Всё так, милый, поддержала его Лариса Викторовна. Ты стал другим, Стасик. Раньше ты был лучше, а как начал общаться с этими ребятами изменился. Изменился в худшую сторону! И мы боимся, как бы ты не начал меняться ещё дальше. И как бы не стал ещё хуже. Мы этого не хотим. И очень опасаемся за твоё духовное состояние. Стасик, пожалуйста, послушай нас. Ты сам посмотри на себя со стороны! И поймёшь, что мы правы. Ты изменился! Мы уже даже почти тебя не узнаём. Ты стал совсем другим.
Все люди меняются, не видел в этом ничего такого сын.
Раньше ты был таким добрым, а сейчас становишься каким-то обозлённым и грубым, выдала мама. Нам начал грубить, и мы переживаем.
Не собираюсь я быть добрым! перебил её молодой человек. Люди не заслуживают доброты! Они только пользуются ей и всё. Даже ты он кивнул на отца.
А что я? удивился Виктор Петрович.
Ты попытался воспользоваться моей добротой, желая, чтобы я опять остался один, буркнул Стас. Потому что, видите ли, вам так лучше! Вам я так больше нравлюсь. А обо мне ты подумать не хочешь!
Сынок, пойми, что тебе лучше быть одному, чем с такими друзьями! воскликнул отец. Тебе не стоит с ними общаться! Ты же ведь.
Не желаю это слышать! оборвал его парень.
Ещё и перебиваешь нас, вздохнул глава семейства. Раньше ты не перебивал нас.
Потому что ты это уже много раз говорил и снова это слушать я не собираюсь, скривился сын. Так что избавь меня от этого бреда, что ты хотел сказать. Слушать это я не стану!
Ладно, тогда я скажу другое, не стал спорить Виктор Петрович. Сынок, почему ты всё служение сидишь в телефоне?
В телефоне? повторил за отцом Стас от удивления. Как отец узнал, что он сидит в телефоне на служении? Откуда ты знаешь?
Мне сказали. Так почему ты на служении сидишь в телефоне? Твои друзья уже настолько повлияли на тебя, что ты даже не хочешь слушать в воскресенье проповеди? брови главы семейства строго сдвинулись. Может быть, мне надо у тебя в воскресенье телефон отбирать?
А ты попробуй, нахмурился молодой человек.
Думаешь не смогу? улыбнулся отец.
Попробуй ещё сильнее нахмурился Стас.
В воскресенье на служении нужно не в телефоне сидеть, а слушать проповеди! заявил мужчина. Тебе это понятно?
Станислав в ответ лишь фыркнул и достал из микроволновки еду, которая уже погрелась. Усевшись за стол, он приступил к еде.
А теперь давай вернёмся к твоим друзьям, сынок. Твои друзья.
Вот только попробуй про них что-то сказать! глаза парня стали злыми, а голос наполнился холодом.
Что ж ты так вцепился-то в своих друзей? из груди главы семейства вырвался тяжёлый вздох.
Аналогичный вопрос! Что ты вцепился в моих друзей? Не нравится они тебе? Так я тебя не заставляю с ними общаться. Тебе вечно все мои друзья не нравятся!
Почему? Богдан, Света, Андрей и Денис мне нравились. Это были замечательные ребята!
А о них я вообще разговаривать не хочу! отрезал Стас, даже слегка повысив голос и особенно выделив голосом фразу «о них».
Да что же они тебе сделали, Стасик? удивилась мама. Ты же так ничего и не рассказал.
Я могу спокойно поесть или нет? сын бросил вилку в тарелку и облокотился об спинку стула, смотря на родителей раздражённым взглядом. Нет, я могу уйти в комнату и там поесть, если вам так поболтать охота. Я хочу есть, а не общаться с вами. Тем более на такие темы!
Ладно, хорошо, отступил Виктор Петрович. Ешь.
Станислав посмотрел на маму, потом на отца, убедился, что они больше ему ничего не говорят, удовлетворённо кивнул и вернулся к еде. А родителям оставалось только тихонечко перешёптываться, пытаясь решить, что ещё можно сделать. Пока сын кушал, говорить ему больше ничего они не решались, боясь, что он разозлится и уйдёт. И только когда молодой человек поел, вымыл посуду и собрался уходить, мама проговорила:
Стасик, ты не смотря ни на что самое главное Бога не оставляй. Ладно ты с нами так говоришь и слушать нас не хочешь. Но Бога не оставляй ни в коем случае! Если ты Его оставишь, будет плохо. Тебе же будет плохо от этого! Ты будешь от этого страдать. А мы не хотим, чтобы ты страдал.
