«Хватило ли зелья на всех?» Моркант тяжело вздохнул и отпустил свою силу, пронизывая взглядом душу Катаира. Его страхи и сомнения отступили, сметённые волной незамутнённой силы, сочащейся из потустороннего мира. Могущество текло по жилам Морканта и возвышало его над этими жалкими ничтожествами, которые возомнили себе, что могут справиться с ним.
Одаренный пронесся мимо сожалений, стыда и ненависти к себе, оттолкнул беззаветную любовь к сестре и раскинул свою сеть, получив полный контроль над бывшим капитаном телохранителей. Опьянённый силой он не мог поверить своей удаче отсутствие зелья или внутреннее нежелание Катаира идти против своего короля, полузадушенная принуждением преданность дали Морканту шанс, от которого он не собирался отказываться.
Телохранитель короля обнажил клинок и одним ударом располосовал Каламиаса Дея. Тот успел только вскрикнуть, когда лезвие перебило ему позвоночник. Кровь пропитала темные одежды и бездыханное тело рухнуло на пол библиотеки.
Миг оцепенения, вызванный предательством Катаира, прошёл, и оставшиеся в живых убийцы начали движение. Но за этот короткий миг расклад сил кардинально изменился. Моркант больше не дрожал, а на его губах играла жестокая ухмылка.
Двое убийц, вращая клинками, наступали на Катаира, в то время как третий решил напасть на «беззащитного» короля. Заговорщик нанес колющий удар кинжалом, надеясь пронзить грудь Морканта, но тот неожиданно пришел в движение и уклонился от удара.
«Слишком медленно».
Нити, протянувшиеся от Одаренного к его покорному слуге, не только позволяли контролировать поведение несчастного Катаира, но и давали Морканту возможность позаимствовать у него часть воинского искусства.
Сияющие синим огнем глаза, не моргая, смотрели в лицо наемника, в то время как лезвие клинка описывало в воздухе сложные узоры. Убийца не решался напасть, пытаясь выгадать удачный момент, когда в защите Морканта появится брешь.
«Похвальная осмотрительность, но, к сожалению, бесполезная».
Кинжал вдруг разорвал узор, нарушив завораживающую геометрию движений, его лезвие рассекло убийце горло и тот упал, хрипя и обильно орошая кровью дорогой ковёр.
Катаир тоже не терял время зря. Сделав обманный финт клинком, он могучим ударом обезоружил одного из убийц и послал его в нокаут своим громадным кулаком. Хруст костей сменился глухим ударом, когда мужчина врезался в стену и повалился на пол, подобно мешку с репой.
Два клинка встретились, высекая искры, и последний оставшийся на ногах убийца сделал шаг назад. В горячке боя тряпки на его лице сползли, и перед Моркантом предстал Ремус Эоган, сын Алвиана Эогана, главы рода Эоган.
Глаза молодого мужчины выпучились, а по лицу стекали ручейки пота. В нём больше не было высокомерия, которым, Моркант готов был поспорить, сочились эти жалкие заговорщики, когда только вошли в библиотеку.
«Они посмели думать, будто король Сантии позволит зарезать себя в собственном дворце?!»
Это будет великая потеря для гордого рода Эоган, ядовито усмехнулся Моркант, видя, как Катаир теснит мужчину к стене.
Неудачливый убийца пропустил несколько ударов, а его движения становились все медленней и неуверенней. Он бросил отчаянный взгляд на Морканта, словно раздумывая, готов ли тот пощадить заговорщика. Но это стало его последней ошибкой. Катаир сделал пируэт, сталь свистнула, и меч Ремуса вместе с его рукой отлетел в сторону. Мужчина закричал, но телохранитель короля прервал его мучения, снеся голову наследника Эогана с плеч.
«С первой партией заговорщиков покончено».
Одаренный подошел к своему телохранителю и положил руку ему на плечо:
Прости, Катаир, но мне придется воспользоваться твоими услугами. Один я, очевидно, не справлюсь.
