Вы говорите, что уже провели тест, Трант? Ошеломленно возразил Уокер. Но прежде чем Трант успел ответить, Кроули грубо оттолкнул его в сторону и наклонился к сумке, которую принес Суини.
Конечно, он этого не сделал, Уокер! ответил он с отвращением. Он не осмеливается и блефует. Но я покажу ему, и на его собственной машине, если в этом вообще что-то есть!
Капитан наклонился и, вытащив из открытого саквояжа фотографию места, где было совершено убийство, развернул ее перед лицом Канлана. Мгновенно, когда и капитан, и инспектор повернулись к стрелке гальванометра Транта, маленький прибор показал реакцию. По шкале циферблата они ползли все выше и выше, поскольку пот, вызванный картиной с рук игрока, соприкоснулся с электродами в его ладонях, и ток потек по его телу.
Смотрите! Так что не все это было ложью! Кроули торжествующе указал на прибор. Он снова наклонился к сумке и поднес фотографию тела убитого адвоката к глазам подозреваемого. Невозмутимый Канлан все еще сохранял твердость мышц лица, и румянец не выдавал его, но снова, когда Кроули, Суини и Уокер взволнованно уставились на стрелку гальванометра, она подпрыгнула и зарегистрировала более сильный ток. Кроули с победоносным ворчанием поднял окровавленное пальто убитого адвоката и потер рукавом щеку Канлана. При этом, а также снова и снова при каждом предъявлении предметов, связанных с преступлением, безжалостный маленький гальванометр показывал все возрастающую реакцию. Трант пожал плечами.
Джейк, теперь у нас есть преимущество перед тобой! Кроули грубо взял игрока за подбородок своими крепкими кулаками и откинул его голову назад, пока его бегающие глаза не встретились с его собственными. Тебе лучше признаться. Ты убил его!
Я этого не делал! поперхнулся Канлан.
Ты лжец! Ты убил его. Я все равно это знал. Если бы ты был ниггером, тебя бы уже давно линчевали!
Впервые с тех пор, как Кроули взял испытание в свои руки, Трант, наблюдая за стрелкой гальванометра, вздрогнул от удивления. Внезапно он взглянул на оливковое лицо Канлана, обрамленное вьющимися черными волосами, и улыбнулся. Стрелка снова подскочила выше, завершив триумф Кроули. Они вышли из камеры и вернулись в маленький офис.
Итак, я доказал его на вашей собственной машине, открыто радовался Кроули, понятно вам, четырехкратный патентованный хиромант!
Вы доказали, капитан Кроули, тихо ответил Трант, то, что я уже знал, что на ваших предыдущих допросах с Канланом, и, вероятно, с остальными также, вы разрушили ценность тех вещей, которые у вас есть для любого надлежащего теста, снова и снова демонстрируя их с угрозами. Вот почему я должен был сделать тест, который я сделал. Я еще раз говорю вам, что Канлан не убийца Бронсона. И я рад, что могу сказать мисс Эллисон то же самое, как я ей обещал, в самый первый момент.
Он снял телефонную трубку и назвал номер Эллисонов. Но внезапно трубку вырвали у него из рук.
Еще рано, скомандовал инспектор Уокер. Вы ничего не скажете мисс Эллисон, пока мы не узнаем больше об этом деле.
Я пока не прошу вас освобождать Канлана, инспектор, тихо сказал Трант. Кроули оскорбительно рассмеялся. Даже так пока я не докажу вам, что я достойный человек на своем месте.
Он достал из кармана газету.
Я пока не могу с уверенностью назвать его имя, но, выбирая наиболее вероятных из них из того, что я прочитал, я советую вам повторно арестовать Кейлиса.
Кроули, бросившись в кресло, разразился громким смехом.
Он выбрал Кейлиса, Суини, ты слышал это? Кроули ахнул. Это относится к тому же разряду, что и остальные ваши заявления, молодой человек. Послушайте, мне жаль, что я не могу вам помочь, продолжал он насмешливо, но, видите ли, Кейлис был единственным из всех шестнадцати, кто не мог убить Бронсона, потому что он был со мной, разговаривал со мной, в участке с половины второго в то утро, за полчаса до убийства, до половины третьего, через полчаса после!
