Около полудня я сидел один в «Олене и тихом барабане», благопристойной таверне с покосившимися каменными стенами, которые подпирали балки из белой сосны. Чудесней всего было то, что хозяйка, изо всех сил заботясь о сохранении внешнего вида таверны, редко заглядывала на чердак, куда сваливала всяческий ненужный хлам. Среди этого кавардака я устроил себе постель, после того как простился со спантийкой.
Посчитав здешние комнаты слишком большой роскошью не из-за обстановки, а из-за скудости моего кошеля, я пролез в дом через высокое окно, отыскал лестницу и поднялся на чердак. Меня бесконечно забавляло раз за разом спускаться из тайного убежища и снова заходить в таверну с улицы, чтобы купить кружечку пива. Я уже изрядно хлебнул и сидел в глубокой задумчивости. Как всегда в таких случаях, взгляд мой сделался рассеянным, а вид слегка простоватым. Временами я дышал через рот. Мне даже подавали милостыню, когда я устраивал такое на улице. В Низшей школе меня пытались отучить от этих привычек, но в конце концов сдались. Один мастер считал их проявлением недюжинного ума, другой признаком явного идиотизма. Первый, достопочтенный маг, любил меня за способности к языкам, второй же, ассасин-душитель, презирал мой приветливый нрав и «легкость», с какой я «готов пойти на смерть».
Каждому не угодишь.
Так я и сидел, уставившись в пустоту, чуть ли не пуская слюни, когда стены таверны затряслись от гальтской песни на старохолтийском. В ней пелось про волшебного кота по имени Обормот, но не стоило объяснять посетителям, что там, откуда я родом, с помощью этой глупой песенки гальтских детей учили говорить на языке завоевателей.
Ни один гальт, выросший из коротких штанишек, не станет ее петь. Однако здесь, в Холте, каждый недоумок с пивной пеной в бороде, едва заслышав мелодию, начинает горланить те куплеты этой песни, что сумел запомнить. Хотя надо признать, что припев очень подходит для пьяного рева.
Ну а я думал о великанах.
Я уже говорил, что родился в Гальтии, самом восточном из трех королевств Холта.
Точнее говоря, в Плата-Глуррисе, что означает «сверкающая река» на языке гальтов, первых правителей Холта. Только настоящая сверкающая река находится под землей и состоит из серебра.
Мой папаша добывал серебро, и отец моего лучшего друга тоже, пока гоблины не убили его на Войне дочерей в 1222 году, когда мне было двенадцать. Папаша вернулся домой, но с тех пор не произносил больше одной фразы подряд, да и то редко. Правда, я только год с небольшим наблюдал за тем, как он мучается, и в четырнадцать лет отправился в Низшую школу, но сомневаюсь, чтобы папаша заметил мой уход. Я никогда не работал на рудниках и, если позволят боги, не буду. Люди вкалывают как проклятые во тьме под прекрасными холмами восемь из девяти дней недели, а в выходной, Сатов день, отправляются в церковь и поют там гимны. Потом наливаются хмельным темным пивом до тумана в голове, и ни мужья, ни жены уже не вспоминают о том, что нужно вовремя прерваться, отчего и продолжает пополняться братство людей.
Какого бога прославлял мой отец? Нет, не исконных гальтских богов: Хароса с головой оленя или Фотаннона с лисьей мордой. И не Митренора древнего холтийского повелителя моря. Нет, отец поклонялся Всебогу в виде бронзового диска на деревянном квадрате либо в очень богатых семьях золотого диска на железном или свинцовом квадрате.
Всебог, он же Сат, он же Отец-Солнце, официальное божество трех королевств Холта. На мой взгляд, это бог уступок и серости, угодный знати проповедью смирения и упорного труда за ничтожную плату, которой едва хватает, чтобы не умереть с голода.
У придумавшего это божество простака не было никакого воображения, он просто вышел на улицу и обожествил первое, что попалось ему на глаза. То ли дело лохматые гальтские боги-кровосмесители. А тем более Запретный бог, иначе зовущийся Перевернутым богом. Но о нем в пределах мира людей лучше не говорить, если не хочешь, чтобы тебе подрезали язык. Ходят слухи, что Перевернутый истинный бог Гильдии Берущих, но лишь внутренний круг обладающих властью посвящен в эту тайну.