Воин не ответил своему повелителю, его разум находился под полным контролем и каждое движение совершалось по желанию Морканта. Одаренному раньше ни разу не приходилось использовать столько силы, и он ощущал, как огонь наполняет его лёгкие, струясь по венам. Это может быть опасно, но ещё опаснее будет получить кинжал под ребро, так что ему приходилось рисковать.
Поторопимся, я не смогу удерживать тебя слишком долго! король подошёл к столу и взял два фолианта, оба за авторством Одаренного, описывавшего влияние Тени на людей. Теперь за Алоркантом и в конюшню! Эти идиоты ведь не оставили там людей на всякий случай?
Моркант проверил воспоминания Катаира на предмет неприятных сюрпризов и выругался.
Вот ведь крысиные отродья!
Он ожидал, что заговорщиков окажется больше, чем пятеро, но увиденное потрясло его до глубины души. Убийцы предусмотрели возможность побега короля и оставили по пять человек у каждых ворот. Они поставили трёх агентов в конюшне, а также уже позаботились об Алорканте, младшем брате короля. Скрипя зубами от едва сдерживаемой ярости, Моркант увидел в обрывках воспоминаний телохранителя смерть юноши ему вероломно перерезали горло во сне. Предательство проникло глубоко, и Морканту нужно было бежать не просто из дворца, но из города, или даже из страны.
Если заговорщики посмели убить брата короля, значит остальным его сторонникам грозит такая же опасность, но раз никто не предупредил его о заговоре, то так ли много сторонников у него осталось на самом деле?
«Так или иначе, выбора у меня нет».
Сначала быстрым шагом, а потом и бегом преданный всеми король направился в конюшни.
***
Думаете, они убьют Морканта? три тени, едва слышно переговариваясь, сидели за перегородкой в конюшне на случай, если король предвидит покушение и попытается скрыться.
У него нет ни шанса.
А как же его колдовство? неуверенно спросила одна из теней.
Нам же дали зелье. Говорят, оно защищает от колдовства.
А что он вообще умеет? В чем состоит его сила?
Тихо, кто-то бежит.
Тени обнажили оружие и приготовились. Из-за двери действительно раздавался могучий топот.
Непохоже на короля.
Дверь широко раскрылась, едва не слетев с петель, и перед ошарашенными убийцами предстал Катаир с огромным двуручным мечом. Глаза воина были словно подернуты пеленой, но он мгновенно увидел убийц в темноте конюшни и, ни секунды не раздумывая, бросился на них.
На самом деле сразу за Катаиром в конюшно вбежал и Моркант, но на фоне воинственного гиганта, закутанный в черный плащ Одаренный выглядел словно бледная тень или призрак, гуляющий по ночному дворцу.
Самый крупный из убийц взмахнул мечом, надеясь предвосхитить атаку Катаира и закончить бой одним ударом но, выглядящий неповоротливым воин неуловимым движением уклонился от атаки и разрубил противника от плеча до пояса.
Туловище убийцы шлёпнулось на покрытый сеном пол конюшни с влажным хлюпаньем, а Катаир уже атаковал следующего врага.
Очнувшись от секундного оцепенения после жестокой гибели соратника, выжившие убийцы перешли в наступление.
Они были умелыми воинами, и в какой-то момент Моркант засомневался, что его марионетка справится со своей целью. Убийца, который атаковал Катаира слева, даже смог зацепить плечо телохранителя ловким ударом.
Но подгоняемого волей Одаренного воина было не остановить: ещё один взмах и второй убийца, не успевая уклониться, попытался отвести удар и поплатился жизнью. Сила удара воина была такова, что клинок просто-напросто вылетел из руки убийцы и мстительное лезвие меча Катаира раскроило ему грудную клетку, не оставив ни шанса на выживание.
Последний наемник почувствовал, как его окутывает страх перед могучим мечником и бросился в самоубийственную атаку, выкрикивая мольбы пополам с проклятиями, но неумолимый клинок снёс голову убийцы с плеч, и в конюшне воцарилась тишина, прерываемая лишь всхрапами разбуженных шумом схватки лошадей.
