Знаете, сколько у нас угнанных велосипедов в поиске?
Представляю.
Люди сами бросают на улице или в подъезде оставляют непристёгнутыми
Представляю
А сколько их по улице гоняет! Патрули же не могут каждый велосипед отследить!
Представляю!
Маска на лице у Лены явно не пропускала интонации. Она не любила нотаций не по теме, особенно когда они затягивались. Лена начинала рычать и рявкать. Но рявкать на беднягу следователя, которой не повезло получить дело о велосипеде, девушка не стала, а почти вежливо ответила:
Да, я всё это представляю, давайте о чём-нибудь другом поговорим!
Поэтому не волнуйтесь, найдут! внезапно завершила мысль её собеседница.
Как же его найдут, если у вас столько велосипедов в разработке? съязвила Лена.
Следователь подняла на Лену проникновенный взгляд.
Знаете, у меня однажды украли телефон. Кнопочный ещё. Сейчас таких и не выпускают. А тогда это просто шик был! Я ещё студенткой была, сама на него копила и подарила себе на день рождения. И толком не успела попользоваться, его у меня украли. И, значит, проходит года два, еду я в автобусе, рядом девушка СМС пишет, я смотрю, а это мой телефон! В общем, я с ней заговорила, оказалось, мы с ней учились вместе, ну, я ей и сказала: мол, телефон у тебя мой, краденый. Ну, она такая: да и пофиг! У неё папа ломбардист, вот она ему сказала, что сама терпила телефон опознала, так он тут же номера перебил, чтобы по документам не сошлось, чтобы мне его не вернули. Представляете, специально купил такой же телефон и нутро переставил! Привёз в отдел. Ну что, говорит, твой? Я говорю: корпус мой, а нутро же очевидно, что новое! А не докажешь! И я выхожу, реву так обидно! А он стоит и смеётся! Что, говорю, гад, весело тебе? Я плачу, а ты смеёшься? Ребёнок по копейке собирал на телефон, а ты ржёшь? А ему пофиг. И где я его потом только не встречала Я тогда в салоне красоты работала, его жена к нам ходила. Что, говорю, урод, жену встречаешь? Или на рынке он абрикосы выбирал ах, ты, тварь, витаминчиков захотел, сволочь?!
Лена смотрела на следователя почти с любовью. Один её персонаж стоил трёх велосипедов.
Чем дело-то кончилось?
Да я пришла к операм, рассказала: так, мол, и так, ребята, помогите. Вот этот придурок ходит, а никак не доказать. В общем, как-то они его прижучили, вернул он телефон.
«Наверное, после этого она ощутила своё призвание и подалась из салона красоты в полицию!» подумала Лена, но вслух говорить остереглась.
Поэтому вы, если что, не пытайтесь девушку эту задержать и не говорите, что велик краденый, а то, чего доброго, перекрасит или ещё чего с ним сделает, потом не докажешь ничего. Ещё раз увидите, попробуйте сфотографировать или как-то выяснить, кто такая, где живёт
Потом они составляли документ о вчерашней встрече с блондинкой, одновременно доделывая документы, отсутствующие в деле, и Лена поняла, что, не появись она с новостями, дело бы так и кануло в архив. Также договорились, что в понедельник будут составлять фоторобот, и Лена радостно воскликнула:
А я вам пока референс могу предоставить!
Что предоставить? удивилась следователь.
Референс. Такая штука Лена улыбнулась сквозь маску. Когда сценарист пишет сериал про полицию, он указывает, на что это похоже: на «Улицы разбитых фонарей» или на «Тайны следствия». Чтобы режиссёр ориентировался, что именно он снимает.
Следователь смотрела с подозрением, и Лена сочла за лучшее оставить в стороне знания, почерпнутые на бесплатных сценарных курсах в интернете, и вернуться к блондинке.
То есть я могу вам дать фото похожей дамочки. Я когда эту кралю на моём Лосике увидела, то подумала, что она очень похожа на снимок одной тётки. Только моя худее и моложе лет на десять. И глаза у неё не так, а вот так! Лена показала. И чёлки нет. По сети ходит смешная картинка, не видели?
И девушка показала следовательнице заранее скачанный портрет со смешной подписью «Белокурая бестия».
Это что? у той задёргалось лицо. Белокурая бестия?!
И девушки захохотали.
В кабинет вбежал парень и плюхнулся на стул.
Успел? спросила следователь.
