Дедрю отвел клинок назад, для замаха, а затем пронзил оруженосца насквозь.
Я вскочила. Да и все остальные тоже.
Шок и наивная вера в то, что соревнование закончилось оно ведь и должно было закончиться, не так ли? притупили бдительность сэра Ксиа. Ее взгляд остановился на умирающем оруженосце.
Она отвела взор от врага.
Рывком выдернув меч из тела мертвого юноши, Дедрю развернулся к сэру Ксиа и окровавленным клинком отбил щит женщины в сторону. Меч Дедрю вошел в сочленение доспехов на шее, а затем скользнул к подмышке. Сэр Ксиа закричала. Дедрю рванул лезвие вверх, вскрыв главную артерию и отрубив женщине руку. Брызнула кровь.
Тамин! закричала я.
Лицо Тамина горело экстазом. Все внимание барона было поглощено победой и жаждой крови. Услышав мой предостерегающий голос, мужчина резко повернулся ко мне:
Ты мой друг, а не мой граф. Твой тон неуместен. Его ноздри затрепетали от гнева.
Они умрут, сказала я. И сэр Ксиа, и ее оруженосец умрут.
Тамин уставился на меня так, словно я говорила на иностранном языке. Почему эти смерти должны были его беспокоить или волновать? Он сел в свое кресло.
Разве турниры предназначены не для того, чтобы подготовить нас к войне? И разве на войне люди не умирают? Он поднял руку, благословляя сэра Дедрю: на поле вышли люди забрать тела.
Тамин
Он улыбнулся и помахал рукой, но когда он взглянул на меня, выражение его лица было ледяным:
Не стоит подвергать сомнению мои действия, Джанель. Мое знамя стоит на грани катастрофы. Я должен принять решительные меры[38].
Решительные меры?! Я изо всех сил старалась говорить спокойно. Тамин, Дедрю твой человек. Ты несешь ответственность за то, что заплатишь смертную цену за тех, кого он убьет. Если твое знамя находится в таком бедственном положении, как ты вообще можешь допускать такое?
Я не приму совета от жеребца, который сбежал из своего собственного кантона, вместо того чтобы принять Осуждение лицом к лицу. Тамин наклонился вперед, на лице светилось неприятное выражение: Думаешь, я не знаю всей правды о твоем визите? Твой бывший нареченный, сэр Орет, выкупил твоих людей еще до того, как твой дедушка испустил дух. И все это время ты сидела там, не обращая внимания на то, как тебя выставляют на посмешище. Вот почему ты не пришла с помощью Привратного Камня у тебя не было ни его, ни Хранителя Врат, чтоб его использовать.
Его слова ранили сильнее, чем удары, хотя бы потому, что были правдой.
Но одновременно они и отвлекали от главного, а я этого очень бы не хотела.
Дедрю чудовище. Я твой друг, и именно поэтому я прошу тебя не нанимать чудовище, чтобы доказать свою идорру.
Всегда были те, кто считал, что идорра требует насилия, мол, палка наиболее эффективное средство для удержания стада в узде. Это ошибочное убеждение всегда влечет за собой Осуждение. Аристократы могут править в Джорате, но они правят, потому что пользуются доверием наших горожан. И что же происходит, когда аристократы становятся опасней всего для народа?
Они прогоняются прочь. Так было всегда.
А я, как твой друг, сказал Тамин, прошу тебя, чтобы ты управляла своим табуном и не лезла к моему.
Я подняла руки в знак согласия:
Тамин, я не хотела тебя обидеть. Зима была тяжелой для нас обоих.
Я увидела боковым зрением, как на площадку для соревнований выходит Черный Рыцарь турнира. Его послали, чтобы отвлечь толпу от запекшейся крови, которую вытирали за его спиной. Толпа злобно кричала:
Торра! Торра! Но когда капитан Дедрю бросил взгляд на зрителей, повисла тишина.
Гнев Тамина чуть приутих.
Как я тебе завидую, Джанель. По крайней мере, ты могла сбежать от твоих демонов.
Эти слова полоснули меня, будто ножом.
Не от всех, коснувшись его руки, я заговорила, тщательно подбирая слова. Но мы могли бы помочь друг другу.
