Да что вы на меня набросились! закричал в бешенстве Павел. Он раскраснелся, как рак, обвел всех злобным взором и сжал крепко кулаки, словно готовился к рукопашному бою. Посмотрите лучше на мою квартиру, я ведь тоже пострадал! он снова стал вглядываться в лица присутствующих, надеясь узреть в них подобие сочувствия, но сочувственный взгляд он уловил только на лице у Тани. Несмотря на все, что она пережила из-за него в этот день, она подумала о том, что сама могла оказаться на его месте. У нее тоже могло сорвать батарею и она, тем самым, могла стать причиной бедствий соседа снизу.
Баба Маша, с укором глядя на Павла, снова пристыдила:
Жалости добиваешься?.. Так у тебя только полы и ковровые дорожки намочило, которым давно пора на свалку, а у девочек из-за тебя теперь вся квартира, как огромный аквариум!
Сантехник, который все это время стоял молча поблизости, обратился к Павлу:
Ты это, привари трубу обратно. Если сам не можешь или нет денег, вызови кого-нибудь из наших это бесплатно. И как можно быстрее, а то люди без отопления будут сидеть при таком морозе! Как сделаешь, вызовешь меня, я снова воду в систему запущу.
Павел понятливо закивал головой.
Я приварю трубу и сегодня же, вызвался помочь высокий светловолосый мужчина с третьего этажа. Я сварщик, пояснил он.
Спасибо тебе, Николай! поблагодарила баба Маша. Не оставил нас в беде!
Таня вдруг вздрогнула. «С чего бы это?» удивилась она. Покопавшись в себе, она поняла, что это все из-за произнесенного бабой Машей имени. Николай так звали сварщика. Именно это имя заставило вздрогнуть ее, именно это имя заставило сердце забиться учащеннее. Именно в этот момент она вспомнила того, кто сначала обругал ее, а потом так неожиданно спас от окончательного окоченения.
Это хорошо, что вода в батареях была еле теплая, иначе искупаться нам всем в кипятке! дядя Саша покачал своей блестящей лысой головой, продолжая глазеть на Павла исподлобья.
И то верно! согласились все.
Павел, обведя всех презрительным взглядом, выкрикнул:
Ну если я всем вам, как кость в горле, то поспешу вас обрадовать я скоро съеду с этого клоповника!
Слава богам! баба Маша наклонилась слегка вперед и демонстративно перекрестилась.
Ладно, пошлите уже отсюда, здесь нам делать больше нечего, сказал дядя Саша и направился к выходу.
Остальные развернулись и дружно последовали за ним. Таня продолжала растерянно смотреть на мокрый пол.
Пошли отсюда! Нина схватила ее за руку и поволокла к выходу. У него все равно вся вода уже стекла в твою квартиру! со злобой произнесла она.
Все начали разбредаться по своим квартирам. Коридор опустел. Таня вместе с Ниной спустилась в свою квартиру. Там уже хозяйничала баба Маша и сосед. Вода с потолка еще капала на пол и в тазики, но уже совсем слабо. Обои с потолка сорвало, и они безжизненно повисли над мебелью. На стене обои набухли, но кое-как держались. Баба Маша приподняла клеенку и заглянула в шкаф.
Вещи, слава богу, сухие! констатировала она удовлетворенно. Скоро твоя Света придет с рынка, вот сюрприз то ей будет! она покачала головой.
Ну, самое страшное свалилось на Таню, отозвался дядя Саша.
И на вас! улыбнулась Таня и добавила: Спасибо вам всем Если бы не вы, то тут было бы воды по колено она с сожалением посмотрела на желтые тапочки своего соседа они насквозь промокли и успели облезть, потеряв свой ядовито-яркий окрас.
А чего же не помочь? подмигнул дядя Саша. Мы же не какие-нибудь бесчувственные скоты
Не все такие, уверенно заявила баба Маша. А ты электросчетчик не включай, пока розетки не просохнут! обратилась она к Тане.
