Где я? прозвучало глупо. Еще затуманенный удовольствием мозг отказывался соображать.
А куда ты стремилась, милая? улыбнулся старик и погладил ее по руке.
Он выглядел странно. Несмотря на то, что лицо его было все испещрено морщинами, он не казался больным или усталым. Словно молодого еще человека запихнули в дряхлое тело, будто в поношенную рваную одежду. Мужчина был достаточно высок и даже красив умеют же некоторые стареть как дорогой коньяк. Вопреки ожиданиям, он был облачен не в просторные одежды, а в явно дорогой костюм, сшитый по фигуре. Такой же бесцветный, как и все вокруг.
Ты умерла. И теперь это твой новый дом, снова улыбнулся старик, не дождавшись ответа.
Я Мне нужно найти кое-кого, призналась Робин.
Найти? он удивленно поднял кустистые брови. Сюда не приходят, чтобы кого-то найти. Но все равно находят то, что давно искали.
Мой любимый умер. И я хочу его вернуть.
Куда вернуть? влезла в их разговор девочка. Она была слишком маленькая, чтобы перебивать взрослых, но старик никак не отреагировал, словно для них это было нормально.
Вернуть к жизни, отрезала Робин. По привычке хотелось разозлиться, но не получалось. «Чертово спокойствие!»
К жизни, задумчиво улыбнулся старик. А ты уверена, что он захочет этого? И ты Может, тебе понравится здесь?
Нет, я хочу назад, не сдавалась девушка.
Ну, ты еще ничего не видела. Ты думаешь, тут кого-то держат? Нет. Многие имеют шанс вернуться. Но не у всех есть достаточный повод это сделать. Точнее ни у кого его нет.
Я знаю того, кто вернулся, попыталась спорить Робин. Если бы не это равнодушно-ровное состояние, она бы уже начала переживать. Неужели Дейв обманул? А может Вместо успокоительного он дал ей какой-то наркотик? И сейчас это все просто бред?
Это было больше похоже на правду. Загробная жизнь! Какая же она была дура, что поверила ему!
Ты хочешь рассказать об этом или посмотреть на то, куда попала? прервал ее размышления старик.
Интерес к ней пропал даже у маленькой девочки. Она нетерпеливо дергала старика за рукав и все время оглядывалась на дверь.
Я хочу найти Габриэля. И мы уйдем отсюда, упрямо повторила Робин и спрыгнула со стола.
Ощущения в теле казались странными. Она практически его не чувствовала, не понимая, идет она или парит по воздуху, такой она сама себе казалась легкой. Они втроем вышли в коридор, прошли до прозрачного лифта и поехали куда-то вниз.
Двери лифта распахнулись, и перед взором Робин предстал абсолютно бесцветный мир. Лобби здания, в котором они находились, нельзя было назвать красивым или уродливым. Оно было никаким. Почти прозрачным. Людей здесь было больше, чем в баре у Митча в пятницу вечером. Кто-то спускался по лестницам, кто-то, как и Робин, выходил из лифтов. Все новички шли в сопровождении одного или двоих сторожилов и очень выделялись на их фоне они были еще пропитаны цветом, не успев растерять его в этом бесцветном мире.
На улице было то же самое полупрозрачные предметы и люди. И только растущие тут и там цветы и растения слепили яркими красками,
Как красиво, не сдержалась Робин. Она не могла отвести глаз от пышного розового куста прямо у входа. Листочки казались живыми и трепетали, хотя ветра не было и в помине. Старик ухмыльнулся и покосился на девочку.
Я же говорю отсюда никто не уходит, прошептал он.
Его слова отрезвили Робин. Она вспомнила, зачем пришла сюда. И времени любоваться красотами окутавшего ее мира не было.
Вы должны мне помочь. У меня мало времени!
Тут нет времени, дитя мое.
