бога на себя Я помню, как мы там сидели как бы у фонтана со светящимися струями, условно говоря. Еще ангелами. Но уже готовыми уйти Это был живой фонтан, и струи его живые. И они иссякали у нас на глазах. Поле единства с Богом как бы переворачивалось. И мы поняли, что наша та самая связь в глубине глубин которая была естественной и сама собой разумеющейся с Начала мы уже не чувствуем ее ясно, она уходит, что-то внешнее заслоняет ее Мы поняли, что будем искать друг друга вовне Будем пытаться прийти к тому самому единству, соединяя тела, через внешнее. Но все будет рассыпаться в прах, пока опять в Глубине глубин не загорится Единый огонь
И вот, видимо, этот очень долгий путь подходит к точке возврата в изначальное Единство
Чтобы уйти из ветхого мира всем вместе на следующий этаж бытия
ЕСИН:
Уйти возможно только через Любовь. Так именно говорил мой Учитель, Тихон. И присовокуплял: пойми только через Любовь, а не, например, любовь.
Сие подобно тому, как никто не приходит к Отцу иначе, чем только лишь через Сына. А не через сына (хотя, конечно, становясь отцом ты лучше понимаешь Отца).
Мой Учитель Тихон Арконов учил меня различать любовь и Любовь. Расписывая очень подробно, чем сходны, а в чём различны они. Тогда я не понимал причин такой скрупулезности, но вот уже сейчас, кажется, уясняю.
Сходство между любовью и Любовью, говорил Тихон, состоит в том, что не может ни одна из них быть НЕВЗАИМНОЮ (безответной, неразделенной). Сказку о неразделенной любви нашептывает народам дьявол. И сказка эта жестока, и кто поверит в нее обречен страдать. И сеять вокруг страдание.
Если человек любит, а взаимности нет, это лишь одно значить может, а именно: что не только тебя, но и ты на самом-то деле не любишь. А это у тебя страсть, или привязанность или зависимость, или, в лучшем случае, влюбленность (хотя и даже влюбленности бывают взаимны, как правило).
Невзаимное чувство может представлять собой что угодно, но точно уж не любовь! «Любовь, любить велящая любимым», написал Данте, а ведь он познал не только любовь, но и даже саму Любовь (почему и сумел создать грандиознейшее: Комедию!), а такому точно уж можно верить. А значит веры нельзя давать сатанинской жестокой сказке, что будто бы любовь может оказаться неразделенной.
А многие нынче верят жестокой сказке, бездарных сериалов-мелодрам насмотревшись. И служат богопротивной страсти, вместо того чтобы просить Бога об избавлении от нее, потому как, обмануты будучи сатанинским лукавством, воображают, будто бы самой любви служат.
Без взаимности любви нет. И вот, обращал внимание мое Тихон, если такое истинно для любви то для самой-то Любви справедливо кольми же паче!
Сходство между любовью и Любовью состоит еще в том, говорил Арконов, что не могут они оказываться, как это называют сейчас, МОНОГАМНЫМИ. Если кто говорит: вот, мол, я полюбил, а значит буду сохранять верность (о, если бы такой ведал, что представляет собою ВЕРНОСТЬ воистину! она есть как минимум понимание того, что человеку есть грех великий разъединить соединенное Богом, но это, именно, минимум), то есть не дам никому другому своей любви такой суть неосознанный лжец, потому что не любовь он, значит, испытывает, а только склонность к единоличному обладанию (моя вещь?!) или желание основать эгоизм вдвоем, или же просто есть он страдающий мономанией.
Конечно, в наше время лучше хотя бы так, чем никак. Однолюб он хотя бы не себялюб, и на том спасибо (хотя нередко бывает, что последнее маскируют под первое, и притом неосознанно). Моногамия может быть искренней мечтой о любви, которая прикидывается ею самой, но все же она еще не сама любовь, а всего лишь мечта о ней, и однолюбы напрасно зовут столь высоким именем свою сердечную ограниченность.
Это другое дело, что на Островах блаженных в Гиперборее каждый каждому был единственным. Поскольку на островах тех царила Культура Тайны. Несоприкосновенность И мы тоскуем по той несоприкосновенной единственности, утраченной Но, тоскуя, мы понимаем отчетливо: РЕВность и ВЕРность противоположны друг другу: если ты ревнуешь ты предал, ты не сохранил верность ИСТИННУЮ.
Ну так и вот, коль скоро даже любовь не истинна или по крайней мере несовершенна, если моногамной окажется, кольми же паче Любовь?
Это говорил Тихон о сходстве любви с Любовью. А далее рассказал и различия между ними.
Если двух людей связывает любовь, то все время рядом они ДУШЕВНО. А потому и телесно стремятся проводить вместе как можно большее время, а в остальное время ведут непрестанную задушевную переписку. Духовно же? не то, чтобы между соединяемыми любовью не было и такой близости, но им не до духовностей как-то. Телесное и душевное взаимодействия приглушают эту волну. Невольно. Непреднамеренно. Просто как джаз и тяжелый рок, например, делают механически неслышной сонату, которая исполняется инструментом, составленным хрустальными колокольчиками. (Поэтому нередко любовь между братом и сестрой оказывается более богата духовностью, чем просто меж мужчиной и женщиной: «тяжелый рок» вырублен. Впрочем, и один только «джаз» оставляет у «колокольчиков» мало шансов быть слышными.)
Но если двоих людей (?) сочетает сама Любовь, то эти двое всегда пребывают рядом уже ДУХОВНО. Таким не до телесности вовсе, а до душевности таким дело есть лишь постольку, поскольку та представляет собою а н г е л ь с к у ю душевность, какую тонко рисует стихотворение Кузьмина (спасибо, что познакомила меня с этим его шедевром). Очные встречи благословлённых самой Любовью быстро сходят на нет. А переписка их может и продолжаться, но постепенно делается всё менее оживлённой
Почему же в смысле КОММУНИКАЦИЙ резкое столь различие между любовью лишь и самой Любовью, когда во всем остальном они не отличны вовсе?
А это потому только, любил повторить Арконов, что если любовью Бог сочетает людей в миру, то ведь Любовью-то соединяет Он их (или уже нечто большее, чем людей?) в самом Боге.
А в Боге расстояния нет. А значит в Нем не нужны (да и невозможны) какие-либо коммуникации (опосредствования).
В отличие от просто любви сама Любовь исцеляет от мира и ею ты рождаешься в Боге. Только вот обыкновенно хромой (человечествующий) даже уже и практически исцелившись от хромоты все-то по привычке хватается за костыль (мира), чем и выпадает из исцеления (Бога). Поэтому научают книги новозаветные: чтобы родиться в Боге надо умереть миру (Иак 4:4).