Ну, это минимум месяц ничего включать нельзя! почесав подбородок, произнес сосед. Проводка старая, вся намокла, с розеток до сих пор вода сочится, а на дворе зима и при таком холоде до весны ждать придется
Баба Маша подошла к окну и задумчиво уставилась в него. Густые седые брови плотно сошлись на переносице, большие черные глаза упорно смотрели в одну точку, словно чемто зачарованные верный признак того, что она размышляет о чем-то важном. Несмотря на преклонный возраст у нее была прямая величественная осанка, выдающая в ней человека, который не любит сгибаться под тяжестью житейских проблем. Она вдруг резко обернулась и внимательно посмотрела на дрожащую от холода Таню, сиротливо стоящую посреди комнаты.
Так, на неделю, а может и больше, я забираю тебя и Свету к себе! громогласно заявила она.
О, вот это дело! похвалил дядя Саша, потирая руки. А то они здесь, пока все просохнет и пока запустят отопление, окоченеют от холода.
Но мы же вас будем стеснять, смущенно сказала Таня, переглядываясь с Ниной, которая одобрительно кивнула ей головой.
В тесноте, да не в обиде! махнула рукой баба Маша. Сколько мне, старухе, места надо? Ладно, хватит болтать!.. Собери вещи, в том числе и намокшие, мы их как-нибудь просушим, и айда ко мне! скомандовала она генеральским тоном. И поторопись! Тебя же лечить надо, смотри, как расхворалась-то! она недовольно покачала головой.
Таня повиновалась, достала из шкафа два больших пакета и принялась складывать туда вещи свои и Светины. В душе она обрадовалась находится здесь, в этой сырой мерзлоте, ей вовсе не хотелось, и она была благодарна бабе Маше за ее заботу и за предложение поселится на время у нее. Нина кинулась помогать ей, но Таня отправила ее домой. Эта девушка и так слишком много сделала для нее сегодня, пронянчившись с ней несколько часов подряд. Собрав вещи, Таня позвонила Свете на мобильный но она не взяла трубку. Значит, у нее большая очередь. Тогда она настрочила для нее записку, в которой объяснила, где ее найти. Всунув записку в двери, она спустилась на первый этаж.
Не больно много у вас пожитков-то! запуская Таню в коридор, сказала квартальная. Давай мне сумки и разувайся!
Таня вручила свои пакеты бабе Маше и оглядела коридор, ничего особенного: старая тумбочка, где лежали шапки, ключи и стопка медикаментов, опрятный красный коврик и вешалка для одежды. Но ее внимание привлекло старинное квадратное зеркало в узорчатой оправе цвета меди. Взглянув на свое отражение, она с изумлением заметила над своей головой светящиеся блики, но потом присмотрелась и все исчезло.
Она зашла в зал и снова огляделась, как и любой другой человек, попадающий в незнакомое для него место. Стены в зале были оклеены нежно-зелеными обоями, антикварная мебель шла вперемешку с совершенно новой. В дальнем левом углу у большого окна красовался старинный коричневый сервант с симпатичными коваными ручками, а напротив него, у другой стены располагалась новейшая двухъярусная кровать с металлическими ножками. За ней приютился компактный зеленый диван. Посредине комнаты стоял круглый столик с фигурными чуть выгнутыми ножками, накрытый кремовой скатертью. В другом углу комнаты находилась высокая металлическая конструкция, напоминающая пирамиду со всех сторона она была облеплена комнатными цветами. В основном это была герань и плетущаяся ярко-зеленая лиана. Ветви лианы так облепили конструкцию, что она напоминала живое рождественское дерево, из которого то тут, то там выглядывали, словно украшения, цветы красной и белой герани. Но комнатные растения были везде и на столике, и на подоконниках, и даже на полу.
Как будто в лето попала! сказала потрясенная Таня. Мне очень нравится!
Баба Маша вернулась из кухни, где минуту назад гремела кастрюлями, и теперь следила за реакцией своей новоиспеченной гостьи. Польщенная Таниными словами, она широко заулыбалась любой хорошей хозяйке всегда лестно услышать похвалу в свой адрес и уловить на лице гостя приятное удивление.
