Вот и отлично. Оставайтесь ночевать здесь: вы мне нужны завтра свежим и выспавшимся.
Да, хозяин. Спасибо, хозяин.
Эмансипор лег на кровать.
«Ни к чему лишний раз тревожить Гульда, говоришь? Ну-ну! Вы некромант, Бошелен? Нет, что вы, сержант. Слишком уж это зловещее занятие. Проклятье, и во что я только ввязался?»
Эмансипор очень сильно устал, но на полноценный сон не рассчитывал. Какой уж там отдых.
Гульд остановился на неосвещенном пороге таверны «У Косого», чувствуя, как глаза разъедает густой дым, заполнявший тесное помещение с низким потолком, а в уши врывается ропот множества голосов.
Из толпы появился солдат, которого он послал следить за чужеземцем, подошел к сержанту и отрапортовал:
Он сидит сзади. От стойки его лучше видно.
Веди, проворчал Гульд.
Пока сержант и его подчиненный проталкивались к длинной прогнувшейся стойке, что тянулась вдоль одной из стен, голоса завсегдатаев по обеим сторонам от них настороженно затихали, но тут же слышались снова за их спиной: посетители с облегчением понимали, что это пришли не за ними. Таверна «У Косого» считалась в Скорбном Миноре одним из самых сомнительных заведений. Будь у Гульда такое желание и еще тридцать стражников, он мог бы арестовать всех присутствующих, просто из принципа: наверняка каждому из них нашлось бы что предъявить.
Наконец они добрались до стойки. Молодой солдат повернулся и показал на столы в задней части зала:
Вон там, сержант.
За крайним столом, спиной к стене, сидел в одиночестве некто в сером плаще с капюшоном, надвинутым так глубоко, что лицо его скрывалось в тени. С того места, где стоял Гульд, видны были правая нога ниже колена, обутая в мокасин, и большой охотничий нож в ножнах на голени. Худые загорелые руки с длинными пальцами, обнимавшие кружку, были покрыты шрамами. К стене за спиной незнакомца был прислонен большой лук со спущенной тетивой.
Нахмурившись, Гульд шагнул было вперед, но солдат остановил его:
Нет, сержант, не этот. Вон тот.
Ага.
«То-то я удивился с чего бы это он вдруг сменил одежду?» Чужеземец, которого сержант заметил на месте двух последних убийств, обедал за столом по соседству с тем, который занимал человек в капюшоне. Все так же в доспехах, сидя спиной к залу, он шумно поглощал пищу: его чавканье, ворчание и фырканье было слышно даже с расстояния в шесть шагов, среди царящей вокруг какофонии.
Жди здесь, солдат, приказал Гульд и направился к столу.
Вместе с чужеземцем сидел какой-то местный житель, который болтал не переставая:
Ну, вот я и говорю себе: так это ж не мой дом! Уж всяко не похоже! Крыша мне едва по грудь, а я, сам видишь, невысокого роста. Ты был тут во время дождей? Две недели назад? Настоящий потоп! Так что же оказалось? В общем, дом стоял на могильнике обычное дело тут, в Скорбном Миноре, верно? Но сток забился, и вода проложила другой путь к морю прямо сквозь могильник под нами! И вся эта клятая дрянь осела, утащив с собой наше жилище! И мало того, там была моя жена, в постели, но не одна! О нет! Только не моя любимая Мулли! С ней были аж четверо целых четверо! клятых призраков. Мелких, конечно, что еще может вылезти из этих могил? но достаточно сильных, чтобы щекотать ее, тыкать и гладить в разных местах, а Мулли только знай себе стонала как же им, наверное, было весело! и просила: «Еще! Еще!..»
Хватит уже молоть чушь! рявкнул Гульд.
Рассказчик поднял взгляд и кивнул:
Клянусь: все так и было! И вот я ей говорю
Заткнись! бросил сержант. Найди себе другой стол! Быстро!
Чужеземец взглянул на Гульда и вернулся к еде.
Э-э-э пробормотал местный, отодвигая стул. Ладно, ухожу. Я вас понял, сержант Гульд: да, я вас знаю, сто раз видел. Имейте в виду, я ничего незаконного не делал, в любом случае не докажете
Убирайся немедленно, вышел из себя Гульд, или я упеку тебя в колодки недели на две, а то и на три и ничего доказывать не придется!