Стас в ответ пробурчал что-то нечленораздельное и покинул кухню. В комнате он опустился на кровать. Времени до сна оставалось совсем немного, но всё равно можно было ненадолго чем-то заняться. Но вот только он не спешил это делать. Опустившись на кровать, парень тут же погрузился в свои мысли. А думал он о разговоре, что у него сейчас был с родителями. А именно о словах мамы. Он понял, что она права. Ему нужно выбрать что-то одно, а иначе долго он так разрываться не сможет. Ему было тягостно то сидеть в воскресенье на служении, то быть с друзьями. Нужно было выбирать. И Станислав был готов сделать выбор! И он его уже сделал!
В следующее воскресенье Стас, как обычно, встал утром, умылся, привёл себя в порядок, позавтракал вместе с родителями и уселся в гостиной, никуда не торопясь. Молодой человек поудобнее устроился и, достав телефон, начал играть в одну из своих игр. Под спиной у парня была мягкая подушка, на которую он опирался, а ноги покоились на диване. Так он и сидел, играя в игру и даже не планируя идти в комнату и готовиться к выходу.
Родители тем временем копошились в спальне, собираясь. Сын слышал, что они общаются друг с другом, одеваются и уже почти готовы ехать на собрание. Но Станислав также даже не дёрнулся, чтобы подняться с дивана и пойти в комнату. Тут он услышал шаги отца. Тот вышел из спальни и двинулся, видимо, к прихожей. Парень даже не поднял глаза на отца, смотря лишь в экран телефона и энергично нажимая на него. Проходя мимо гостиной, Виктор Петрович остановился, заметив сына. Он окинул его удивлённым взглядом, не понимая, почему тот ещё не одет, подошёл поближе и заговорил:
Сынок, а ты чего ещё не оделся? Уже выходить пора.
Я никуда не иду, ответил молодой человек, всё также смотря в телефон и даже не кинув на отца взгляд. Всем своим видом он показывал безразличие.
Как это ты никуда не идёшь?
Вот так! Я никуда не иду. Я остаюсь дома, без каких-либо эмоций выдал Стас.
Это ещё почему? никак не мог понять Виктор Петрович. Ты плохо себя чувствуешь?
Я себя чувствую замечательно! Я просто не иду. Не хочу! Останусь дома, а вы можете ехать на служение.
Нет, так не подойдёт. Вставай и иди, одевайся!
Нет! отрезал парень, в очередной раз, нажав что-то на экране телефона.
Как это нет? удивился ещё больше отец, не ожидая такого от сына. Я сказал, встал и пошёл быстро одеваться! Живее! как можно строже сказал он.
Нет! также ответил молодой человек и наконец-то оторвался от телефона, взглянув на отца.
Ты что меня не понял?! брови Виктора Петровича грозно сдвинулись. Он решительно подошёл к сыну и схватил его за руку, заставляя подняться. Иди, одевайся! Ты пойдёшь на служение, понятно тебе это?!
Отвали от меня! гаркнул Стас, вскочил с дивана, и, вырвав свою руку из хватки отца, слегка оттолкнул его от себя. И не прикасайся ко мне! Я уже тебе сказал, что никуда не пойду.
Нет, ты пойдёшь! стоял на своём глава семейства.
А иначе что? нагло улыбнулся сын, стоя лицом к лицу с отцом. Он внимательно на него смотрел, ожидая, что ещё скажет тот.
А иначе силой потащу на собрание! повысил голос глава семейства. Или думаешь, ты вырос, и я с тобой не справлюсь?!
А ты попробуй парень сразу весь напрягся и смотрел на отца хищным взглядом, ожидая от него что угодно.
Стас, немедленно прекрати! Просто иди, оденься, и поедем на служение. Мы от тебя ничего такого сложного не требуем. Служения в воскресенье оставлять нельзя! Так ты вообще оставишь Бога!
Ну, вы же мне сказали вчера, что я должен выбирать. И я сделал свой выбор. Что-то не устраивает? Не мои проблемы! Отвали от меня!
Не разговаривай так со мной! прикрикнул на сына мужчина. Живо одевайся и на служение! Я не позволю тебе просто взять и оставить Церковь.