Зеленый цвет моя слабость! призналась она и добавила: Я для вас со Светой потом диван разложу. Ну а сама с внучкой, как обычно, буду спать на кровати. Она на верхнем ярусе, а я на нижнем. Так а сейчас пошли на кухню, требовательным голосом произнесла она, я буду лечить тебя, а потом ляжешь спать, давно уже пора
Таня с радостью повиновалась. На кухне баба Маша заботливо накормила ее малиновым вареньем и напоила травяным чаем. Потом подсунула ей таблетку жаропонижающего, потому как у Тани была высокая температура. Разложив диван и застелив его чистым постельным бельем, баба Маша уложила девушку спать, накрыв ее сверху легким одеялом.
У тебя жар, поэтому пока теплое одеяло не даю, пояснила квартальная.
Таня с благодарностью посмотрела на бабу Машу и вспомнила свою мать забота старой женщины вернула ее к теплым воспоминаниям о той жизни, которая к ней уже никогда не вернется. Едва прикоснувшись к подушке, она провалилась в глубокий летаргический сон, сон, напоминающий маленькую смерть. Любые звуки перестали для нее существовать, любые шорохи не доходили теперь до ее сознания. Она перестала слышать крики резвящихся детей за окном, она перестала улавливать гул автомобильных моторов, проезжающих по дороге; она не услышала даже то, как вошла в квартиру Света и как баба Маша на кухне стала рассказывать ей о произошедшем.
Глава IV
Света закрыла свой ролет с овощами только в три часа дня. Сторож, который обычно в это время уже закрывал парадные кованые ворота, крутился неподалеку. Он то и дело бросал на Свету выразительные взгляды, но у нее были еще покупатели это две пожилые женщины лет семидесяти. Одна из них была одета, словно английская леди на ней было элегантное кашемировое пальто темно-синего цвета с черным песцовым воротником, на голове изящная черная шляпа с небольшими аккуратными полями. Вокруг шеи был умело повязан шелковый шарфик нежно-голубого цвета, а на тонких руках надеты черные кожаные перчатки. Она прижимала к груди маленькую белую болонку, облаченную в розовый комбинезон, обшитый золотыми нитями и украшенный меховым воротом.
«Собака одета, лучше, чем я», усмехнулась про себя Света, оглядывая свою старую дубленку, которую носила не только на работу, но и на выход. Потом она снова перевела взгляд на эту высокую статную даму, у которой блестящие каштановые волосы (конечно же, крашеные), ложились волнами на плечи, и стала ждать ее заказ. Но та не торопилась и придирчиво рассматривала продукты в лотках. Выразительно накрашенные серые глаза шарили по апельсинам, щурились, затем перескакивали на мандарины, оценивая их внешний вид. Через минуту она поставила свою болонку на снег, сняла перчатки и Света увидела ухоженные морщинистые руки с отличным маникюром. Пока женщина озвучивала, что она хочет взять, Света невольно посмотрела на свои ладони широкие и мозолистые, словно у шахтера, а с обратной стороны руки вздутые синеватые вены. От того, что она тягала тяжелые ящики с овощами уже шесть лет, у нее появился тремор рук, словно у какой-то, побитой жизнью, старухи. Даже у этой пожилой женщины руки выглядели гораздо лучше, чем у нее. «Наверное, она не работала физическим трудом, а сидела в каком-нибудь кабинете», подумала Света про себя. Она шумно вздохнула. Если бы у нее была Танина сила воли, возможно, она и смогла бы чего-нибудь добиться в этой жизни. Добиться до того времени, пока ее тело окончательно не обессилило от тупой и монотонной физической работы.