Трант взволнованно вскочил на ноги.
Он был здесь? эмоционально спросил он. Почему вы не сказали мне об этом раньше? Инспектор Уокер, минуту назад я сказал, что не уверен, кто из остальных пятнадцати убил Бронсона, но теперь я говорю арестуйте Кейлиса, убийца Кейлис!
Капитан Кроули и Суини снова уставились на него, как будто считая его сумасшедшим.
Я бы попытался объяснить, инспектор Уокер, сказал Трант, но поверьте мне, я не хочу никого обидеть, когда говорю, что, по моему мнению, сейчас это было бы абсолютно бесполезно. Но он заколебался, когда инспектор холодно отвернулся. Инспектор Уокер, сегодня утром вы сказали, что знали Канлана с самого его рождения. Сколько в нем негритянской крови?
Откуда вы это знаете? воскликнул Уокер, в изумлении уставившись на Транта. -Его всегда принимали за белого. Он на одну восьмую ниггер. Но об этом знают даже не три человека. Кто вам рассказал?
Гальванометр, тихо ответил Трант, точно так же, как он сказал мне, что он невиновен, а проверка Кроули бесполезна. А теперь, не могли бы вы немедленно снова арестовать Кейлиса и задержать его, пока я не смогу наложить на него гальванометр?
Я так и сделаю, молодой человек! пообещал Уокер, все еще глядя на него. Даже только из-за этой негритянской крови.
Но у Кроули был еще один шанс.
Скажите, вы, перебил он, примерно час назад вы блефовали, что человек, убивший Бронсона, почерпнул эту идею из газеты Ньюс, Суини следил за этими парнями за несколько недель до убийства. Суини знает, какие газеты они читают. Он повернулся к детективу. Суини, какую газету постоянно читал Канлан?
Ньюс.
А Кейлис что он никогда не читал?
Ньюс, ответил детектив.
Ну, что ты можешь на это сказать сейчас, сынок? Кроули качнулся назад.
Только спасибо, капитан Кроули, за эту дополнительную помощь. Инспектор Уокер, я готов выдвинуть обвинение против Кейлиса на основании того факта, что он был с Кроули в два часа. Одного этого достаточно, чтобы повесить его, и не как соучастника, а как исполнителя, который сам выстрелил. Но поскольку очевидно, что еще был соучастник, и то, что только что сказал Кроули, делает это более определенным, возможно, мне лучше убедиться в этом соучастнике, а также получить наилучший ответ на эту загадку, которая заключается в том, почему и как Бронсон покинул свой дом и пошел в том направлении в то самое время, прежде чем я сообщу мисс Эллисон новости, которых она ждет.
Он взял свою шляпу и оставил их смотреть ему вслед.
Час спустя Трант выпрыгнул из машины на северной стороне и поспешил по Супериор-стрит. В двух кварталах к востоку от автомобильной дороги он узнал по знакомым фотографиям в газетах украшенный фресками и некогда модный фасад пансиона Митчелла, где жил Бронсон. Он видел это в первый раз, но, едва взглянув на него с любопытством, он направился к месту, в квартале к востоку, где было найдено тело адвоката. Он внимательно отметил про себя характер зданий по обе стороны улицы.
Между двумя старыми особняками была бакалейная лавка, за следующим домом табачная лавка, затем еще один пансион и мастерская гальваники, перед которой было найдено тело. Маленький магазинчик, сильно пахнущий маслами и кислотами, используемыми в гальванопластике, был одноэтажным. Трант отметил удобный вестибюль на одном уровне с дорожкой и положение уличного фонаря, который будет освещать любого приближающегося, скрывая темной тенью того, кто ждет в вестибюле.
Физическое расположение было таким, каким он видел его десятки раз в газетах, но когда он огляделся, истинный ключ к тайне смерти Бронсона предстал перед ним, увеличенный в сотни раз по своей четкости. Он с самого начала чувствовал, что тот, кто ждал там, в вестибюле, и нанес удар, который убил Бронсона, будет немедленно привлечен к ответственности в рамках научного расследования. Но другой вопрос, как убийца мог так уверенно ждать там, зная, что Бронсон выйдет из своего дома один в это время ночи и пройдет этим путем, был менее простым для решения.
