Но сначала он свернул с дороги к зарослям гевей, вымахавших до пятидесяти метров и обвитых внизу лианами, они росли полумесяцем, образуя полянку, скрытую от проезжающих по шоссе. Почва здесь была влажная, пружинящая под ногами, небольшая рыжая змея при виде Павла скользнула в чащу.
С байка маг слезать не стал, поставил его на упоры, подтянул ноги, чтобы до земли было не менее полуметра, вдохнул глубоко и медленно снял браслет.
Один, два сорок пять, сорок шесть девяносто девять, сто.
Дальше рисковать не стал, натянул браслет обратно, вытер выступившую испарину. Это чувство, когда блокиратор снят, было сродни глотку чистого воздуха после удушья. Казалось, еще чуть-чуть, и он сможет взлететь в принципе, левитация не такое уж сложное действие, надо только представить, что давящая на тебя сила исчезает, гравитационные волны затихают, вокруг тела формируется защитная оболочка, и тогда останется только следить за тем, чтобы не улететь слишком высоко, в космос.
Вовремя вернуть браслет на место в этом и была главная сложность. Рядом не было никого, кто бы в случае потери контроля нацепил блокиратор на руку, поэтому Павел считал только до ста. Прикрыть глаза, вдохнуть глубоко и снова обратно, к нормальному человеческому прозябанию.
В двух сотнях метров на высоком дереве, развалившись на раскидистой ветке, лежал ягуар большая, почти двухметровая кошка. За те миллионы лет, что с той Земли сюда проникали растения и животные, они приспособились к особенностям планеты. Не радикально изменились, природа слишком для этого консервативна, но кое-какие мутации произошли.
Короткий густой мех ягуара был тускло-черным, со стальным отливом, он отлично защищал от жары и холода, отражал неласковое излучение местного солнца. Серые, даже скорее темно-коричневые пятна, помогали сливаться с корой, но прятаться кошка не считала нужным.
С высоты дерева ягуар следил за своей территорией. Несколько змей грелись на солнце, толстые, длинные, но для него не опасные. Оцелот охотился за птицами, слившись с выгоревшей травой. В отдалении бежало несколько хрюкающих свинок, одна отбилась от товарок, забрела прямо к змеям и успела только пару раз пискнуть до того, как питон сжал ее в кольце матово-пятнистой кожи. Далеко отсюда люди сбились в кучку и что-то говорили на своем непонятном языке, держа в руках свое оружие, а потом двинулись в сторону небольшого стада двурогих. Беспокойные и бесполезные существа, везде сующие свой нос, их желания были у ягуара как на ладони. Собственно, они ничем не отличались от тех, что были у других животных на его территории добыча еды, поиск другой особи для спаривания, убийство.
Один из таких вот настырных и назойливых, в рощице неподалеку, остановился, но не слез на землю, а уселся на своей повозке, поджав ноги. Ягуар потянулся, зевнул. И уже хотел спрыгнуть и подойти поближе, но тут что-то почувствовал.
Человек словно стал больше, расползаясь в разные стороны, кошак почувствовал слабое беспокойство, не из личного опыта, а откуда-то из глубин генетической памяти, оставшейся от многих поколений других ягуаров, живших здесь. Он слегка напрягся и не отрываясь смотрел в сторону незваного гостя.
Над ним то там, то здесь возникали прозрачные всполохи, от них к человеку тянулись тонкие нити, опутывая голову и шею невидимой броней, скрывавшей сознание; чувство опасности потихоньку сверлило кошачий мозг, шерсть ягуара взъерошилась, мышцы напряглись, мощные задние лапы подобрались, а из подушечек выскочили длинные желтоватые когти. Минуту назад расслабленный, он готов был сражаться или удрать. Не уйти не спеша, с достоинством, а именно сбежать так быстро, как это возможно. И ягуар уже почти выбрал, что сделать, точнее говоря, его инстинкты выбрали за него, но тут наваждение исчезло.