Угу!
Мы тут велосипед ищем.
А, это вы вчера звонили? обрадовался парень. Видите, как я проникся вашим делом!
Спасибо! ответила Лена. Вы очень добрый человек!
Следователь взяла ручку и придвинула к себе чистый лист бумаги.
Как вы сказали рефе что? Я загуглю, как пишется.
Референс, Лене уже было неловко за своё умничанье. Всё через «е».
А встретили где?
Перекрёсток Там, где коты, ворующие сосиски, знаете? Скульптура.
О, так и укажем! она стала диктовать себе текст. Возле памятника котам, ворующим сосиски встретила девушку, похожую на предоставленное фото
На предоставленное фото белокурой бестии, подсказала Лена.
Через пять минут, когда следователь собиралась провожать потерпевшую на выход, её позвали на праздничный чай в честь дня рождения шефа. Весь отдел запирал двери и с личными кружками шествовал по коридору.
Вы там, внизу, скажите, что мы все пошли кушать торт! посоветовала следователь. Вас, наверное, выпустят
Наверное, согласилась Лена и отважно направилась к выходу.
Дежурный назвал девушку по фамилии и вычеркнул из журнала посещений. Информацию о торте он проигнорировал.
По пути к дому, всё на том же перекрёстке с котами, Лене встретилась девчушка на трёхколёсном велосипеде.
Здравствуйте! на удивление чисто и вежливо выговорила она. Вон тамь! Стрелка! И зачёркнуто! Низя! Поворот! Низя!
Бабушка, стоявшая рядом с подопечной, засмеялась:
Всех останавливает, объясняет. Знак там, что разворот запрещён.
Низя! снова воскликнула девчушка и для убедительности замахала руками. Поняла?
Лена засмеялась и пошла домой.
В понедельник к трём часам Лена поехала составлять фоторобот прекрасной леди на краденом велосипеде.
Щебетунья-следователь спешила на какое-то дело, провела Лену через проходную, показала на нужную дверь, велела ждать хозяев в коридорчике и упорхнула. Ни стульев, ни скамеек в коридорчике не наблюдалось, поэтому пришлось стоять. Лена читала книгу Дюма «Графиня де Монсоро». Эпизод, где де Бюсси клянётся прекрасной Диане отныне и навсегда быть её верным рыцарем, посвятить ей жизнь и всё такое. Сердце девушки замирало, и душа просила любви и подвигов.
Мимо промчался опер Александр, которого Лена узнала, несмотря на медицинскую маску. Он девушку тоже узнал, но не остановился.
«Ну-ну!» подумала Лена, провожая тоскливым взглядом его фигуру, как у античного бога.
Наконец хозяин кабинета появился, предложил для начала просмотреть картотеку, а когда искомой блондинки там не обнаружилось, отправил Лену обратно в коридор, ждать машину, которая отвезла бы её к криминалистам, на другой конец города.
Лена снова прислонилась к коридорной стене и погрузилась в бурлящую жизнь средневекового Парижа. Часы шли. Бюсси мчался в Меридорский замок, Шико спаивал брата Горанфло в трактире «Рог изобилия», а опер Александр остановился напротив и спросил:
Это же вы? Лена?
Та подняла голову и заулыбалась.
Вы здесь почему стоите?
Машину жду. На фоторобот ехать.
Поедемте со мной, предложил Александр, я довезу.
«С вами хоть на край света!» подумала Лена, а вслух кивнула.
Машину вёл другой сотрудник, а Александр повернулся к девушке с переднего сиденья и спросил:
Вы почему мне не позвонили?
Лена растерялась:
Так дело передали от одного следователя другому, а вы в пятницу не отвечали, я и подумала, что не надо вам надоедать.
Ну что вы, как-то даже расстроенно ответил Александр. Я же обещал помочь!
Александр улыбался за дурацкой медицинской маской, и сердце Лены возликовало, в душе расцвели фиалки вперемежку с пионами, а глаза засияли так, что могли затмить солнечный свет.
Вы если ещё раз свой велосипед увидите, немедленно мне звоните, в любое время: днём или ночью. Я приеду.
Надо ли описывать, что в это время творилось в душе бедной девушки, не избалованной подобными словами, да и вовсе лишённой в последние годы проявлений малейшего сочувствия со стороны окружающих мужчин?
Лена умилилась так, что сама была готова посвятить ему жизнь и всё такое.