Он бросил взгляд за пределы магазина на дом, где, как сказал ему инспектор Уокер, жила сомнительная миссис Хотин. За этим он увидел вывеску вывеску доктора О'Коннора. Он развернулся и вернулся к дому, где жил Бронсон.
Передайте миссис Митчелл, что мистер Трант, который работает с инспектором Уокером, хочет поговорить с ней, сказал он горничной, и у него была минута, чтобы оценить гостиную, прежде чем вошла хозяйка дома.
Бледный, кареглазый мальчик лет семи, с бледными щеками и золотистыми волосами, скрылся за портьерами, когда вошел Трант. Комната была совсем не типичной для пансионата. Её орнамент и расположение демонстрировали отпечаток решительной, если не культурной, женской индивидуальности. На стенах не было обычных выцветших семейных портретов, и совершенно отсутствовали старинные безделушки, свидетельствующие о былом аристократизме. Поэтому он не удивился, когда вошла хозяйка этого дома, красивая в эффектном стиле, поразившая его спокойной сдержанностью энергии и силы.
Я всегда готова принять любого, кто приходит на помощь бедному мистеру Бронсону, сказала она.
Маленький мальчик, который убежал при приближении Транта, подбежал к ней. Но даже когда она сидела, обняв ребенка, Трант тщетно пыталась примерить не нее ту атмосферу материнства, о которой говорила мисс Эллисон.
Я наслышан об этом, миссис Митчелл, сказал Трант. Но поскольку вам столько раз приходилось рассказывать неприятные подробности полиции и репортерам, я не буду просить вас об этом снова.
Вы имеете в виду, она быстро подняла глаза, что вы принесли мне новости вместо того, чтобы прийти и спрашивать о них?
Нет, мне нужна ваша помощь, но только в одном конкретном случае. Вы, должно быть, знали привычки и потребности мистера Бронсона лучше, чем кто-либо другой. Недавно вы, возможно, подумали о какой-то возможной причине его ухода таким образом и в такое время, кроме той, которая была у полиции.
О, как бы я хотела, мистер Трант! воскликнула женщина. Но я не могу!
Я видел вывеску доктора, доктора О'Коннора, сразу за местом, где он был убит. Как вы думаете, возможно ли, что он собирался к доктору О'Коннору, или вы никогда об этом не думали?
Я думала об этом, мистер Трант, ответила женщина немного с вызовом. Сначала я пыталась надеяться, что это могло быть причиной его ухода. Но, как я должна была сказать детективам, которые спрашивали меня об этом некоторое время назад, я знаю, что мистер Бронсон так сильно не любил доктора О'Коннора, что не мог пойти к нему, какой бы острой ни была необходимость. Кроме того, доктор Кармичал, который всегда его лечил, живет за этим углом, в другой стороне. Она указала направление автомобильной дороги.
Я понимаю, задумчиво признал Трант. И все же, если мистер Бронсон не любил доктора О'Коннора, он, должно быть, встречался с ним. Это было здесь? Он наклонился и взял за руку бледного маленького мальчика. Возможно, доктор О'Коннор приходит навестить вашего сына?
О, да, мистер Трант! с готовностью вставил ребенок. Доктор О'Коннор всегда приходит ко мне на прием. Мне нравится доктор О'Коннор.
И все же я согласен с вами, миссис Митчелл, Трант спокойно поднял глаза, чтобы встретиться с неожиданно взволнованным взглядом женщины, что мистер Бронсон вряд ли собирался лично проконсультироваться с доктором О'Коннором таким образом, да еще и в половине второго.
В два, мистер Трант, поправила женщина.
Точнее, десять минут спустя, если вы имеете в виду время, когда часы были остановлены!
Женщина поднялась внезапно, волнистым движением, как у испуганного тигра. Как будто в тихой гостиной прозвучали нотки страсти и тревоги. Трант тихо поклонился, когда она позвонила горничной, чтобы проводить его. Но когда он остался наедине со служанкой в холле, его глаза внезапно вспыхнули.