Высокая дама выбрала себе килограмм киви, четыре больших апельсина, пол кило арахиса, килограмм фиников, шесть бананов, несколько гранатов и два ананаса. Пока Света все это взвешивала и раскладывала по пакетам, вторая пенсионерка смотрела на эти фрукты безумным взглядом. Наверное, она спрашивала себя, какую же пенсию нужно получать, чтобы так закупаться. Пенсионерка в кашемировом пальто достала из сумки кожаный кошелек коричневого цвета и расплатилась крупной купюрой, после чего направилась к воротам рынка, у которых ее буравил злобным взглядом пожилой сторож. Наверное, злился, что из-за нее он не мог закрыть ворота.
Вторая женщина была среднего роста, на ней была надета потертая серая дубленка и изношенная шапка коричневого цвета. Вещи на ней были хоть и старые, но чистые и аккуратные. Пенсионерка была очень худой, слегка сутулой, с вымученным морщинистым лицом и с замученным жизнью взглядом.
«Наверное, эта пенсионерка работала где-нибудь на стройке или на заводе, не иначе!» рассуждала Света про себя, сравнивая эту пожилую женщину с предыдущей и мысленно примеряя ее образ жизни на себя. Если она не предпримет что-либо, то в старости будет выглядеть так же и на ней будет такое же бедное истрепанное одеяние, ведь на маленькую пенсию она сможет позволить себе разве что самые дешевые куриные сосиски и кило картошки с булкой отрубного хлеба. Эта пенсионерка все время покупала у нее птичьи порции самых дешевых и залежалых овощей, на которые всегда была скидка. Она достала трясущимися посиневшими руками из своего тряпичного кошелька мелочь и начала считать ее. Светкино сердце сжалось от жалости к ней. Наверное, еще и потому, что она так явственно представила себя на ее месте через тридцать-сорок лет.
Взвесь мне, доченька, триста грамм картошки и положи в кулечек несколько небольших бурячков! попросила она на удивление ясным моложавым голосом.
Хорошо, бабуля, сейчас все будет! Света подмигнула женщине и стала собирать для нее набор для борща. Она ловко раскидала по кулькам капусту, морковь, свеклу, лук, килограмм картошки и немного петрушки.
Девочка, я же этого не заказывала! пенсионерка смотрела на Свету с изумлением и испугом. У меня и денег на все это великолепие не хватит
А мне и не нужны ваши деньги, это вам подарок к Новому году, сварите себе сытный борщ! Света махнула рукой и подала ей пакет с овощами.
Так до Нового года еще пенсионерка запнулась и вдруг заулыбалась. Но потом опомнилась, поставила пакет на снег и выгребла из кошелька все свои немногочисленные копейки.
На, возьми все, а остальное я тебе со следующей пенсии отдам Она у меня через пару дней, старушка протянула мелочь и высыпала ее на весы. Ты ведь из-за своей доброты потом со своего кармана платить будешь!
Не беспокойтесь об этом и заберите деньги обратно! Света собрала монеты в ладонь, затем протянула их пенсионерке. Вам еще, небось, несколько дней нужно на что-то жить до своей пенсии
Женщина колебалась. От смущения она покраснела и опустила глаза в пол. Искушение сварить, наконец-то полноценный борщ, было велико, но внутренний голос не усыплял ее совести.
Нет, оставь эти деньги себе, она отпрянула от прилавка и начала удалятся. Иначе я не могу! она заторопилась прочь.
Но Света не собиралась так легко сдаваться. Она уже была по-жизненному мудра и могла отличить притворщика от человека, который действительно жил в нужде. Семь лет самостоятельной жизни после интерната и училища, наконец, научили ее «видеть» людей такими, какие они есть на самом деле.
Догнав пенсионерку, Света с упрямой силой всунула монеты обратно ей в руки.
Берите и не упрямьтесь! произнесла строго она и, развернувшись, поспешила в свой ролет.
Добрая ты душа! выкрикнула женщина и даже немного прослезилась. Спасибо тебе, я все равно буду тебе должна
Чего уж там!.. смущенная Света махнула рукой и спряталась за прилавком. От своего порывистого поступка у нее даже закружилась голова, и она с радостью вдруг осознала, как иногда приятно помогать людям, особенно тем, кто действительно нуждался в помощи.