Но времени на посвящение не оставалось, машина приехала, и тот сотрудник, что сидел за рулём, повёл девушку к уже знакомому дядьке, составляющему фотороботы. Александр из машины не вышел, и Лена уходила прочь, ругая себя на чём свет стоит за то, что не догадалась хотя бы помахать рукой на прощание.
Дядька-фоторобщик смотрел на Лену с прищуром.
Рада вас видеть! проникновенно сообщила она.
Хм! ответил он.
Вместе они состряпали страшилу, достаточно похожую на давешнюю злобную блондинку. Её Лена хотя бы разглядела и запомнила, а потому справились быстрее и веселее, чем с наркоманом Ванькой.
В каком состоянии находились на момент встречи? как в прошлый раз, спросил дядька.
В самом благодушном, как в прошлый раз, заверила Лена.
Что, он, как в прошлый раз, округлил глаза, под этим делом, что ли? Выпивши?!
Что ж вы во второй раз так плоско шутите? Лена покачала головой.
Дядька смутился:
А в прошлый раз тоже уже шутил?
Лена сочувственно кивнула.
Ну ладно, он вздохнул, и девушке стало стыдно.
Ничего себе, какой ужас! воскликнула барышня-криминалист, проходившая мимо и случайно взглянувшая на экран.
Да! жалостно воскликнула Лена. И на моём велосипедике!
А потом она шла по улице и, как в жаркий день мороженое во рту, катала в памяти слова: «Я же обещал помочь Звоните, я приеду!» и на лице выступала такая глупейшая счастливая улыбка, что встречные прохожие начинали улыбаться.
Велосипед Лосик так и канул в безвестность. И мент Александр больше не появился в жизни Лены. А Ваньку-попрошайку осенью нашли на теплотрассе.
Неживой он уже был, сообщила шепелявая Тамара, остановив Лену у входа в храм. То ли замёрз, то ли отравился чем-то. А тебе, можно сказать, повезло: Ванька твои грехи с собой забрал вместе с велосипедом.
«Прощай, Лосик! думала Лена. Ты был прекрасным верным конём. Мне будет тебя не хватать».
Она вздохнула, потом нашарила в кармане мелочь и высыпала её в стаканчик Тамары.
Сергей Гарсия
Сергей Гарсия родился в 1980 году в Ташкенте. Учился в Красноярске и Москве. Журналист, поэт, прозаик. Публиковался в печатной прессе и электронных СМИ Норильска и Таймырского автономного округа, в корпоративных изданиях «Норильского Никеля», журнале «Крещатик» и других изданиях. Живет в Норильске.
Рассвет, иллюзия вокзала
Мир беспокоен
Прекрасной принцессе по имени Кира
«Все письма прошлого хранятся только там»
Парафиновый генерал
Вокзал на двоих
Александр Рязанцев
Александр Рязанцев родился в 1998 году в Москве. Учился в РАНХиГС при Президенте РФ и НИУ «Высшая школа экономики», в настоящее время учится в аспирантуре. Первая литературная публикация (рассказ «Корона в огне») состоялась в апреле 2020 года в газете «Литературная Россия». В дальнейшем стал работать в «ЛР» в должности обозревателя. С 2020 по 2022 год на страницах еженедельника было опубликовано еще четыре художественных произведения и больше сотни литературно-критических материалов. Также печатается в «Учительской газете», «Литературной газете», «Независимой газете Ex Libris», журнале «Урал». Живет в Москве.
Хлеб, вино и одиночество
1
Когда он за десять минут услышал слово «боль» в четырнадцатый раз, то не выдержал.
Ну и долго мы ещё будем это слушать? критик, небритый неряха в дорогих очках, со слабой надеждой взглянул на приветливую поэтессу, совмещавшую служение искусству с работой в торговой фирме.
Должны ещё м-м-м четверо выступить. Она сверилась с наручными часами. Думаю, ещё полчасика. Я выступаю третьей.
Нда-а-а, критик хлопнул ладонью по столу, не так я себе представлял вечер пятницы.
Ты мог сюда и не приходить, мягко упрекнула его поэтесса.
Критик недоуменно уставился на неё.
Не понял? Как мог не прийти?
Поэтесса почувствовала привычный щипок тепла в душе, но усилием воли заставила себя не показать критику, что ей приятно. Легонько постучала безымянным пальцем правой руки по столу. Представила, как красиво бы на нём смотрелось кольцо с небольшим изумрудиком. Ждала, когда критик сделает такой красноречивый подарок, но он что-то не торопился.