Возможно, этот бог и был настоящим, раз люди на него так обозлились, но Всебог это полная срань. Таким богам молятся, чтобы вода была мокрой, а огонь горячим или о том, чтобы он не допустил великанов в твою страну, где их не встречали тысячу лет. Он хорош для простых случаев. Я никогда не видел великанов в Холте, только чучело, которое косолапый Блот возил на двух сцепленных телегах в своем «Караване жутких диковин», беря по медяку за просмотр.
Песня в таверне загремела во всю мощь. Вы когда-нибудь замечали, с каким удовольствием пьяные вытягивают последнюю гласную? Как будто соревнуются, у кого крепче дыхалка. Вот и холтийские болваны из Кадота увлеченно мяукали, сравнявшись в умственном развитии с пятилетними детьми из Плата-Глурриса:
Хотя кто я такой, чтобы судить об их умственном развитии? Беженцы рекой текут из растоптанного великанами Аустрима, а я собрался туда идти.
Передо мной возникла расплывчатая фигура. Это была моя спантийка. Я рассказал ей, где остановился.
Хозяйка! крикнула она через плечо и указала на меня.
Женщина у стойки покачала головой.
Ты пьян, сказала спантийка.
Нет, ответил я.
Вторая по популярности ложь, какую можно услышать в тавернах.
И тут спантийка влепила мне оплеуху прямо по татуировке. От души влепила.
Я уже открыл рот, но вовремя вспомнил, что мне не разрешается первым заговаривать с ней. Спантийка дождалась, когда мой рот закрылся.
Извини, но, судя по твоему виду, тебе не помешала бы оплеуха. А мне не помешало бы выпить.
Ах ты, дочь
Если ты хоть слово скажешь о моей матери, придется пустить тебе кровь.
Засранка! Вонючая, выпендрежная спантийская засранка!
Так сойдет.
Она взъерошила мне волосы, как несносному мальчишке, и я это стерпел.
Меня зовут Гальва, сказала она, подошла к стойке и взяла стакан с красным вином.
Начался следующий куплет, а мне требовалось выпустить пар, сделать хоть что-нибудь, и я тоже запел.
Заорал как безумный:
Мяу, мяу, Обормот, мяу!
Она села рядом со мной, и за час с небольшим я кое-что узнал о женщине с отличным щитом, быстрым мечом и птицей-убийцей.
А все-таки кто ты такая? спросил я. Ты сказала, Гальва? А дальше как?
Гальва.
Так.
Полное мое имя тебе знать ни к чему.
Очень загадочно. Ты такая известная личность?
Каждый человек кому-то известен.
Значит, да?
Я ждал, что еще она скажет, но спантийка лишь смотрела на меня поверх стакана с вином, словно ожидала продолжения от меня. И я продолжил:
Чем ты известна, Гальва-спантийка? Ты знаменитая убийца?
Ты не видел, чтобы я кого-то убила.
Тут она была права.
У тебя был удобный момент, чтобы начать. Почему ты не убила их, остальных грабителей? А меня? Ты Гальва Милосердная?
В этот раз.
Ты покалечила этих, чтобы задержать других. Они тебя больше беспокоили.
Она чуть приподняла стакан, словно приветствуя мое великое озарение.
Ты дерешься лучше всех, кого я видел. Не так уж много людей я хотел бы в трудную минуту иметь на своей стороне больше, чем тебя. И этого огромного, злобного, великолепного корвида. Куда он, кстати, делся?
Не он, а она. И не спрашивай меня о птице.
Я знаю, что они не вполне законны.
Я вытащил колоду «башен» и перетасовал ее, чтобы чем-то занять руки.
Не вполне? повторила Гальва. На севере нет ни одного королевства, где тебя не казнили бы за боевую птицу.
Я в этих указах плохо разбираюсь. Нарушения закона не моя область. А что бы с тобой за нее сделали в Испантии?
Она посмотрела мне в глаза, отпила из стакана и только потом ответила:
Вытащили бы крюком кишки и скормили стервятникам.
Подходяще.
У нашего любимого короля Калита настоящий талант палача.