***
Загробная жизнь обволакивала, словно теплый плед в дождливый нерабочий вторник, а окружающие краски природы на фоне бесцветных домов и людей добавляли неги, почти как стакан горячего какао с зефирками. Окунувшись в новую реальность, куда ее вынесло прямо из обитого темно-красной тканью гроба, Робин только и могла, что с недоумением оглядываться по сторонам, каждый раз удивляясь тому, на что решают потратить свою вечность некоторые из живших ранее.
Казалось, в этом раю, в этом спокойствии, нельзя было заниматься ничем другим, как наслаждаться той гармонией, которую даровало людям благословенное отсутствие эмоциональных порывов. Никому не надо было ходить на работу все необходимое взял на себя Вселенский Разум, а может, искусственный интеллект, и все занимались только тем, что хотели и любили сами. Или к чему попросту привыкли.
Несколько раз девушка встречала на улицах художников, рисующих прохожих и открывающиеся урбанистические пейзажи, замешивая слишком едкие краски в попытке показать, как они видят этот бесцветный мир. Картины оживали, поражая либо своей несуразностью, либо гениальностью. Но грань была настолько тонка, что ты никогда не смог бы до конца понять, нравится тебе то, что ты видишь, или нет. Рядом с художниками часто можно было видеть озадаченных нахмуренных молодых и старых людей, склонившихся в три погибели над невесомыми ноутбуками и стучавших по клавиатуре с таким остервенением, что хотелось обойти их стороной подальше. Они писали замысловатые истории, заполоняя новым сочетанием букв цифровое пространство, до которого никому не было никакого дела. Практически не общаясь между собой, творческие люди держались рядом, вместе, словно их тянуло друг к другу.
Люди науки и новейших технологий, напротив, предпочитали запираться в высотках, образуя жужжащий целыми днями улей. С остервенением они вгрызались в исследования и старинные трактаты, пытаясь сотворить из них что-то новое и понять устроение этого мира. Им было некуда спешить время застыло и больше не существовало, но, боясь остановиться хоть на минуту, они замуровывали себя в лабораториях.
Но сложнее всего приходилось тем, кто привык прожигать свою жизнь в бесконечной гонке за материальными ценностями. Этот новый мир стирал границы и убирал ограничения. Каждый мог просто пойти и взять то, что ему нужно, не прилагая особых усилий. Но разве был в этом кайф? Разве было в этом удовольствие, если тебе не перед кем было кичиться своими успехами? Некоторые из них не выдерживали и уходили в добровольное заточение в небольших, не больше десяти квадратных метров, квартирках. Другие пускались в другие крайности и выпускали наружу все потаенные мысли, которые стояли за желанием купить новую машину, квартиру, яхту и дачу побольше: те, кто хотели власти, упивались ей, находя себе жертву и бесконечно долго измываясь над ней, а те, кто жаждали любви, пускались в настоящие оргии, больше похожие на пиршества времен Калигулы, чем на бесцветный райский загробный мир.
Прошло уже два дня. Робин жила в квартире, слишком похожей на ее собственную, где почти не появлялась, слишком манила эта новая жизнь, чтобы оставаться в стороне. Прямо у ее дома нашелся бар, почти такой же, как у Митча. Да нет он был точной его копией! И даже бармен, мужчина лет сорока, так же равнодушно подливал новую порцию чистого виски.
Робин не забыла про то, зачем пришла сюда. Она ждала, пока этот медлительный старик, который встретил ее и проводил в новый мир, вернется и расскажет, где искать того, кто при жизни носил имя Габриэль Хартман. Но слишком невыносимо было сидеть в четырех стенах, чтобы отказаться от бесплатного чистого виски, на мгновение дарующего то незабываемое чувство эйфории, с которым люди вторгались в этот мир, не давая побочных эффектов в виде тошноты, похмелья и жутчайшей головной боли.
Сколько дней у нее еще в запасе? Оставалось только догадываться. Здесь, в этом бесцветном мире, время текло как-то по особенному, совсем не успевая за той бесконечной гонкой, в которую пускаются все без исключения люди с самого рождения.
На третий день рано утром раздался звонок, и уже через секунду в дверях стояла маленькая девочка та самая, уже знакомая ей. Ее темные прямые волосы блестели самым темным оттенком черного и казались ничем. Пустотой.