Человек снова стал обычным двуногим, слабым и медленным, его разум приоткрылся сейчас он больше не представлял опасности для хозяина территории. Ягуар проследил, как он двинулся обратно, к дороге, отрезавшей одну часть его охотничьих угодий от другой, и снова успокоился. Потянулся, из подушечек вытянувшейся вперед, напрягшейся черной лапы снова выскочили когти, потом медленно втянулись назад, он прикрыл глаза, предоставив местному солнцу согревать мощные мышцы. «Как я хорош», засыпая, подумал он на своем кошачьем языке. До темноты, когда он спустится и отправится за едой, было еще очень много времени.
Глава 4
321 год от Разделения
35 километров от протектората Ньюпорт,
остров Мечты, приют Хейвен
Большинство мелких островов, располагавшихся вблизи Параизу, были непригодны для заселения небольшие одиночные скалы, обрывом уходящие в океан. С основной территории ветром на них забрасывало семена, пологие участки покрывала густая зелень. Но были и довольно крупные, с кипящей на них жизнью и густой растительностью.
Остров Мечты находился в тридцати километрах от западного берега Параизу. Тропические леса, высокая скала в южной части, со снежной шапкой и многочисленными горными речками, красивейшие водопады и тихие озера, белоснежные пляжи и голубые заводи все это делало остров похожим на райский уголок. Будь он побольше и поближе, никому в голову бы не пришло строить здесь приют для детей-изгоев, но в длину остров был всего семь километров.
Животный мир ограничивался в основном птицами и насекомыми, леса на Мечте занимали половину территории. Больше всего было деревьев какао, нетрудно догадаться, какой напиток был у воспитанников самым нелюбимым.
Пол, ты куда собрался? Мисс Ломак выцепила из толпы детей светловолосого крепыша с русой шевелюрой и темными до черноты глазами.
Погулять, мисс. Мальчик протянул ей левую руку, воспитательница тщательно проверила браслет, провела над ним сканером.
За воспитанниками тщательно следили, но почти ни в чем не ограничивали; правительство дало им кров и пищу, ну и необходимые удобства по минимуму; из тех, кто рождался с необычными способностями, доживали до шестнадцати едва ли треть, и сами дети это прекрасно знали. Как и то, что не существует лекарства, способного их вылечить. Только снять браслет такие случаи были, и тогда уже охрана спасала остальных от мага, чей нестандартный организм пошел вразнос. Шесть сотен мальчиков и девочек, готовых к смерти в любой момент от самовозгорания, или разжижения плоти, или просто задержки дыхания навсегда.
Поэтому к обычным шалостям воспитатели относились снисходительно.
Пол кивнул головой и помчался прочь через калитку к холмам. Минут через сорок, набегавшись внутренняя энергия требовала выхода, он спустился к пляжу. Поваленное дерево оккупировала стая птиц, при виде человека они только подвинулись, освобождая место: привычный зверь не воспринимался как угроза.
Мальчик удобно уселся, свесив ноги почти до земли, достал из кармана длинный титановый стержень и подцепил браслет. Лицо его покраснело, дыхание стало тяжелым, а глаза покрылись сеточкой полопавшихся сосудов.
Не так, вдруг раздался голос из-за спины. Пол даже подпрыгнул от неожиданности, обернулся. Этого человека он отлично помнил.
Ты делаешь неправильно. Элайя Кавендиш, слегка постаревший с их единственной встречи, уселся рядом, широко расставив колени. Давай руку сюда. Видишь синюю жилку на запястье, это вена, по ней течет кровь. Сейчас поле планеты старается перетянуть тебя на свою сторону, а браслет не дает.
И что делать?
Представь, что на тебе надет еще один такой же. Хорошенько вбей себе это в голову, вы, маги, можете, я знаю. Представил?
Мальчик кивнул.
Подними ноги повыше, подальше от земли их держи. Вот так. Глубоко вдохни, потом тяни, только не торопясь, минимум секунду, чтобы переход был не резким. Как только снимешь, считай до пяти.