Черный Рыцарь, подшучивая над зрителями, гарцевал по полю как того и требовала его роль. Он был одет в богато украшенные черные доспехи, слишком маленькие для него и причем в совершенно неподобающих местах. Его огромное брюхо обнажилось, но он, не замечая этого, пританцовывая, скакал на поцелованной пламенем черной огнекровке.
Тамин отдернул руку:
Мне не нужна помощь. Эти колдуны думают, что смогут взять надо мной верх. Я им всем покажу. Я всех их сожгу!
Именно это ты намерен сделать с пленниками, которых я привела?
Они колдуны, или колдуньи, или в сговоре с ними. Разве у меня есть выбор? Он стиснул зубы. Я знаю Кэлазана с детства, Джанель, и до сих пор не могу поверить, что он предал меня.
Страж не обращал никакого внимания на наш разговор; служанка вернула ему щенка, при этом она с таким интересом и сосредоточенностью изучала раму ложи для знати, что, должно быть, ловила каждое наше слово. Женщина отошла лишь тогда, когда к ней подошел находившийся на поле судья, собиравшийся о чем-то спросить.
И она не посоветовалась со стражем, прежде чем начать давать указания.
Ты, должно быть, чувствуешь то же, что чувствовала я после того, как со мной поступил Орет, сказала я. После того, как он отвернулся от меня.
Он любит тебя, сказал Тамин.
Страстное желание владеть чем-то не означает любовь.
Он вздохнул и налил себе еще вина.
Ты всегда была столь мудра, дорогая Джанель?
Ты льстишь мне, Тамин. Если бы я была мудра, я бы не попала в эту передрягу.
Но ты ведь понимаешь меня. Мы оба должны делать то, что необходимо. Я должен убить каждую колдунью, каждого колдуна в своем знамени. Каждого. Я не оставлю в живых никого, способного призвать демонов, которые могли бы уничтожить нас. Релос Вар открыл мне глаза на существующую опасность.
Я повернулась к нему:
Какую опасность?
Дитя, сказал Тамин. Нужное демону дитя. Пророчество гласит: «Нужное демону дитя собирает сломленных, колдуний, колдунов и преступников ярых мятежников, дабы замыслить завоевание и восстание, пока зимняя злоба прячет цепи во дворце снежного короля».
Я уставилась на него.
Разве ты не видишь? Это же очевидно!
Я не
А вот еще, продолжал настаивать он. «Нужное демону дитя ждет, не мертвое, но спящее, видит сны о зле и душах для жатвы, ибо, когда день и ночь наконец сольются воедино, решетки короля демонов будут сняты». Все яснее ясного! Если демоны найдут ребенка, которого они ищут, они используют его, чтобы уничтожить мир[39].
Мне ничего не было ясно, но высказывать мнение добровольно я не стала.
Когда день и ночь наконец сольются воедино в затмении?
Несмотря на то что я изо всех сил пыталась сдержать эмоции, в голосе проскользнул сарказм, но Тамин пропустил это мимо ушей.
Да, мне так кажется. Но я не уверен. Это может означать что угодно.
Я подавила желание попросить его повторить последнее предложение еще раз, медленнее.
Я вздернула подбородок:
А как же руны, вырезанные внизу, на столбах? Они предназначены для того, чтоб причинить боль демонам?
Да. Когда колдунья или колдун умирают, становится меньше на одну колдунью, способную призвать демона.
Ах, как умно, сказала я. Теперь все ясно.
И это было правдой. Все действительно было ясно.
Видишь ли, из-за «нежного» воспитания Ксалторат я могла прочесть руны, вырезанные на этих столбах. А еще я заметила неестественную силу, благодаря которой Дедрю побеждал. Я не дура. Учитель Тамина Релос Вар, его доверенный наставник, сплел вокруг него красивую паутину лжи. Тамин проглотил всю наживку. В Знамени Барсина кто-то действительно вызывал демонов.
И, к сожалению, несмотря на веру в собственную невиновность, этим кем-то был сам Тамин.
7: Планы атаки
Провинция Джорат, Куурская империя.
Через два дня после того, как Уртанриэль подняли с земли
Кирин откинулся на спинку стула, чувствуя, как на него давит окружающий их камень. Юноша содрогнулся:
Ну, знаешь ли, это был я. Я тот младший брат, которого продали в рабство в Кишна-Фарриге. И Релос Вар действительно пытался меня купить.