Привет, настороженно пробормотала Робин, не поднимаясь с дивана, на котором уснула ночью, вернувшись из бара.
Привет. Я принесла тебе то, что ты просила. Дедушка велел.
Девушка подскочила на ноги, в два шага подскочила к незваной гостье и выдернула из маленьких пухлых пальчиков фотографию. На ней мужчина с оливковыми глазами сидел прямо на песке, придерживая желтую доску для серфинга. Солнце играло у него в глазах, делая их почти прозрачными, и подсвечивало ровный ряд белых зубов. Загорелая кожа блестела от воды, а на плечах собрались островки морской соли. Можно не сомневаться он был по-настоящему счастлив в этот миг.
Когда изображение на фото исчезнет, значит, ты опоздала
Впервые с того момента, как Робин сделала тот последний вдох, она почувствовала, как колотится сердце. Как волнение волнами растекается под кожей. Немного щекотно, но приятно. Такие неоцененные при жизни эмоции здесь сбивали с ног и кружили голову похлеще любого вещества, изменяющего сознание.
Что с тобой? девочка, ее звали Кэндис, смотрела с любопытством. Если можно было так назвать это ровно-равнодушное выражение лица с едва заметным блеском в глазах.
Ничего, Робин нервно вдохнула. Как объяснить то, что она чувствовала, этой невинной крошке? Она все равно не поймет Никто не поймет, если не спускался в саму Преисподнюю только за тем, чтобы получить пусть маленький, но шанс вернуть своего любимого к жизни.
Понятно. Ищи его там, без перехода выпалила Кэндис и тут же нырнула в полумрак коридора.
***
Плотная глянцевая бумага чуть подрагивала в руке Робин, когда она залпом допивала второй стакан виски, сидя в баре, так похожем на заведение Митчела Броуди. Было слишком рано для того, чтобы заливаться опять алкоголем, но кого это волновало в этом мире, где не было понятия «будни» и «выходные» и почти стирались границы между ночью и днем. Тут яркость света не зависела от солнца. Тут все вокруг источало свет и в то же время приглушало его, если того требовал настрой собравшихся в одном месте людей.
Вот и сейчас в баре было почти темно. Настолько, что не видно равнодушного бармена и его вечно чуть влажного полотенца, которым он протирал чистые стаканы.
Вы сегодня рано. Робин вздрогнула. Он впервые заговорил с ней, но лучше бы не делал этого. Голос, глухой и низкий, звучал зловеще и даже угрожающе. И он это знал. Не бойтесь. Я не обижу. Я смотрю, вы сегодня в компании.
Бармен кивнул фотографию в руке посетительницы. Это прозвучало саркастически, но, глядя в его серьезные глаза, Робин не решилась выругаться, хоть пару крепких, как виски у нее в стакане, слов вертелось на языке.
Да Это мой друг. Мне мне нужно найти его. И, кажется, у меня очень мало времени.
Опять захватила волна чувств. В этот раз она была чуть слабее, и девушка испугалась того, что начинает превращаться в этих бесцветных равнодушных людей, которым требовалось прикладывать так много усилий для того, чтобы хоть что-то почувствовать. Иначе зачем бы они сидели до красных глаз перед мольбертами или барабанили по клавиатуре, стирая пальцы до мозолей. Зачем бы запирали себя в больше похожие на клетки квартиры и пускались в разнузданные оргии. Не было никакой другой причины, кроме как хоть на мгновение почувствовать хоть что-нибудь. Маленькое движение эмоций. Шевеление души где-то в районе желудка.
Это просто. Идите в то место, где он был счастлив, пожал плечами мужчина, потеряв к ней интерес.
Легко сказать. Я не знаю, где было сделано это фото, пробормотала Робин.
Он на миг застыл и, прищурившись, рассматривал ее, стараясь хоть чуть-чуть разогнать царивший в помещении полумрак. Подойдя чуть ближе, он оперся руками о барную стойку и так близко наклонился к ее лицу, что девушка невольно задрожала, не решаясь отпрянуть назад.
