Всё в норме, Витёк. немного помолчав, сморозил очевидную глупость. куда нас повезут?
Кто-то из соседей нервно хмыкнул:
Ты, чё? Охренел от счастья? На вокзал. Куда ж ещё.
Витёк хотел приструнить смельчака, но в этот момент в салон «Икаруса» вошёл уже знакомый призывникам старший лейтенант. Пашке вдруг подумалось, что политработник пришёл, чтобы назвать его фамилию и закончить эту затянувшуюся комедию. Он почувствовал, как где-то у самого горла бешено заколотилось сердце. Офицер, накоротке переговорив с водителем, повернулся к народу:
Товарищи призывники! Напоминаю, что во время следования категорически запрещается курить, употреблять спиртные напитки
Кто-то ехидным голосом перебил старшего лейтенанта:
А также материться и мочиться по углам автобуса.
Салон буквально взорвался от гогота и обрывков фраз. Молодой офицер явно растерялся, но ему на помощь неожиданно пришёл пожилой водитель. Выйдя из-за перегородки, он, отодвинув в сторону старлея, громко и чётко произнёс:
А ну-ка умолкли, сопляки! А ежели кто по пьяне курить или ссать здесь удумает, то хозяйство в миг оторву! Всем ясно? Или повторить?
Призывники послушно замолчали.
На перроне гремела музыка духового оркестра. Кто-то из призывников с явно наигранным энтузиазмом заметил:
Надо же? Знатно нас провожают. Под марш.
Старший лейтенант, видимо стремясь вернуть слегка утраченный авторитет, пояснил голосом учителя начальных классов:
Провожают не нас, а какую-то команду. То ли студентов, то ли спортсменов. Военкомат оркестр не заказывал
Его речь жёстко перебил старший сержант, очевидно решив, что голос принадлежит призывнику:
Отставить разговоры! Всем держаться вместе. Проходим к последнему вагону и там строимся.
Кто-то задал закономерный вопрос:
Зачем? И так все сумки и рюкзаки перетрясли
Сержант снова перебил смельчака. Его ответ был короток, прост и понятен всем:
За тем!
Пашка шёл рядом с Витьком и молча наблюдал, как пассажиры и провожающие расступаются в стороны, уступая дорогу их колонне. Виктор, напротив, продолжал сыпать комментариями, словно никак не мог наговориться. Увидев нарядную женщину, приветливо улыбнувшуюся их старлею, ткнул Коробова локтем в бок:
Гляди, Паха, как эта тёлка вырядилась! Наверняка рассчитывает нашего летёху-фуфела закадрить.
Пашка не выдержал:
Ты замолчишь наконец? Всю дорогу бубнишь и бубнишь. Голова от тебя раскалывается.
Тот лишь хмыкнул:
Если башка болит, значит в ней есть мозги.
Колонна остановилась у последнего вагона, неподалёку от которого стояла небольшая группа провожающих мужчин и женщин. Сержанты, не дожидаясь распоряжений от старшего лейтенанта, перестроили команду в две шеренги. Старший сержант, очевидно окончательно взяв на себя роль главного, прошёл вдоль строя, по ходу выравнивая носки разношёрстной обуви призывников. Вскоре появился подполковник. Остановившись перед строем и выслушав доклад старшего лейтенанта, оглядел парней, останавливаясь на их лицах. Помолчав, будто собираясь с мыслями, заговорил уверенным тоном:
Не буду напоминать о том, что в пути следования вы должны вести себя примерно. Не роняя чести и достоинства будущих защитников Родины. Должен всё же предупредить, что до принятия присяги вы находитесь, скажем так, под гражданской юрисдикцией. В случае употребления спиртных напитков, небрежного отношения к оборудованию вагона, хамского отношения к бригаде проводников и прочих проявлений дурости, я буду вынужден передать нарушителя представителям милиции. Они уже сами будут решать, какой срок следует впаять такому придурку. Увидев, что его слова достигли желаемого результата, продолжил уже более мягким голосом. Ладно. Думаю, что в нашем коллективе эксцессов не будет. Перед тем как вас отпустят для прощания с родными и близкими, нам надо назначить старших по отсекам. Уж не знаю, как правильно называются перегородки в общем вагоне. Старший будет отвечать за поддержание порядка и дисциплины во вверенном ему отсеке. Есть подходящие кандидатуры?