О, сказала Джанель, так ты тот самый брат.
Ну, технически я ему вообще не брат. По крайней мере, не в этой жизни.
Джанель пожала плечами:
Я не думаю, что он видит разницу.
Нет-нет, думаю, он ее вообще не замечает. И ненавидит меня так, будто я его настоящий брат.
Она на мгновение замолчала, выражение ее лица было непроницаемым.
Думаешь?
Разумеется. Он снова посмотрел на нее: Думаешь, на самом деле все не так?[40]
Она обдумала свой ответ, прежде чем заговорить:
Наши эмоции редко бывают просты, когда дело касается семьи.
Тебе легко говорить. Ты никогда не встречалась с моим старшим братом Дарзином. Рад, что этого никогда и не произойдет.
По ее лицу проскользнул испуг:
Понимаю. Хотя у меня такое чувство, что мы знаем одних и тех же людей. Так что, кто знает?
Он, ухмыльнувшись, наклонился вперед:
Дарзин мертв.
Джанель пристально посмотрела на него:
Как и ты.
Ухмылка сползла с его лица. Разве мог Дарзин Ну, нет. Богиня Смерти ненавидела Дарзина. Она никогда не позволит ему Вернуться.
А как насчет тех пророчеств, о которых упоминал Тамин? Они похожи на Кирин замялся. Они похожи на Деворанские пророчества. Однажды я встретил Голос Совета, который был деворанским жрецом так он был убежден, что каждое чирикание птицы относится к одному из этих проклятых катренов[41].
О, это и есть Деворанские пророчества, вмешался брат Коун. Я проверил это на случай, если Тамин или Релос Вар использовали их название в качестве оправдания своих зверств. Но нет строфы, которые цитирует Тамин, подлинные. Конечно, это не означает, что они правдивее любого из тысяч четверостиший, которые деворанцы собирали на протяжении веков.
Это очень обнадеживает, сказал Кирин. Знаешь, Тамин все неправильно понял. По крайней мере, первое пророчество. Оно, должно быть, относится к Вол-Кароту. Вздохнув, он покосился на Коуна. Давайте просто надеяться, что конкретно это четверостишье никогда не сбудется.
Ты уже произносил это имя раньше. Джанель сдвинула брови: Кто это?
У Коуна отвисла челюсть.
Что? Джанель! Вы не знаете, кто такой Вол-Карот? Никто не объяснил вам, кто такой Вол-Карот?
Джанель беспомощно развела руками:
Нет. Но по твоему возмущенному тону я предполагаю, что это кто-то важный.
Кирин прочистил горло:
Ну, можно и так сказать.
Джанель, прищурившись, смерила его взглядом.
Он Король Демонов начал объяснять Коун.
Нет, он не из них, отрезал Кирин. Он то, во что превратился бог, которому ты поклоняешься и не поклоняешься, Коун, Восьмому из Восьми Бессмертных.
Коун, распахнув рот от ужаса, уставился на Кирина.
Давным-давно некий волшебник обманом заставил одного из Восьми Бессмертных участвовать в ритуале, медленно начал Кирин. Я говорю обманом, потому что кульминацией ритуала, по-видимому, было принесение в жертву Бессмертного, о котором я говорю. Предполагается, что он не вызвался на это добровольно. Как бы то ни было, что-то пошло не так. Остальные люди, участвовавшие в ритуале, стали драконами, но этот Бессмертный как я понимаю, вы называете его Селанолом, но настоящее имя у него другое стал чем-то еще более ужасным. Он действительно умер, но то, что появилось из его мертвого тела, было аватаром уничтожения и зла, настолько опасным, что монстра пришлось заключить в тюрьму, иначе он уничтожил бы весь мир. А может, и всю вселенную. И поэтому они дали ему другое имя: Вол-Карот. Я на самом деле не думаю, что он Король Демонов. Он жаждет уничтожить демонов так же, как и все остальное.
Ох, сглотнула комок Джанель. Тогда прошу прощения; я слышала про него. Моргаджи называют его как-то иначе[42]. И в Деворанских пророчествах, которые я читала, он никогда не упоминался как Вол-Карот. Король Демонов, да? Это имя я уже слышала.