Здесь, в Холте, все проще. Не удивлюсь, если тебя просто повесят.
Нет. Здесь подвешивают за ноги и распиливают пополам.
Она сделала вид, будто работает пилой, придерживая свободной левой рукой лодыжку невидимой жертвы. Любопытно, как висел этот воображаемый холтиец лицом к ней или наоборот?
Мне казалось, это только за измену, сказал я. И за кровосмешение. Мы не одобряем его со времен правления Тамрина Бесшеего.
Ты ведь знаешь, что сделали с корвидами?
Нет, не знаю. Думаю, их держат в больших клетках в Испантии и Галлардии.
Именно так все и должны думать. Но на самом деле птиц перебили. Семь тысяч корвидов. Мудрый и внушающий трепет король Калит решил, что в таком количестве птицы становятся слишком опасны. Поэтому он на глазах у тех, кто научился любить их и доверять им в бою, накормил корвидов отравленным мясом и сжег трупы. Вот как он обошелся с птицами, которые помогли нам прогнать гоблинов. Лишь немногие из нас воспротивились этому. А некоторые скрылись на время, чтобы спрятать пернатых друзей в безопасном месте, а потом объявили, что они умерли.
Где же можно спрятать такое чудище? Они же слишком бросаются в глаза.
Гальва ничего не ответила.
Я начал раздавать карты на двоих, но она оттолкнула их от себя, и мне пришлось сложить колоду и убрать в карман.
Как зовут твоего корвида?
Далгата.
Что это означает?
Костлявая.
Это ведь ваша богиня смерти, верно? Что-то вроде скелета с крыльями и прекрасными волосами, да?
Она посмотрела так, словно рисовала что-то взглядом у меня на затылке. Водилась за ней такая привычка.
Она и ваша богиня тоже.
Мне больше нравятся пухленькие.
Не важно, что́ тебе нравится. В этом танце дама выбирает кавалера.
Возразить на это было особо нечего, и мы долго сидели молча, пока она снова не заговорила:
Ты сказал, что я лучший боец из всех, кого ты видел, но тебе просто не встречались настоящие бойцы. А у меня есть кое-какой опыт.
Гоблинские войны?
Да.
Орфей?
Нет, Голтей.
Я едва сдержал дрожь. В битве при Голтее мы потерпели последнее крупное поражение. Эта битва случилась девять лет назад, в 1224 году. Ее еще называют Королевской погибелью. Каждый слышал это название, каждый знает кого-нибудь, кто туда отправился. И очень немногие знают тех, кто вернулся.
Было так хреново, как рассказывают?
Я тут же пожалел об этом вопросе. Но нельзя запихнуть слова обратно в рот.
Нет, ответила она с жутким спокойствием. Все равно что собирать цветы в поле. Было так чудесно, что большинство моих друзей и два брата решили там остаться.
Трудно сказать, злость это была или сарказм или обрученным с Костлявой не положено плохо говорить о смерти.
Она отвернулась. Я невольно принялся изучать ее шрамы не похожи ли они на укусы, но прервал это занятие, как только она снова бросила взгляд на меня.
Теперь моя очередь, сказала она. Расскажи про Гильдию воров.
Берущих.
Стоит ли того подготовка, которую тебе дают? Это ведь так устроено, правильно? Из тебя делают вора или убийцу
Вора, в моем случае.
Не смей меня перебивать!
Извини.
Не смей извиняться!
Я открыл было рот и снова закрыл.
Из тебя делают вора, а потом ты должен выплачивать долг до конца жизни, и каждый может дать тебе оплеуху за стакан вина.
Обычно пива. Только спантийцы и галлардийцы любят красить язык в фиолетовый цвет. И не до конца жизни, если только не умрешь слишком быстро. А раскрытой ладонью метят только тех, кто просрочил выплату.
Хороший стимул.
И с каждым днем становится все убедительней.
Они заставляют что-то для них сделать?
Это один из способов расплатиться. Особый контракт.
Хуже, чем нападать на путников из засады?
Надеюсь, не хуже, чем напасть на тебя.
Тогда почему бы и не согласиться? И выплатить долг.
Забавно, что это сказала ты. Я только что говорил с ними. И подписал контракт. Меня послали на запад.