Моркант ощутил в сознании Катаира непонятную тяжесть, движения начали даваться воину с трудом, а тело наливалось невероятной болью. Ноги гиганта подкосились, и он упал, опираясь на меч. Руки воина дрожали, а по лицу бежал пот. Одаренный осмотрел рану на плече воина и принюхался.
Ублюдки отравили оружие, будь они все прокляты! Прости меня, Катаир. Ты был хорошим слугой и великим воином, так что я освобождаю тебя от службы и от мучений.
Моркант посмотрел в выпученные от страданий глаза великана и погрузил меч ему в грудь, пронзив сердце.
Катаир дернулся и затих.
Так закончилась жизнь величайшего воина Сантии, даже после предательства послужившего своему господину.
Голова Морканта гудела от применения сил, но он лишь шумно выдохнул через нос, собираясь с мыслями. Мужчина привык к року, нависшему над каждым Одаренным. Он старался не использовать силу лишний раз и не перенапрягаться, применяя её, но при этом не испытывал панического страха перед неизбежностью, а был лишь разумно осторожен.
«Всё пропало».
Алчные идиоты подписали себе смертный приговор, но эта мысль не могла разогнать тучи, сгустившиеся в сердце Морканта. Брат мёртв. Соратники либо мертвы, либо предали его. Королевство потеряно, и вероятнее всего, скоро Сантия будет разорвана на куски вероломными соседями. Теми самыми, что истово клялись в верности во времена расцвета Сантии, а когда Моркант попросил о помощи в разгар Бледной Погибели, лишь молчаливо отвернулись от него, оставив послов ни с чем.
Сгибаясь под тяжестью сожалений, Одаренный снарядил коня и вывел его из конюшни. Буревестник любимый конь короля недовольно фыркнул на поздний выход, но тем не менее послушно шёл за хозяином.
Не желая больше встречаться с заговорщиками, Моркант вышел через тайный ход, известный лишь ему, да ещё его брату. Через задний двор конюшни, между особым образом закреплёнными досками забора, они с Буревестником прошли по узкой тропке меж каменных стен и оказались на безымянной улочке, в стороне от королевского дворца.
Ночь была безлунной и редкие жители, осмелившиеся выйти из домов, рассказывали, что сама Смерть пронеслась тогда по улицам Антика и покинула город.
***
Бывший король Сантии въехал в город Кастул, принадлежащий Западной Империи. Это было не слишком похоже на его последний визит в Западную Империю, когда Морканта, тогда ещё принца Сантии, сопровождал эскорт из закованных в сияющие латы всадников и целая вереница знатных «друзей» из дворян, но времена изменились и бывший король больше не надеялся, что всё вернется на круги своя.
Двигаясь к границе, Одаренный на каждой остановке интересовался свежими новостями, но только через неделю после побега, в одной из захудалых таверн трактирщик по секрету, а точнее за горсть серебра, рассказал ему слух о том, что король бросил своих подданных и сбежал. Легкомысленный толстяк тогда едва не поплатился жизнью за свои слова, Моркант был совершенно не в духе и лишь в последний момент смог взять себя в руки и убрать кинжал от горла трактирщика.
Его брата убили, трон забрали, а репутацию пустили по ветру. Скоро каждый гражданин Сантии будет знать, что король Моркант Мудрый, на самом деле Моркант Трусливый. Прошло уже две недели со времени побега Морканта из собственного дворца, но в сердце мужчины всё ещё горел гнев на собственное бессилие.
«Самоуверенный глупец! Думал все также, как и я хотят победить болезнь и спасти народ Сантии, но их низменные желания ограничены властью и золотом. Пусть теперь сидят на горе порченного золота и повелевают страной трупов!»
Одаренный, поддавшись захлестнувшим его эмоциям? отвлекся и едва не сбил с ног двух сержантов имперской армии.
Ты что, ослеп, мужик?! мужчины сразу схватились за оружие и Моркант поднял руки, извиняясь.