Понял, ухожу! Всё-всё, считайте, меня здесь уже нет
Посмотрев вслед поспешно скрывшемуся в толпе горожанину, Гульд вздохнул и медленно опустился на освободившийся стул рядом с чужеземцем.
У меня к тебе несколько вопросов, негромко сказал он.
Чужеземец рыгнул, что-то невразумительно буркнул себе под нос и продолжил есть.
Откуда ты взялся? И почему тебя столь интересуют места убийств?
Его собеседник фыркнул и покачал головой, все так же не глядя в глаза Гульду. И ответил с сильным акцентом:
Так, просто посмотреть, сержант.
В Миноре, конечно, смотреть особо нечего, но уж всяко найдется что-нибудь помимо переулков с расчлененными трупами.
Неужели? Чужеземец на мгновение оторвался от еды.
Если, конечно, продолжал Гульд, убийства не твоя работа.
Парень взял хлебную корку и начал промокать ею остатки бульона в миске.
Ну что вы, сержант, такого я себе не позволяю.
Послушай, не стал ходить вокруг да около Гульд, зачем ты сюда явился?
Да так я, вообще-то, здесь проездом.
То есть завтра уезжаешь?
Он пожал плечами:
Возможно.
Где ты остановился?
И тут чужеземец вдруг широко улыбнулся:
Это наверняка знает тот стражник, которого вы послали следить за мной.
Сержант прищурился:
Он постоянно докладывает мне о твоих перемещениях. Если в назначенное время от него не будет никаких вестей, я лично тебя отыщу.
Как пожелаете.
Гульд поднялся.
Ты оставил кусок хлеба, заметил он.
Это для богов.
А что, если они не голодны?
Они всегда голодны, сержант.
Ужасно выглядишь, Манси, ухмыльнулся Крыга, когда Эмансипор тяжело опустился на стул. Что, Субли по ночам спать не дает, старик? Крыга подмигнул сидевшему напротив Зануде. Если спросишь меня, то скажу, что аппетиты у этой бабы, похоже, еще те
Я тебя ни о чем не спрашивал, буркнул Эмансипор, уставившись в кружку с темным элем, да и зачем? Можно подумать, будто я и так не знаю.
Само собой, знаешь! согласился Зануда.
Эй, сказал Крыга, откинувшись на спинку стула, ты, случайно, не подхватил чесотку, которую притащили твои спиногрызы?
Нет.
Рад слышать. Крыга вздохнул. У меня как-то была чесотка. Кошмар. Боги, эта дрянь за ушами
Хватит об этом! прорычал Зануда.
Сделав большой глоток эля, Эмансипор облокотился на стол:
Мне нужно найти корабль. Который отходит сегодня вечером или завтра утром.
Зануда удивленно поднял брови. Он встретился взглядом с Крыгой, затем оба придвинулись ближе.
Ну, пробормотал Зануда, это не так уж и сложно.
Он прав, кивнул Крыга. Легче некуда. Хотя все зависит от того, что именно ты ищешь. Коли нужно провернуть какое-то тайное дельце, то «Плавучий амбар» вряд ли сгодится: тамошний капитан Пуммель слишком уж правильный. Предпочитает, чтобы все было по закону и так далее.
А если тебе нужен быстрый и надежный корабль, сказал Зануда, не бери «Большое корыто», оно едва на воде держится, а капитан Турб задолжал половине минорских ростовщиков, включая Облера, так что ему даже ремонт толком не сделать.
«Туча мух» вполне могла бы сгодиться, но я слышал, крысы согнали всю команду на берег, и неизвестно, когда матросы попытаются отбить свой корабль, да и попытаются ли вообще. Крыга нахмурился и покачал головой. Получается, если подумать, то на самом деле задача не такая уж и простая.
Зануда поднял узловатый палец:
Погоди-ка. Есть один корабль. «Солнечный локон».
Крыга поперхнулся пивом. Несколько мгновений Риз и Зануда смотрели, как их товарищ, побагровев, давится и кашляет, пока ему не удалось наконец вздохнуть.
Эмансипор повернулся к Зануде:
«Солнечный локон», говоришь? Не знаю такого
Пришел из Стратема, небрежно пожав плечами, объяснил Зануда. Ему требовался кое-какой ремонт. Мы с Крыгой поработали на разгрузке, а потом содрали с них хорошую цену за железные гвозди.
Крыга, вновь обретший способность говорить, откашлялся.