Я не пойду больше никогда в эту вашу Церковь! крикнул Станислав, начиная злиться всё больше и больше. Я сделал свой выбор. Там у меня нет друзей. Друзья у меня только тут. В мире! Поэтому я буду со своими друзьями. И мне плевать на всё остальное. Я выбираю друзей! Впустую тратить время на этих служениях я больше не буду! С меня достаточно!
Хватит! Иди немедленно одевайся. Оставь уже эти свои детские обиды. Видите ли, там с тобой не общаются, и у тебя нет друзей. Ты должен ходить туда ради Бога, а не ради общения. Ты служишь Ему, а не людям! Пойми ты это уже. И прекрати так себя вести! Завёл сначала этих своих мирских друзей, бросил свой труд, а теперь ещё не хочешь в воскресенье идти на собрание. Хватит! Живо одевайся! и глава семейства дёрнул сына за руку, надеясь заставить его пойти одеваться.
Я сказал тебе не трогать меня! прорычал Стас и уже сильнее оттолкнул от себя отца.
Не ожидая толчка сына, Виктор Петрович отлетел от него на пару шагов. Лицо отца тут же стало злым. Он уже дёрнулся, желая подскочить к сыну и, как следует треснуть ему по лицу, желая выбить из него всё дурное, как тут между ними вклинилась Лариса Викторовна.
Что у вас тут происходит? спросила она, смотря то на рассерженного мужа, то на сына, который был очень раздражённый и был готов держать оборону до конца.
Он не хочет идти на служение, сразу выдал Виктор Петрович, пронзая сына грозным взглядом. Видите ли, он сделал выбор и выбрал друзей. Теперь не собирается ходить на служения!
Стасик, ты чего это? с удивлением посмотрела на сына мама. Ты не хочешь идти на служение?
Я больше не буду ходить на служения! аккуратно поправил маму Станислав.
Почему?
Вы сами мне сказали сделать выбор. Я сделал! заявил парень. Тебе не нравится? Очень жаль. Потому что это мой выбор. Мне казалось, что Бог предоставляет каждому выбор: идти за Ним или нет. А ты, видимо, папа, решил, что имеешь право сам за меня это решать? Бог предоставляет выбор, а ты нет?!
Да ты просто ничего не соображаешь сейчас! брякнул отец. Ты сам не понимаешь, что делаешь! Тебе эти твои друзья мозги запудрили, поэтому ты принял такое решение.
Ну, конечно, засмеялся сын. Всё мои друзья виноваты. Да они даже не знают, что я христианин и им нет до этого дела. Так что это только моё решение. Я его принял! И ты его не изменишь!
Да ты мужчина опять хотел что-то сказать.
Милый, постой, остановила мужа Лариса Викторовна. Он сейчас точно не пойдёт на служение. Мы можем ещё с ним поговорить потом, а сейчас нам надо ехать. А иначе мы опоздаем.
Но как же не желал так просто уходить и оставлять тут сына Виктор Петрович.
Милый, пожалуйста, умоляюще посмотрела на мужа жена. Пойдём. Я не хочу опоздать. Мы его сейчас не убедим. А поговорить можно и потом. Может, как раз немного успокоится. Пойдём! настойчивее повторила она.
Хорошо. Пойдём, сдался глава семейства и тяжело вздохнул.
Отец нехотя развернулся, бросил напоследок на сына строгий взгляд, как бы говоря, что разговор не закончен, и прошёл в прихожую. Мама тоже посмотрела на сына, потрепала его по плечу и прошла в прихожую следом за мужем.
Как только гостиная опустела, Стас с облегчением вздохнул и опустился обратно на диван. Сегодня он смог выдержать оборону и устоял перед гневом отца, но парень точно знал, что быстро тот не сдастся и будет ещё не одно воскресенье пытаться заставлять его идти на собрание. Но Станислав, правда, принял решение.
Он больше не собирался ходить в Церковь на служения. Молодой человек просто понял, что пора прошлое оставить в прошлом и начинать другую жизнь. Там, в Церкви, с ним никто общаться не желал, значит, и нет смысла туда ходить. Друзья у него были теперь в мире и эти друзья его устраивали. Они ему нравились, с ними ему было весело и хорошо. Другого Стасу и не надо было! Пора было оставить Церковь, всех этих людей там и Бога.