Прошу прощения, я давно не спал и потерял бдительность.
Два потрёпанных жизнью офицера явно не были настроены на мирное разрешение ситуации. Тот, что покрупнее вдруг надулся, став ещё больше похожим на борова, потрёпанного гончими.
Сейчас ты ещё кое-что потеряешь, если не раскошелишься, покрасневшие от беспробудного пьянства глаза пробежались по одежде Морканта и по Буревестнику, словно оценивая, сколько можно запросить с неудачливого путника. Удовлетворившись видом, солдат довольно ухмыльнулся, демонстрируя прогал между зубов шириной в добрые два пальца. Гони деньги, если не хочешь отправиться в клетку за нападение на офицеров армии.
Несмотря на неприятную ситуацию, Моркант готов был рассмеяться, учитывая ироничность происходящего.
«Офицеры Бьюсь об заклад, в прошлом году они ещё разбойничали на дорогах, убивая мирных жителей. Вот только тогда они делали это? нарушая закон, а теперь делают тоже самое под его эгидой».
Он вгляделся в заплывшие, пропитые глаза мужчин.
«Сломить их волю точно не будет проблемой».
Одаренный мельком огляделся, убеждаясь, что народу вокруг немного и все спешат по своим делам, бросая нервные взгляды на недовольных офицеров, сосредоточился и проник в их разум. Прикосновение Тени заставило его сердце петь, но, прикоснувшись к сознанию вояк, у Морканта возникло стойкое чувство, что он опустился в чан с нечистотами.
На него обрушились воспоминания об убийствах безоружных крестьян, которые не смогли оплатить проход по дороге, изнасилования, истязания: бравые воины успели запачкаться почти во всех возможных преступлениях, и далеко не все преступления были совершены до поступления на службу.
В мирное время солдатская служба в Западной Империи не сулила больших карьерных перспектив, поэтому шли туда скорее от безысходности, и это оставило отпечаток на личном составе войск. Отпечаток, воняющий насилием, невежеством и тупой жестокостью.
Одаренного привлекло одно из недавних воспоминаний: всем офицерам приказали собирать свои отделения и готовиться к выступлению на запад. Империя готовилась поглотить ослабевшего соседа Сантию.
Это было неизбежно. Как смена зимы весной, дня ночью, и жизни смертью. Это было неизбежно, но Моркант всё равно оторопел, не желая верить ужасной новости.
Такова человеческая природа: с нетерпением представлять маловероятные события, если они желанны, и до последнего не верить в нежеланные трагедии, даже если они стоят у самого порога.
«Имперские ублюдки!»
Моркант подавил гнев нельзя терять контроль. Тень была рядом и нашёптывала манящие обещания о том, как легко будет сокрушить всех врагов, стоит лишь открыться силе, впустить её полностью сладкая ложь, преследующая каждого Одаренного на протяжении всей жизни. Нельзя поддаваться гневу. Только не сейчас, когда у него появилось так много долгов, которые нужно взыскать.
Моркант тяжело вздохнул, борясь с искушением заставить эти пародии на офицеров утопиться в ближайшей луже нечистот, но это вызвало бы слишком много шума, так что Одаренный просто слегка направил их в противоположную от себя сторону и внёс в воспоминания достаточно сумятицы, чтобы они не смогли вспомнить всадника, преградившего им дорогу.
Избавившись от назойливых солдат, Моркант погрузился в размышления.
Лживый сосед Сантии решил воспользоваться положением терпящей крах страны. Вдохновляемые своим воинственным богом Микелосом, имперцы собирали войска, желая отобрать себе плодородные земли и хвойные леса, богатые хорошей древесиной.
Понятия чести и благородства, такие красивые и удобные во времена, когда любой сосед может дать сдачи, быстро ушли на второй план, уступая место громогласным заявлениям о величии Империи и ненависти к сантийцам. Тем самым сантийцам, с которыми только недавно торговали и братались на границе. И тем самым сантийцам, которые сейчас изнывали под гнётом неизлечимой болезни.