Старший лейтенант, справедливо полагая, что вопрос адресован ему, не успел даже рта открыть, как его опередил Витёк:
А можно меня в командиры произвести? Порядок будет. Зуб даю!
Строй всколыхнулся от смеха. Старлей хотел приструнить наглеца, но подполковник остановил его порыв жестом:
Не надо, товарищ старший лейтенант. Это тот случай, когда инициатива не наказуема, а поощряема. С лёгкой ехидцей взглянув на Витька, резюмировал. Твой зуб, парень, мне не нужен. Он тебе самому пригодиться. А смелость твоя очень даже кстати. Считай, что ты уже назначен.
Прощание с родными и близкими длилось недолго. Всё это время Пашка пытался заставить себя подойти к подполковнику и объясниться. Но так и не решился. А уже через десять минут, старший сержант вышел на середину перрона и зычным голосом скомандовал:
По вагонам! Твою мать
Глава 11. Счастливого пути!
Пашка никогда не ездил в общем вагоне. Сколько он себя помнил, отец всегда выкупал купе для поездок. Сам Юрий Алексеевич редко отправлялся в отпуск вместе с семьёй. То ли дел было невпроворот, то ли по какой другой причине, но в купе они всегда располагались втроём вместе с матерью и Аннушкой. Конечно, отцу не составило бы труда взять пару купе в спальном вагоне, но он считал это излишеством. Уже поднявшись в пропахший углём тамбур, Пашка понял, насколько далёк его прошлый и привычный мир от мира Витька и других нынешних его товарищей. Невольно поморщившись, Коробов двинулся вслед за парнем, стараясь не отстать от прокладывающего дорогу друга. «Прёт как танк, думал Пашка, глядя как Витёк расталкивает попутчиков, одновременно высматривая свободные места, везде чувствует себя как дома. Может быть мне действительно повезло, что подвернулся именно Витька, а никто другой. Проблема не в охреневших от власти сержантах. С ними я бы и сам справился. Проблема в том, смог бы я без Витька освоиться в чужой для меня обстановке. Кстати, надо узнать фамилию приятеля. Как-то из головы вылетело». Наконец, Виктор остановился и оглянувшись на Коробова, кивнул подбородком на пустой отсек:
Всё Паха! Здесь падаем. Дальше тоже свободно, но там крайний закуток, а затем сортир, бросив поклажу на верхнюю полку, продолжил комментарии, место у сортира, всё равно как шконка у параши. Ты тоже верхнюю полку занимай. Так удобнее. Днём всё равно все на нижних сидят, а ночью наверху спокойнее. А на боковых местах ехать несподручно, того и гляди зацепят по пьяному делу. Короче, приземляемся тута.
Пашка, решив подчеркнуть свою независимость, поставил сумку на нижнюю полку и присев к окну, пояснил свою позицию:
С детства привык в окно смотреть. Даже ночью. А на нижней полке гораздо сподручнее.
Витёк с видимым безразличием пожал плечами:
Хозяин барин. Как знаешь. Сейчас к нам народ подселяться будет. Всех принимать не будем. Я людей знаю. Ты, Паха, подсоби, если что.
Коробов кивнул, и вдруг вспомнив давно мучавший его вопрос, пристально взглянул на товарища:
А когда ты деньги раздавать собираешься?
Витёк чуть не выронил мешок с едой от неожиданности:
Какие деньги?
Пашка, вполне понимая, что затронул опасную тему, всё-таки решил добиться конкретики:
Хватит мне втирать! Те самые, которые сержанты с пацанов собрали.
Товарищ с какой-то жалостью посмотрел на попутчика:
Я так-то понимал, что у тебя с головой не всё в порядке. Но не до такой же степени? увидев, что Пашка и не собирается прятать глаза, продолжил уже более твёрдым голосом, какого х**ра я должен этим фуфелам бабки возвращать? Они повелись на разводилово, значит загодя были готовы. И потом, как я определю, кому сколько отдавать надо? Он с меня червонец затребует, а сам только рваный и отслюнявил. А проверить нельзя. Люди, Паха, они такие, им, брат, чужого не жалко. Лишь бы хапнуть