Раз два три четыре пять.
Кавендиш ловко нацепил браслет обратно ему на руку, погладил его по голове.
Что почувствовал?
Голова кружится, и тошнит.
Это нормально. Тебе, должно быть, девять лет, потерпел бы до двенадцати, тренировался вместе со всеми.
Нам об этом не рассказывают.
Чтобы вы раньше времени себя не уничтожили. Браслет не кандалы, а защита, запомни. Они спасают вас, а не приковывают.
Мальчик вздохнул. Последний случай самовозгорания был несколько дней назад, девочка восьми лет играла в салочки с другими ребятами, только чудом никто не получил ожоги.
Раз ты смог снять, а потом надеть, значит, выживешь, Паулу, успокоил его Кавендиш. Делай это не чаще, чем раз в неделю, так, чтобы никто не видел. Каждые пять недель можешь прибавлять по единице, но как дойдешь до тридцати, остановись. Запомнил?
Да.
Хорошо. Я буду тебя навещать и помогать. И запомни, никому не говори, а то мне влетит, хорошо?
12 августа 334 года от Разделения, четверг
Папайя Вейли, Параизу
За магами в Папайя Вейли никто особо не следил своих здесь не было, а остальным делать в таком захолустье было нечего. В поселке жили семь сотен человек, в основном из тех, кто работал на фабрике по производству квант-индукционных панелей и на заводе по переработке коки. Еще в поселке был бар, ночной клуб и даже бордель почти все это в одной постройке с названием «Мотель Мираж». Городок Лацио с пятью тысячами населения, дальше по дороге, служил источником постоянных клиентов для индустрии развлечений, с гостиницей дело обстояло похуже: десять домиков, каждый на два номера, редко принимали у себя гостей.
Павел заехал на стоянку, там уже стояли два больших трака с логотипом местной транспортной компании, несколько пикапов, пять-шесть потрепанных байков и мотоцикл местной полиции с гербом острова и стробоскопами. Бар распахнул свои двери для тех, кто не мог дождаться темноты и готов был платить за урезанный список развлечений. Например, за пиво здесь его варили на месте.
Жаркий день и холодное пиво отлично сочетались. Картридж, снятый с байка, показывал сто двадцать километров остаточного заряда, совсем крохи, благо рядом с въездом для таких вот забывчивых путешественников был магазинчик, где торговали энергией.
Новый картридж стоил гораздо дороже заправки, которая занимала сорок минут, угрюмый продавец в майке-алкоголичке забрал батарею, проворчал, что такое старье может взорваться в любой момент и разнести магазин на запчасти, при виде браслета понизил голос, но за это набавил десять реалов.
Триста двадцать, объявил он.
Павел кивнул, батарея действительно была уже старая, и больше шести тысяч единиц не вмещала. Сменную он уже поставил, и теперь эта будет запасной. Старое правило, которое старались не нарушать: это сейчас по Параизу передвигались относительно безопасно, а еще сотню лет назад разряженная батарея могла стоить жизни.
Сэр, окликнул его полицейский, стоило Павлу выйти из магазина. Поджарый и рыжий, он дожевывал шоколадный батончик, стоя возле байка. Новенький, его парень раньше не видел. Офицер Иен Фергюссон, участок Папайя Вейли. Подойдите, пожалуйста.
Доброго дня, офицер. Павел продемонстрировал браслет, откинул крышку батарейного отсека, открывая доступ к идентификационному чипу, приподнял сиденье там на креплениях висел карабин. Отстегнул клапан кобуры, показывая пистолет тридцатизарядный «глок» с облегченным корпусом из углеродного волокна, с лазерным прицелом.
Полицейский просканировал чип на байке и на оружии, тщательно сверил данные со своим планшетом.
К кому-то приехали, сэр?
Ни к кому особенно. Поставил батарею на зарядку, сейчас пообедаю, может быть, отдохну немного и поеду дальше. Что-то случилось?