Кирин выдохнул. Он не объяснил остального: что, хотя тело Саррика было превращено в сосуд для размещения развращенной силы тьмы, его душа в конце концов была освобождена и возвращена в Загробный Мир.
Чтобы в конечном итоге возродиться в качестве Кирина Де Мона.
Джанель встретилась взглядом с Кирином.
Однако я также слышала, что этот предсказанный Воин Ада будет тем, кто освободит его, тем, кто возвестит конец света.
Это это все еще очень спорно. Мне кажется, это тоже неправда, сказал Кирин. Как бы то ни было, мы уверены, что это не один человек. Не просто один-единственный «Адский воин». Нас четверо.
Нас?! повторил Коун.
Кирин скорчил гримасу и не ответил.
Это тоже не имеет никакого смысла, сказала Джанель. Почему не восемь? Восемь Бессмертных, восемь драконов, восемь Воинов Ада?
Но прежде чем Кирин успел сказать хоть что-то, вмешался Коун:
Хорошо, подождите. Вернемся к вашим словам о драконах. Если предположить, что все остальное сказанное правда, вы еще сказали, что участники стали драконами. Вы уверены, что правильно расслышали эту деталь?
Абсолютно, не глядя на Коуна, ответил Кирин. Именно так и были созданы все девять драконов.
Восемь, поправил его Коун.
Кирин, нахмурившись, глянул на жреца:
Вижу, это входит в привычку. Девять. Именно это я и собирался сказать Джанель: цифры не всегда совпадают. Видите ли, человек, который разработал ритуал и выполнил его, он тоже стал драконом. Вы с ним встречались. В наши дни он шастает повсюду, называя себя Релосом Варом.
Коун пораженно заморгал:
Релос Вар не дракон!
О нет, он дракон! Релос Вар просто предпочитает не выглядеть драконом большую часть времени. Кирин пожал плечами: Может быть, именно поэтому он не настолько безумен, как другие драконы? Честно говоря, даже не знаю.
Коун замер, широко распахнув глаза от удивления, а Кирин повернулся к Джанель:
Первое четверостишие действительно звучит так, как будто оно относится к тебе.
Она приподняла бровь:
Неужели? Неужели я, замышляя восстание, собираю преступников и колдунов?
Вот и скажи мне. Собираешь?
Брат Коун поднял свою книгу:
Давайте я просто почитаю, что было дальше?
Ни Кирин, ни Джанель не стали протестовать.
Рассказ брата Коуна.
Замок Мерейна, Знамя Барсина, Джорат, Куур
Замок казался безжизненным: сейчас, когда за спинами идущих закрылись ворота, внутри него оставался лишь костяк охраны. Большинство жителей толпились на арене на турнирной площадке. Но брат Коун, ведя вместе с кобылой Дорной хромающую Нинавис и притворяясь слугами, возвращающимися с пошедшего наперекосяк задания, по-прежнему чувствовал себя незащищенным и уязвимым.
С ней все в порядке? охранник указал на Нинавис.
Кобыла Дорна махнула рукой:
О, она в порядке, в полном порядке. Просто эта неуклюжая кобыла споткнулась на лестнице.
Эй, не такая уж я и неуклюжая!
Ну, а кто умудрился споткнуться о свои собственные ноги? Ты ведь, а не я.
Усмехнувшись, стражник вернулся к обходу территории замка. На брата Коуна он даже не взглянул.
Они направились в комнаты на третьем этаже, где раньше находились покои прежнего управляющего, а теперь жила граф.
Стоило двери в комнаты закрыться и все трое выдохнули с облегчением.
Оставив Нинавис, Дорна кинулась собирать вещи.
Брат Коун нахмурился:
Граф сказала
Дорна оглянулась через плечо:
Думаешь, я оглохла, жеребенок? Я знаю, что она сказала. Но гарантирую тебе, это место мы не будем покидать медленно и неторопливо. И лучше всего быть готовыми к быстрому отступлению.
Брат Коун начал было возражать, но замолчал на полуслове. Нинавис по-прежнему опиралась на его плечо.
Дайте мне взглянуть на вашу ногу. Шина была временным решением. Я должен попытаться придумать что-нибудь более долговечное.
Нинавис одарила брата Коуна безжизненным взглядом, затем стянула импровизированный плащ с головы и, прихрамывая, направилась к кровати.