Глава 3. «Сложное решение или шаг к взрослой жизни»
Стас сидел за кухонным столом, с аппетитом поглощая лазанью. Молодому человеку нужно было сытно покушать перед встречей с друзьями. Периодически он посматривал в телефон, проверяя сообщения от друзей и ленту в социальных сетях. Маму, когда она прошла на кухню, парень заметил сразу, но от еды отрываться не стал. Лариса Викторовна сначала просто посмотрела на сына. Потом вздохнула и села напротив него за стол. Станислав поднял глаза и встретился взглядом с мамой.
Стасик, ну, что такое?.. последовал вопрос.
Что? не понял тот.
Почему ты так изменился?
Мам, ты опять начинаешь? поморщился молодой человек. Мы же вроде всё не один раз обсуждали. И я всё сказал! И думал, что вы меня поняли. И вот ты опять начинаешь. Ну, хватит уже, мам!
Я просто пытаюсь понять, Стасик, женщина вновь вздохнула, и выражение её лица стало грустным. Пытаюсь тебя понять, но никак не могу. Ведь всё же было нормально. Ты столько лет ходил в Церковь, и всё было хорошо. И тебе нравилось! И тут ты подружился с этими ребятами и решил оставить Церковь. Оставить Бога. И я не могу понять почему. Неужели с Богом так плохо? Неужели в Церкви так плохо, Стасик?
Мам, я просто был слеп, развёл руками Стас. Как и вы это не замечали, так же и я не замечал это.
Что не замечали?
Что я всегда там был чужим! выпалил сын. У меня никогда там не было настоящих друзей. Таких друзей, к которым я всегда мог прийти, пообщаться с ними, пойти гулять. Таких друзей у меня никогда не было! Я всегда был один. И здесь всё повторилось, но стало хуже. И вот тогда у меня открылись глаза. У меня в Церкви нет друзей! Они все всегда делали вид, что типа мои друзья, но, когда появлялся выбор пообщаться со мной или с кем-то другим, они никогда не выбирали меня. Так было даже с Богданом, Андреем, Дэном и Светой Я у них всегда был на втором плане. Так в команде запасных! Когда им было совсем не с кем пообщаться, можно было подойти и ко мне и со мной поговорить.
Стасик, но ведь это было не так. Вы ведь были так дружны! Я это видела. И папа это видел. Почему ты сейчас так говоришь?
Это была неправда! скривился парень. Лишь видимость дружбы. Я был так слеп, что не замечал этого раньше, но теперь это заметил. Я им всем не нужен! Если честно, мам, я ещё в той Церкви об этом думал
О чём? с интересом посмотрела на сына Лариса Викторовна.
Думал, а что будет, если я внезапно уйду? Станислав усмехнулся. Мне, было, интересно заметит ли кто-то это и будет ли кого-то это волновать?! Я смотрел по сторонам, думал, думал. И тут до меня дошло! Точнее до меня дошло это уже тут, когда я начал об этом задумываться на молодёжных служениях, спевках, в хоре. Понял, что они ведь даже не заметят этого и им не будет до этого никакого дела. Ведь для них я никто! Пустое место! Невидимка! Меня они никогда особо не замечают. И не замечали! Так с чего это мне за них держаться?! Почему я должен за них держаться и сидеть рядом с ними? Ходить на эти молодёжные служения. Спевки. Зачем мне это нужно?! Я нашёл своё место. Нашёл своих друзей и мне с ними хорошо. Мне ни с кем из ребят никогда так не было здорово. Я устал сидеть один и скучать. Они решили из меня сделать изгоя?! У них это не выйдет! Я не изгой! Я совершенно нормальный. И позволять так обращаться с собой я не стану. Пусть катятся подальше. Церковь меня больше не интересует!
Стасик мама потянулась и нежно погладила сына по плечу. Тебе было настолько плохо?
Нет, знаешь, мам, мне было хорошо, когда они меня игнорировали и не хотели со мной общаться, нахмурился молодой человек. Но больше меня это не волнует! Я больше не с ними и этому рад.
Но ты ведь и Бога оставил.
Ну, что поделать? Выбора не было.
Стасик женщина укоряюще качнула головой.
Мам, не надо, остановил её парень, понимая, что она хочет сказать. Я сам это решение принял, а вас лишь прошу не переживать за меня. Меня моя жизнь устраивает. У меня всё хорошо! Не переживайте! Папе вон вообще всё равно, что я был изгоем в Церкви.