Нет, Фергюссон сверился с планшетом, здесь отмечено, что вы уже у нас бывали, и не раз. В поселок нечасто заглядывают маги, мистер Веласкес. Я здесь всего две недели, пытаюсь войти в курс дела.
Павел наклонился к полицейскому поближе, понизил голос:
Я старый знакомый мисс Фернандес, ну вы понимаете.
Не мое дело, сэр, спокойно ответил полицейский. В вашем деле сказано, что вы останавливаетесь ненадолго, порядок не нарушаете и ведете себя спокойно. Буду благодарен, если вы и дальше будете этого придерживаться.
Обещаю, офицер Фергюссон.
Спасибо, мистер Веласкес. Больше вас не задерживаю. Полицейский отвернулся и пошел дальше по ряду машин, помечая что-то в планшете.
Павел покачал головой вот ведь не лень человеку по такой жаре гулять и направился к основному зданию. Основательное кирпичное строение разделялось на два трехэтажных крыла, соединенных стеклянным переходом. В левом развлекательные заведения, куда народ из этого и окрестных поселков собирался к темноте, занимали первые два этажа, а наверху были комнаты, где те, кто жаждал большой и дешевой любви, могли уединиться. Первый этаж правого флигеля занимали лобби мотеля небольшой уголок с доской, увешенной ключами, закусочная, слабо претендующая на ресторан, кухня и прачечная. На втором этаже располагались комнаты для постояльцев, по какой-то причине остававшихся тут на неделю или две, а то и дольше, а третий этаж хозяйка всего этого великолепия делила с офисом администрации.
Мисс Нина Фернандес бывала здесь наездами.
Павел не спеша прошел через ресторан большая часть столиков пустовали, одинокая официантка разрывалась между немногочисленными посетителями, и подошел к стойке портье. Камера на потолке следила за каждым его шагом.
К мисс Фернандес, небрежно кивнул он пожилому мужчине в форменном пиджаке, с приветливым морщинистым лицом, украшенным седыми бакенбардами, и мощной лысиной, работавшему здесь уже, наверное, лет сто. Отлично выглядишь, Чарли.
Твоими молитвами, Пол, портье нажал на экран, хозяйка тебя уже минут двадцать как ждет. Что от тебя хотел этот новенький полицейский?
Не знаю, Чарли, у тебя хотел спросить. Давно он здесь?
Недели две, плечи портье поднялись вместе с бакенбардами, прислали из Тампы, поговаривают, что он из людей Ташевского. Сначала все что-то выспрашивал, а сейчас поспокойнее стал. Поглядим.
Не мое это дело. Павел кинул на стойку пластиковую пластинку в двадцать реалов, портье словно невзначай провел над ней рукой, и деньги исчезли.
Точно, не наше. Чарли нажал на большую кнопку на столешнице, тренькнул сигнал лифта, открылась решетчатая дверь.
На третьем этаже царил полумрак, но Павел тут отлично ориентировался. Спокойно дошел до третьей справа двери, распахнул, и оказался в просторной комнате с панорамными окнами. Рядом с ними стояла мисс Фернандес, подтянутая женщина с роскошными светлыми волосами, высокими скулами и пухлым ртом, пышной грудью и широкими бедрами, одетая в легкомысленный розовый халат с опушкой. На вид ей вполне можно было дать от двадцати пяти до тридцати, только едва заметные морщинки возле глаз и вертикальные на лбу намекали об истинном возрасте.
Нина.
Павел. Женщина дождалась, пока он сам к ней подойдет, слегка приспустила халат с плеч, обнимая парня, махнула рукой, постояла так несколько секунд, а потом затемнила наглухо стекла. И чмокнула парня в щеку.
Вырос еще больше, Веласкес. Так ты скоро до потолка макушкой будешь доставать.
Халат вернулся на место, Павел рассмеялся.
Что за привычка раздеваться, когда я здесь? Сегодня в борделе будет аншлаг, минимум пятеро с улицы пялились на тебя, когда я вошел.