Скажите мне, быстро спросил он, в ночь, когда был убит мистер Бронсон, было что-нибудь не так с телефоном?
Девушка заколебалась и как-то странно посмотрела на него.
Ну, да, сэр, сказала она. На следующий день должен был прийти человек, чтобы это исправить.
Неисправность была внутри я имею в виду, мужчина работал в доме?
Да, сэр.
Гоничная открыла дверь. Трант остановился с легким восклицанием и взял только что доставленную газету. Он развернул ее и увидел, что это был пятичасовой выпуск "Ньюс".
Это газета миссис Митчелл, спросил он, та, которую она всегда читает?
Да, сэр, снова ответила девушка.
Трант сделал паузу, чтобы подумать.
Расскажите миссис Митчелл все, о чем я вас спрашивал, наконец решил он и поспешил вниз по ступенькам обратно в полицейский участок.
В комнате, где, по словам дежурного сержанта, его ожидал инспектор Уокер, Трант обнаружил Кроули и Суини с большим офицером и четвертым человеком, незнакомым ему. Незнакомец был худощавым и темноволосым. У него было худое, тщеславное лицо, но поразительной красоты, с большими ленивыми карими глазами, полными детской невинности. Он подкрутил усы и с любопытством смерил Транта взглядом, когда тот вошел.
Так это тот самый парень, насмешливо спросил он Кроули, который заставил тебя думать, что я послал двойника поговорить с тобой, пока я ходил за Бронсоном?
Инспектор, вы не прикажете вывести Кейлис из комнаты на несколько минут? попросил Трант в ответ.
Инспектор сделал знак Суини, который вывел заключенного.
Где твой соучастник? спросил Кроули, ухмыляясь.
Я вам сейчас расскажу, прервал его Трант. Я хочу проверить Кейлиса так, чтобы он не знал, что пытаются сделать что-то необычное. Капитан Кроули, можно нам взять стул с медными подлокотниками из вашего кабинета?
Зачем? спросил Кроули.
Я покажу вам, когда он у меня будет.
По кивку Уокера Кроули принес стул. Это было глубокое деревянное кресло с высокой спинкой и высокими подлокотниками, на каждом подлокотнике было по медной ручке, расположенной так, что человек, сидящий в кресле, почти неизбежно положил бы на них ладони. Когда капитан внес кресло, Трант открыл свой чемодан и достал гальванометр, батарейки и провода. Отрезав цилиндрические электроды, которые Канлан держал в руках во время утреннего испытания, Трант провел провода под каждым подлокотником кресла и соединил с соответствующей латунной ручкой. Он соединил их с батареей, которую спрятал под стулом, и с циферблатом гальванометра, который поставил за стулом на стол, спрятав его за шляпой.
Он сел в кресло и сжал ручки кресла в ладонях. Когда его руки были сухими, никакой ощутимый ток не проходил через его тело от ручки к ручке, чтобы зафиксироваться на циферблате.
Напугай меня! внезапно приказал он инспектору.
Что? нахмурил брови Уокер.
Напугай меня и следи за стрелкой.
Уокер, не совсем понимая, пошарил в ящике стола, внезапно выпрямился, держа в руке взведенный револьвер, и направил его в голову Транта. В тот же миг стрелка гальванометра прыгнула по шкале, и Кроули с Уокером оба уставились на него.
Спасибо, инспектор, сказал Трант, поднимаясь со стула. Прибор работает очень хорошо, мои ладони не могли не вспотеть, когда вы наставили на меня пистолет, прежде чем я понял, что он не заряжен. Теперь мы проверим Кейлиса, как мы проверили Канлана.
Инспектор подошел к двери, забрал Кейлиса у Суини и подвел его к стулу.
Садитесь, сказал он. Мистер Трант хочет с вами поговорить.
Карие глаза, по-детски внимательные и настороженные, следили за Трантом, и Кейлис нервно схватился за две удобные ручки на подлокотниках своего кресла. Уокер и Кроули, стоя там, где они могли наблюдать как за Трантом, так и за циферблатом гальванометра, увидели, что стрелка стояла там, где она была и у Транта, прежде чем Уокер приставил револьвер к его голове.