Угу, Зануда верно заметил. Вполне приличный корабль, не какая-то там лохань. Капитан скромнее некуда во имя Худа, там вся команда такая, тихая и молчаливая. Да, «Солнечный локон» как раз подойдет для твоих нужд, Манси, каковыми бы те ни были. Этот корабль нынче стоит на Торговом причале, его только что с катков спустили. Отлично на воде держится.
Эмансипор допил эль и поднялся. Он настолько устал, что ему казалось, будто его мысли плавают в густом тумане.
Спасибо. Прямо туда и отправлюсь. Пока.
Пока, Манси, и не за что. Эй, а Субли нашла толкового алхимика?
«Странно, не помню, чтобы я что-нибудь говорил им об этом, подумал Эмансипор. Хотя, наверное, все-таки говорил. Крыга души не чает в нашем младшем сынишке вот и беспокоится. До чего же приятный и заботливый человек этот Крыга».
Да, все хорошо. Спасибо, что спросил.
Не проблема, Манси. Рад был тебя видеть.
И я тоже, добавил Зануда. До встречи, Манси.
Сержант Гульд пробирался по Кукольной улице. Семьдесят семь шагов по извилистому, погруженному в тень переулку. Он чувствовал, как задевает плечами сотни кукол из дерева, кости, тряпок и перьев, подвешенных за шею к навесам лавок по обе стороны улицы на сплетенных из водорослей лохматых шнурках. Глаза из раковин, гвоздей или просто нарисованные, казалось, следили за ним, будто все эти жуткие марионетки были одержимы демонами. А что, чего только на свете не бывает, это Гульд знал точно. Так или иначе, Кукольная улица не относилась к числу его любимых мест в Скорбном Миноре. Если сейчас за ним и следили чьи-то человеческие глаза, то люди эти прятались в холодном полумраке внутри лавок.
По иронии судьбы лавчонка Милены Чернонос оказалась в самом дальнем тупике: здание, притулившееся к стене какого-то склада, выходило фасадом на неровную булыжную мостовую. С выступающего навеса свисал ряд обшитых кожей кукол со зверскими физиономиями, которые скалились из-под спутанных жирных волос, сверкая глазами из оникса. Подойдя ближе, Гульд внимательнее присмотрелся к куклам. Это оказалась не кожа, а, скорее, что-то вроде свиной шкуры, плохо выделанной и сморщившейся вокруг стежков.
«Одному Худу ведомо, кто только такое покупает», подумал он.
Из-под навеса послышался низкий мелодичный голос:
Хочешь купить куклу для своих малышей? Каждое дитя должно познать, что есть настоящий ужас, а разве мои крошки не ужасны?
Сержант пробрался сквозь ряд миниатюрных виселиц.
Где старуха? требовательно спросил он.
На него смотрело смуглое изящное личико. Женщина слегка наклонила набок покрытую платком голову, с любопытством глядя на него голубыми глазами:
Какая еще старуха, солдат?
Та, кому, как говорят, принадлежит эта лавка, ответил Гульд. Старая карга, которая продает этих кукол и прочее уродство. Которую за последние две недели видели на месте каждого убийства. Милена Чернонос.
Женщина негромко рассмеялась:
Милена Чернонос это я. А ты, солдат, вероятно, имеешь в виду мою сестру, Немилу. Она возит мой товар на рынок.
Твоя сестра? Та карга? Ты что, за дурака меня считаешь?
Женщина начала набивать кальян. Ее плавно движущиеся в полутьме руки с длинными пальцами навели Гульда на мысль о морских змеях.
Увы, пробормотала она, у нас совершенно разный образ жизни. Немила не ест ни мяса, ни рыбы. Только овощи и травы. Не пьет спиртного и не курит ни дурханг, ни мой любимый ржаволист. Она до сих пор девственница, встает рано, ложится с заходом солнца. Каждое утро бегает трусцой до мыса Великой Печали и обратно, в любую погоду. Сестра всего на год меня старше. Ей тридцать шесть. (Повалил дым, заполняя лавку клубящимся туманом.) Что же касается меня, то я предаюсь всем возможным порокам, к крайнему ее неудовольствию. В любом случае, дорогуша, я так поняла, что ты пришел сюда не полюбоваться моим товаром.
«Ну и женщина Проклятье, нельзя отвлекаться! Сейчас нужно думать совсем о другом».
Я хочу выяснить, по какой причине Немила проявляет интерес к тем убийствам. Где твоя сестра?