Если вы не были с ним в его самый счастливый момент, что вы делаете здесь? голос звучал резко и даже грубо. На миг показалось, что он может даже ударить.
Кто сказал, что это самый счастливый момент? возразила девушка. Я же сижу с вами вместо того, чтобы быть с ним.
Бармен засмеялся, отстранился и, взяв бутылку, подлил ей в стакан чистого виски.
Мне кажется, вам стоит задуматься над этим.
Ваши намеки неуместны. И неприятны. Делайте свое дело. Вас, кажется, сюда не разговаривать поставили.
Поставили? снова заразительный и в то же время обидный смех. Меня никто не ставил. Тут каждый делает только то, что хочет. И вы сидите здесь вместо того, чтобы искать своего принца на желтом серфе.
Я просто не знаю, куда мне идти! Робин сорвалась на крик. Не хотела, не любила этого, но не сдержалась. И так неприятно вдруг стало от осознания, что сильнее чувства ее любви к Габриэлю могла быть, пожалуй, только ненависть к людям, раз вызвала такие бурные эмоции.
Мужчина ничего не ответил. Лишь презрительно поморщился, глядя на нее, и отвернулся.
Дальше находиться в этом баре желания не было. Выйдя на улицу, Робин огляделась по сторонам, пытаясь найти хоть какие-то указатели, способные привести ее на берег моря. Но ничего, кроме бесконечных бесцветных высоток и разбавляющих эту невзрачную картину деревьев, видно не было. Несколько людей вышли из соседнего здания и пошли куда-то, неспешно перекидываясь словами. Это было несколько странно тут редко кто общался между собой большими компаниями. Видимо, избавившись от необходимости быть причастным к какой-то социальной группе, чтобы выжить, люди, наконец, делали осознанный выбор в пользу одиночества.
Не придумав ничего лучше, Робин пошла вслед за ними все равно не знала, что делать. Может, они смогут помочь?
Эй, ты что, следишь за нами? молодой парень в очередной раз обернулся, услышав шаги плетущейся позади девушки, и нахмурился. Тебе что нужно?
От такой грубости Робин растерялась. Бармен казался ей редким исключением среди равнодушных, но не отказывающих в помощи людей. Хотя откуда ей было это знать, если круг ее общения ограничивался малышкой Кэндис, чудаковатым стариком и этим мужиком, разливающим виски.
Я не слежу. Я
Новенькая, что ли? хмыкнул парень и остановился, махнув рукой друзьям, чтобы они не ждали его. Но они и не собирались никто даже не обернулся, когда тот заговорил с незнакомкой на улице.
Ага, кивнула Робин и покосилась на фотографию, которую все еще сжимала в чуть дрожащих пальцах. Краски, еще достаточно яркие, давали надежду на то, что она успеет
Проследив за ее взглядом, молодой человек протянул руку, вопросительно глядя на девушку: «Можно?».
Твой? усмехнулся он, разглядывая фотографию.
Его зовут Габриэль, я
Не знаю такого. И ты его тут не найдешь.
Снимок перекочевал обратно в руки Робин. Незнакомец хотел было развернуться и убежать догонять своих друзей, но что-то его остановило. То ли несчастный умоляющий взгляд сыграл свою роль, то ли просто стало немного скучно.
Ты не знаешь, как его искать, да? Почему тебе не объяснил ничего тот, кто принес тебе это фото?
Не знаю, Робин пожала плечами и лишь сильнее стиснула снимок в руках. Она готова была умолять этого незнакомца о помощи.
Не повезло. Он пожал плечами, помолчал и продолжил: Тут редко ищут кого-то. Обычно, если людей связывает что-то там, в земной жизни, они встречаются здесь. Конечно, если хотят этого.
Но я хочу! Я за этим сюда
Оборвав фразу на полуслове, Робин закусила губу. Она была не уверена, что нужно рассказывать этому незнакомому молодому человеку о своих планах вернуться. Мало ли