В Аустрим.
Я кивнул:
Точнее говоря, в Храву. Скорее всего. Но да, в Аустрим.
И что ты должен сделать?
Я обязан сейчас солгать тебе. Давай сделаем вид, что так все и было.
Нет, лучше солги.
Отлично. Мне приказали украсть там кое-какие магические амулеты.
Замечательно. А я разыскиваю пропавшую принцессу.
Превосходно.
Еще бы!
Может быть, я помогу ее найти.
Может быть, я буду тебе благодарна.
Отлично.
Замечательно.
Она отпила немного вина.
И отвечая на твой вопрос: да, оно того стоило. Гильдия Берущих. Низшая школа.
Что ты умеешь?
Необыкновенные вещи.
Я слышала, некоторые из вас могут говорить с животными. А ты?
Она чуть приподняла темные брови.
Говорить по-звериному. Это совсем другое. Мы просто имитируем крики животных.
Что? Просто «ав-ав», как собачка?
Для начала я изобразил скулящую собаку, а потом перешел на вполне правдоподобное рычание.
Bolnu, сказала она, словно бы взвешивая на ладони что-то невидимое, но приятное. Это магия?
Нет, просто регулярные упражнения.
А как у тебя насчет магии?
Не очень.
У меня тоже не очень.
Не думаю, что та птичка вылетела у тебя из задницы. (Она снова пригубила вино и серьезно посмотрела на меня.) Это была бы очень темная магия, сказал я. (Она прищурилась, ожидая продолжения, но не питая особых надежд.) Но не черная. (Она по-прежнему молчала.) Коричневая, закончил я.
Какое-то время спантийка обдумывала слова «коричневая магия», выискивая в них другой смысл, кроме глупого подросткового анекдота. Так ничего и не найдя, она прикрыла глаза и разочарованно покачала головой.
Далеко не в последний раз.
8
Обормот
Галва сказала мне, что у нее есть планы насчет нас и что на рассвете я должен встретиться с ней у башни Хароса. К несчастью, меня арестовали уже через час после того, как я вышел из «Оленя и тихого барабана».
Но моей вины здесь не было.
Первым делом я закинул лук и мешок на чердак и двинулся налегке к городской площади, где глашатай недавно возвещал о приходе великанов в Аустрим. Теперь здесь кричали другие зазывалы. Приехала труппа лицедеев в фургоне, увешанном колокольчиками, потрепанными флагами и грязными лентами из краденого шелка. Один борт фургона опустили и закрепили на стойках, устроив что-то вроде маленькой сцены на высоте в ярд над землей. Надпись на фургоне гласила: ДАМЫ ИЗ ЛАМНУРА; и похоже, в этой компании в самом деле не было ни одного мужчины.
Вокруг собралось несколько десятков зрителей, но только треть из них расселась не выставленных скамейках, остальные же держались поодаль, на случай если представление им наскучит и они захотят уйти. Легче добычи и не придумаешь.
Труппа представляла пьесу «Коронация». Бывают такие короткие комедии, не больше чем на час, которые не только веселят, но и позволяют узнать имена чужеземных королей и королев. Чужеземцы служат удобной мишенью для шуток, однако сомневаюсь, что когда-нибудь увижу на сцене образ доброго короля Конмарра Холтийского.
Героиней сегодняшней пьесы была Безумная принцесса, спантийская инфанта Мирейя. Она резвилась с той самой ручной обезьянкой, которая, по ее словам, умела говорить и предсказывала будущее. Принцессу играла миловидная девушка в красном платье. Роль обезьянки досталась карлице, весьма одаренной в подражании обезьяньему визгу и с большим усердием скачущей по сцене.
МирейяОбезьянкаМирейяОбезьянкаТут на сцену вышел актер в огромной маске короля Калита с усами длиной в целый фут. В руке он держал большой кубок, до краев наполненный вином. Я огляделся, не смотрит ли спантийка на эту насмешку над правителем ее родины, но нигде не нашел ее. Калит плеснул вином на беспечно танцующих рядом со сценой короля и королеву. Они начали отплевываться, а потом оба упали на землю. Калит поднял огромную разрисованную корону и надел себе на голову.