Вероятно, на пристани: разглагольствует перед матросами.
В смысле?
Ну, они оскорбляют своим поведением здоровый образ жизни. А Немила намерена своими речами это изменить
Погоди это не она ли каждую неделю отправляет петиции королю?
Она самая. Моя сестра с радостью превратила бы Скорбный Минор в оплот благочестия и морали. Естественно, любые прегрешения карались бы смертью. Это ржаволист с добавлением мяты, не хочешь попробовать, солдат?
Нет. «Не сейчас. Может, позже Да, позже». Нет, я сказал!
Милена широко раскрыла голубые глаза:
А разве я настаиваю?
Извини. Нет, конечно же, не настаиваешь.
Моя сестра, вероятно, посещает места убийств в поисках новообращенных. Как ты и сам, возможно, догадываешься, Немила кормится чужим страхом.
Тогда почему она терпит тебя? И даже продает на рынке твоих кукол?
Милена рассмеялась:
Ты-то уж точно должен знать, солдат, что королевские пики редко остаются без украшений. Скорбный Минор плодит преступников быстрее, чем крыс, быстрее даже, чем король успевает их вешать.
Гульд бросил взгляд на висевшую рядом с ним куклу.
«Так это, значит, вовсе не свиная кожа»
Милена в очередной раз затянулась и продолжила:
Это кожа преступников. Как считает моя сестра восхитительная ирония.
Сержант в ужасе уставился на молодую женщину, ощутив внезапный приступ тошноты.
Она одарила Гульда широкой белозубой улыбкой, которая, казалось, прожгла его насквозь.
Большинство моих клиентов родственники преступников. Им хочется иметь память о мертвых. Кто способен постичь тайны человеческого разума?
Возможно, я еще вернусь, пробормотал Гульд, выходя.
Кто бы мог подумать? рассмеялась она. Тогда до встречи, солдат.
Пошатываясь, он вышел в переулок, пытаясь привести в порядок мысли. Из темноты справа от него вдруг послышался скрипучий голос:
Берегись моей сестры, парень!
Гульд развернулся кругом.
Позади двух свисающих кукол мрачно ухмылялось сморщенное лицо Немилы. Во рту ее осталось лишь несколько зубов, стертых почти до основания.
Она тебя погубит! проскрежетала старуха. Увлечет в бездну разврата! Искусительница! Знаток многих тайных притонов Минора, где процветают пороки и разврат! Ты не поверишь, насколько далеко простираются ее деловые интересы!
Гульд сузил глаза:
Притоны, говоришь? Скажи мне, Немила, может, ей также известно, кто часто посещает подобные злачные места?
Моя зловещая сестренка знает все! Кроме того, как позаботиться о себе самой! Ее уже преследует по пятам болезнь, пока незримая, но столь же неизбежная, как и сам Худ! Вскоре увидишь! Совсем скоро, если она не изменит свой образ жизни!
Сержант бросил взгляд вдоль переулка.
«Какой смысл тянуть? Никакого! Нужно допросить Милену. С пристрастием и во всех подробностях. Это может занять многие часы, но ничего не поделаешь».
Не поддавайся ей, парень! прошипела Немила.
Могильник под названием Бугор был самым большим и единственным поросшим травой в Скорбном Миноре. Бугор множество раз перекопали вдоль и поперек, однако его уникальная особенность состояла в том, что внутри он был абсолютно пуст. Бесчисленные грабители и антиквары находили лишь булыжники, гравий и глиняные черепки.
Гульд отыскал двух выдающихся городских крысоловов на вершине Бугра, где они развели небольшой костер, на котором жарили освежеванных крыс. Рядом, возле глиняного горшка с запечатанной крышкой, ждала пыльная бутылка отменного вина.
Бирклас Пунт и Балабол Рой были не вполне типичными представителями своей профессии в Миноре. Тем не менее сержант иногда пользовался их обширными познаниями всех возможных сторон городского преступного мира и считал обоих достаточно ценными кадрами, чтобы терпеть их странности.
До чего же серьезный взгляд! заметил Бирклас, небрежно помахав рукой с сальными пальцами взбирающемуся на могильник сержанту. И почему это низкорожденные столь часто сгибаются под тяжестью своей несчастной судьбы, буквально падая на колени? Неужели единственная задача чистокровных жителей прекрасного града Минора состоит том, чтобы проводить дни и ночи в неприкрытой праздности?