Ну тебе же не нравится, поэтесса слегка провела пальцами по своим русым волосам и поправила шляпку на голове.
Критик отложил в сторону смартфон. Машинально тоже провёл рукой по волосам, с вызовом посмотрел сначала на стену, затем на поэтессу.
Да, мне не нравится. Я не люблю плохие стихи. Не люблю плохой ритм, рифмоплётство, штампы. Но твои стихи, он слегка запнулся, оч-чень люблю
Щипок тепла стал ещё приятнее.
Тогда чего ворчишь?
Критик досадливо крякнул.
А как тут не ворчать, когда вокруг одни графоманы?!
Даже я?
Критик покраснел.
Ну не говори глупости! Ты профессиональный поэт, а не графоман. В отличие от этих ребят, он показал в сторону долговязого поэта в кожанке, парня лет сорока, читавшего немного детские стихи про любовь и яд:
Запомни, сердце у поэтаБезумно бьётся, душу освящая,Но это же и яд, убивший многих,Течёт во мне он, с дыханьем вровень.О, ненаглядная, я умираю!Ё-ё-ё-маё, критик схватился за голову, выдохнул и взглянул на поэтессу. Та развела руками, с улыбкой покачала головой, всем своим видом как бы говоря: «Ну что тут скажешь?»
Вот о чём я и толкую, критик придвинулся к ней поближе и приобнял.
Поэтесса никак ему не ответила.
Долговязый поэт в кожанке выдержал паузу, потом приложил слегка трясущуюся руку к сердцу и поклонился. Зрители, в основном очень молодые люди, даже оторвались от смартфонов, чтобы похлопать. Аплодисменты были слаженные, достаточно продолжительные, что наводило на подозрения в лучшем случае об отсутствии у зрителей вкуса, в среднем о том, что поэт в кожанке подкупил нескольких заводил, чтобы те хлопали в нужный момент, в худшем и о том и о другом.
А ведь они слушают. Хоть и в экраны смотрят, заметила поэтесса.
Критик состроил кислую мину, будто отправил в рот ягоду клюквы.
Да им всё равно, что слушать, поэзию или матерные частушки, он убрал руку с её плеча и выпрямился. Им важнее где-то потусоваться, почувствовать себя приобщёнными к искусству неважно, какого оно уровня, важен сам факт, что ты слышишь рифмованные строки. Всем хочется, чтобы выступающий был молод, бодр и свеж, остальное приложится. А есть ли у него имя, репутация, опыт, хороший материал да без разницы. Зато мы культурные, зато мы поэзию слушаем!
Долговязый поэт в кожанке ещё раз поклонился и спустился со сцены, уступив место хмурому усатому парню с внешностью артиста. Тот откашлялся и начал читать:
Я возьму бутылку текилыИ пойду с ней на крышу, что там, в небесах,Приложусь к бутылке нехило,Чтоб забыть блеск твоих чёрных глаз.Поэтесса не очень любила такие «народные» вечера, ведь если ты хороший поэт, то хочется, чтобы тебя и окружали хорошие поэты. Уверенные в себе люди, которых перед выступлением терзает лёгкий, пружинящий страх, или неуверенные, которые дают этому страху по морде и заставляют себя выступать, часто уделывая по всем фронтам опытных, расслабленных московских рифмоплётов.
Взять хоть Митю Беспалого он служил с поэтессой в одной фирме. Плотный, лысый, в синем дырявом свитере, он боялся смотреть ей в глаза, когда здоровался, а в столовой отделывался неловкими фразами вроде: «Ну-у-у хорош сегодня харчо, а?» Спросив, Митя довольно кивал на её привычный ответ, проглатывал компот из красной смородины и спешно уходил. На летучках всегда молчал, а когда начальник его спрашивал, пучил глаза, но говорил на удивление спокойно, преодолевая природную робость. На сцене же Митя преображался: выходил с прямой спиной, улыбался, уверенно брал микрофон в руки, переминался с ноги на ногу, выбирая удобную точку опоры для своего крупного тела, молчал секунды три-четыре и читал так, что даже отбитые интроверты, не отлипающие от TikTok, начинали его слушать. Митя кайфовал как от самого чтения стихов на публике, так и от литературного похмелья, длившегося несколько дней, в том числе и на работе.